***
Хорошо это или плохо - Коля думает о друге слишком часто. И хоть он и не знает ответа на свой вопрос, минус этого был точно - постоянный недосып и полное погружение в свои мысли, стоит ему только остаться одному. Раньше, как либо думать для него - проявление чувств, которые совершенно не нужны, а значит и думать глупость. Просто делать. Что он хочет сделать сейчас? Да сброситься с крыши к хуям он хочет. Чувства это слишком сложно, не для него. Плыть по течению? Пожалуй. Вот и 16:34 субботнего дня. Коля проснулся. Сон снился какой-то мутный, и он его забыл. На этот день у него много планов! Во-первых, хотя бы оповестить Сигму и Ваню, что они пойдут с парнями в бар. И это не вопрос, они пойдут. Гоголь отправил краткие сообщения обоим: «Привет, мой любезнейший друг! Сегодня в баре по адресу * в 19:00. Жду! Отказы не принимаются.» Дальше он в телефон не заглядывал, понадеявшись на благоразумность обоих парней, которым в случае отказа не позавидуешь. Федора он попросил зайти за ним в 17:00, в том случае, если он ему не позвонит. Коля звонить, конечно же, не станет. И кто его за это осудит? Это ведь так романтично, когда твой суженый заходит за тобой перед походом в бар с друзьями, где они собираются налакаться в стельку. Вскоре за ним должен придти друг, а он ещё и не встал. Федя не опоздает, в этом парень уверен больше, чем в чем-либо.***
«Ты где?» Набрал краткое сообщение Достоевский, стоя у подъезда Коли. Тот опаздывал уже на 15 минут. Хоть сейчас осень, прохладный ветер присутствует, а когда стоишь на одном месте какое-то время, он чувствуется лучше. Спасибо на том, что парень надел ушанку, иначе уши сейчас можно было бы поминать. Если клоун не появиться тут через 5 минут, он пойдет выламывать дверь и буквально за шкирку потащит этого идиота в бар. Сам ведь позвал. Так сложно не опаздывать? — Я тут! — крикнул Коля, вылетая пулей из дверей подъезда. — О, а я уже собирался выбивать дверь... — покачал головой Федор, предварительно недовольно цокнув. Гоголь начал быстро тараторить извинения, иногда пытаясь отдышаться. Извинения Федя, конечно же, принял. А что ему оставалось? Сейчас лучше время потратить на пробежку до метро, в чем парень совсем не хотел участвовать. Любое занятие спортом для него - кошмарный кошмар. Ещё с детства он прогуливал физ ру со справкой. А тут Коля ещё и подгоняет его, сам несясь как сумасшедший, чего Достоевский оглашать не стал - не было возможности, при его то отдышке. У входа в бар виднелись две знакомые фигуры - Ваня и Сигма. Пришли таки. И все же, на 10 минут парни опоздали. Оба друга до чёртиков пунктуальные. Сигма особенно... После длительного выговора о том, какие они безалаберные идиоты, и что Коля не может прийти вовремя, даже когда сам позвал, компания зашла в бар. Достоевского при монологе Сигмы не тронули, а только сочувственно кивнули. Внутри все та же, знакомая для всех, кроме одной персоны, атмосфера. Разве что кое-где скопился нехилый такой слой пыли, с которым справляться завтра будет шут... Он же иногда звал друзей в бар в свои смены, мол, гляньте, как изящно я умею разливать вино и делать коктейли. Поэтому заведение и было знакомое. Завидев знакомое лицо у бара Гоголь сразу же оживился. Такую его сторону Федор видел впервые. Он такой... Спокойный, что-ли. Коля согласовал с каждым, кто что будет пить и отошел к Огаю поболтать и огласить заказ. Бармен показался Фёдору крайне мутным, да и то, что добавляло больше сомнений - лицо у него знакомое. Но где он мог его видеть, тот не помнит. Завтра он мало что вспомнит в принципе, так что не так важно. Сигма пил только безалкогольные коктейли, в то время как остальные начинали с шотов. Ну, остальными являлись Федя и Коля. Ваня, видимо, не привыкший много пить, и пить вообще, взял маргариту. После пары шотов: Гоголь уломал Гончарова и Сигму выпить по одному, началась оживлённая беседа касательно любимого преподавателя их школы - Куникиды. Кто насколько сможет высказаться о нем, в плохом ключе, конечно же. Иначе никак. В баре было почти пусто. Видимо, открытие только с понедельника. Пару "своих" людей, которые ещё до прихода парней что-то обговаривали и продолжают сейчас. Выбору "своих" гостей у Мори, Коля доверял, поэтому без капли стеснения он разглагольствовал о том, как бы сильно хотел смерти математика, во всех подробностях. Впрочем, Мори даже глазом не повел. Настолько у них крепкие рабочие отношения! Федя слушал с прикрытыми глазами речи друга, а вот один из них слушать уже не