Поезд

      Старушка Дарси работает в поезде контролёром уже довольно давно. Её заурядная работа не заставляет её заскучать, как бы это парадоксально не звучало… Каждый день она общается с разными людьми из разных стран и городов, из разных деревень и домов. Кто-то лишь пассажир, а кто-то любитель поговорить. Дарси не могла не продолжить диалог с особенно горластыми, а если собеседник затронул жгущую тему… то милую Дарси невозможно было увести от диалога. На её язык без костей жаловалось много сотрудников поезда, но с этим ничего не поделаешь, она слишком много прожила для того, чтобы её поменять. Интересно, что Дарси к своему благородному возрасту всё ещё интересуется людьми и внимательно слушает истории из других жизней.       В её голубых глазах невозможно было найти злобы; на коричневом жилете красовалась брошь в виде розы; полосатые колготки веселили её напарников и напарниц по работе. 1. Любовь       — Здравствуйте, билетик!       За просьбой о предоставлении билета молодой человек не двинул ни мускула на лице. Поза, в которой сидел юноша… крайне сжатая. Он прилично одет, от него идёт аромат дорогого парфюма, стрижка немного растрёпанна.       — Юноша? Билет где ваш?       Пассажир наконец посмотрел в сторону своего портмоне. Юноша достал билет и протянул Дарси. Присмотревшись, Дарси заметила кровь на его пальцах.       — Это не моё дело, но не могли бы вы мне рассказать… откуда у вас эта кровь на пальцах? С вами всё в порядке?       Молодой человек посмотрел на Дарси. Глаза переполнены чувствами и желанием поделиться. В то же время его тело было таким… таким пустым.       "Он еле-еле достал билет", – подумала Дарси. Возможно, ей удастся его оживить?..       — Как вас зовут?       — Дарси Кросби. А вас как?       — Локлен Милз.       Локлен рассказал о том, что он не работает и живёт за деньги отца. Ему всего девятнадцать лет, и в его голове ещё нет идей для будущего. Но Локлен обеспокоен совершенно не тем, что у него нет работы или занятного дела.       — Откуда же у вас эти пятна?..       — Я боюсь любить... Мне так страшно.       Дарси он рассказал, что он влюбился и это оказалось взаимно. У них был секс и поцелуи, у них были объятья и чувства. Но не прошло и тридцати суток, как любовь обратились гневом. Любви сказали молчать и бояться… она и покинула его. Но не обошлось без кулаков... но кулаки были от самой любви, но не как ни от Локлена.       "Я получил эти пятна крови от того, как я тряс свою любовь и пытался вразумить, что нам ничего не страшно. Мы же можем звонить, писать, смотреть и слушать… Мы можем всё, я это обеспечу. Но как же она боялась".       В голове Дарси складывались настолько животрепещущие сцены, как он нервно держишься за свою девушку, чтобы объяснить... что любить нестрашно. Сама Дарси уже давно не помнит, что такое любить… Она любит сладкий кофе и уличных котов, но не помнит, как любить человека. Да так любить, чтобы хотеть поцеловать и без спиртного.       — Почему же вы не с ней, мистер Милз?       — Я сам стал бояться. Я уехал.       Как же так? Почему они так бояться? Дарси всё не могла понять… Может, она его старше или недостаточно богата. Дарси спросила о внешности любви.       "Она коренаста, у неё белые волосы. Она выше меня на пару дюймов. У неё очень крепкие объятья и такое стеклянное сердце…".       Дарси восхищенно слушала, как Локлен с улыбкой говорил о своей любимой. Наконец он похорошел в лице. Меньше чем через десять минут поезд должен приехать на станцию Локлена. И Дарси решила задать последний вопрос.       — Вы любите её ?       Локлен готовился к выходу и засмотрелся в окно, чтобы не пропустить станцию. Но после этого вопроса он так замешкался. Локлен потёр руки и схватился за свои ноги. После сказал…       — Да, я люблю его…       После этих слов Локлен быстрым шагом вышел из поезда, даже не пожелав удачной поездки. Дарси решила,что юноша, вероятно, ошибся… 2. Татуировка       Это был ночной рейс. У Дарси не было работы, и она сидела за чаем, читая книгу по второму разу. С возрастом у Дарси сильно испортилась память, и ей приходилось несколько раз перечитывать книги и газетные новости.       В книге говорилось о странном парне, что жил с ворчливой бабушкой. И в один день молодой человек находит какой-то бутылёк с фиолетовой жидкостью. Дома в ванной он запирается от бабушки! И решает его попробовать на себе. Не успел парень открыть рот, чтобы попробовать жидкость, как ее часть из сосуда пролилась на его руку. После того, как жидкость попала на его тело, фрагмент его плоти стал намного бархатистей. Те ссадины будто бы смыло водой. Потом юноша вылил немного раствора на его забористые зубы, и они стали длинными и блестящими. Бабка начала безбожно стучать в дверь и требовать, чтобы юноша вышел из ванной, а потом…       Поезд остановился и прервал увлечённое чтение Дарси. Ночной рейс, сейчас без семи девять часов, а как-то стоит в ожидании своего поезда. На этой станции редко есть ночные пассажиры. Это была девушка. Она зашла в девятый вагон. Дарси сидела в седьмом и решила пройтись до пассажирки.       — Здравствуйте, билетик!       Девушка злостно протянула руку и, чуть ли не кинув, отдала Дарси билет. Дарси села в этом вагоне на место, из которого можно наблюдать за девушкой. Девушке было на вид лет восемнадцать или меньше. От неё разило тоской. В один момент она начала тихо скулить, съёжившись смотря в окно. В вагоне не было никого кроме Дарси и молодой пассажирки. Дарси решила сесть напротив и спросить у девушки, почему она заливалась слезами.       — Ещё раз здравствуйте, почему вы плачете?       Девушка скривила лицо и крайне надменно прошептала:       — А вам-то какое дело?…       После такого Дарси решила перевести тему и спросила о любимых книгах. На это девушка ответила, что не сильно любит читать, но неё подруга обожает зачитываться тоннами произведений. Также пассажирка сказала своё имя — Элис. После вопроса про подругу в диалоге появилась пауза.       — Она… я её… мне так глухо.       Элис будто бы застыла, и по её щекам пустились слёзы. Дарси принесла воды в стакане для чая и кубик сахара, завёрнутый в платок. Элис сделала лишь один глоток и поставила стакан.       — Я… я могу вам рассказать, что сегодня произошло со мной?       Убрав кубик сахара себе за щёку, Дарси внимательно начала слушать рассказ Элис.       "Ещё где-то неделю назад мы с моими друзьями решили набить себе татуировки. Татуировки мы пошли бить сегодня вместе с моими друзьями, и Сьюзан…"       Дарси решила уточнить, кто такая Сьюзан. Оказалось, что это та подруга, которая зачитывается книгами.       "Честно говоря, мне так было страшно. Мы с друзьями сидели и выбирали, какую татуировку мы хотели бы себе набить. Мне не нравились эти каляки, набросанные в пьяном бреду здешнего татуировщика. Я выбрала какую-то непонятную картинку с двумя девушками. После ребята отошли поговорить с татуировщиком, а я убежала. Как какая-то проститутка, я стояла на этом блядском морозе! Мне хотелось курить, но сигареты кончились.       Я стояла пару минут и пыталась убедить себя в том, что должна набить эту наколку. Я смотрела на грязный снег и думала о том, как это будет выглядеть на мне. После вышла Сьюзан. Она спросила, всё ли у меня в порядке… после я начала реветь, что есть силы. Говорила о том, как мне даже страшно думать, что это уродство будет на моём теле. На что мне Сьюзан ответила… что тоже не горит желанием её делать! Она взяла меня за руку, и мы побежали, по дороге я чуть не упала на гололёде. Мы подбежали к первому светофору. Она была такая по особенному бодрая, я еле-еле дышала от такой пробежки… а у неё лишь немного вспотел лоб. Представляете?       Мы стояли и ждали, когда загорится зелёный. Я сказала Сьюзан, что хотела набить эту наколку… потому что Сьюзан тоже её хотела сделать. Она крепко обняла меня, а я её в ответ. Прозвенел светофор, и мы в обнимку побежали по зебре. Она звонко смеялась, а я хихикала. Мы добежали, и Сьюзан предложила пойти в наше любимое место, где мы всегда брали макароны с мясом.       Придя в это место , мы сняли свои пальто. Долгое время пробыв на холоде, у нас щёки стали бордовые, и после было так приятно находиться в тёплом помещении и греть косточки. Дальше мы сели за стол и заказали как обычно. Мы так увлечённо говорили. Я набивала рот едой и пыталась что-то сказать, она смеялась с того, какие мы глупые, что хотели сделать наколку. Я отошла в туалет и поняла, что это мой последний шанс сказать ей правду. Мы уже расплатись и стояли на улице. Сьюзан что-то говорила, а на уме у меня было только одно… признание. Потом я вставила так неуместно свою фразу…".       Что же это за фраза, подумала Дарси. Но эта фраза была, похоже, слишком ужасна… После Элис сказала, что после "признания" её подруга не смогла ответить ей.       "Мне нужен вечер на подумать. Прости меня," – произнесла Сьюзан тем вечером.       Уже было без пяти девять часов, и Элис должна была выходить через пятнадцать минут. Она решила уехать к своему дедушке и услышать решение Сьюзан по телефонной трубке или в письме.       Элис почувствовала вкус табака на своих губах. Она точно знала, что, когда выйдет из поезда, выкурит сигарету. Дарси напоследок решила сказать Элис:       — Я надеюсь, вы обретёте рай в своей душе и помиритесь с Сьюзан.       Дарси удалось добиться того, что Элис мило улыбнулась. Выходя из поезда, Элис негромко, но крайне добрым голосом сказала.        — Спасибо вам, удачной поездки! Конец.