Миллион ошибок до счастья

13 ноября 2012 года Он чувствует этот взгляд даже сквозь сон, это Артём проснулся и разглядывает его: - Ты уже не спишь, я знаю. - Дзюба опускает руку ему на обнаженное плечо, поглаживая и привычно обжигая. - М, ну, чего тебе, а? У меня законный выходной, блин. - пытается натянуть на голову одеяло и одновременно уткнуться лицом в подушку. - Да, но теорию никто не отменял, даже тебе. - омерзительно бодро, вообще, Артём бывает таким по утрам только в одном случае, когда они отдыхают где-то и то не раньше второй недели, а тут на этом двухдневном "сборе", перед игрой... Странно это. Хотя, может он просто так нервничает, потому что знает, что завтра на поле выйдет? - Бля. Она скоро? - Игорь высовывает из-под одеяла нос, морщит его. - Через 20 минут, я в душ, а ты давай просыпайся потихоньку, соня. - целует Акинфеева в кончик носа и уходит в душ, на пороге ванной оборачиваясь кричит - Фурик, вставаааай. Игорь откидывает одеяло и машет в его сторону рукой. В номере свежо на грани с холодно и вставать совсем не хочется. Накануне они до раннего утра сидели в номере Шира и резались в карты, тогда ему совершенно не хотелось уходить спать, Ромка так потешно пытается клеить Тёму, так ревнует смешно, что хотелось ещё побесить его и вот сейчас расплата настигает Акинфеева и он невыспавшийся и смурной садится на кровати, спускает ноги, нащупывая ими тонкие отельные тапочки. В ванной клубится пар, практически ничего не видно и очень жарко: - Ты там свариться решил? - он старается перекричать шум льющейся воды, на что получает в ответ такое же громкое: - Я замерз как цуцык, почему никто не сказал, что Краснодар это не Египет? - Игорь молча пожимает плечами и выдавливает пасту на щётку, левой рукой безуспешно пытаясь протереть запотевшее зеркало. Артём выходит из душевой кабины и перегибается через него, чтобы взять полотенце, потому что в ванной тесно, особенно когда вы оба не субтильные уже подростки, а вполне себе взрослые мужчины и вытираясь, Дзюба постоянно задевает Игоря, пытающегося почистить зубы: - Игорюш, ты, вроде, не бухал вчера... Чё без настроения, а? - даже не удосужившись обмотаться полотенцем протискивается сзади в тот момент, когда Акинфеев наклоняется, чтобы прополоскать рот от пасты - Ммм, какие булочки... - Артём нависает над ним и целует в лопатку, приспуская его боксеры и довольно сильно шлёпает Игоря по обеим ягодицам обеими же ладонями. - Блять, Тём, ну чё ты начинаешь? Мы же опаздываем, вроде... - Акинфеев выпрямляется и Дзюба тут же целует его в шею, слегка её прикусывает, а Игорь ощущает бедром его возбуждённый член и хмыкает - Малолетка... Ты если меня утром не потискаешь, то день прожит зря, да? - Несомненно. - прихватывает губами хрящик уха - Однозначно. - прикусывает мочку, в то же время окончательно стягивает с Акинфеева трусы, а после его ладони поглаживают бёдра, неспеша перемещаясь к паху, заставляя Игорев член очень даже заинтересованно дёрнуться, а самого Игоря выпрямиться и опереться о Тёмину грудь спиной. - Скажи, что тебе не нравится... Скажи. - он чуть переступает назад и влево, Акинфеев заваливается на него окончательно: - Я на дебила что ли по-твоему похоооож? - простанывает Акинфеев последнюю "о", в то время как Артём притирается членом ему между ягодиц, одновременно берёт его уже наполовину отвердевший член в руку, оголяя головку и проводит по всей длине, левой рукой разворачивая к себе его лицо и сначала несколько секунд всматривается в него: - Не похож, кажись. - сладко целует, заставляя забыть о теории, о завтрашнем матче и вообще обо всём - Доброе утро, Коть. - Угумх... - они продолжают целоваться и Акинфеев заводит руку назад, чтобы взять в неё Тёмин член - Сколько на самом деле у нас времени до теории? - Да, хер знает. Минут сорок, наверное... - его руки гладят живот, бока, поднимаясь всё выше, прищипывают соски, заставляя вздрогнуть и прогнуться в пояснице: - Вот ты гад... Я мог бы ещё спать... - ворчит, но несмотря на это поднимает руку, чтобы погладить Артёма по шее, после чего зарывается пальцами ему в