мог. Кто ж знал, что человека может разнести от пары шотов и маргариты. Гончаров в полудрёме что-то бубнил, что сильно заглушало плечо Сигмы, на котором он устроился. Второй же не без тяжёлых вздохов внимал каждому слову друга. В основном говорил только он. Федор иногда что-то вставлял, тем самым добавляя все новые и новые темы. И так они просидели до 11 вечера. — Ребят, я пойду. — вздохнул Сигма, в неободряющем жесте покачав головой. Ваня успел уснуть прямо на его коленях. Пару раз даже просыпался и сидел от силы пол часа, а дальше без всякого стеснения спать, — Вставай, пьянь. Сигма потряс за плечо Гончарова, от чего тот что-то промямлил, но встать смог. — Пока, Сигмушка! Ты один то справишься? — Не первый раз. Я надеюсь, с вами таких проблем не будет? — бросив острый взгляд на одного конкретного, который был крайне возмущен таким недоверием к умению пить у парня. Конечно, причины на недоверие были. — Что ты? Конечно же не будет! Сигма ещё пару раз кивнул на прощание, сдерживая свое желание напомнить Коле, как он вытаскивал его из подворотни в Девяткино. Пьяного и даже, на удивление, не избитого. Гоголь бросил грустное «ну, вот мы и одни...» и, что совсем несвойственно для расстроенного человека, ухмыльнулся. Дальше Федя настоял на полусухом красном, чему Коля пытался противиться, но быстро сдался. Пьют то за счёт заведения. Почему бы не раскошелить Мори на дорогущее вино? Парень у стойки попросил, как он выразился «бутылочку самого лучшего, на ваше усмотрение, вина». Самое лучшее для Огая - самое дорогое. Он поморщился и зарёкся звать Колю пить за счёт заведения. За его счёт... Федор даже приятно удивился вкусам бармена и мысленно поблагодарил Колю, который оставил выбор за Мори. После его предложения купить белочку в пятёрочке, он очень не доверяет вкусам друга. А то, что ему не понравился чапман Достоевского, когда сам он курит дешевку, так вообще предел. Федор не сильно удивиться, узнав, что Николай и бычки с улицы курил. На часах уже перевалило за полночь. Оба, не то, чтобы в хлам, но пьяные уж точно. Стоило бы прихватить ещё одну бутылочку домой и поскорее удалиться, ибо их присутствие в баре Мори может не выдержать. Повезет, если на утро ему не придет компенсация за увольнение, а их фотографии не окажутся в списке «вход запрещен».***
«Пиздец.» — кратко отозвался у себя в мыслях шатен. Как он блять очутился в какой-то конуре? Дазай точно помнит, что пришел к отцу, который попросил его что-то забрать. А дальше? Он выпил бокальчик полусладкого. А дальше?... Ещё пару бокальчиков... Клонило в сон, от двухдневного недосыпа и убаюкивающего привкуса вина на языке. Он уснул прямо за стойкой, а его любящий отец, по всей видимости, кинул его в подсобку... Осаму точно поблагодарит его за это и, возможно, из бара Мори пропадут пару десятков тысяч. Компенсация за моральный ущерб. Поясницу и шею ломило от неудобной позы сна. Вставая он, что-то задел , после чего на него упала швабра и пару пластиковых бутылок с моющим средством. Парень матно выругался и, открыв дверь подсобки, глаза неприятно порезало светом, которого в месте, где он спал - не было от слова совсем. Ещё один повод для недовольства появился. Из помещения раздавались чьи-то голоса. А сколько времени? Парень достал телефон и завидев, что перевалило за полночь. Сам себе пообещал - его заботливый папаша не отделается одними деньгами. Он пришел сюда ранним утром. Подходя ближе к бару голоса показались знакомыми. Коля и новенький? Выпить что-ли зашли. Ну, это не его дело, что в их планах завтра умирать от похмелья перед школой. С Колей в баре он виделся часто. Иногда подменял его, хоть отношения в классе у них сложились не лучшие. Зрелище перед его глазами очень... Провокационное. Не помешало бы снять на всякий случай. Телефон доставать не пришлось, он уже был в руках.***
