***
С того момента прошло целых два месяца. На улице снег. Ким лежит в своей комнате, укутавшись в одеяло. Ссадины исчезли, и шрам зажил, но то что творилось на душе, так и осталось, причиняя ему боль каждый раз когда он видел мать и Чонгука. Всё тело ныло при виде их, будто напоминая ему что случилось тогда. В течение двух месяцев, Тэхён уходил рано на учёбу, завтракал и обедал тама, на отправленные деньги отца. Возвращался к шести вечера и не выходил из комнаты. Не пускал никого к себе. Чонгуку он писал, куда идёт, чем занимается. Желание встретиться повышало желание тошноты, и в день они виделись час и не больше. Чонгук обнимал его, целовал. А Тэхён стоял, не сопротивлялся, но и не проявлял желание. Иногда как обычно, Чонгук опять пропадал неделями, и возвращался как ни в чём не бывало. Вот опять его нет уже пятый день, а завтра новый год. С Чимином они всё ещё не общались. Иногда он видел их вместе, когда они сидели на машине в их районе. Чимин подолгу смотрел ему в след, а Юнги что-то шептал ему. Время было за обед, когда на кухне было тихо, и за сегодняшний день Тэхён только сейчас вышел на кухню, чтобы сделать себе поесть. Его худое тело, сильнее исхудала за последний месяц. Вещи которые он покупал на два размера больше, теперь были уже на три размера больше, штаны понемногу начали спадать. Поэтому Тэхёну приходилось надевать ремень. Метку на шее, он всё ещё скрывал, надевая одежду с капюшоном. Благодаря холодной погоде, никто и не подозревал. Нагревая на кухне молоко, Ким смотрел в потолок, на нём чёрный худи с капюшоном, белые шорты до колен и носочки тоже белого света. Его кудрявые и длинные волосы сильнее отрасли, собранные в пучок они скрывались под капюшоном. — Доброе утро. — Джин выходил из комнаты брата, на нём синяя футболка его брата и чёрные шорты. — Опять родители уехали. — С наигранной улыбкой проговорил Ким. — Иногда мне кажется. — Он запнулся и замолчал, не было смысла продолжать с ним разговор. — Кажется что? — Он невозмутимо подошёл, нажал на кнопку латте в кофе машинке и ожидая, смотрел на Тэхёна. Будто Тэхён в его доме, а не он. — У тебя метка? — Он взял сахар и положив отпил из него. — Не говори со мной. — Налив себе молока, Ким тоже положил сахар и сел на диван, возле телевизора. Джин уселся возле него. — За два месяца я только сейчас вижу что ты вышел из комнаты. — Потому что не хочу видеть тебя, в своём доме. — Ким включил телевизор, перематывая каналы и остановился на канале Дисней. — Или потому что произошло ужасная, а миссис Ким тебя не поняла. — Джин изучающий смотрел на него, на его молчание. — Может и никто не замечает твою метку и ссадины, но я вижу, и видел тебя в отеле. Ким сжал челюсть до боли, и не отводил взгляд от экрана. — Я сам хотел этого, так что не вмешивайся в мою жизнь, я не вмешиваюсь в вашу. — Я хочу помочь, не как парень твоего.. — Джин не закончил слова, так как Тэхён поднялся с места, оставляя своё молоко. — Ты противный человек. — Он зашагал внутрь комнаты и хлопнул его. Джин тоже встал и подошёл к двери. — Тэхён, если хочешь поговорить, я всегда выслушаю тебя и помогу чем могу. — Если хочешь помочь, исчезни из нашей жизни. Прояви свою заботу и избавь меня от своего присутствия. Ночные фонари и глухой стук в дверь, и следующий. Ким открыл глаза, он не помнит когда заснул. На улице темно, а на кухни что-то творится. Смех родных, гул знакомых голосов. Очередной стук, и дверь распахивается. Знакомый запах апельсин, и тошнота от этих феромон. Ким поднимается на локти, из проёма где включён свет, заходит лучи света. И тёмный силуэт. Он зажмуривается, присматривается. Потом не верит своим глазам и ещё раз смотрит, думая что это сон. Ведь Чонгук не должен быть тут, и точно мать бы не одобрила. — Можно войти. — Он не ждёт ответа, заходит и закрывает дверь. В темноте слышится его шаги