Нить судьбы

Я стоял и высматривал Казахстан. Пестрые платья, мельтешившие перед глазами, мешали рассмотреть всех, кто не принимает участие в танцах. Меня беспокоило отсутствие моего жениха как около фуршета, так и в танцующих парах. -Ну наконец-то, где ты был, Корея? — я выдохнул, услышав недовольный голос Казахстана. Он подошёл ко мне и взял меня руку. Ощущение спокойствия нахлынуло на меня, и мой взгляд со слабой радостью остановился на прищуренных карих глазах. В них не было ни капли гнева и обиды, скорее в них читалась радость и свойственная им добрая хитринка. -Гулял с Китаем на улице, — Казахстан поцеловал меня в щеку. -Ладно, прощён, — слабая улыбка коснулась моих губ. Я прекрасно понимал, что он со мной шутит, — пойдём, потанцуем. Он повел меня в центр зала, но встали мы недалеко от крайних пар. Одну свою ладонь он положил мне на талию, а другую вложил в мою. Казахстан хитро улыбался мне и небыстро вел в нашем танце, чтобы я поспевал за ним. Меня приятно тронули его подбадривающие слова, когда я запнулся и случайно наступил на его ногу. -Аккуратно, милый. -Я тебе случайно наступил на ногу. -Ничего страшного, для новичка ты прекрасно танцуешь, — он легко крутанул меня вокруг своей оси и вплотную прижался ко мне. Я в немом счастье прикрыл глаза и снова аккуратно продолжил танцевать, постепенно вливаясь в ритм вальса. Мне не было дело до того, как мы выглядели со стороны: главное, чтобы нам было хорошо друг с другом. Неожиданно Казахстан сверкнул глазами, и мы протанцевали мимо вальсующих в сторону выхода. Среди пар, я заметил Китай и Россию, лихо танцующих друг с другом. Все-таки какая из них может получится красивая пара: даже танцуют так, будто всю жизнь друг с другом отплясывали. Надеюсь, у Кита все получится, и он будет счастлив с Россией. -Куда мы идём? — Казахстан накинул на себя и на меня куртку и начал переобуваться. -Хочу прогуляться с тобой, — он ввел меня в заблуждение своим неожиданным желанием. -Я, конечно, не против, но у нас должна быть скоро конференция. -Ой, до неё ещё как раком до Китая, — я ещё сильнее задумался. Разве долго идти до Кита раком…? — это образное выражение, дорогой, не воспринимай его серьёзно. -А…хм, — Казахстан поднялся и встал передо мной, — я думал ты в прямом смысле. -Ну, я так и понял, — он хмыкнул и провел рукой по моей здоровой щеке, — это выражение обозначает большое количество времени до какого-то события. -М, понятно, — я попытался запомнить значение этого выражения, чтобы потом рассказать о нем Китаю, — много времени… -Ты у меня такой милый, когда задумываешься, — Казахстан с нежностью посмотрел на меня и обнял, — люблю тебя. Я распахнул глаза в приятном шоке, но прижал Казахстан к себе в ответ. Все же я до сих пор не мог поверить в то, что Казахстан ответил на мои чувства и любит меня. Что он со мной и у нас скоро свадьба. Он без слов позвал меня за собой, не разрывая зрительный контакт. Его карие глаза цвета темного шоколада манили меня. Локоны черных волос, лежавшие на его лице, он легко смахнул и подмигнул мне. Я невольно прибавил шаг, следуя за Казахстаном, весело прыгающим по лестнице из ресторана. Легкий ветерок коснулся моего лица, развевая мои волосы. Луна, видневшаяся среди уже потемневших облаков, тускло освещала Нью-Йорк, в отличие от фонарей, стоявших у входа в здание. Я посмотрел на тротуар, где уже стоял мой любимый. В свете уличных фонарей его лицо приобретало открытые светлые черты, а его ласковая улыбка притягивала меня своей красотой. -Корея, давай сыграем в догонялки. -В догонялки? -Да, в догонялки, - я приподнял бровь, - не смотри на меня так. Мне просто хочется отдохнуть и расслабиться с любимым для меня человеком. -Мы просто так друг за другом бегать будем? -Нет. Если поймаешь меня — исполню одно твое желание. -Правда? — Казахстан кивнул мне, — тогда беги. -Считай до десяти, — он ухмыльнулся мне. Хитрый, уже наметил себе маршрут. -Хорошо. Раз, два, три… — он побежал