Что Гену нравится

Сенку не хотела признаваться самой себе, что влюбилась в… в менталиста. Она никогда не обращала внимание на романтику, считая ее лишней тратой времени, отдавая всю себя науке. Да и внешностью она не была вознаграждена природой. Острые черты лица, низкая, груди нет, фигуры нет, — в общем, ничего нет. Раньше Сенку никогда не обращала внимание на других девушек. На их длинные шелковые волосы, милые лица и хорошие формы. Ишигами не чувствовала зависти к ним — ей была безразлична своя внешность, ведь ее огнем в жизни была наука. Но с недавних пор… Когда Асагири Ген подарил ей обсерваторию (конечно, это не он сам построил, но это была его идея) на День рождения… Когда признался в этой самой обсерватории под блеском ночного неба, что восхищался ею всегда, — ее сердце лишний раз стукнулось о ребра. Сначала девушка не понимала, что с ней происходит. Почему в груди каждый раз теплеет, когда менталист крутится рядом с ней, интересуясь, чем Сенку занимается. Почему ей хотелось улыбаться до боли в скулах, когда Ген как ребенок радовался новой бутылочке Колы. Почему у нее ныло где-то в груди, когда парень нежно заправлял ее прядь за ухо, чтобы не мешалась при работе в лаборатории. Почему Сенку хотелось любоваться им до бесконечности? Ишигами до последнего не хотела принимать свои ненужные никому чувства, пока рядом с лабораторией Хром и Гинро не начали обсуждать идеалы красоты у девушек. — …Девушка не должна быть хотя бы гориллой, как Кохаку, — деловито сказал Хром, скрещивая руки на груди. — Да какая разница, формы-то у нее очень даже ничего. Главное у девушки — это грудь, — щелкнул пальцами Гинро, мечтательно пуская слюни. — Она должна быть нежной, доброй и внимательной! Остальное не важно, — пытался отстоять свою точку зрения научник, повышая голос. — А вот и нет! Девушка без форм не радует глаз! — Перекосил лицо Гинро, брызжа на Хрома слюной. Спор продолжался, а Сенку все это начинало раздражать. Неожиданная мысль проскользнула в голове: а что, если Гену нравятся такие же? Ишигами все пункты, перечисленные парнями, вычеркнула из списка. Она не подходит ни под какое описание. Сенку не нежная, не добрая (чего только стоит использование физического труда жителей деревни) и тем более у нее нет фигуры. Настроение испортилось в десять миллиардов раз. Она мрачной тенью вышла из лаборатории и таким же мрачным голосом сказала: — Мешаете. Хром и Гинро перепугались до чертиков, заорали извинения и убежали куда-то. Ишигами же воровато посмотрела по сторонам, никого не увидела, развязала веревочки, что держали шторки у входа в помещение, и нырнула обратно. Внутри теперь стоял полумрак. Лишь проем света не давал погрузиться комнате в полную темноту. Девушка встала спиной ко входу и неловко обхватила свою грудь руками. Почти и нечего было щупать. Она грустно выдохнула и произнесла: — Маловата… — Что маловата, Сенку-чан? Ишигами как котлом с ледяной водой облили. Она расширила глаза в ужасе и моментально убрала руки, разворачиваясь к Гену, чуть ли не подпрыгивая. Асагири стоял около входа, привычно храня ладони в рукавах своего кимоно. — Пробирка… кхм, маловата, — прочистила горло ученая, стараясь сделать спокойное лицо. — Но я не вижу пробирки в твоих руках, Сенку-чан, — ехидно ответил Ген. — Зачем пришел? — Проигнорировала замечание парня Ишигами и неловко отвернулась к столу, пытаясь занять руки чем-либо. Так… пустая колба? Пойдет. Она будет смотреть на стекляшку с умным видом, может быть и прокатит. — Я увидел Гинро-чана и Хрома-чана в ужасе и сразу подумал про те-бя, — пропел последнее слово Асагири, завязывая шторочки веревками на бантик (Ген аккуратно погладил узелки), чтобы в лаборатории был свет. Парень вновь спрятал руки в рукавах и развернулся к девушке. — А чем ты тут… занимаешься? — Вообще, я хотела проверить возможно ли воссоздать современное обезболивающее, ведь ацетилсалициловую кислоту, в принципе, можно достать, — честно, мысль об этом к ней пришла не только из-за того, что жители деревни могли получить серьезный ушиб, а к этому ее натолкнули… месячные. Живот Сенку постоянно крутит, будто в нем происходит уничтожение галактики или взрыв новой звезды. — Очень… хорошая идея! — Менталист ходит взад-вперед за ее спиной и благодарит всех богов за то, что не начались опять часовые названия кислот и объяснения. — Помнится, я вот на выступлении… — Что-то