и гул доносящийся из кухни. Потом скрип кровати и чуть холодное тело прижимается к голой теле парня. — Сладкий мой. — Он принюхивается, целует его в шею, трогает его кудрявые волосы и чуть тянет назад, чтобы видеть его лицо. Пусть и темно, Тэхён будто видеть его лицо, его черты и чёрные блестящие глаза. Его волосы тоже отросли чуточку. Губы сжимаются в тонкую линию и мелко дрожат. Дыхание ударяет в лицо, когда тот чмокает его в лицо, вдыхая запах его кожи. — Мой Тигрёночек. — Целует лобик и глазки. Тэхён молчит, будто проглотил язык, не знает что сказать, не знает что делать. Обнять или оттолкнуть, целовать до беспамятства или упрекать за его выходки. Но знает одно, сейчас ему хочется чувствовать его рядом. Чувствовать его обжигающее дыхание на себе. Он безвольно тянется к лицу, и приближаясь губами, без спроса целует его. До боли нежно, что хочется рыдать в ручьи. Соприкасаясь губами, отдаваясь им полностью, давая им власть над собой. Теряясь в этом поцелуе и разрешая ему делать всё что хочет. Ким даже не помнит как лёг обратно, как чужие руки скользят по его обнажённому телу. Как чужое и тяжёлое тело нависла над ним, осыпая поцелуем. Он знает одно, с закрытыми глазами, в темноте. Рядом со своим истинным ему хорошо и приятно. — Я люблю тебя хён..Часть 10
9 июля 2023 г. в 12:35
Тэхён даже не успел толком подойти, как почувствовал чужие руки вокруг своей шеи. С каждой секундой руки сжимались настолько сильно, что он на миг потерялся во времени, но при этом не отбивался, даже не попытался выйти из хватки.
— Когда я сказал подойти, ты должен был подойти сука. Где твой пидрила, почему бы ему тебе не помочь. — Руки Чонгука чуть ослабли, когда чёрная радуга начала заполняться белым светом. — Дыши тварь. Я сказал дыши. — Дав пощёчину маленькой омеге, он опустил его.
Тэхён упал на колени придерживая за горло, тяжело кашля. Каждый глоток воздуха, резал ему кожу изнутри. Мокрое лицо, тут же стало грязной, когда он вытирал его грязной рукой.
— Тебе нравится выводить меня из себя, думал я не узнаю что ты спишь со всеми. — Чонгук зажал его подбородок в руки, из-за чего его губы как лодка, вытянулись вверх. — Ты думал я так всё оставлю, ты хочешь секса, так давай будешь и для меня шлюхой.
Схватив за руки омегу, Чонгук силой толкнул, и так не сопротивляющегося Тэхёна на заднюю пассажирскую. Силой снял с него штаны и сел на него, чтобы тот перестал дёргаться.
— Прошу, прекрати Чонгук. — Со слезами на глазах и охрипшим голосом повторял тот, пытаясь остановить его. — Пожалуйста, остановись.
— Почему я должен остановиться, в то время когда мою омегу трахает каждая шавка в городе. — Он снял с Тэхёна футболку, оголяя его белое и хрупкое тело. — Прекрати дёргаться Тэхён.
Выпутав руки, Ким размахнулся для удара. Но руки Чонгука сильнее сжались вокруг его горло, вынуждая его лихорадочно хватать за горло. — Когда я говорю не делать, ты должен меня слушаться любимый. — Завязав руки галстуком, Чонгук связал их на дверку машины. Снял с него трусы и чуть наклонился к его лицу. — Я выбью из тебя всю дурь. Сломаю тебе не только ноги, но и руки. Потом посмотрим как ты будешь вилять хвостом перед другими.
Спуская штаны до колен, Чонгук даже не думая об его состоянии, и даже не подготавливая его, стал между ног и просто вставил ему.
Глаза Кима расширились от боли, он приподнял спину, пытаясь хоть как-то уменьшить боль, но было поздно. Перед глазами начало темнеть и он медленно погрузился в темноту.
— Тэхён, Тэхён. — Чонгук понял свою ошибку, понял что Тэхён был девственником. А теперь когда из него течёт кровь, а он внутри, не знает что делать. Плюсом ко всему, алкоголь бьет по голове.. Он чуть наклоняется, крепко обнимает его за талию, приподнимая его и не двигается. — Я не знал, слышишь Тэхён, давай открывай глаза. Не шути так.
Тэхён не двигается, не шевелится.
