—Укрывшись под мостом, Спит зимней снежной ночью Бездомное дитя. Кобаяси Исса
И снова он уходит, стараясь не разбудить тебя, очередной день его работы. Уже стало привычкой просыпаться одной и не редкостно бывала так же засыпать. Вы может и жили вместе, но видитесь вы невероятно редко, что является не характерным для пар Парижа вашего возраста. Иногда это навлекало на себя такую тоску; проходить одной по берегу Сены и смотреть как пары танцуют под ритм, что «пишут» музыканты. Такие изящные движения, платья девушек снова и снова собираются воедино, после очередного поворота. Тоже хочется станцевать с ним. Утро. Снова одна, идешь на кухню и замечаешь цветы и записку. Читаешь внимательно, с каждым новом словом брови сводятся к переносице, что-то не хватало в его словах. И нет это не слова любви, которых здесь не мало. Быстро переодевшись в легкое платье, бежишь к железнодорожной станции, людей здесь пока нет, но вот своего парня ты прекрасно видишь. Заметив на себе чей-то взгляд, он переводит своё внимание на источник этого чувства. Улыбнувшись идет к тебе, уверенной походкой, без какого-либо сомнения в своих действий. — Поняла? Возможно я слишком плохо продумал своё послание, но прошу не пытайся заставить меня передумать, — настойчивым тоном говорит, хотя кому он врет? Он будет не прочь, если ты начнешь просить его остаться. — Я могу поехать с тобой? — Т/И, я не уверен, что это будет хорошей идеей. — На сколько всё плохо? — Что? Я не могу даже гарантировать, что я вернусь без малейшего перелома. — Вот как. Тогда можешь пообещать, что ты точно вернёшься? — Конечно, как я могу оставить тебя? — Ванитас прикоснулся к губам девушки, властно целуя, попросту запоминая вкус её холодных губ. Оторвавшись от желанных губ, губ его Мадмуазель. — И знаешь, когда я вернусь ты меня поцелуешь, как своего героя, что спас тебя от зверя, — парень улыбается, как ты любишь его улыбку? С каждым разом, когда ты её видишь просыпается бешенное чувство снова заставить его так улыбаться, снова застать на его лице ту улыбку, которую он дарит только тебе.— А сейчас тебе стоит идти, этот остолоп точно скоро прибежит с буфета. Не хочу, чтобы он тебя увидел со мной, будет много вопросов и нам, в особенности ему это помещает. — Хорошо, я вернусь. Пожалуйста, побереги себя, — напоследок девушка обняла его. Вернувшись домой девушка, наконец вспомнила про цветы, взяв небольшой графин она поместила стебли цветов туда, набрав в другом графине воду, она перелила её к цветам. Китайская роза, чайная роза вызывает это улыбку. Вздохнув, ощущая весь запах роз, это навлекает на мысль: — Может там ты поймешь, что меня нет, — тихим эхом, прошелся по комнате голос Т/И. Много было моментов где ты его уверяла, что тебя на самом деле нет. А он? Отрицал такие очевидные факторы. Кроме него тебя ни кто не видел, он много раз говорил о тебе Ною, что вызвало у Архивиста интерес, кто же эта Мадмуазель, которая смогла забрать сердце такого не приступного парня. Но он так и не увидел тебя даже когда ты приходила в отель и говорила с Ванитасом, он не видел. Списывал такое поведение Ванитаса на недосып, что является не редкостным, но не до такой же степени.***
