А теперь... Первая песня

      Талли жутко устала. Стоило ей погрузиться в сон, как боль от потери становилась сильнее. И девушка уже не была уверена, что это только раскаяние за убийство Пенелопы, слишком много в её снах стало Алдер. Генерал будто завладела Крейвен, и Талли не нашла лучшей идеи, чем идти к Никте.       — Стоп, тебя угораздило влюбиться в Алдер?! — женщина хохотнула, словно услышала забавный анекдот. — А на кой хрен ты тогда бросила ей вызов?       — Потому что это было правильно, — Талли легла на сложенные руки и вздохнула. — Я не влюблена в неё…       — Она тебе снится только потому, что ты скучаешь, — Батан говорила это, как нерадивому ребёнку, который не понимает с первого раза.       — Слушай, не думала, что когда-нибудь это скажу, но в том, чтобы любить Сару Алдер нет ничего странного, — Крейвен показалось, что ведьма на другой язык перешла, настолько её слова звучали странно.       — Ты её убить хотела.       — Я в курсе. Но это не значит, что я слепая. Алдер — одна из сильнейших ведьм, к тому же ещё и очень красивая, это только слепой не заметит.       — Я была ее бидди, недолго.       — Знаю. Но ещё я знаю, что никогда не слышала, чтоб она кого-то отпустила.       — Меня отпустила, — пожала плечами девушка и вздохнула. — Но иногда мне кажется, что мы связаны до сих пор.       — Она умерла, Крэйвен, ты сама говорила, что видела это, — Талли кивнула, очень уставшая от всего. — Ваша связь не может оставаться, когда один мёртв.       — Тогда почему она всё ещё снится?       — Чувства, рыжая. Подумай об этом.       Но Талли устала думать. День и ночь её жизнь крутилась вокруг Сары, даже мысли о Раэль были вытеснены этими ярко-голубыми глазами. И девушка застонала, не чувствуя, что плачет.       Их отношения с Алдер были сложными и, в каком-то смысле, виновной в этом была сама Крейвен. Она не отказывалась от своих действий, но была совсем не уверена, что сделала бы всё так, как сделала. Сейчас она хотела бы просто поговорить с Алдер, попытаться понять. И попросить прощения, ведь, видит богиня, Талли было за что извиниться.       — Тал?       В комнату заглянула Эбби и явно сначала хотела попросту поздороваться, однако, одного взгляда на Крейвен хватило, чтобы понять — что-то не так.       — Так, что случилось?       — Алдер, — простонала Талли и, увидев ошарашенный взгляд подруги, пояснила. — Она мне снится.       — О, — она обдумала это. — О! А напомни мне тогда, зачем мы бросили ей вызов, защищая Никту, если ты влюблена в Алдер?       — Я не… Я не уверена, что влюблена. Просто она мне снится.       — Давай-ка кое-что уточню, подруга, — Эбби села рядом и усмехнулась. — Тебе уже какое-то время снится бывший погибший генерал, объективно красивая женщина, у которой ты была бидди и на которую смотрела с открытым ртом. Всё ещё думаешь, что такая женщина будет сниться просто так?       — Она погибла, Эбс, — тихо напомнила Крейвен и всё веселье брюнетки как ветром сдуло. — Так какая разница, что я чувствую к ней? Я уже спать не могу.       — Ты говорила с кем-нибудь ещё об этом?       — Никта, — взгляд Эбби был достаточно красноречив, но Талли лишь пожала плечами. — Думала, она поможет, Но она сказала примерно то же самое. И вы обе никак не помогли.       — Тал, может тебе стоит просто отпустить её? Подумай об этом.       И Крейвен думала. Всё то время, что они прятались на заводе, потом пока бегали по лесам и искали Халиду. А потом она вошла в бар, обернулась, и мир будто бы накренился, вышибая дух. Реальность словно поменялась местами со сном, потому что других объяснений, почему перед ней стоит живая Сара Алдер с подносом шотов, у ведьмы не было.       — Выпейте, так будет проще.       Но проще не было. Нисколько. Она должна была радоваться, что женщина жива, выглядит здоровой и жестокость пропала из светлых глаз, но ничего этого не было. Внутри Талли в тугой комок собиралась боль, а девушка ничего с этим сделать не могла.       — Крейвен, ты в порядке?       Талли кивнула, но сказать что-то было выше её сил. Да и сил никаких не осталось — Сара здесь, рядом, как раз появилась тогда, когда девушка призналась, какие на самом деле испытывает чувства к бывшему генералу.       — Вы живы, — еле слышно проговорила Крейвен, и внезапно Сара посмотрела на неё также, как после их разделения. И от этой нежности во взгляде защемило сердце.       — Да. Понимаю, к этой мысли ещё нужно привыкнуть, но у нас не так много времени.       — Почему? Что ещё случилось?       — По сути, я — это Мицелий, да ещё и мёртвая ведьма. Так что могу исчезнуть в любой момент. А нам, если ты мне поможешь, нужно ещё найти Первую песню.       — Что за Первая песня? — Крейвен жаждала ответов, но музыка внезапно заполнила всё её естество и стало совершенно всё равно.       Ей казалось, что всё хорошо, что проблемы отошли далеко-далеко, а в улыбке Сары чудилось обещание. Доводы рассудка были забыты напрочь, в голове билось лишь чёткое осознание — ей можно рискнуть.       Виски пошёл на ура и прибавил храбрости. Алдер сейчас казалась такой яркой, будто подсвеченной изнутри, такой восхитительно красивой. Талли не нашла бы изъяны, даже если бы захотела. Но она не хотела, Сара для неё — идеал.       — Вставай, — руки сами нашли руки Алдер и тянули её вверх. В голубых глазах мелькнуло удивление, но Талли было плевать. Ей впервые за долгое время было хорошо. — Давай, потанцуй со мной.       — Крейвен… Может быть, позже.       Талли не понимала, почему Алдер такая упрямая. И тогда она решила убедить бывшего генерала немного иначе — обхватила её лицо ладонями и посмотрела с улыбкой прямо в глаза. Неужели у неё всегда были такие прекрасные глаза?       А потом музыка закончилась, и Талли замерла. Глаза Сары оставались серьёзными, она молча ждала дальнейших действий, пока на Крейвен обрушивалась вся странность ситуации, в которой они оказались.       Но Талли и не хотела врать себе — даже без песни ее чувства к бывшему генералу были до глупости однозначны. Никта совсем недавно пошутила, что влюбиться в Алдер — медленное и мучительное самоубийство. Что ж, Крейвен не привыкла отступать без борьбы.       — Я не могу иначе, — она опустила взгляд на полные губы. — И не буду извиняться.       Когда она поцеловала Сару, мир будто обрушил на нее купол тишины. Лишь тихий вдох Алдер от неожиданности, вкус виски на ее губах, цепкие пальцы, вцепившиеся в плечи, мягкость кожи под пальцами. Вряд ли Никта могла предположить, что целовать Сару Алдер — лучшее занятие на земле.       А затем Сара чуть отстранилась, разрывая поцелуй. Бар продолжал жить своей жизнью, теперь Крейвен его слышала, но открыть глаза не решалась. Как, впрочем, и отпустить женщину — ее руки все еще лежали на щеках. Однако, ведьма решила все за них обеих: широко улыбнулась и коснулась щеки Талли, вынуждая ту распахнуть глаза.       — И что это было? — мягкий вопрос едва не заставил девушку разреветься — все тело напоминало сжатую пружину.       — Поцелуй, — храбро пропищала Талли, вызывая у Сары смешок.       — Мне больше 300 лет, Крейвен, так что это мне прекрасно известно. Перефразирую: почему ты меня поцеловала?       — А есть варианты? Люди целуются в одном случае.       Они в упор не замечали, как Эбигейл, Адил и Халида следили за каждым словом, каждым действием, стараясь при этом не привлекать к себе внимания. Хотя, в данный момент у них это получилось бы вряд ли.       — Этих вариантов миллион. Расскажи мне свой.       — Ты мне снишься. Каждую ночь, стоит закрыть глаза, и я вижу тебя. Все это время я была уверена, что ты погибла, а теперь… Ты жива! И я…       — Так ты просто рада меня видеть? — Алдер продолжала тепло улыбаться и до Крейвен дошло, что не она одна хотела этот поцелуй.       — Нет, меня просто угораздило в тебя влюбиться.       — Хорошо, — Алдер подалась вперед и поцеловала Талл в щеку. — Мы обязательно поговорим об этом, но позже, когда будет время. А теперь… Первая песня.