6 a.m

Чуя не хотел признаваться себе, но он нервничал. Это отвратительное чувство, когда твой разум мечется как мячик от пинг понга, отдавая эхом в черепной коробке. Он бы хотел присесть на подоконник, спокойно выкурить сигарету, но вместо этого последний час он ходил кругами по кабинету, попеременно садясь за стол и проверяя документы, барабаня пальцами в перчатках по столу. ― Чёрт! ― всё-таки не выдерживая, он с размахом ударяет кулаком по деревянной поверхности. Предстоящая миссия совсем не казалась элементарной, и до неё осталось менее 24 часов, когда «мистер дерьмовый стратег» и, по совместительству, его партнёр уже второй день не появлялся на работе. Мори-сан наверняка в курсе, почему Дазай Осаму отсутствует. Нет ни единой вещи, касающейся организации, которую Босс Портовой Мафии не знал бы. С большой долей вероятности тот считает, что хоть и за секунду до начала операции, но Дазай явится. Слишком уж большие надежды возлагает на «двойной чёрный» и, в частности, на своё протеже. А сейчас ― ночь своей чернотой окутала Йокогаму, ведя избитую борьбу со светом тысяч фонарных столбов за то, воцарится ли свет, или победит тьма. Последняя попытка дозвониться до Дазая была предпринята ещё часами ранее, и Чуя уже плюнул на эту затею. Идея ложиться спать, неважно, здесь, на диване, или у себя дома, тоже была отброшена. Поэтому Чуя агрессивно сгребает со стола ключи от байка и вылетает из кабинета. Тёплый летний бриз немного режет кожу от скорости, с которой Чуя рассекает город с целью добраться до свалки старых морских контейнеров и радиоактивных отходов. Когда мотор был заглушен, единственный здесь и одинокий источник света ― передние фары байка ― погас, погрузив всё вокруг в кромешную тьму. Чертыхаясь, Чуя достаёт мобильник, чтобы осветить себе дорогу до злосчастного контейнера. Перед самой дверью Накахара вдруг замирает, осознавая, что слишком много эмоций в нём сейчас смешались, и он не то что на конструктивный диалог не способен. А вот вытрясти бы всю дурь из Дазая раз и навсегда! Вариант избить партнёра до потери пульса сам по себе отпадает, идя вразрез с самой идеей заставить Дазая притащиться завтра в штаб за часы до миссии. С целью обсудить хотя бы какие-нибудь, господи, детали. Похуй короче, как пойдёт уже. Чую немного передёрнуло от того, как внезапный порыв ветра разнёс эхо скрежета металла по всей свалке. Что, блять, за место такое. Чуя постучал два раза и не услышал ни ответа, ни даже шороха внутри, тяжело выдохнув, он открыл металлическую дверь. Рыжий останавливается прямо на пороге, ожидая, что Дазай заметит его присутствие. Но парень лишь сидит на своей убогой кровати, держа в руках книгу. «Блять, так внимательно читает, ну охуеть теперь». ― Ой, Дазай! Чуя сам не заметил, что его голос звучит слишком громко в стенах этого неприглядного помещения. Дазай, отрываясь от книги, поднимает взгляд незабинтованного глаза, и на его лице появляется ухмылка. Взгляд его настолько холодный и отстранённый, словно верхняя и нижняя части лица принадлежат разным людям. ― Чиби пожаловал. Что ж, ― он протянул руку, указывая на единственный во всём помещении стул, ― присаживайся, будь как дома. ― Ты ахренел? ― Чуя ещё не совсем понимает, что вообще происходит. Дазай звучит как-то слишком непринужденно. Словно они договаривались о встрече, на которую Чуя опоздал. Тем не менее он делает несколько шагов вперёд, прежде чем усесться на предложенное место. Дазай отложил книгу в сторону, опуская обе руки на тонкое одеяло, покрывающее его ноги. На нём была какая-то старая футболка, волосы были, как обычно, растрёпаны. Бинты сильно расхлябались и пообвисли, тихо моля о скорейшей смене. Чуя и дальше внимательно изучал вид партнёра, кто, судя по всему, не удивился его приходу, казалось, в данный момент ему всё равно на абсолютно всё в этом мире. Они молчали, Чуя очень хотел провести тыльной стороной ладони по глазам, чтобы разогнать сон, но не стал этого делать. Не показывать свою «усталость». ― Почему ты не приходил на работу? Дазай тут же сменил ухмылку на сосредоточенность. ― Я и раньше не приходил. ― Это на вопрос не отвечает, ― Чуя вонзает пронзительный взгляд синих глаз прямо в черноту глаза напротив. Он пришёл за разъяснениями и не собирается отступать. Дазай опускает взгляд на свои руки, буквально на доли секунды, прежде чем одарить парня напротив взглядом исподлобья. Рабочая улыбка уже украшала его