age restrictions 🔞

Что ж, договориться с Юнхо и выселить его в более комфортабельные для сна условия было довольно легко. А вот уговорить менеджера приехать на место съёмок на несколько часов пораньше – тут пришлось немного попотеть и применить все свои навыки переговорщика. Хонджун сам по себе целеустремный малый, да и привык получать то, что он хочет. Иначе в мире шоу-бизнеса не выживешь. Именно поэтому, стоило стаффу разбрестись по выделенным для них номерам, а территории отеля погрузиться в приятную полутьму, Хонджун натягивает панамку посильнее на глаза и бесшумно выскальзывает из минивэна. Попутно молится, чтобы ни на кого из знакомых случайно не наткнуться. А менеджер уж точно не проснется в ближайшее время – слишком уж устал с дороги, и лидер Ким успел помотать нервы своими хотелками. Путь того самого лидера пролегает короткими перебежками между аккуратно подстриженными кустами, украшенными пышными благоухающим цветами клумбами и высокими пальмами. В какой-то момент Хонджун на мгновение останавливается, чтобы перевести дыхание и поправить так и норовящие сползти штаны. Тут же тихо ругается, чувствуя, как неприятно липнет нижнее белье от соприкосновения с кожей. Своеобразный «подарок» готовился в попыхах, и Ким понимает, что мог немного переборщить со смазкой. Но кого это волнует, когда цель - вот она, буквально в трёх метрах. Хонджун подходит, уже не торопясь, вплотную к белому крупному внедорожнику. Включает фонарик на смартфоне и делает быстрое движение рукой вверх в сторону окна, подавая заранее оговоренный с Юнхо знак, когда тому нужно будет выйти из машины. Задача проста… на первый взгляд. Внутри слышится копошение, лёгкое покашливание и в следующее мгновение дверь автомобиля приоткрывается. Хонджун в нетерпении облизывает пересохшие от предвкушения губы и готовится буквально в прыжке залететь в салон вместо Чона. Но едва успевает затормозить и пригнуться как можно ниже. - Юнхо? Всё в порядке? – слышится сонный голос Сонхва, который, видимо, успел уже задремать. Ким слегка бьет ладошкой себе по лбу: чёрт бы побрал чуткий сон старшего и такого неповоротливого «медвежонка» Юнхо. Или забывчивость Хонджуна? - Всё нормально, я в туалет, - уверенно лжёт младший и выпрыгивает из внедорожника, поправляет тапки и, не глядя в сторону замершей возле машины фигуры, шлёпает по увлажненному газону в сторону отеля. Хёны слишком давно не видели друг друга, потому Чон с лёгкостью согласился на сумасшедший план Хонджуна. Нет, что вы, сон в роскошной кровати на мягком матрасе в окружении подушек совсем не играет тут роли. Ну, может быть, совсем немного… Хонджун с пару минут топчется на месте, прислушиваясь к происходящему внутри – вдруг Сонхва тоже приспичит выйти. Но Пак остаётся на месте, только шуршит простынью, очевидно, перекладываясь поудобнее. Ким даёт самому себе зелёный свет, тихо щёлкает дверью автомобиля, открывая её, и ныряет внутрь салона на спальную сторону Юнхо. - Ты уже вернулся? Так быстро, – сонно бормочет Сонхва, с лёгким раздражением, и Хонджун мягко улыбается. Он любит старшего всего и полностью. Но есть нечто милое и особенное в этом сонном недовольном бурчании. Именно так приветствовал Пак долгое время своего соседа, когда Ким за полночь возвращался из студии. Именно в одну из таких значимых для взаимоотношений двух одногруппников ночей Хонджун, под такое же бархатное недовольство, засыпал, уткнувшись в крепкую грудь старшего после тяжёлого рабочего дня и предыдущих двух дней бессонницы. Что стало, со временем, подобно священному ритуалу. Сонхва лежит к Хонджуну спиной, и Ким в какой-то момент ловит себя на мысли, что неплохо было бы дать старшему отдохнуть после напряжённого дня съёмок. Достаточно просто крепко прижаться к широкой спине, накрыть губами в лёгком поцелуе любимый стриженный затылок, даря