— Прости, слышишь прости. — Чонгук начал медленно двигаться, вытирая лицо Тэхёна рукой, и целуя его каждый раз, когда делал фрикции. — Прости маленький. — Каждый раз когда Чонгук двигался, он то и дело что смотрел в шею, пытаясь пометить его. Пару раз обсасывал кожу на шее, но так и не посмел. В мыслях крутила. — Что если он умер, я что занимаюсь сексом с трупом. А иногда эти мысли заменяли тем что он не правильно понял Тэхёна.
После очередной фрикции когда тело расслабилась, Чонгук снял свою футболку и не выходя из него, лёг на его груди. Он даже не пытался развязать руку Киму. На шее Тэхёна остались пятна от руки Чонгука, который беспощадно душил его.. Возле губ кровоточила ранка. Ноги были весь в крови, да и машина была не в лучшем состоянии. Благодаря тому что машина была затонирована, Чонгуку не пришлось подгонять его в другое место. Он лежал на нём больше часа. Слушая как тихо бьётся его хрупкое сердечко.
Тэхён очнулся через полтора часа. Его руки были связаны. На нём лежала тяжелое тело альфы. Раздвинутые ноги ныли от боли, да и поясница с попой были в ужасном состоянии. Горло подсохло, и чтобы хоть как-то выговорить слова, он глотнул слюну, пытаясь разбудить Чонгука. — Развяжи, развяжи руку. — Прокашлявшись, Ким столкнулся со спокойным лицом парня. Его чёрные глаза будто бы улыбались ему, а его бросало в дрожь от этого взгляда. Такого Чонгука он ещё не видел.
— Ты очнулся? — Парень поцеловал его в шею и в кадык, без тени сожалений. — Прости меня любимый, я больше так не буду. — Чонгук смотрел на него, будто издеваясь.
— Выйди, мне больно. — Тэхён перевёл взгляд на пах Чонгука. На то как он спокойно находился внутри него, даже не пытаясь высунуть член.
— Не могу, и не хочу. — Чонгук ещё раз поцеловал его, в области шеи. — Ты мой, и будешь только моим. — С этими словами, он укусил его до крови, оставляя метку. — Ты принадлежишь мне, и только мне.
Глаза Кима расширились, а зрачки сузились. Теперь он принадлежит Чонгуку. И только ему одному..
— Ты изнасиловал меня, и пометил меня.. — Ким сидел, прижимая колени к груди. Его белые и хрупкие ноги окрасились красной кровью.
— Нет любимый, ты тоже хотел. — Чонгук тоже сидел, уже одетый, откидывая голову назад. — Тэхён, я сломаю тебе ноги если ты выйдешь хоть шаг из дома, ты меня понял?
— Ты меня изнасиловал. Изнасиловал. — Повторял он, сжимаясь всё сильнее и сильнее.
— Прекрати это. Ты мой омега, я имею права делать что хочу и когда хочу.
— Я разорву метку.. Думаю нам всё таки стоит расстаться.
Глаза старшего открылись, заполняясь чёрным цветом. Он не двигался, просто смотрел на потолок, сглатывая слюну. Его не смущала кровь. Не смущало как Тэхён дрожит. — Не шути так, я ведь извинился.
— Не неси хуйню, Тэхёна. — Чонгук чуть повысил голо. — Я же сказал что больше так не буду. Ты что не доверяешь мне? — Чонгук при обнял его, целуя в макушку. — Прости меня, последний раз.
— Я хочу домой. — Ким попытался выйти из объятие старшего, но тот сильнее прижал его к себе.
— Давай сначала ты помоешься. — Бережно поцеловав его, Чонгук пересел на переднюю, и завёл двигатель.
Уже возле не большого отеля, он остановился, открыл багаж и достал оттуда синий халат. Открыв пассажирскую где сидел Ким. Накинул на него и протянул к выходу. — Хорошо что я его купил. Это был твой подарок.
Ким не ответил, а просто стоял. Ноги ныли от боли. Когда ветер дул, его халат раскрывался, оголяя ножки и показывая кровь. Будто этим напоминая ему о насилии. — Я не хочу туда.
Чонгук подошёл к нему в плотную, поднял одну бровь и изучающе посмотрел на лицо, которая не выдавала никаких эмоций. — Ты хочешь, а я тебе помогу любимый.
— Перестань называть так. — Ким сделал шаг, но когда он собирался сесть на машину, его опять удержали за руку, а через секунду он уже был в руках Чонгука.
— Если будешь паинькой, то всё будет хорошо, ты же не можешь жить без меня. — Чонгук шагал внутрь, обнимая своего омегу. Ким прикрывал себя, съёжившись в чужих объятиях.
