You will always shine like gold in my memories

— Итэр! Итэр! Давай скорее, мы опаздываем на встречу с Чжун Ли! — кричала, негодуя, маленькая фейка на ухо путешественнику, тряся того за плечи. — Напомнить из-за кого? — немного морщась от криков, спросил Итэр.       Паймон насупилась, трясти своего компаньона перестала. Но ее нервную манеру полёта — хаотичную, не уловить было трудно. Итэр не обращал внимания.       Пока два товарища находились в Ли Юэ, грех было не увидеться со старым другом. Особенно когда этот друг — ходячая кладезь историй Ли Юэ. Хотя нет… Наверно всего Тейвата. В прошлую встречу Властелин Камня обещал рассказать больше историй о других богах, которые жили в Тейвате. Которые скитались по регионам, не имея своего. Или были прикреплены к определенному из-за хороших отношений с правящим богом. — Здравствуй, Чжун Ли, — поздоровался Итэр. — Прости, мы задержались. Паймон тоже буркнула что-то вроде приветствия. — Здравствуй, Итэр, — кивнул консультант похоронного бюро, — Не беспокойся, я не долго ждал. Компания плавно и незаметно прошла к выходу из Ли Юэ под будничные разговоры, а после с помощью телепорта, переместилась на гору Аоцан. Там атмосфера была настраивающая на рассказы и успокаивающая. — Пожалуй, я начну свой рассказ. — Ты не забыл, Чжун Ли! Про кого же ты нам расскажешь?! — вновь оживилась «консерва». — Ха-ха! Я вижу ты долго ждала этой встречи? — рассмеялся Гео Архонт. — Это было очень давно, однако все события происходили будто вчера.       Архонт Любви Ситри родилась от чистой и искренней любви на юге Сумеру в Порт-Ормос. Долго она скиталась по стране Архонта Мудрости, дарила любовь, учила любить. Однако, ей хотелось побывать и в других местах Тейвата. Познакомиться с культурой, людьми и богами.       Она посетила страну вечного холода — Снежную. Удивилась, как люди живут при таких низких температурах и так горячо любят своих родных. В Инадзуме, где вечность, по её мнению, равнялась с любовью, было приятно находится. В Мондштадте, где люди любят очень искренне, даря свободу вместе с чистым чувством, ощущалось волшебно. Наблюдая, её собственное сердце наполнялось любовью и радостью. И надолго осела в стране Гео Архонта Ли Юэ, перед этим столкнувшись с его недовольством.       Моракс и сам не понимал, почему разозлился. Но тогда непрошеная гостья вызывала лишь негодование, агрессию и злобу. Виновата ли в этом его ипостась? Неясно. От гнева правителя Ли Юэ, Ситри спасла молодая Гуй Чжун. Та объяснила своему доброму другу, что милая гостья не делает зла. Ведь как богиня-покровительница любви могла навредить? Она могла лишь дарить любовь — творить чудеса. Чжун Ли размяк. И долго приходилось ему подбираться к молодой богине, которая все скрывалась, да пугалась его. И однажды, на той самой горе, он смог её подловить в компании Гуй Чжун, что после прихода Властелина Камня, незаметно покинула двоих.       Ситри была облачена в своё любимое, струящееся по телу, нежное платье в пол, что закрывало босые ноги, которые удивительным образом никогда не страдали от твердой почвы. Ей нравилось ощущать под ногами небольшую прохладу и дендро элемент смешанный с гео. Браслеты обручи, на манер Сумерских танцовщиц, позвякивали от малейшего движения. — Ты боишься меня, — больше утверждал, а не спрашивал Гео Бог, пронзительно глядя в зелёные глаза, точно изумруды Нагадус, что смотрели в его смело и без страха, кажется, даже опровергая сказаное. — Я боюсь не доделать начатое, — просто ответила девушка. Моракс смотрел уже вопросительно, ожидая продолжения. — Я хочу понять, зачем наделена подобными силами, если люди сами создают любовь. Зачем нужна я? Он удивился искреннему ответу и такой откровенности. — Думаю, время даст тебе ответы на все вопросы.       И после этого, отношения пошли на лад. Теперь Мораксу посчастливилось наблюдать разные стороны богини. И как она плачет, вместе с людьми, которых подвела судьба. И как она радуется вместе с ними. А танцевала! Танцевать она любила, под разного мотива песни. Звенящие обручи на руках привлекали внимание, как и свободные платья, которые она ни за что не променяла бы на традиционные кимоно или юкаты. Люди узнавали ее, дарили лотосы, ставшие символом любви, чему сама Ситри умилялась.       