тепло и ощущение защиты на всю ночь, прижимая к себе... Нет, недостаточно… Хонджун придвигается ближе к Паку и не сдерживает громкий короткий стон, тут же зажмуриваясь, когда чувствует… - Юн…, - Сонхва резко разворачивается в сторону звука. – Хонджун!? – старший подскакивает на месте, мгновенно просыпаясь, и бьётся макушкой о потолок автомобиля. – Твою мать, - тут же хватается за ушибленное место Пак, шипя от боли. - Я даже не сомневался, что ты будешь на столько рад меня видеть. Но надо же беречь свое здоровье, - тараторит младший, обхватывает ладошками голову Сонхва и наклоняет к своему плечу, мягко водя пальцами по суховатым от бесконечных укладок волосам. - Ты что тут делаешь? Мы тебя утром ждали. Ты же, по сценарию, должен нас разбудить. - Ну, типо, сюрприз, - фыркает Ким, нехотя выпуская Пака из своих объятий. – Ещё скажи, что ты не рад. Сонхва поднимает голову, как-то неверяще оглядывает ёрзающего перед ним младшего, у которого внутри пищит влюбленная девочка, когда Пак даже ощутимо щипает себя за руку – может, он на столько крепко заснул и ему снится дивный сон. Они действительно давно не виделись из-за загруженного расписания и кажущегося бесконечным карантина Хонджуна. До резко пробудившегося мозга Сонхва осознание ситуации, наконец-то, полностью доходит. Запускает приятные импульсы по всему телу, которые достигают сердца. - Боже, ты невероятный, - тихо смеётся старший и треплет разноцветную голову Хонджуна. – Только не пугай так больше, ладно? У меня могут сработать рефлексы на самозащиту спросонья, - губы ласково касаются лба Кима. - Тебе будет проще привыкнуть к моей внезапности, - младший ластится к столь желанному прикосновению и прикрывает глаза, наслаждаясь моментом. Но тут же резко поднимает голову, едва не ударяя макушкой по подбородку Сонхва. – Так, у нас совсем нет времени. Раздевайся! - Что ты…Хонджун?! – Пак неловко пытается уворачиваться в тесном салоне от резвых ручек лидера, которые пытаются стянуть пижамную рубашку со старшего. – Да что ты будешь делать с ним! ДЖУН! – прикрикивает Сонхва, перехватывает тонкие запястья и недоуменно смотрит во влажно блестящие глаза напротив. Хонджун крупно вздрагивает от строгого тона старшего и, словно под чарами, заваливается на Пака, тяжело и жарко дышит в шею. - Сонхва, я так скучал. Господи, - влажный поцелуй в место за ухом, - я так, - острый кончик носа плавно ведёт от уха к виску, - так скучал по моему Сонхва. - Джун, ты весь горишь, - растерянно бормочет Пак, пытается хоть как-то оттянуть от себя младшего. – Что на тебя нашло? Юнхо вот-вот вернётся. Подожди до вечера, после съёмок мы обязательно сможем провести время вместе. - Юнхо не вернётся до самого утра, - Хонджун нехотя отстраняется от столь желанного тела, но пользуется замешательством старшего и расстёгивает его рубашку до конца. Сонхва буквально на расстоянии может почувствовать, как Ким начинает закипать, видит нарастающее раздражение по сведенным к переносице бровям. – Я более продуманный, чем ты думаешь, Пак Сонхва. А ты наивный дурачок, раз меня недооцениваешь. Я целую операцию разработал, чтобы к тебе попасть, а ты ломаешься как выпускница института благородных девиц. - Джуни, - Пак чувствует, что у младшего вот-вот начнется истерика, чего нельзя было допустить ни в коем случае. Помириться…нет, заслужить прощение вспыльчивого Хонджуна очень тяжело. – Джуни, - старший мягко берёт пылающее лицо Кима в ладони, пытается достучаться хоть как-то. – Малыш, я не думаю, что это подходящее место для того, чтобы – - Боже, хён, трахни меня прям в этой блядской машине! – взвывает Хонджун, крепко зажмуривая глаза, громко шмыгает носом, скрывая навернувшиеся от безысходности слёзы. Он безмерно ценит заботу Пака, но иногда её бывает через чур много и не вовремя. Сонхва понимает, что Хонджун всегда добивается