бледное лицо. ― Послушай, Чууя. Я знаю, зачем ты здесь. Я буду завтра утром на работе, клянусь, ― он поднимает одну руку, прикладывая её к сердцу, ― а теперь уходи, пожалуйста. Поджав губы, Чуя выпрямляется. Не произнося и слова, он направляется к двери, через полминуты уже оказавшись в мраке богом забытой свалки. Руки в чёрных кожаных перчатках непроизвольно сжимаются в кулаки. И это всё? Они партнёры, разве нет? Они же, вроде, доверяют друг другу? Сердце Накахары заходится в бешеном ритме, когда он, резко развернувшись, снова распахнул дверь. Дазай поднял на него вопросительный взгляд, но ничего не сказал. ― Ты, пустая трата бинтов, я не уйду, пока всё мне не выложишь! ― он подошёл к кровати вплотную к восседающему на ней парню, кто устало потёр переносицу. ― Зачем спрашиваешь то, что не готов услышать, Чиби? ― Не решай за меня, ты! ― наклонившись, Чуя схватил парня за футболку. ― Говори! Дазай выдохнул устало, когда Чуя, резко отпустив футболку, рухнул всем весом на тот же одинокий стул. Дазай согнул покрытые одеялом ноги в коленях, обнимая их руками. Такая смена позы сразу удивила Чую, и он очень надеялся, что это не отразилось на его всё ещё строгом выражении лица (спойлер: отразилось, конечно). ― Вчера утром… я не хотел просыпаться, но, к несчастью, так уж сложилось ― я проснулся. Я не мог встать с кровати ― поэтому и не вставал, ― парень смотрел куда-то вниз, прежде чем вернуть Чуе взгляд, такой отсутствующий и даже пугающий своим безразличием. ― Сегодня плюс-минус произошло то же самое, ― он поджал губы, смотря теперь спокойно и просчитывая реакцию партнёра. Кто молчал. Понимая, что информации слишком мало, чтобы делать какие-либо выводы. ― Ты хотя бы ел? ― сказав это, Чуя осознал, что произнёс слова быстрее, чем успел их обдумать. Дазай молчал, давая понять, что приём пищи — что-то второстепенное, даже скорее третьестепенное. ― Я съезжу за едой, ― выпрямляясь, Чуя добавил, ― не хватало ещё, чтобы во время миссии ты в голодный обморок упал. Когда его оборвал непривычно тихий голос брюнета. ― Чууя Остановившись, рыжий бросил взгляд через плечо, давая понять, что слушает. ― Не уходи? «Что» ― Я… я, кажется, не расслышал тебя, Дазай. Но тот лишь снова опустил взгляд, продолжая обнимать свои колени, и в такой позе он казался ещё более хрупким и… уязвимым? ― Ммм.. хорошо… ― Чуя вернулся, в третий раз за последние несколько минут, опускаясь на стул. Дазай сейчас смотрел на него. Затем медленно передвинулся на противоположную сторону кровати, опуская голову на подушку. Он помедлил (или нет), прежде чем левой рукой отбросить край одеяла и вновь поднять свой взгляд на партнера. Понимать намёки — явно не удел Чуи, поэтому он поджал губы, тупо пялясь на кусок кровати, который Осаму «освободил» для него. Кусая себя за внутреннюю сторону щеки, чтобы не издать громкий цок, Чуя медленно приподнялся, ожидая, что брюнет сейчас рассмеётся и скажет что-то из разряда «у Чиби мозг как у слизняка». Но Дазай лишь молчал, не разрывая зрительного контакта. «Хер с ним, обдумаю это потом, например, завтра». Рыжий осторожно присел на кровать, сбрасывая с себя обувь и всё ещё молясь, чтобы Дазай превратил всё это в шутку. Но в глубине своей души/разума/сердца, называйте как хотите, он уже понимал ― нет здесь иронии. Во всём этом. Нет её. Поэтому он опустился на кровать, едва способную нормально уместить одного человека, попадая головой на край единственной подушки, затем накрывая себя тем же одеялом. Эта убогая кровать теперь вмещала их двоих. Чуя лежал плотно прижав руки по швам, когда уставший мозг просто отказал ему в предоставлении хоть каких-то логичных объяснений сложившейся ситуации. Дазай повернулся на бок, прежде чем медленно и как-то совсем робко пресечь последний сантиметр, что их разделял, чтобы опустить голову Чуе на грудь. Сердце того стучало сейчас так, словно он только что пробежал спринт. В рыжей голове не осталось уже ни единой рациональной мысли, поэтому он высвободил руку, чтобы затем осторожно положить её на плечо Осаму, после чего тот сильнее вжался в покрытую рубашкой и жилеткой грудь. Оба парня молчали. Чуя лишь чувствовал, как постепенно выравнивается дыхание Осаму, кто, кажется, погружался в сон. Его мягкие пряди были совсем рядом от лица Чуи, кто приобнял мальчика в своих объятиях чуть крепче, прежде чем позволить сну окутать и его разум, игнорируя тусклый свет висящей с потолка лампочки.