— Зверь ушел. Куда же он мог пропасть? — спрашивал сам себя парень. Не давно этот большой зверь был здесь, но сейчас его и след простыл. — НЕТ! — Жанна. Жанна, наша милая дочь. — Я убью вас! Вампиров, всех до единого! Я вас всех истреблю! — Ва- — Это отвратительно, пора уже покончить с этим отвратительным спектаклем! — звон цепей ударил в уши, книга слетела с них. Подлетев вверх книга начала буйствовать, буквально взорвалась в небе сметая в ближайшей округе снег с деревьев и делая новые сугробы. Ванитасу удалось уйти с места «живым», но с каждым его шагом ему становилось тяжело дышать, ноги становились ватными, вот-вот и он не сможет стоять без опоры, его начинать лихорадить. Присев к самому ближайшему дереву, парень снял перчатку на руке, где ранил его охотник. Этой же перчаткой он стал вытирать места где кровь ему мешала. Приложив губы к руке он стал высасывать яд месте с кровью, после каждой новый порции крови с ядом он выплёвывал её на снег рядом с собою. Вытерев губы другой рукой, Ванитас пытался расслабиться, не думать о лишнем. Как же ему сейчас хотелось просто оказаться в объятьях его Т/И, а не вот это всё. Хотя, он сделал верное решение, не беря её с собой, если он скажет ей когда он вернется, что он был прав на счет опасности и она ему ничего не скажет, а лишь поругает его за такое. Она так не привыкла к его работе, к такой работе, что нужно каждый раз рисовать своей же жизнь. Не простит она его, если он вот так здесь и откинется навсегда, она его и там достанет.***
— Ванитас, как все прошло? — бежишь к входной двери, что бы встретить своего любимого, после очередной работы. Смотря на его болезненный вид, хватаешь за руку и тащишь его в комнату, садишься положив ноги под себя, кладёшь его голову на свои ноги. Ванитас в этот момент выглядит, таким благодарным? Конечно, ты всегда была тем кто помогал ему, была из меньшинства тех, кто проявлял заботу по отношению к нему. — Я устал, можно я просто полежу здесь? — Конечно, — не долго думая он закрывает глаза, пытается расслабиться. Для того чтобы он расслабился запускаешь свои пальцы в его волосы, массируя голову. Ванитас блаженно мычит, что не может не вызывать улыбку. Со временем кожа Ванитаса становится болезненно бледной, холодной. Дыхание становится обрывистым, ели слышным, иней покрыл ресницы. Ситуация приняла такой неприятный оборот. «Ванитас!» сколько раз он слышал это от тебя? Он уверен твой радостный голос никогда ему не снился, твоё обиженное лицо, когда он вновь не берёт тебя с собой. Сколько раз на него косились, как на идиота? Точно, всегда. Почему все именно так? Ты – есть в реальности, как и во снах, но почему же он не чувствует тепла? Твоё тело всегда холодное. А сейчас, именно его тело стало холодным, не твоё. Ну не идиот ли? В такой ситуации заснул, плевать, что он выбился из сил, плевать, что здесь ходит охотник и зверь, что хотят его убить. Он просто хочет спать, плевать уже кто захочет его убить. — Эй, Ванитас, проснись. Замерзнешь, дурак. Ванитас, прошу проснись! — голос с шепота перешел на крик, он не слышит? Нет, он прекрасно всё слышит, но вот глаза открыть не может как и хоть одно слово сказать, ему слишком холодно, хотя бы даже для одного действия. — Ты, же знал, что не сможешь проснуться идя на такое, верно? Мне ничего иного не остаётся сделать, как только разбудить тебя, — наклонившись ближе к лицу Ванитаса, задерживаешь неуверенную паузу, наклонившись корпусом больше прикасаешься к губам Ванитаса, боясь навредить ещё больше. Целуешь так без грамотно не зная, как правильно ведь проявляешь такую инициативу впервые. Сминаешь его губы, что холодны, это всё равно, что наложить на губы снег. Медленно отстраняешься, тихонько убираешь его голову со своих ног. — XXXXX, проснись! — парень резко открывает глаза и снова заснеженная местность, сколько он спал? — Уснул. Тч, да ещё и на морозе. Т/И, как бы я хотел тебя увидеть сейчас.. настоящую тебя. — Ванитас! Не может быть, тогда когда ты. — Жанна, хм? — Мы должны срочно высосать яд! — Взгляни получше, я уже оказал себе первую помощь — Но- — Не трогай меня! Ты, пришла за зверем верно? Поторопись и иди. Не беспокойся за меня. Я просто хочу к ней. сейчас. — О ком ты, Ванитас? — Если бы я знал.