всего, чего он хочет. Так уж у него заложено в ДНК или матрице, чёрт его знает. И Сонхва в первых рядах тех, кто не может лидеру в чем-то отказать. Действуя и себе в удовольствие, конечно же - старший тоже не так-то прост, как кажется. Прошло всего пару секунд, но по ощущениям – целая вечность. Ким приоткрывает глаза, чтобы в следующее мгновение увидеть, как медовый взгляд напротив заволакивает черной дымкой вожделения и страсти. Младший наблюдает, как нервно дёргается чужой кадык, изящные губы расползаются в ухмылке. - Хён? – теперь черёд Хонджуна расстеряться. Он сдавленно охает, когда губы Сонхва накрывают его собственные в тягуче сладком поцелуе, обманчиво нежном. Запястья младшего в руках Сонхва сжимает сильнее, до приятной боли. Пак соврёт, если скажет, что не знает о некоторых фетишах своего маленького лидера. Нежное соприкосновение губ меняется на лёгкое покусывание плоти, от чего Ким тихо стонет. Старший сразу же пользуется ситуацией, проталкивая язык в приоткрытый горячий рот Хонджуна. Проходится кончиком по зубам младшего, широким мазком лижет нижнюю припухшую от укусов губу. Хонджун пытается перехватить инициативу, но Сонхва только усмехается на жалкие попытки Кима вывернуть руки из его захвата. В следующее мгновение мир Хонджуна переворачивается: одно резкое движение старшего – и Ким видит перед собой спинку переднего сидения, оказываясь на животе; футболка чуть сползает, оголяя поджарый торс, когда Сонхва приподнимает бедра младшего вверх и торопливо стягивает свободные штаны, сразу же цепляя вместе с ними и резинку нижнего белья. Хонджун тихо шипит, когда собственный эрогированный член влажно шлёпает головкой по животу, и довольно ухмыляется, слыша за спиной удивленный вздох. - Джун-а, это что такое? – Сонхва неверяще смотрит на виднеющийся меж двух аппетитных половинок синий камушек - кончик анальной пробки. - С…сюрприз? – мямлит Хонджун, и роняет протяжный стон, когда Пак немного проворачивает игрушку внутри, ухватившись за край. Сознание старшего мутнеет, лоб покрывается испариной, перед глазами мелькают невероятные красочные картинки: вот Хонджун проталкивает свои ловкие, обильно смоченные смазкой, пальчики в свой зад, двигает ими внутри, растягивая мягкие стенки, готовит себя для большего. И это всё для него. Для его… - Сонхва-а-а, - снова срывается томное, уже чуть громче, с обкусанных губ младшего. Ким нетерпеливо елозит бедрами в чужих руках, побуждая к активным действиям. – Хё-о-н, не тормози. Пак тяжело сглатывает накопившуюся слюну, и снимает свои внутренние предохранители. Снова медленно проворачивает пробку, вытаскивает её на чуть-чуть и снова проталкивает внутрь. Хонджун подаётся назад, тихо заскулив. Пак прикусывает нижнюю губу и прикрывает глаза, наслаждаясь звучащими так громко в тишине салона сладкими звуками. Сонхва скользит одной рукой под майку младшего, оглаживает ласково живот, скользит вверх по груди, прихватывает подушечками розовый сосок. Вторая рука старшего тянет за алмазик, постепенно вытаскивая пробку из задницы Кима. Хонджун недовольно хнычет, когда игрушка выскальзывает из его тела, создавая неприятную, по ощущениям жаждущего внимания младшего, пустоту. Сонхва приподнимает бедра ещё немного выше, устраивая ладони по-удобнее, сильнее сжимая упругую плоть ягодиц Кима. Пак боготворит Хонджуна полностью, без остатка. Ким Хонджун – один сплошной фетиш для старшего. Но его крепкая упругая задница – это нечто космическое для понимания Сонхва. Он готов благодарить всех богов, за возможность сжимать, как ему нравится, оглаживать, держать в руках столь ценное сокровище. Хонджун громко вскрикивает, следом срываясь на мелодичный стон: длинный умелый язык Сонхва широко лижет по влажному от смазки анусу младшего. Пак шумно втягивает едва заметный аромат клубники и, обильно смочив