себе повредил, и обезболивающее спасло тебя от верной гибели от агонии, да-да, — чесала ухо мизинцем Ишигами, отставляя склянку куда-то в сторону. — Какая ты грубая, Сенку-чан! — Притворно ужаснулся Ген, подходя ближе к девушке. — Вот ко мне прибежала такая милая девушка на помощь… Ишигами застыла. Как и все внутри нее. Поперек горла встал ком, а голова начала гудеть. Это… хороший шанс, чтобы узнать какие девушки нравятся Гену. — Она… тебе понравилась? — Ученая не переводила на него взгляда. Асагири выгнул бровь и промурлыкал: — Конечно, всем же нравятся милые девушки! А зачем тебе знать это? Сенку почувствовала… разочарование? Она неуловимо зрению Гена поджала губы и произнесла: — Просто. Вдруг она хороша в чем-то и сможет помочь нам. Хотелось прогнать к чертям этого менталиста. Девушка провела рукой по затылку, перебирая короткие волосы, что еле касались ее плеч. Тяжело выдохнула под вопросительный взгляд парня. И решила. Сдаваться — это не по натуре Ишигами. Она будет идти до конца, несмотря ни на что. Что-то рано она опустила руки. Ей стыдно перед самой сабой. Сенку медленно развернулась к Гену, оглядела его лицо и выдала серьезно: — Какой твой типаж девушек? Асагири поперхнулся воздухом и покраснел. Чего-чего, а такого вопроса в лоб он не ожидал. — С-сенку-чан, а зачем так резко… — Он замялся и выставил вперед руки в защитном жесте. Сенку насмешливо хмыкнула. Иногда Ген терял свою маску уверенного в себе мальчика. Девушка двинулась к Асагири, когда менталист на шаг назад. — С-сенку-чан, у тебя нет ни стыда ни совести такие вопросы задавать, — его голос дрожал от смущения. — А почему нет? Это мое любопытство, как друга, — протянула задумчиво ученая, облокачиваясь одной рукой о стол. Повисла тишина. Где-то на улице слышались далекие голоса из деревни. — А может… может ты просто ревнуешь? — пришел в себя Ген и дал отпор, медленно улыбаясь. — Что? — У Сенку сперло дыхание от этого заявления, и она удивленно уставилась на Асагири. — Невзначай вопрос про «понравилась ли она мне», а затем и про типаж. Сенку-чан, я не случайно учился на психолога, — ехидно произнес Ген, вмиг приближаясь и нависая над девушкой. Что-то внутри Ишигами запульсировало, а холодок пробежался по позвонкам. Волнение поразило ее, и ученая неровно выдохнула. — Какой мой типаж? — Томно, на грани шепота произнес Ген. От его тона у Сенку пробежали мурашки. — Мне нравятся невысокие, с красивыми острыми чертами лица, упрямые и слишком умные для этого мира, у которых глаза цветом глубокого красного, от ухмылки которых все внутри дрожит и переворачивается, девушки, умеющие все на свете: от вкусной готовки, до создания лекарств и техники. Имя которых Сенку Ишигами. Внутри девушки все воспряло и затрепетало. В груди зажглись фейерверки тысячами искр, а тело почувствовало легкость. Сенку прикрыла глаза, выглядывая из-под ресниц на лицо Гена. Ученая ощущала теплое дыхание на своих щеках; какое-то томление внутри поднялось до ее головы, что сделало ее тяжелее в разы. На вид мягкие губы Гена были так близки к ее… — Ты придурок, — отвернулась Ишигами от парня. — …А? — До Асагири не сразу дошло сказанное, и он выжидающе, даже как-то сконфуженно, уставился на девушку. — Если ты догадывался о том, что я ревную, то зачем выводил на ревность? Менталист что-то простонал и упал лбом на плечо Сенку, пряча улыбку. — Просто ты до одури милая, когда теряешься в таких, казалось бы, простых вещах. Ты легко можешь назвать полное число пи, но как только речь заходит о чувствах, ты сразу тушуешься, — он попытал удачу, и медленно обернул ее талию своими руками. Контакт не был отвергнут. — Не догадываться о моих намеках… Ну ты даешь, Сенку-чан, — протянул Ген, бодая ее плечо лбом. В ответ ему цыкнули. — Завались, менталист. Я тебе не психолог, чтобы разбираться в чувствах людей по щелчку пальцев, — пробубнила Ишигами. — Именно поэтому я и здесь, — поднялся Асагири, мягко улыбаясь. Сенку краем глаза проследила за ним. Ген же убрал одну руку с талии Сенку и мягко подцепил ее подбородок, развернув к себе. И… аккуратно сжал щеки большим и указательным пальцами, чтобы губы надулись как у рыбы. — Ну разве не милашка! — Восторженно промурлыкал парень, радостно улыбаясь и смотря взглядом, полным любви. Ученая поймала его взгляд, притворно закатила глаза и отвела их в сторону. Сенку тяжело вздохнула. Ну что за дурак? Зато ее.