волосы - Обойдёшься без минета, понял? - Это нечестно... - деланное расстройство в голосе и с тела Игоря пропадают руки. - Сволочь. - Акинфеев чуть не падает, переступает ногами в поисках равновесия, а Тёма сразу же возвращается в исходное положение и бубнит: - Поговори ещё у меня! - но первым делом рука Игоря возвращается на его член, поглаживает головку, заставляя его задохнуться от остроты ощущений и Артём тут же набрасывается на Акинфеева, начинает хаотично целовать плечи и шею, прижимая его к себе, обхватывая руками поперёк груди и живота. - Я сказал. - Игорь продолжает упорствовать в своём решении. - Ну, вечером так вечером, я тебя за язык не тянул... - Дзюба смеётся ему в плечо, целует, ведёт руками от груди вниз, легко пробегается кончиками пальцев по всей длине члена, взяв в руку мошонку и ощутимо её сжав, заставляя сглотнуть следующую едкую фразу и вместо этого сладко застонать, Артём отвлекается зачем-то на то, чтобы протереть зеркало полотенцем - Хочу видеть тебя. - Они ласкают друг друга, целуются, стонут, но через несколько минут у Акинфеева затекает рука, занятая самым важным делом и вдруг ему в голову приходит идея - он чуть прижимается к раковине, давая им обоим пространство для манёвра, сам встаёт ровно и направляет Тёмин член себе между ног так, чтобы он мог его трахнуть не входя. Они оба влажные от пара и пота, так что это должно сработать: - Уффф... Ты чё это? - ощущения потрясающие, это прям почти-почти как на самом деле, но двигаться Дзюба не решается. - Ну, нормально же? - чуть напрягает мышцы внутренней стороны бёдер усиливая ощущения. - Охеренно... - Так может ты это, подвигаешься? Или мне всё самому? - подаётся назад, образно говоря насаживаясь, от чего Дзюбин член проскальзывает по промежности, лаская простату снаружи и ударяется головкой о его мошонку, от чего из его горла вырывается протяжный стон. - Бляяяя... - Бляяяя... Точно бляяяя... Охуенно! - и наконец начинает двигаться, не переставая дрочить Игорю и облизывать его, а Акинфеев же не может отвести взгляд от их отражения в зеркале, видеть как Тёма вылизывает его ухо, как скользит рукой по груди, как ловкие пальцы захватывают сосок, сжимают его, потом переходят на второй, это возбуждает, кажется, даже больше чем рука, ласкающая его член. Совсем же Игоря накрывает когда в зеркале пересекаются их взгляды и Артём ухмыляется одной стороной рта и начинает показательно целовать подставленную шею, не сводя взгляда с Акинфеева в зеркале и одновременно ускоряя движения и своего члена, и своей руки. Игорь ощущает это прекрасное давление на простату, хотя его и нельзя сравнить с тем кайфом, когда он ощущает член внутри себя, но тем не менее это очень приятно. Он кончает, оседая в Тёминых руках, доверяя им безоговорочно, зная, что они удержат, жмурит глаза до белых кругов перед ними, в том числе и от катящегося по лицу пота. Артём же рычит ему в загривок, впивается пальцами в его тазовые косточки, тянет за них на себя, заставляя нагнуться над раковиной и ощутить липкую влажность между ног и россыпь поцелуев на спине. - Пошли, пошли... - в крохотную душевую кабинку Дзюба Игоря буквально затаскивает, включает верхний душ и надо же, даже не кипяток, а вполне прохладную приятную водичку, прижимается тесно-тесно, поднимает за подбородок его лицо к себе и целует, одновременно стараясь ополоснуть Игоря, а то потом ворчания не оберёшься. В тот же день вечером. - Даже смотреть не хочу. - Игорь брезгливо передёргивает плечами. - Котюнь, надо! - Артём отрывается от своего телефона, в котором переписывался с кем-то. - Да, зачем? История с Леркой вон ни к чему хорошему не привела... - попытка не пытка, как говорят и у Акинфеев пробует отмазаться. - Именно поэтому. Лерка твоя - эпичный провал, конечно. Поэтому я и хочу тебе нормальную жену. - машет рукой в сторону ноутбука - Они там все подобраны психологически и, как его, ментально, ёпт. С Крис же нам уже повезло. - Ну, Крис, да - золото. Ну, и хватит. - Фурик, не хватит... Надо тебя тоже прикрыть. Опять же, дети включены в контракт. Ты же хочешь детей? Я же