слюной сжимающуюся от предвкушения дырочку Хонджуна, проталкивает кончик языка внутрь, закатывает глаза от удовольствия, чувствуя, как младший свободно его принимает. Одной рукой Сонхва оттягивает нежную кожу одной из ягодиц, предоставляя себе больше пространства для вылизывания своего мальчика; вторая рука скользит вниз по бедру, оглаживает дрожащие напряжённые ноги младшего и поднимается выше. Подушечка большого пальца легким касанием проходится по нежной коже чуть ниже подвздошной кости, игриво касается поджатых яичек, а затем Сонхва обхватывает член младшего ладонью, делает пару движений и размазывает предэякулят по чувствительной головке. Блаженно прикрывает глаза, когда слышит несдержанный хриплый стон Хонджуна. Хонджуна ведёт от приятных ощущений, мокрая от пота майка неприятно липнет к горячей коже. Ким разгрызает нижнюю губу в кровь, скребёт ноготками по белой простыни, сбивая ткань под себя. Не сдерживается: изредка, между громкими стонами и скулежом, роняет грязные словечки о том, как ему блядски хорошо и какой у Сонхва ахуенный язык. Хонджун тоже знает о маленьких секретиках старшего, потому никогда не был тихим и скромным в моменты их близости. - Нет-нет, хён… ах!..Хён, подожди, - запаниковал Ким, когда рука старшего чуть плотнее сжимается на члене Хонджуна и ускоряет темп. Стараясь отогнать мелькающие перед глазами звёзды от приближающегося оргазма, младший вцепляется в запястье Сонхва, пытаясь убрать приносящие удовольствие пальцы. У Хонджуна были совсем другие планы на эту ночь. Пак с неприлично влажным звуком отстраняется от сладкой дырочки младшего, оставляет мягкий поцелуй на одной из ягодиц. Накрывает спину Хонджуна своей грудью,наклоняясь чуть вперёд и задевая нежную румяную кожу задницы своим возбуждённым членом сквозь ткань пижамных штанов. Проводит кончиком языка по краю ушной раковины и низко шепчет: - Я думал, мой малыш хочет побыстрее кончить. Я недостаточно хорошо тебя вылизал? - Хонджун еле сдерживается, чтобы не кончить от одних только слов старшего, по-прежнему чувствуя любимые пальцы на своём возбуждении. Едва собирается с мыслями и хрипло выпаливает: - Хочу сегодня кончить от твоего члена в своей заднице…хён, - Ким чувствует, как затылок, уши и щеки заливает краской стыда, опускает голову, утыкаясь носом во влажную простынь. В его голове всё было проще, да и безумно соскучившийся по старшему Хонджун пылал большей уверенностью. Пока дело не дошло до реальности. Молчание Сонхва только больше напрягает, вселяет страх, что Пак откажется. Что эта их близость закончится как обычно – взаимная дрочка, жаркие поцелуи и…и всё на этом. Хонджун жаден до экспериментов и развития их отношений, а Сонхва слишком любит и дорожит здоровьем младшего, чтобы решиться на нечто большее. - Джуни, малыш, послушай, - старший убирает руку с всё ещё возбуждённого члена Кима, оставляет мягкий поцелуй на влажной от пота макушке. – Я не думаю, что это хорош – - Сонхва, я на тебя очень глубоко обижусь, - нетерпеливо перебивает Хонджун, снова чуть подаётся назад, проезжаясь крепкой задницей по влажному пятну от предэякулята на штанах старшего. – Хватит носиться со мной, как с принцессой. Я не хрустальный… Конечно же, а как с тобой иначе обращаться фыркает про себя Сонхва, припоминая все истерики Кима, когда что-то шло не по его планам. -… и я очень хочу тебя в себе. Чёрт возьми, хён, я же не зря растягивал себя пальцами и пробкой в туалете отеля, представляя вместо всего этого твой огромный член. Едва Хонджун успевает договорить, как крепкая рука впечатывает его лицом в простынь, сжимая длинными пальцами волосы на крашенном затылке. Глаза младшего округляются, дыхание сбивается ещё больше, и он нервно сглатывает, совсем не ожидая очередной резкой перемены в его Сонхва. Старший шумно вдыхает спёртый вокруг них воздух, жарко