Ранение

Было слегка прохладно. Недостаточно холодно, чтобы кожу пробирали мурашки и зубы стучали друг об друга, но при этом ощутимо моросило. День был не из простых, поэтому мальчик тут же уселся на ближайшее поваленное дерево. В эту секунду его даже не озадачивал вопрос, откуда оно тут, ведь, вроде бы, степь и таких высоких растений тут практически не было. Он лишь смотрел на полевые цветы перед собой и пытался отвлечься от навязчивого ощущения, которое создавали капли пота, стекающие по лбу и говорившие о том, что занятия с Ангой хорошенько изматывали. На ноге саднила кровоточащая рана, появившаясь во время тренировки. Наверное, ученик задел ногой что-то достаточно острое. И он тщательно пытался скрыть длинной штаниной повреждение от своего учителя, который куда-то отлучился. И какого же было удивление, когда шатен, только лишь успев моргнуть, хоть и растянул это на несколько секунд, увидел Ангацетуса в своём человеческом облике. Он шёл медленно со своей грациозной походкой и даже не торопясь. В одной его руке был аккуратно смотанный белоснежный бинт, а в другой деревянная ёмкость, с неизвестной мальчику жидкостью внутри. — Как ты узнал? — он слегка попятился, не отводя от белого волка взгляда. — Ты меня недооцениваешь, Савва, — тот улыбнулся лишь краями губ. — К тому же, ты выдал себя сам этим вопросом. А я заметил сразу, да и кровь уже давно испачкала твои брюки. Мужчина, подойдя вплотную к своему другу, опустился перед ним на одно колено и осторожно засучил штанину обратно. Он подхватил ногу шатена и аккуратно провёл по ней пальцами вверх-вниз. И тут дыхание у парня совершенно сбилось. В не очень-то тёплой погоде резко стало очень жарко. Он не мог отвести от своего приятеля взгляда, никогда ещё они не были в такой близости к друг другу. Анга, в свою очередь, обратив внимание на такую бурную реакцию Саввы, ближе наклонился к его ноге, будто осматривая ранение. Он горячо выдохнул, опалив дыханием кожу. Длинные белокурые волосы слегка щекотали голень ноги. Рики спокойно поднял свой взгляд на шатена, пытаясь заглянуть в глубь карих глаз. Парень же был готов просто утонуть в этих стальных, будто светящихся ярко-голубых очах. С его губ срывается томный вздох, который он уже был не в силах сдержать. И как же хотелось притянуть это расплывшееся в улыбке лицо и поцеловать, больше никуда не отпуская. — Анга… — голос его тихий, будто умоляющий сделать хоть ещё что-нибудь. — Да? Ах, у тебя, наверное, вопрос, что находится в сосуде? — лицо мужчины озарила самодовольная улыбка. — Всего лишь мазь на основе трав. Действенная вещь. Лицо Саввы было переполнено удивлением, у него возникло чувство, будто над ним насмехались. Но он немного ошибался: светловолосый, скорее, дразнил его. И тут же шатен впал в шок. Анга аккуратно, усердно пытаясь не навредить, провёл языком по ране, слизывая каждую капельку крови и сразу же отвечая на вопросительный взгляд раненного: — Слюна содержит несколько активных соединений, которые помогают бороться с заражением. Например, лактоферрин и лизоцим. Парень лишь кивнул, чувствуя как в низу живота скапливается новое, непонятное и неизведанное чувство. Оно пугало и завораживало одновременно. С одной стороны — это было так приятно, но с другой… Он ведь совершенно не знал, что это такое, никогда этого не испытывал. Савва был ещё практически ребёнком и боялся сделать что-то не так, испортить свои отношения с дорогим ему человеком. Но вот, когда этот самый человек обхватил его ногу покрепче и приблизил ближе к себе, все мысли покинули сознание шатена, а то самое чувство перешло ещё ниже, начало набухать в области паха. Его внутренний голос замолился, чтобы это прекратилось и было уже не так заметно, но, судя по всему, его молитвы не были услышаны. Анга тут же перевёл взгляд в тазовую зону парнишки, а улыбка стала чуть шире. Он потянулся рукой к ёмкости и, взяв небольшую массу содержимого на пальцы, нанёс на царапину. Мазь была холодной и тело Саввы тут же окатила новая волна мурашек, а щёки залились таким густым румянцем, какого он ещё никогда не видел и не чувствовал. Подушечки пальцев мужчины приятно давили на кожу, массировали её нежными и лёгкими движениями, заставляя выгибаться и таять в его руках. Шатен еле как себя сдерживал, чтобы не наброситься на него и не начать умолять сделать хоть что-нибудь. Он не понимал, почему его так возбудили прикосновения лучшего друга. И его досаждало, почему Анга чувствовал себя так уверенно. Размазав достаточное количество мази по ране, Рики взял в руки бинт и профессиональными движениями стал обматывать его вокруг ноги парня. Его приёмы завораживали, Савва не мог оторвать взгляда от этих тонких бледных пальцев и их грации, за этим не замечал, что их обладатель смотрит именно на самого мальчика. Закончив процесс, Анга тут же отстранился и слегка откашлялся, медленно поднимаясь. Даже его щёки были окрашены в еле заметный розоватый оттенок, а на лице сияла довольная улыбка. Полностью встав и оставив на лбу своего приятеля едва заметный поцелуй, от которого у обоих в животах взорвались тысячи фейверков, он едва смущённо, но очень самоуверенно произнёс: — Думаю, на этом всё. Только не забудь привести себя в порядок, — его взгляд скользнул по парню, вновь останавливаясь на области таза, — тренировка как никак. — «И как всегда саркастичен», — пронеслось в голове у Саввы, а на лице появилась ответная улыбка. — Я надеюсь, мы повторим, — мужчина зашагал в противоположную от шатена сторону, а от его слов тот вновь густо покраснел. Но его взгляд слегка опечалился, когда Анга был уже в нескольких метрах от него. У Рики было красивым просто всё: и спина, и ноги, и ступни, и даже эти восхитительные бёдра. А когда он вновь обернулся, парню показалось, что сердце у него остановилось от переизбытка чувст. — И да, если я тебе понадоблюсь, то сегодня вечером я полностью свободен, друг мой, — Анга лишь хмыкнул и вновь, развернувшись, пошёл по узкой тропинке среди полевых цветов. И мальчишка, конечно, придёт вечером. А, возможно, он этого ждать не будет и побежит за ним прямо сейчас. Но как минимум Савва осознал сегодня две вещи: он совершенно позабыл о болевшей ноге, и он ни с кем и никогда не испытывал тех самых чувств.