помню... - подходит сзади, кладёт локти Игорю на плечи, свешивая кисти к его груди - Раньше говорил, что хочешь... - от шепота на ухо по спине Акинфеева тут же пробегают мурашки. - Я раньше говорил, что мне и тебя хватает, и скоро же у нас будет малыш, ну... у вас, но это всё равно. - нервно дёргает головой. - Фурииик... - проводит носом от шеи до уха, прихватывает мочку одними губами. - Ты достал... Обязательно сегодня смотреть? - ёжится, хотя в Тёминых руках ему никогда не бывает зябко. - Мы уже две недели откладываем. - коротко целует за ухом. - Может ты сам выберешь? Если как ты говоришь, они все проверены и психологически подходят на эту роль... А на остальное мне всё равно. - Как? - восклицает прямо в ухо, искренне удивляясь. - Да, вот так. - Игорь уже откровенно злится. - Игорёк, тебе вообще-то придётся с этой женщиной общаться, детей растить, иногда выходить в люди в конце концов... Совсем всё равно? - Бесишь! Не хочу! - вырывается из объятий, отходит к окну. Тёма снова подходит, обнимает поперёк груди, прижимает к себе: - Ну, чего ты? Давно же обсудили уже всё... Так надо. Чтоб никто и ничего лишнего не думал, чтоб типа всё как у всех. И потом, ты капитан ЦСКА, пример, надежда и всё такое... - отстраняется, тянет его к кровати с ноутом - Давай же, ну. - Блять, ну почему всё так сложно? Я не хочу общаться с какой-то женщиной, и в люди хочу выходить только с тобой. Ну? Может отложим? - дёргает за руку, заглядывает в глаза, капризничает, но при этом всё он понимает. Понимает, что не прав, понимает, что Тёмино предложение здравое, однако перебороть себя никак не может: - Игорёк, зато ты тоже сможешь своё носить. - машет перед его глазами правой рукой, Игорь подносит её к своему лицу, рассматривает кольцо. Конечно, оно надето не в ЗАГСе, но какая разница. - Всё равно не хочу.. - кривится, почти хнычет. - Давай так, щас десять анкет посмотрим, если никто не понравится, то завтра после матча продолжим. А? Я обещаю награду... - на последней фразе понижает голос, притягивает Акинфеева к себе, целует за ухом и надавливает на плечи, чтобы сел на кровать. На завтра откладывать не приходится, Игорь останавливает выбор уже на четвёртой анкете: красивая девушка Катя, прям красивая, такой, ну, настоящей красотой, копна кудрявых волос, из хорошей семьи, с образованием ("Что она тут делает вообще? ладно бы просто мужа искала, а ведь готова фактически на одиночество за бабки, на это нужны серьёзные резоны..."), а главное - из Киева. Игорь готов даже руки потирать от радости, что он всех перехитрил, потому что вопросы со оформлением брака, покупкой квартиры или дома для "семьи" и всего прочего бытового кошмара можно, пусть и ненадолго, но отложить. Артём сидит сзади и рассматривает анкету у него из-за плеча: - Хорошая такая... - Сука, ты ещё и одобряешь? Сюр какой-то. - поворачивает голову. - Это наша с тобой реальность, любовь моя. - целует в подставленный висок, Игорь захлопывает ноут: - Ты обещал награду... - разворачивается, закусывает губу, ведёт указательным пальцем от запястья Дзюбы до локтя, внимательно следя за пробегающими мурашками. Акинфеев, наверное, никогда не устанет поражаться Тёминой на него реакции на всех уровнях от эмоционального до физиологического, никогда не поймёт природу этой реакции, никогда не сможет вернуть и части её. Для него, вечно сомневающегося, бесконечно мечущегося внутри собственноручно выстроенных барьеров и ограничений эта простота, с которой к нему относится и на него реагирует Артём, сложнее, чем бином Ньютона, чем высшая математика и ядерная энергетика вместе взятые. У Артёма всё так просто, что Игорю завидно. Вот, с женитьбой, например. Надо жениться, чтобы не привлекать к себе, а значит и к ним, внимание, значит будет сделано. И вот Артём уже ищет способы как это сделать и делает, потому что надо, а Игорь бесконечно анализирует, рассуждает, переживает о тех вещах, которые может быть и не случатся, мучается сам, мучает людей вокруг и только если на него надавить он нехотя, но сделает то, что надо. По крайней мере так ему самому кажется. Или