выдыхает в ухо Кима. Последние две фразы Хонджуна затмили здравый разум, который прям-таки верещал, что так нельзя, что ещё не пришло время, да и условия совсем не те, чтобы зайти дальше. Но желание младшего для Сонхва закон, нарушить который он не вправе. - Какой ты грязный, мой Джуни, - с тихим рыком шепчет Пак, едва касаясь губами мягкой мочки Хонджуна. – Совсем бесстыдный, моя принцесса, - старший ведёт носом по шее Кима, собирая кончиком стекающие ниже капельки пота. Снова выпускает свой гибкий язык и ведёт влажным движением к затылку, оставляет обжигающие поцелуи-укусы на затылке, под удерживающей младшего ладонью. – Что ж, - Сонхва немного приподнимается, оставляя на последок красочный засос чуть ниже ворота майки, который на утро точно нальется сине-багровым цветом собственничества. Свободной правой рукой старший оглаживает горячее тело младшего, скользит чуть ниже, ныряет из-за переднего ворота майки и настойчиво проводит двумя пальцами по сухим губам Хонджуна. – Постарайся тогда тоже, малыш, я не хочу причинить тебе боль. Только стоит Киму приоткрыть рот, поспешно смачивая губы юрким розовым язычком, как эти два пальца врываются к нему в рот, имитируя поступательные толчки внутрь, будоража сознание от предвкушения, где они окажутся потом. Хонджун правда старается для своего хёна: прикрывает глаза, тихо постанывает и обсасывает фаланги, обильно смачивая слюной. Изредка вскидывает бедра, стараясь потереться о проступающее сквозь ткань возбуждение старшего. Сонхва вытаскивает пальцы изо рта Хонджуна, влажными подушечками касается складок ануса, растирая слюну младшего и оставшуюся после пробки смазку. Отпускает затылок, помогает Хонджуну приподняться на локтях, вновь наклоняется, поворачивает лицо младшего к себе, затягивая Кима в страстный поцелуй. Хонджун благодарно стонет в губы старшего, когда чувствует в себе сразу два длинных пальца. Пак не был святым, и Ким у него далеко не первый партнёр. Потому уверенно добавляет третий палец, стоит мягким стенкам внутри податливо растянуться и более свободно принять фаланги. Старший проталкивает пальцы глубже, периодически меняет направление, пока Хонджуна чуть ли не подбрасывает на месте, и он издает самый прекрасный звук за сегодняшнюю ночь. - Вот так, малыш, - облизывается довольный собой Сонхва, резким движением вновь прижимает подушечкой пальца набухший комочек простаты внутри младшего. Ким снова стонет в голос, переходя на стыдливые поскуливания, нетерпеливо ведёт бедрами, стараясь сильнее насадиться на пальцы старшего в погоне за новой вспышкой удовольствия. - Хё-о-н…. хён, ах…Сонхва-хён, - будто в бреду шепчет Хонджун и приподнимается ещё больше, упираясь скользкими от пота ладонями в кожаную обивку переднего сидения, стремится прижаться спиной к родной груди позади себя. – Хён, пожалуйста….хва…хватит, я….ах!...я готов. Ну же! - Сладкий мой, какой послушный Джуни, - рычит от удовольствия и чувства власти над младшим Сонхва. Он оставляет поспешный поцелуй на затылке Хонджуна, прежде чем снова уложить его на тяжело вздымающуюся грудь. Подтягивает небольшую подушку под низ живота Кима, создавая приятное трение возбужденному члену младшего. Пак нервно приспускает свои пижамные штаны и нижнее белье, шумно выдыхает сквозь зубы, когда его собственное возбуждение наконец-то оказывается свободным от ткани. - Одно условие. Хонджун, ты меня слышишь? - получив в ответ слабый кивок головой, старший продолжает. – Если тебе будет больно, ты меня сразу же останавливаешь. Понял? – в ответ младший активно согласно замотал головой. – Вот и умничка, - Пак наклоняется, оставляет дорожку из поцелуев на не скрытых майкой участках спины. Приставляет влажную крупную головку к дырочке Кима и замирает. - Джуни, а презер – - Я тебе доверяю, - нервно выпаливает Ким, стыдясь признаться в