— Коля, блять. Вставай. Я не понесу тебя как Сигма Ваню. Ползти у меня будешь. — Да встал я, чего ты бубнишь? А давай... — Не давай. — быстро присек его идею спиздить побольше алкашки Федор, завидев туманный взгляд в сторону барной стойки. — Да ну! Я ещё не договорил. — Оно и без слов понятно. Гоголь полностью проигнорировал слова Достоевского и полез через стойку. Мори уже ушел домой, оставив ключи от заведения у парней. Понадеялся на их благоразумность. Вернее на благоразумность одного из них. Очень жаль, что его надежды оказались чётны. Стоило лишь шуту схватить парочку бутылок за пазуху, как в нем проснулось чувство откровенности и волна эмоций. — Феденька, наливай! Я тебе щас такое расскажу, без алкоголя не переваришь! — хватая бокалы, радостно воскликнул Гоголь, вспоминая истории своей молодости, а именно - начало девятого класса. — Коля, ты зависимый от алкоголя. Тебе посоветовать нарколога? — От тебя я зависим, дурак. — Что? — глаза брюнета округлись. Гоголь, кажется, понял, что за бред сморозил. — Что? — повторил вопрос парня Коля, игнорируя глупый румянец и нервную интонацию. — Объяснись. — Ну, знаешь... — замялся парень в попытке подобрать слова. Пьяный разум не позволил этого сделать, зато выложить все напрямую? Запросто, — Ты, наверное мне нравишься...? Хотя, кому я пизжу. Я просто обоготворяю тебя. Ты - самый чудесный человек в моей жизни! Не представляю, как жил до твоего появления... Федор смолк. Если это пьяный бред или пиздец не смешная шутка, он устроит отрезвитель ему на месте. Белобрысый накинулся на шею парня, с которым вёл диалог и прильнул к губам. И вот! Уже третий поцелуй Федора. Опять же неумелый, опять же нелепый, но такой приятный и желаемый. Конечно же всю инициативу на себя брал клоун, шаля во рту своего «бога». Достоевский пытался отвечать на поцелуй. Конечно же, Осаму не упустил возможность сфотографировать сию картину на телефон для дальнейших целей. Он вернулся в подсобку и начал выжидать, пока парочка влюблённых уйдёт, дабы незаметно проскочить домой. — Коль, ты нетрезв, давай поговорим об этом позже? — Как скажешь. Это не отменяет того, что я сказал. — Поехали домой. — кратко и понятно ответил Фёдор. Мелочится Достоевский не стал, заказал такси бизнес класса, подумав, что в экономе выходки пьяницы терпеть не будут, и сразу же выкинут за шкирку обоих. Через минут 4 подъехала машина, в которую парень в ушанке запихнул Гоголя, а позже и сам сел, приказав белобрысому вести себя потише, и не блевануть куда-то на сидения. На удивление добрались без всяких проблем, что не могло не радовать. Расплатившись, Фёдор постарался разбудить Николая, тем самым дав понять, что они приехали и пора выходить. Просто будить Колю - безумно сложно. Будить пьяного Колю - невозможно. Заняло это свыше 5 минут и все это время Достоевский удивлялся терпению несчастного таксиста, которому попались именно эти двое. Наконец разбудив клоуна, Федор вытащил его на улицу, параллельно Николай что-то мычал, но второй это отнюдь не воспринимал и смахивал на бредни нетрезвого человека спросонья. Зайдя в квартиру, сделав вывод, что сам Коля не разуется, пришлось снимать обувь и с него. Сразу же парня потащили в ванну, набирая содержимое «корыта» ледяной водой. Про отрезвитель он не шутил, вне зависимости от правдивости признания. Бог знает как, Гоголь залез в ванну, выругавшись из-за низкой температуры воды. — Ну что ж. Сейчас ты у меня мигом протрезвеешь. —Фе-едя, хватит своего любимого мучать! — намекнув на себя, хихикнул шут. Достоевский стоял с душем в руках и поливал парня сидящего в ванной с ног до головы. Но тут, озорнику-клоуну пришла в голову прелестная идея, чтобы брюнет искупался с ним. Николай привстал и ухватился за шею Федора, потянув к себе в воду, словно русалка заблудшего моряка на дно. — Блять, Коля! Названный рассмеялся от вида друга, который был словно котенок, которого кинули в воду. По сути так оно и было. — Поцелуй меня и, возможно, я подумаю чтобы отпустить тебя. — А нахуй тебе не пойти? Федор ощутимо сильно ударил локтем в бок Коле и резко вылез из ванны, пока Николай двумя руками схватился за место удара. — За что? — жалобно ныл Гоголь, совершенно не осознавая своей ошибки. — За все хорошее. Не утопись тут. Парень промок до ниточки. Капли падают на пол, одежда заметно потяжелела, а юноша идёт, хлюпая, за сменными вещами. Выбор пал на длинную футболку, что была чуть выше колена. Сырую одежду он кинул в сушилку, а волосы принялся расчесывать. Спустя минут 20 подоспел и Гоголь, на шатающихся ногах и обёрнутый в полотенце. — Можешь взять что-то из моего шкафа. — Угу. Парень взял тоже футболку, на парочку размеров крупнее его самого и вновь поплёлся к Феде, предварительно захватив расческу. Коля присел на диван, к брюнету и протянул расческу, намекая, что ему необходима помощь с неукротимыми патлами. Как обычно, Достоевский не посмел отказать и аккуратно расчесывал его волосы, перебирая каждый локон. — Извини. — Ничего страшного. - замявшись ответил Федор. — Не против спать вместе ..? — Угу, само собой. Разве была причина, чтобы что-то поменялось? - с улыбкой уточнил юноша. Гоголь усмехнулся.