Дела сердечные

      — Мне кажется, со мной что-то не так, — внезапно сказал Сынбо. Джихун и Юсон, сидевшие рядом, тревожно переглянулись и снова посмотрели на лидера. Кажется, он наконец-то решил перейти к теме, по которой, собственно, они втроём собрались в кафе в этот невыносимо жаркий день.       — Почему? — поинтересовался Юсон.       — Мне девушка нравится, — начал Сынбо. И замолчал, оценивая реакцию друзей.       — Та-ак, — ободряюще кивнул Джихун.       — Но мне и парень нравится, — возобновил речь Сынбо, продолжая осторожно смотреть то на одного, то на другого.       — Та-ак. И?       — И-и-и я не могу выбрать, кто мне нравится больше, — закончил Сынбо, взяв в руки чашку, чтобы унять волнение. Пока что всё шло нормально, только Юсон задумчиво посмотрел куда-то вбок, но, проследив за его взглядом, Сынбо ничего интересного не обнаружил — парочка, сидящая к ним спиной, и один одинокий старик, разглядывающий искусственную зелень под потолком.       Юсон и Джихун молча обдумывали информацию.       — Ну ты попал, конечно, — наконец, выдал последний.       — И оба взаимно? — поинтересовался Юсон.       — Похоже, что да, — кивнул Сынбо.       — Тогда поддерживаю Джихуна, — ответил Юсон, отпив из своей кружки.       — Хороши советчики, ничего не скажешь, — проворчал Сынбо. Было странно ожидать, конечно, чего-то вразумительного вот так с порога, но всё же.       — Так тебе совет нужен? — спросил Джихун.       — Хотелось бы. Не могу же я с двумя встречаться.       — Почему нет? — удивился Юсон. — Если оба взаимно, и если они будут не против…       — В том-то и дело, что скорее всего будут.       — А ты спрашивал? Мысль-то здравая, — поддержал Джихун.       — Я их достаточно хорошо знаю, — Сынбо сделал глоток остывшего чая и поморщился. Джихун и Юсон переглянулись, почти синхронно вздохнули, но ничего не сказали. Вокруг продолжала играть приглушённая музыка и то и дело звенеть колокольчик над открывающейся дверью, впускающей понемногу в этот очаровательный прохладный Рай жару и духоту улицы. — Ион ещё может, но… — он помотал головой. Юсон про себя отметил, что всё-таки на съёмках клипа ему симпатия не привиделась.       — Так, давай тогда перечисли, что тебе в них нравится, — сказал Джихун.       — Ну, — Сынбо мечтательно улыбнулся. — Она очень добрая и понимающая, всегда знает, как поднять настроение. У неё всегда много идей для всего на свете, от обычных прогулок до сценариев для фильмов, и я не перестаю восхищаться её целеустремлённости — сама везде пробирается и идёт к мечте, да ещё и учиться хорошо умудряется. А он очень лёгкий в общении и вспыльчивый, конечно, но быстро успокаивается, и говорить с ним можно о чём угодно и очень долго, и он всегда знает, как выглядит его будущее и как он к нему придёт, и это настолько вдохновляет, вы не представляете! — он даже не заметил, что выпил чай полностью.       — Мгм, — кивнул Джихун.       Юсон просто сверлил Сынбо взглядом, понимая, что это самая длинная речь, которую тот когда-либо произносил.       — Что? — тот, видимо, подумал, что дело в другом.       — Ты описал два очень похожих характера, поэтому и выбрать не можешь, — ответил Юсон. — А по внешности?       — Оба нравятся.       — А если представить, что вы целуетесь? К кому больше прикоснуться захочется?       На этот раз Сынбо думал дольше. Успел даже представить, при каких обстоятельствах это произошло бы: с Ион — весенний или летний вечер, когда она рассказывает об очередном проекте, в который её взяли (обязательно исторический, потому что на неё в ханбоке Сынбо был готов любоваться вечно), и вот она вдруг замолкает, замечая, что Сынбо уже почти не слушает, разглядывая её черты лица, и возмущается, что она говорит о важных вещах, а у него такой взгляд, будто он её съесть хочет. Сынбо смеётся и говорит, что просто уже представляет, как все уважающие себя парни страны смотрят этот сериал и обсуждают, насколько же красива, хитроумна и очаровательна главная героиня, и что лучше актрису на эту роль нельзя было подобрать, и после нескольких лет этот проект входит в классику. Потом она шутит, что отбоя от парней у неё не будет, а Сынбо проговаривается, что сам их гонять будет. И становится тихо. Ион слегка склоняет голову набок и пытается понять, что имел в виду Сынбо. А он оправдывается, что просто не может себе представить кого-то в качестве её парня, кроме себя, если она, конечно, не против. Она еле сдерживает улыбку и удивляется — разве можно быть против подобного? — и делает шаг навстречу. И Сынбо понимает, что она правда не против, осторожно, будто ещё не может