том, что просто забыл их в сумке,так торопился к любимому хёну. – Мы живём вместе и давно друг друга знаем. - Но, Джун, - у Сонхва на мгновение спирает дыхание и он чуть не падает на лидера, когда младший под ним умудряется довольно сильно лягнуть пяткой по икре. - Сонхва, слишком много думае – АХ! – в этот раз не удается договорить уже Хонджуну, когда Пак, с громким рыком толкается на половину длины в горячее нутро. Из глаз младшего тут же брызнули слёзы, короткие ногти зашкребли по коже обивки напротив,оставляя небольшие следы. Да, это уж точно не пальцы, а в статьях не было предупреждения, что будет ощущение наполненности битым стеклом. Ким, несомненно, был осведомлён о размерах своего любимого хёна: каждый раз истекал слюной, стоило идеальной формы головке члена лечь на его язык; или довольно жмурился, когда мог прощупать каждую выпирающую венку по всей длине Сонхва, осознавая, что это всё принадлежит ему. Весь Сонхва, до самого сердца, со всеми его загонами и безмерным желанием заботиться и оберегать. - Боже, Джуни. Тебе больно? – Пак словно приходит в себя после наваждения, паникует и старается не дёргаться – младший болезненно сжался вокруг его органа от неожиданности. – Джуни, малыш, прости меня, - сильные ладони ласково оглаживают тело Хонджуна, стараясь расслабить, подушечки пальцев очерчивают подрагивающие выпирающие рёбра, поочередно цепляют оба соска. Губы впиваются нежным поцелуем на затылке, вторая рука опускает к растерявшему возбуждение члену Кима. – Джуни, расслабься, пожалуйста. Я так не смогу выйти, - Сонхва виновато закусывает губу и уже мысленно роет себе могилу, стоит ему услышать всхлип, слетевший с подрагивающих губ младшего. - Если, - Хонджун наспех вытирает тыльной стороной ладони выступившие слёзы, - если ты сейчас выйдешь, я тебе откушу твоё достоинство. И можешь больше ко мне не подходить, - Сонхва коротко стонет, когда чувствует, что мягкие стеночки ануса младшего постепенно расслабляются. – Пак Сонхва, повторяю для тупых – я не стеклян….НГХ! ХЁН! - Слишком много разговариваешь, - чтобы хоть как-то сбить спесь с младшего, Пак толкается ещё глубже, загоняя член на всю длину, проезжаясь головкой по простате. Что ж, если так хочется – пусть получит. И плевать, что вставать буквально через часа три, плевать на то, что завтра съёмки. Хонджун уже завёл его, а с последствиями своих действий пусть разбирается потом сам, учится на своих ошибках. Сонхва мысленно считает до пяти, отводит бедра немного назад, потом вновь толкается вперёд, едва не впечатывая Хонджуна лицом в переднее водительское кресло. Тот вскрикивает, но уже больше не зажимается. Что даёт старшему зелёный свет, и Пак начинает интенсивно ритмично двигать бедрами, уже не жалея младшего и с наслаждением вытягивая из Хонджуна несдержанные короткие стоны. Стук в окно автомобиля оглушает, кидает в страх быть пойманными. В то же время заставляет более опытного Сонхва действовать на инстинктах: он мгновенно останавливается и зажимает рукой замершему на месте Хонджуну рот. Любой лишний звук – и они в дерьме, от которого во век потом не отмоешься. - Сонхва-щи, Юнхо-щи. Хонджун не к вам пробрался? – звучит приглушенно растерянный голос менеджера, того самого, который должен был проспать до самого начала съемок. Во всяком случае, таков был план в голове Кима, который намеренно изводил мужчину в течение дня. Сонхва чувствует, как младший под ним крупно дрожит, то ли от испуга, то ли…от пикантности ситуации: Пак тихо шипит, когда Хонджун подаётся назад бедрами, сильнее насаживаясь на член. Этот мелкий засранец поймал волну адреналина и возбудился ещё больше от возникшего риска быть раскрытыми в довольно провокационной позе. Ким пытается повернуть в голову в сторону старшего, но Сонхва уже принимает правила игры и властно хватает свободной рукой младшего