***

Чуя резко проснулся, внутренний будильник давал понять, что новый день зазывает. Распахнув глаза, он увидел над собой отвратительный металлический потолок. ― Хах? ― его голос разнёсся эхом, когда он почувствовал слабое шевеление на себе. Медленно опуская сонный взгляд синих глаз, Чуя обнаружил растрёпанную тёмную макушку, покоящуюся на его груди. События вчерашней ночи (а скорее пятичасовой давности) наполнили его голову. Когда Осаму снова пошевелился, прошептав: ― Чиби… давай поспим ещё немного, пожалуйста Чуя не знал, что и как сказать, и что вообще…? Но что-то сказать нужно, поэтому: ― Доброе утро. Скоро нам пора выдвигаться в штаб, я полагаю. Дазай что-то хмыкнул, обнимая Чую рукой и снова крепче вжимаясь в него, слово тот был якорем, удерживающим корабль от крушения в тёмных безднах бушующего шторма. Чуя свободной рукой нащупал в кармане мобильник, сразу выуживая его и активируя экран: 6 утра. Он тихо вздохнул. Не выспался ― ничего нового. Но все остальное, что происходит в данную минуту в стенах морского контейнера ― новое. Дать ли ещё Осаму время поспать? Подождать, пока заснёт, и уехать домой, чтобы принять душ и привести себя в порядок? Но тут Дазай приподнял свою голову, даря Чуе сонный взгляд красивого, хотя всё ещё полуприкрытого, карего глаза. Тогда рыжий заметил, что на другом глазу парня бинты совсем уже разболтались, держась на честном слове, но всё ещё скрывая то, для чего предназначались. Дазай уловил, куда направлен взгляд синих глаз, и, медленно присев на кровати и отвернувшись в сторону, произнёс: ― Завязка сбоку Чуя даже не моргал, прежде чем наконец отмёрз, снял перчатки, в которых и заснул, и осторожно запустил пальцы в оказавшиеся очень мягкими локоны Дазая. Осторожно нащупав шершавую поверхность пальцами, он потихоньку развязал узел, не совсем понимая, что дальше. Но Дазай не пошевелился, поэтому рыжий начал слой за слоем разматывать бинт, пока окончательно не освободил кудрявую голову от таких необходимых ему пут. Дазай тихо выдохнул, оборачивая свой взгляд на партнёра, который, кажется, совсем растерялся. Осаму наконец смотрел на него двумя карими глазами, в которых играли блики света от одинокой лампочки. Затем на его лице заиграла невесомая улыбка. Чуя мог наконец выдохнуть, всё ещё теряясь в догадках. Они спали в обнимку впервые. Впервые Дазай доверил ему снять его повязку с глаза. Ведь о таком уровне доверия размышлял он вчера, возвращаясь в контейнер? Или не о таком? Поставить на кон свою жизнь, чтобы спасти жизнь партнёра или целого мира ― для них это был уже «обычный вторник», хотя им всего по шестнадцать лет. Однако, так казалось уставшему воображению, или же, без сомнений, что-то между ними изменилось за эти несколько часов сна.