по тротуару и свернул в соседний квартал. Десять. Я рванул за ним. Ветер тут же ударил мне в лицо, мешая мне следить за передвижениями Казахстана. Мы виляли между улочками кварталов, бегая друг за другом как маленькие дети. Казахстан звонко смеялся, тем самым сдавал свое местонахождение. Я же уже во всю улыбался и поймал волну игривости своего жениха. Так мы добежали до центрально парка и бегали вокруг деревьев и кустов, создавая тропинки на свежем снеге. Я мог уже давно поймать Казахстан, но мне нравилась наша атмосфера игры. Было весело выпрыгивать из-за кустов и пугать своего любимого, а потом самому же подпрыгивать от страха, когда Казахстан выпригивал из-за дерева. Мы уже уставали и начинали задыхаться, но никто из нас не хотел заканчивать игру. В конце концов, Казахстан упал на скамейку и выдохнул. Он сложил руки на груди и со смирительным лицом посмотрел на меня. -Всё, сдаюсь, ты выиграл, — я навис над ним и поцеловал его потрескавшиеся от мороза губы. -Получается я могу попросить желание, — Казахстан обвил мою шею руками и поцеловал меня в ответ. Я подхватил любимого на руки и уткнулся в его открытую шею. -Можешь, — он провел пальцами по моим мокрым волосам, — что попросишь? -Я хочу, чтобы ты ответил на один мой вопрос, — сказал я и потерся об Казахстан. Он покрылся мурашками и сжал мои волосы в своих пальцах. -Какой вопрос? -Тебе хватает моей отдачи в отношениях? Я имею в виду эмоции, — я насторожился и закрыл глаза. Для меня это был действительно важный вопрос, который я боялся задать ему все это время. Казахстан молчал. Он тихо перебирал мои волосы, заставляя меня сильно нервничать. Может ему действительно было мало чувств от меня. Я не всегда был таким. В детстве я был эмоциональным ребёнком, который не мог усидеть на месте. Однако в подростковом возрасте мой характер очерствел, а чувства потупились, можно даже сказать, исчезли. Войны, реформы в стране, неоднозначное отношение к моей гетерохромии, появившиеся комплексы — это все повлекло за собой мою закрытость и отчужденность от людей. Так я жил довольно продолжительное время, пока как всегда не вышел покурить на улицу. Тогда у меня была встреча с Советским Союзом, которого я редко навещал. Детей Союза я ещё реже видел, а его старших — Казахстана, Россию и Беларусь - вообще ни разу не удалось увидеть. Россию я знал по томным вздыханиям Китая, когда он приходил ко мне и говорил о любви к ней. Беларусь я просто знал со слов СССР, а Казахстан был для меня загадочным и неизвестным ребенком своего наставника. Но, по ходу, сама судьба свела нас: мой взгляд тут же остановился на нём. Он шёл в тёмных джинсах, в легкой синей футболке и в черных летних ботинках. Локон волос был заплетён в косичку и собран в маленький хвостик. В его ушах были наушники, а из кармана джинсов выглядывал плеер белого цвета. Мое сердце впервые в жизни пропустило удар. Реакция организма даже напугала меня, ведь я не допускал мысли, что кто-то заставит мое сердце биться чаще. -Добрый день, КНДР, — я шумно вдохнул, когда Казахстан подошёл ко мне и пожал руку. Я не знал его в лицо, поэтому первым, что мною было сказано моему будущему мужу — вопрос, кто он. -Казахстан, старший сын СССР. А вы меня не знали что ли? — мое лицо залилось краской. -Не знал, — спокойно сказал я, хотя в душе уже разгоралась буря, — но теперь знаю. С того момента мы стали общаться. Он звонил мне, а я — ему. В конечном итоге, мы признались друг другу в чувствах. Такой эйфории я никогда не испытывал прежде. Особенно в момент нашего первого поцелуя. Но было одно «но», без которого в жизни ничего не обходится. У меня были проблемы с проявлением чувств. Из-за долгой замкнутости, мне было очень трудно дать в наших отношениях всю любовь, что хранилась во мне. Казахстан, хотя и ничего и не говорил мне об этом, но иногда смотрел с откровенной тоской и одиночеством в глазах. Даже в постели я не мог до конца раскрыться и отдаться во власть своим