за волосы, ткнув его обратно лицом в простыни, вновь начиная двигаться. Мучительно медленно, но глубоко, стараясь не шуметь. Стук в окно повторяется, менеджер повторяет свой вопрос уже больше поддаваясь панике. Сонхва едва переводит дыхание и старается сделать максимально сонный голос. - Хенним, прости, - толчок, скулеж в ладонь. – Мы просто уже заснули, но да. Лидер, - кончик головки снова утыкается в комочек безмерного наслаждения, Пак едва успевает плотнее прижать ладонь ко рту чуть не заголосившего на весь салон младшего, - Хонджун у нас. Прости, что заставили беспокоиться, я его завтра лично, - мощный толчок бедрами, Ким распахивает глаза и извивается в крепко держащих его руках, до боли закусывает кожу на закрывающей ему рот ладони, - отчитаю. Сонхва снова останавливается, внимательно прислушиваясь к звукам снаружи: менеджер что-то недовольно поворчал о непоседливых младших, способных довести до ранней седины, и поспешил удалиться, досматривать сладкий сон – до начала съёмок нового эпизода остается не так уж и много времени. Как только шорканье чужих кед о газон затихает, Сонхва отнимает прокушенную руку от рта Хонджуна, впивается скользкими от пота и сукровицы пальцами в талию младшего, до синяков, которые точно проявятся на утро. Ким жадно хватает ртом воздух, практически срывает голос, когда сильные толчки возобновляются. - Хён, я…ах…уже, скоро, - Хонджун нетерпеливо подмахивает задом навстречу, стараясь получить больше. Перед глазами мелькают яркие вспышки, в голове туман и хаос одновременно. Ким, прочитав много статей и историй на форумах, никогда не мог себе представить, что может быть настолько ахуенно от долбившего задницу члена. Хонджун задыхается от непрекращающихся собственных стонов, когда Сонхва, чувствуя приближение младшего к финишу, обхватывает пальцами мокрый от естественной смазки член Кима, начинает надрачивать в такт толчкам. - Давай, Джуни, - жарко рычит в самое ухо Пак, - кончи для меня, малыш. Хонджун надрывно выстанывает имя старшего, замирает в сильных руках, крупно вздрагивая. Младший изливается в руку Сонхва, обмякает и тихо хнычет, чувствуя, как от копчика к распухшему анусу растекается липкая жидкость, а в ушах долгих эхом звучит сдавленный низкий стон старшего. Пак едва не падает на обмякшее, мокрое от пота и похоти тело Хонджуна. Кое-как переводит дыхание и заваливается на бок, прижимая тушку младшего к себе. Тут же напрягается, чувствуя обильную влагу у себя на плече и слыша приглушённый всхлипы. - Джун…Хонджун? – Сонхва немного отстраняется и аккуратно приподнимает заплаканное лицо Кима. – Эй, тебе было плохо? Или ты испугался, что нас чуть не раскрыли? - Дурак ты, - Хонджун шумно шмыгает носом и смущённо опускает взгляд. – Это было…невероятно. Люблю тебя, идиотина, - маленькое тельце крепче жмётся к широкой груди Сонхва. Пак чувствует, как щеки покрываются румянцем, не может сдержать счастливую улыбку, так и рвущуюся растянуться на лице. Они не так часто говорят друг другу слова любви, больше доказывая чувства действиями, пусть даже незначительными проявлениями заботы. Но каждое произнесённое ласковое слово приятным отпечатком остаётся на сердце и помогает прожить даже самый тяжёлый день чуть легче. - И я тебя, мой маленький принц, - шепчет Сонхва, нежно целуя уже засыпающего Хонджуна в макушку.

***

Хонджун снова останавливается с камерой возле двери комнаты Сана. Не может сдержать почти что отцовской улыбки, когда Уён так по-родному перекатывается под теплый бочок к всё ещё сонному Чхве. - Эй, у нас вообще-то возрастные ограничения на шоу. Зажимаетесь тут, - не может не отпустить ехидное замечание лидер. - В зеркало на свои возрастные ограничения посмотришь, когда майку снимешь, - мурлычет в самое ухо оказавшийся совсем рядом Сонхва. – Оставь малышей в покое, пусть досыпают…