Однажды Моракс пригласил её на встречу семёрки. И узнал интересный факт — богиня пить не умеет, потому что после пару бокальчиков хорошего одуванчикового вина её уносило, как и Барбатоса. Поэтому они на парочку, чуть ли не скатывались под стол. Вообще им было весело. Ситри думала, что бог будет посерьёзнее и даже скупым на эмоции. Но вот как оно оказалось.       Тогда Чжун Ли почувствовал нечто неприятное и тягучее внутри. Первая ревность, наличие которой он не принимал. Хотя, наверно, просто не осознавал. — Ситри, вернемся домой, — аккуратно сказал Архонт, когда половина богов уже отправились каждый к своим регионам. Барбатос так и не успокаивался, а Электро Архонт с весельем за всем наблюдала, прекрасно понимая, что происходит. — Но я не хочу домой, там скучные учёные, занятые своей наукой. Никакого благоухания, никакой любви, — очень открыто и несдержанно заявила Ситри. Брови Чжун Ли поползли вверх, но тот продолжил. — Домой в Ли Юэ, — поправил себя. — Ли Юэ, — протянула богиня и прикрыла глаза. Показалось, что та засыпает. Но нет. Она очень резво вскочила и побежала прочь, хохоча. — Давай поиграем в прятки? — сорвалось с уст прекрасной девы, на что Электро-богиня рассмеялась. Чжун Ли устало выдохнул. Прятки так прятки.       Поддавшись веселью, вернувшееся, словно из детства, присоединился и Барбатос, и «Истинный гром и молния» Только найти Ситри было трудно, элементальный след она за собой не оставляла, зато специально разбросала на пути к её временному укрытию парочку украшений, что обнаружено было случайно.       Укрывалась Ситри в каком-то первом попавшемся полом древе. Выглядела она очень удивленной, когда нашлась. Удивление передалось и остальным, кто нашёл её. От рук ее исходило розоватое свечение. А из земли, над которой она держала ладони, произрастала нежного розовая роза, от которой тоже исходило свечение, отражаясь с ясных изумрудных глазах. Концы каштановых волос медленно окрашивались в малиновый. — Моракс, я поняла! — непонятно для остальных воскликнула Ситри. Но Мораксу всё было понятно. — Поняла, для чего же ты в этот мир явилась? — Чтобы дарить любовь и любить самой, — кивнула девушка и, как-то криво-косо улыбнувшись, всё же уснула. Пришлось нести ту на руках всю дорогу домой, где Гуй Чжун уже шутила шутки, пока не встретила строгий, но уставший взгляд.       Через пару лет, след богини, как исчез, сколько бы ветра её не искали, все пути выходящие на неё были запутаны. Страшно было думать о ее гибели. Но если существует любовь, то значит и сама богиня любви где-то скрывается. Только зачем?.. Это было похоже на очередные прятки, только уже крупного масштаба. Единственное, что она оставила после себя — ту самую розу, что вырастила и записку, что хранила на себе резкие и быстрые мазки подсыхающих чернил, говорящих «Прощай и храни!». Ничего более.       Итэр был захвачен рассказом, что даже не сразу отошёл. В голове летала глупая фраза: «У Чжун Ли была подружка-пьянчужка». В то время, как Паймон, с неожиданной наглостью, сморкалась в кончик косы Итэра. Тронутая рассказом, плакала. — Ах ты! Летающая консерва, ты что творишь?! — отойдя от истории, ругался парень, под сдержаный смех Чжун Ли. Время говорить «до встречи».

•••

      На следующий день, прогуливаясь по выученным наизусть улицам Ли Юэ, Чжун Ли заметил знакомую макушку, что быстро скрылась за поворотом.       «Неужели…?», — пронеслось в мыслях, после чего мужчина чуть ускорился, следуя за девушкой в необычном платье для страны контрактов. Такое совпадение его напрягло.       Нагнав знакомую незнакомку, у Чжун Ли с уст вырвалось имя, очень обреченно, хрипло и с надеждой: — Ситри? Девушка обернулась. — Вы это мне? — после кивка, девушка продолжила, — Простите, сэр, но меня зовут Рани. Ошибся. Обознался. Понадеялся. — Простите, я перепутал вас с моей подругой. — Не страшно, прощайте.       Ты появилась так внезапно. Любила людей и позволяла им любить. Ситри. Надеюсь, когда-нибудь ты переродишься от чистой любви, которую почувствуешь где-то рядом. А пока, я буду оберегать твою любимую неувядающую розу, что ты подарила мне на прощание.