взять к примеру их отношения, они не так давно обсуждали как раз и даже, кажется, смогли понять друг друга: Артём просто любит, он не может перестать, не может сопротивляться этому чувству, он не может объяснить ни само чувство, ни то, что он делает из-за этого чувства или благодаря ему, он не знает когда это началось, не помнит ничего, что было до, ему кажется, что он таким уже родился, любящим Игоря и ему только нужно было этого самого Игоря найти. У Игоря всё почти ровно наоборот, он может объяснить каждую эмоцию и чем она вызывается, он начал эти отношения осознанно, понимал, как ему казалось, все риски, все плюсы и минусы, хотя на самом деле и не знал всех обстоятельств, он помнит каждое своё и не своё решение, каждую ошибку, каждый момент, шедший по плану или не по плану. - Я, кстати, завтра вне заявки... - Артём смеётся, кладёт руку ему на шею, поглаживает большим пальцем по краю челюсти, задевает мочку уха - Ну, просто, вдруг ты забыл... - опускает глаза, больше играя, чем на самом деле смущаясь, а когда поднимает их вновь Дзюба уже совсем близко, надавливает ему на темечко, легонько прикасается губами к его губам. - Ты сегодня заслужил. - целует ещё, обеими руками держит Игоря за затылок, большими пальцами подталкивая его поднять лицо, чтобы стало хоть на чуточку удобнее целоваться. Но вообще им не удобно, они сидят подвернув каждый под себя одну ногу и в таком положении они далеко друг от друга, никак не прижаться толком, не обняться по нормальному, а во всех движениях начинает проявляться какая-то неловкость что ли. - Переползай. - тянет его на себя, Акинфееву дважды повторять не нужно. Он перелазит на колени к Артёму, и сначала ставит за его спину подушку и лишь потом с наслаждением обвивает его шею, ощущая как любимые руки проходятся по спине от лопаток до задницы, смещаются на бока и чуть приподнимают его, чтобы усадить ещё удобнее, ещё ближе к себе, чтобы Игорь оказался чуть выше и чтобы сразу поцеловать, сначала едва касаясь губами, поддразнивая, но очень быстро поцелуй становится полноценным, таким как Игорь любит, когда стоит его языку проникнуть в чужой рот, как его сразу захватывают, посасывают, облизывают, когда от их близости дёргается член, а из горла вырывается первый и ещё тихий стон. Артём своё дело знает, как и его тело, он гладит, сжимает, мнёт его в руках, заставляя трепетать, подрагивать, снова проходится ладонями вдоль позвоночника от плеч до ягодиц, запускает руки под форменную футболку, обжигая прикосновениями, отрывается от него лишь на мгновение, чтобы стянуть эту футболку через голову и снова приникнуть к любимым губам, снова слиться в сочном поцелуе. В общем-то Игорь тоже в их занятии не новичок, поэтому ему не составляет труда стянуть футболку сначала с Артёма, а затем подставить под жадные руки и поцелуи собственный торс, так, что его самого и выгибает, и он чуть не задыхается, когда Тёма сгибается максимально, стараясь дотянуться до его паха. - Тёёёёём, иди ко мне... - заставляет его оторваться от столь желанного тела и поднять затуманенный страстью взгляд, чтобы снова слиться в поцелуе, пока Тёмины руки забираются ему в штаны, сжимая там ягодицы, вынуждая вздрогнуть и застонать в поцелуй, прижавшись к Дзюбе ещё теснее, прижать его к подушке, нависнуть сверху, задохнуться от ощущений и постепенно начать спускаться поцелуями от Дзюбиного лица по шее вниз, к груди, соскам, вздрагивающему животу, шепча - Я не хочу никого кроме тебя. И не захочу. Не смогу захотеть. - Ты дурак что ли? Тебя кто-то заставляет? - голос Артёма кажется абсолютно серьёзным, у Игоря подрагивают пальцы, но он стягивает с него спортивки и боксеры одновременно, после чего Дзюба садится и подтягивает его к себе - Ничего не поменяется, господи, что там за мысли в твоей голове? Никуда и ни к кому я тебя не отпущу, придурок. Просто я хочу, чтобы бы был в безопасности... - Тёма заглядывает ему в глаза, они нездорОво блестят, а ещё кажется, что дрожат губы. - Но... - Игорь, возьми себя в руки и включи уже голову. По-жа-луй-ста, услышь меня! - обхватывает его лицо