чувствам. Это могло стать проблемой в нашей личной жизни. А я не хотел, чтобы из-за моей слабой отдачи наши отношения распались. -Иногда не хватает, — тихо начал Казахстан. Ну вот, так и знал, — но я же вижу как ты пытаешься вкладываться в наши отношения, хоть и не всегда это тебе удаётся. Все в порядке, думаю, что за годы нашей совместной жизни тебе станет легче выражать эмоции. Казахстан криво улыбнулся мне и прижался своим лбом к моему. Он коснулся моих губ, вовлекая меня в поцелуй. Вдруг издалека послышался шум фейерверка, заставивший нас оторваться друг от друга. -О, фейерверк, — Казахстан слез с моих рук и остановил свой взгляд на нескончаемом количестве салютов самых разных размеров и цветов. Я заметил, что салюты идут с слишком частой периодичностью для этого развлечения. -Их так много, — сказал я и положил ладонь на плечо Казахстана. -Да...впервые в жизни вижу такой фейерверк. Прикинь сколько денег на него кто-то потратил. -Или не потратил, — мои жених посмотрел на меня с немым вопросом. -В смысле? Его просто так в Америке выдают? -Нет, просто у меня есть друг, который любит баловаться пусканием фейерверков, — Казахстан улыбнулся. -Китай, да? -Да, видимо кому-то хвастается этой способностью, — сказал я, но сам понимал кому он мог запускать салют, — пусть пускает. Зато мы с тобой им полюбуемся. -Полностью с тобой согласен, — ответил мне Казахстан и продолжил, — кстати, насчет Китая. Я как-то случайно услышал ваш с ним разговор…Китай в кого-то влюблен, да? Я косо взглянул на него. У меня было желание рассказать ему об этом ещё с начала наших отношений, но понимал, что это секрет, доверенный мне Китом. К тому же Казахстан — брат России, а они ничего друг от друга не таят, а значит он мог по-случайности проговориться своей сестре. Поэтому я как-то не хотел, чтобы ко мне пришёл Китай и выкинул меня в окно за мою лишнюю разговорчивость. -Не знаю, Казахстан. Это секрет, а секреты, мы знаем, рассказывать нельзя. -Ты же знаешь, что я никому не скажу. Неужели это кто-то из наших? — я спокойно смотрел в его заинтересованные глаза и ничего не ответил. Глаза Казахстана тут же распахнулись, и он присвистнул. -Афигеть, он серьёзно в кого-то из наших влюбился?! -Да, — коротко ответил я. Прости меня, Китай, он сам догадался. -Вот это да. Подожди, подожди, то есть…реально? В кого тогда? — я поджал губы. -Пообещай сначала никому об этом не говорить, Казахстан. Все-таки я сейчас раскрою секрет своего друга. -Не расскажу, а тем более кому-то из наших: у нас, считай, одному сказал — все узнали. -Хорошо. Китай любит Россию, — Казахстан тут же застыл и посмотрел на меня как на привидение. -Ебануться...Китай в Россию…и сколько же он её любит? -С самой первой встречи. Как у нас с тобой, — он покачал головой. -Мда…он получается столько времени её ждёт… -Мгм, — мыкнул я. Все же мне стало легче от того факта, что у нас больше нет секретов друг от друга. -А Россия вроде ничего к нему не чувствует… — продолжал рассуждать Казахстан. -Они связаны нитью судьбы, поэтому рано или поздно она что-то к нему почувствует. -Тебе так Китай сказал? — я кивнул ему. Казахстан приложил ладонь к своему рту и посмотрел в сторону, где все еще пускались салюты. -Мне теперь жаль Китая. Ему наверное тяжело от неё скрывать свои чувства. -Да. Но он надеется, что она ответит ему взаимностью. -Россия первая не признается, это точно. Ему самому нужно делать шаги к ней. -Он это и делает, — я приобнял Казахстана за талию и положил голову ему на плечо, — но это уже их дело. Пусть сами разбираются, главное, что у нас с тобой теперь всё хорошо. -Да, — он положил свою пальцы поверх моих, — главное, что у нас всё отлично… Последний салют отгремел в центре парка, и все затихло. Мы развернулись и пошли обратно в ресторан, где уже через двадцать минут должно было состояться собрание. Стук наших каблуков раздавался по покрывшимся инеем тротуару, а издалека доносился беспечный женский и мужской смех.