Evening.

Крошечные снежинки, кружась в незамысловатом танце, медленно опускались на белоснежный ковёр, бережно укутавший землю. Холодный снег тускло поблёскивал в свете яркой серебристой луны. И выжившие, и охотники в том числе, не жаловались на чудовищный холод. Зимняя карта могла похвастаться лишь лёгким морозцем, изредка заставляющим вздрогнуть от мелких мурашек. Да и «Воспоминания Лео» благодаря своему антуражу нравилась многим: высокие ёлки, некоторые из которых даже украшены; разноцветные огоньки ярко мегающих герльнад, развешанные на старом заводе; сундуки, оформленные в стиле подарков — всё это придавало атмосферу новогоднего праздника. Выжившие любили дурачиться на этой карте, в свободную минутку кинуть в друг-друга рассыпчатые снежные комки. Порой снежки попадали и в самих охотников. Некоторых это бесило, но большинство лишь присоединялось с безобидной игре. К первому типу относился и Лучино. Он не только не любил подобные забавы, ящер ещё и просто ненавидел всё, что связано с «Воспоминания Лео». Бодрящий мороз для рептилии становился почти невыносимым, пронизывающим до самых косточек. Пушистый снежок под ногами вдруг становился кошмарно жестоким, нещадно обжигая лапы ящера. Лучино дрожал, ноги переставали слушаться, что уже говорить о фирменных прыжках, которые в таком состоянии были равносильны пытке. Но рептилия продолжал бороться. Он не собирался вот так просто отдать победу врагу, не хотел оказаться в списке проигравших. Никто и не замечал, что охотник чуть ли не волочит окоченевшие лапы по снежным сугробам, никто даже не обращал внимание на редкие прыжки, которые к концу матча вовсе пропадали. Лучино не показывал своих слабостей, поэтому продолжал вселять леденящий ужас, заставляющий выживших бежать напролом, скидывая одну доску за другой.

***

Лёгкие клубы пара медленно отрывались от глади горячей воды, плавно взмывая вверх над ванной. Кружась в воздухе, они образовывали незамысловатые узоры, нежно окутывая тело ящера в белый туман. Сам Лучино, прикрыв усталые глаза, всё больше погружался в свои мысли и раздумья, плавно переходя от одной темы к другой. Прошедший матч на зимней карте был самым ужасным событием за весь день. И даже поражение в игре ничуть не грузило охотника. Мороз «воспоминаний Лео» медленно сковывал не только движения ящера, но и его мысли, спутывая их между собой и будто погружая в глубокий сон. Горячая вода в ванной тоже даровала желание забыться, однако это сонное состояние было приятным и расслабляющим. Наверное единственная причина, по который Лучино до сих пор находился в сознании — неудобная ванна. Тут и лапы некуда было убрать, и слишком большой хвост порой мешал по настоящему расслабиться и отдаться сну. Но даже несмотря на это, водные процедуры после тяжёлых матчей по прежнему оставались любимой частью любого дня. Спустя несколько часов отдыха в горячих водах, лёгкий пар вдруг становился плотной пеленой, которая, будто заменяя собой кислород, не позволяла спокойно вдохнуть полной грудью. Ящер, скрипя острыми когтями по бортикам белоснежной керамической ванны, с трудом и огромной неохотой приподнимался. Обдавало слегка прохладным воздухом, а сердце всё никак не хотело успокаиваться и стучало быстро. Наконец, лапы коснулись пушистого маленького коврика, постелённого поверх холодной плитки. Капельки воды, игриво поблёскивая в свете лампы у потолка, медленно скользили вниз по разгорячённому чешуйчатому телу. Ловкими движениями Лучино обтёр грудь, спину. Затем, накинув шерстяное полотенце на голову, взъерошил влажные волосы, немного их высушивая. А вот длинный хвост, воды с которого капало не мало, вытирать сил уже не было. Ящер лишь закинул полотенце на сушилку и, лениво зевнув, покинул комнату, в которой до сих витали полупрозрачные облочка пара. Разумеется, за ним тянулся мокрый след. Хвост волочился по земле, оставляя водяную дорожку от ванной и до залитой тусклым серебристым светом луны спальни. Подойдя к мутному стеклу, охотник распахнул окно, впуская в комнату свежий и даже слегка прохладный ночной воздух. Звёзд, впрочем как и всегда, видно не было, лишь огромный блин на чёрном небе. Ящер опустил глаза вниз, на дворик поместья. По дорожкам, аккуратно вымощенным серыми камнями, тянулся белый туман, который даровал этому волшебному вечеру ещё большей таинственности. Цветы же, чей аромат в солнечный день заставлял невольно улыбнуться, сейчас скрылись за мутной стеной и совсем утратили свой дурманящий запах. Чуть дальше виднелись старенькие и даже слегка потрёпанные скамейки. На них почти никогда не сидели, ведь дела до подобного рода времяпровождения никому не было. Каждый житель особняка чаще проводил свой досуг внутри, общаясь с соседями; либо на матчах, после которых мысль о прогулке на свежем воздухе стояла на самом последнем месте. Тяжело вздохнув, Лучино оторвался от любования ночными пейзажами и развернулся лицом к двуспальной кровати. Она, как и ванна, порой казалась Лучино неудобный и слишком маленькой. Но выбора не было, ведь инициатива спать на полу его совершенно не устраивала. В любом случае, постель, хоть и была не по размеру, как и одеяло, которого на всё тело не хватало, всё равно были мягкими и весьма уютными. Наконец найдя удобную позу и разместив голову на нескольких подушках, ящер поджал хвост, чтобы тот не свисал с края кровати. Всё таки, прохладный воздух тянулся с окна по полу комнаты, а мёрзнуть ночью желания не было. В сон охотник провалился почти мгновенно, едва коснувшись головой подушки, и незаметно для самого себя. Ужасная усталость, которую не удалось снять даже любимыми водными процедурами, давала о себе знать.