руками, гладит большими пальцами скулы - Я тебе уже раз сказал и могу только повторить: есть я и я тебя люблю. Помнишь? - Игорь торопливо кивает: - И я тебя люблю. - Я знаю. Я тебе больше скажу. Я абсолютно в этом уверен. И в тебе уверен. - Акинфеев чувствует как Артём вибрирует от возмущения. Ясное дело, что ни о каком сексе уже речи не идёт. Им бы сейчас не поссориться... - Прости, это слишком сложно для меня, видимо. И мне кажется, что ситуация может выйти из-под контроля. Я так боюсь тебя потерять, что делаю всё, чтобы это произошло, да? - Нет. Просто успокойся. Давай спать ложиться, - ссаживает его со своих коленей и как куль с песком валит на кровать - Откатись, я одеяло достану, давай-давай... и штаны сними, или ты в них спать будешь? - Игорь слушается и раздевается, а Дзюба и правда ложится рядом, прям как есть голый, укутывает их обоих, обнимает, целует в ухо, прижимается со спины, что в этот момент Игоря не устраивает, он возится, переворачивается на другой бок, утыкается носом Тёме в шею, обнимает его одной рукой: - Прости. - Всё нормально. Спи. - Я тебя люблю. - Я тоже. 14 ноября 2012 Вообще смотреть матч основной сборной команды своей страны со скамейки запасных никогда ни для кого из футболистов не было приятным занятием. Ты, вроде, и один из лучших, но вот самые-самые лучшие они там на поле, а ты... Ну, обидно, короче, да и вообще не престижно. Чё тебя в сборную вызывали? На скамейке посидеть? Но в данном случае это товарняк и нельзя сказать, что на поле только самые-самые, некоторым, вроде Игоря вообще просто дали отдохнуть, чтобы посмотреть Габула. А некоторым вроде Артёма - побеситься чуточек, чтоб потом поспокойнее быть, а то он своей неуёмной энергией слегка пугает тренерский штаб. И вообще сидеть полтора часа рядышком с любимым человеком и разговаривать о любимом деле с тем (и теми) кто любит это дело так же сильно - это кайф. Игорь давно не проводил время настолько хорошо. Притом что смешно, почти на всей протяженности скамейки происходит непрерывное движение, около них посидели уже чуть не полкоманды, а они с места не двигаются, как отметил Глушак "вцепились друг в друга и сидят как стерпёры". Акинфеев старается смотреть за игрой Габула, но удаётся ему это просто отвратительно. До 60 минуты потому что Артём рядом и отвлекает, а после 67' - потому что Артём на поле и отвлекает. И Игоря это прекрасно устраивает до того момента пока Артём не зарабатывает пенальти и не получает носком бутсы прям между ног. Понимающе морщатся примерно все, кто это видел, а в сторону Игоря даже летит пара шуток о том, как помочь, чем лечить и всякое такое, на что он молча показывает этим умникам-юмористам средний палец. И Ширу заодно, потому что, а чё он лезет к Тёме прям на поле со своими длительными объятиями? Один заработал пенальти, второй забил, чё там можно так долго обсуждать прижавшись? После матча они идут по коридору подтрибунки: - Слушай, ну, ты молодец, Тём. Первое полезное действие на поле! - это прям вот от сердца. - Ага, круто было! Я ещё хочу играть! Всё-таки сборная - это другое... - Артём перевозбуждён, его перехлёстывают эмоции, Игорь знает такое его состояние. - Жалко только, что я вчера награду свою не урвал... Теперь так и останусь невознаграждённым... - искусственно-печально вздыхает. - Ах, ты... Да ты... Да как ты... Какой ты противный, мне, вообще-то больно было... - обижается по-настоящему. - Я видел. - ещё и головой кивает, подтверждая свои слова - Можешь пойти капитану пожаловаться. Что? Ну, иди-иди ещё с Широм пообжимайся, может он пожалеет тебя. - толкает в плечо. - Ты не всерьёз. - Разве? - поднимает брови, демонстрируя удивление. - Точно. Когда ты всерьёз, я всегда чувствую. - закидывает руку Игорю на плечо и шепчет в ухо - Будешь меня лечить сегодня, ты, помнится, задолжал мне пару минетов... - получает локтем в бок: - Тихо ты, придурок. - Ага!!! Значит сам факт ты не оспариваешь! - пускается по коридору в скач в сторону раздевалки, Игорь приостанавливается, трёт виски, проходящий мимо него Шир бросает через плечо: - Завидно, однако.