поверить, её обнимает и наклоняется, легко касаясь её губ своими. Она улыбается сквозь поцелуй и обхватывает его шею руками, углубляет поцелуй, и на заднем плане взрываются фейерверки, а сердце бьётся так сильно, что, кажется, душа так и стремиться улететь, сделать сальто и кричать от счастья, кричать, кричать…       А потом Сынбо видит его, и себя с ним в уютной комнате, освещённой светом ноутбука с сериалом, пока за окном промозглый дождь, готовый превратиться в первый снег этого года. Батареи почему-то не работают, поэтому они сидят под пледом, и между ними стоит тарелка с орехами и изюмом (хотя он жалуется, что лучше бы здесь была картошка фри), и он начинает распаляться из-за какой-то глупой фразы, пока Сынбо кивает и поддерживает, — да, это было ужасно, так не должно быть и кто вообще считает подобные слова романтичными, это же завуалированное оскорбление! — а потом добавляет, что настоящая романтика — это почти как у них сейчас. Он фыркает, потом смотрит на Сынбо и фыркает ещё раз и почти смущается, возражая о том, что романтика вообще для букетно-конфетного периода, а у них уже такое, какое бывает у давно живущих вместе пар с лучшими отношениями из лучших, и вообще никто так, как на экране показывают, не целуется. Сынбо что-то тянет за язык спросить: а как тогда, собственно, люди это делают, и он отвечает, мол, это показывать нужно, а Сынбо всё допытывается своим любопытством, как это нужно делать, и тот уже не выдерживает, приближается к нему слишком быстро, его язык бесцеремонно проникает в рот, и Сынбо до сбившегося дыхания и головокружения пытается вобрать каждую миллисекунду этого действия и уже готов совсем с ума сойти от такой внезапной и желанной близости, как он отстраняется, буркает: «вот так это делается, доволен?», а Сынбо и рад бы сказать, что доволен, да только кажется, что это сон…       Джихун осуждающе смотрел на Юсона, который делал вид, что, нет, не из-за него тут Сынбо выпал из реальности на минут двадцать и готов уже расплыться лужицей из-за чего-то, что себе напредставлял. Одно стало ясно — разобраться со всем этим будет и правда гораздо сложнее. Джихун, не выдержав, щёлкнул пальцами у Сынбо перед глазами, возвращая того на Землю. Сынбо моргнул пару раз и как ни в чём не бывало ответил:       — К обоим хочется.       — Это мы поняли, — хохотнул Джихун, делая глоток бабл-ти. Юсон поддакнул. — У меня только такое предложение: подумай, кому ты больше нравишься.       — И на что это подействует? — Сынбо подпёр подбородок рукой.       — Если ты будешь уверен, что выдержишь то количество энергии, в которое они потенциально будут в тебя вкладывать и сможешь тратить на них столько же, то поймёшь, с кем больше хочется быть, — объяснил Джихун.       — Так, хорошо, и как мне это понять?       — Представь абсурдно преувеличенную ситуацию, в которой вы вдвоём могли бы оказаться, но которая подходит им по характеру, — Джихун подождал, пока взгляд Сынбо снова приобретёт слегка отсутствующий вид. — И пойми, будет тебе комфортно с ними или нет?       Для неё — известность и востребованность не только в Азии, но и в Европе, и в США, и каждую неделю разъезды по красным дорожкам, фотосессиям, собраниям гильдий актёров, съёмочным площадкам и шоу. Потом Сынбо подумал, а что, собственно, для неё здесь преувеличенного? Она вполне может этого добиться. Но, наверное, даже лучше, если это будет что-то возможное. И всё это будет занимать у неё много времени, и правильно ли тогда будет ещё на себя требовать? А он? У него — подъём в чартах с группой, возможный уход в соло-исполнители, и всё то же самое, что у неё, но в сфере музыки.       — А я им при это точно нужен буду? — спросил Сынбо.       — Тебя не туда занесло, похоже, — прокомментировал Юсон.       — Согласен, — сказал ему Джихун, а потом обратился к Сынбо: — С чего такая мысль?       — Они будут больше времени тратить на самосовершенствование и свою карьеру, да и я тоже, и нужно будет где-то находить силы уделять друг другу время, — говорил Сынбо, загибая пальцы. — На это не всегда будет возможность, а Донщику, например, ещё нужно время на самого себя.       — Мгм, вот и второго раскрыли, — под нос себе сказал Джихун. Сынбо, похоже, эту оговорку не заметил, а если и заметил, то решил, что это не критично.       — И со всем этим я не уверен, что нужен им буду, — закончил Сынбо под очередной звон колокольчика.       — Думаю, что ты зря так думаешь, — начал Юсон. — Всегда приятно быть уверенным в ком-то, делиться с ним переживаниями и получать поддержку.       — Для этого и дружба есть, — возразил Сынбо.       — Согласен, — присоединился Джихун. — По сути дружба и партнёрство только наличием поцелуев и секса отличаются, так что… — он пожал плечами, выискивая бабл по дну стаканчика.       — Так что… что?       — Если тебе нормально будет оставаться с ними просто друзьями, то и переживать не стоит.       — И представь, если у них кто-то ещё появится, — начал Юсон, но по судороге недовольства стало понятно, что Сынбо не очень рад такому варианту.       — Что обсуждаете? — неизвестно откуда взявшийся Ян Донщик спикировал на свободный стул и поставил ещё один рядом.       — А ты здесь откуда? — поинтересовался Сынбо как-то на автомате, надеясь, что он услышал не очень много.       — Прогуляться решил, — тот махнул кому-то у стойки, и троица, сидевшая тут уже почти час, обернулась, чтобы обнаружить спешащую сквозь людей к ним Ким Ион. — Вот встретились, решили зайти, а то на улице жарища ужасная.       — Привет, — Ион села на дополнительный стул и поставила перед собой два лимонада — один с мятой и клубникой, другой с апельсином.       — Привет, — улыбнулся Сынбо, пока Джихун всеми силами старался этого не делать. — Как жизнь?       — Как обычно, — вежливо ответила Ион. — У вас как отпуск проходит?       — В тренировках и подготовке к следующему альбому, — атмосфера за столом стала по-странному напряжённой, как будто кто-то из их пятёрки был здесь лишним. Донщик снова спросил:       — Так что обсуждаете?       И Джихун любезно упростил задачу это выведать, хлопнув Сынбо по плечу.       — Да вот, лидер наш влюбился.       — Ого, и в кого?       — Пока что не может решить, в кого больше, — дополнил Юсон. Сынбо почти одарил их ах-вы-ж-предатели взглядом, понимая (особенно после всех этих вопросов), что он в принципе никогда не сможет сделать этот выбор.       — Кстати, может, поможете ему? — Джихун посмотрел на время на экране телефона. — А то нам уже пора.       — Куда это? — поинтересовался Сынбо. Ион и Донщик, переглянувшись, улыбнулись тому, насколько беспомощным прозвучал он в этот момент. Похоже, насчёт кое-каких вещей они оказались правы.       — Домой.       — И зачем?       — Сегодня же наша очередь убираться и готовить, — напомнил Джихун. И это была абсолютная правда, за исключением того, что помогать Джихуну должен Юнхо, о чём Сынбо и напомнил. С ответом нашёлся Юсон:       — Он попросил один раз поменять.       Засим они удалились, оставив Чон Сынбо объяснять двум своим любимым проблемы дел сердечных, и несмотря на всю неловкость на душе стало немного легче, да и атмосфера тоже. Имён он не произносил, но после объяснения Ион задала всё тот же вопрос:       — А ты у обоих спрашивать пробовал?       — Вдруг не согласятся?       — Почему вдруг? — удивился Донщик, но потом ойкнул и осуждающе посмотрел на Ион. — Ну что? Я бы не согласился.       — Да что ты? — она насмешливо выгнула бровь.       — Ну, — он немного стушевался. — Зависит от, конечно.       Сказать, что Сынбо в полной мере почувствовал себя, как на американских горках, значит не сказать ничего. Будто сердце сначала упало тяжёлым камнем сквозь всю литосферу в центр Земли от осознания, что придётся всё-таки выбирать, а потом оно также стремительно взлетело вверх, сквозь слои космоса вверх и произошло озарение.       — Не слушай его, он бы согласился, — сказала Ион, пока Донщик проворчал что-то нечленораздельное.       — А ты? — Сынбо прозвучал, кажется, слишком внезапно осипшим, будто он не пил два дня, а язык прилип к нёбу.       — Зависело бы от того, кто предложил, — она подвинула ему нетронутый лимонад. Сынбо отказался, сказав, что это её напиток. — О, нет, мой с апельсином, — она показательно сделала глоток из стакана оранжевым цветом.       — Тогда спасибо, — он отпил из отданного ему.       — Ага, был бы это Сынбо, то тут и раздумывать не пришлось бы, — фыркнул Донщик, заставив вышеупомянутого поперхнуться, а Ион снова ткнуть его в бок и сказать: «кто бы говорил». — Да, и что? — и обращаясь к Сынбо, пока Ион старательно пыталась не покраснеть: — Тебе помочь?       — Нет, не надо, — мята и клубника, видимо, успокоили и придали сил, потому что он себя почувствовал Буддой с уверенностью размером с Джомолунгму. — Так вы бы согласились, если бы я предложил встречаться вам обоим? — Вот так просто. Всё оказалось так легко.       Донщик с Ион переглянулись.       — Гипотетически или?.. — спросил Донщик.       — Думаю, да, — одновременно с ним сказала Ион.       — Эй, да хватит за меня говорить! — возмутился Донщик, пока Сынбо чувствовал себя и умирающим от счастья, и возрождающимся из пепла неопределённости.