Уже возле ресепшена, когда все внимание были прикованы к ним, Чонгук медленно отпустил его, позабыв что он вовсе без обуви.
На ресепшене сидела омега, лет 25. Она улыбнулась Чонгуку, и посмотрела на маленькую омегу с ног до головы. — Мистер Чон, вам всё тот же номер?
Чон оглядел Тэхёна, который смотрел на девушку, потом закивал. — Да.
Когда девушка вручила ключи. Чонгук опять же поднял его, направляясь к лифту.
— Хочешь отвести меня туда, где ты трахался со всеми? У тебя что нет совести?
— Я не собираюсь с тобой сюсюкаться, так что прекрати всё это. — Чонгук остановился возле 77 номера. Открыл дверь картой и зайдя внутрь, отпустил Тэхёна. — Раздевайся. — И сам начал раздеваться.
Скинув с себя одежду, и оставаясь в боксёрах, Чонгук обернулся на Кима, который так и стоял, даже не двинулся с места. — Почему ты заставляешь меня повторять одно и тоже.
— Я сказал что не хочу, почему ты меня привёл сюда, тебе было мало. — Сглаз омеги скатилась слеза, одно за другим оно текло через красивое лицо, пачкая и проходил по шее.
Чонгук молча подошёл, снял с него халат. Ким стоял голый в футболке. За халатом полетел и футболка, обнажая его тело полностью. Ким не переставал плакать, даже тогда когда Чонгук поднял его, отвёз в душ, и включая водичку встал под ним, смотря на плачущие карие глаза.
— Моя душа разрывается когда ты так плачешь. — Чонгук прижал его к себе. Под струями воды намокли волосы Тэхёна, а после и тело, смывая алую кровь. — Прости Тэхён, я правда виноват.
Тэхён в объятиях своего альфы. Он не обнимал его, но и не отталкивал. Просто стоял, позволяя Чонгуку обнять его, а воде смыть всё что с ним случилось.
Чонгук помыл его тело полностью, протёр полотенцем и укутав не сопротивляющуюся омегу вышел с душевой. Посадив его на диван и сев подле его ног, он начал целовать его пальчики. Коленки. — Прости меня ладно любимый? Я просто был зол. — Поцелуи начали переходить выше колен, и Чонгуку пришлось чуть приподняться на колени. — Пожалуйста Любимка, ты же любишь меня? Ты же любишь меня?
— Да. — Опять это да, который летит из уст Тэхёна, даже после всего этого. Неужели быть истинным так сложно. Неужели только Тэхён любит его так сильно что даже сейчас боится потерять его.
На лице Чонгука опять это ухмылка. Он обнимает за талию Кима, заставляя его лечь на спину, а сам забирается на него, нависая над ним. — Ты такой вкусненький, такой красивенький. — Он целует его заплаканные глаза. Шею где остались следы от удушья. На родинку в носу и под глазом, и долго долго смотрит в карие и распахнутые глаза.
— Отвези меня домой хён. Мама будет волноваться.
Чонгук остановился, лёг на него всем телом, целуя возле уха. — Если ты сейчас пойдёшь домой, то что подумает твоя мать?
— Если я сейчас не вернусь, то она будет беспокоиться. Наверно уже звонила? где мой телефон?
— Ты мой, я тебя пометил. — Альфа приподнялся на локти, убирая волосы назад.
— Я не буду говорить ей о метке, я прикрою шею. Мне нужна одежда.
Чонгук чуть задумался, потом поднялся с места, подходя к телефону, связывающий его с ресепшеном.
Ким закрыл глаза на минутку. Всю боль которую он испытал будто бы исчезла. Каждой секундой он проваливался во тьму. Когда уже открыл глаза, находился в машине возле дома. Чонгук тоже лёжа, чуть откинув сидение, лежал, трогая кудрявые длинные, волосы парня.
— Ты очень красивый Тэхён. Мой Тэхён. — С этими словами он улыбнулся.
Тэхён присмотрелся. На нём были джинсы с кроссовкой, футболка широкая, походу принадлежала Чонгуку. Сзади лежали вещи в пакете и сумка Кима. Сиденье всё ещё была испачкана кровью. И чтобы хоть как-то унять тошноту, он схватился за рюкзак и обернулся. — Выкинь мои вещи в мусор. Они мне больше не нужны.
— Хорошо. — Альфа достал из бардачка машины шарф от Chanel и протянул его Кима. — Прикройся.
Ким не задавал вопросы, не было смысла. Шарф пахло женскими духами. Он укусил щёки изнутри и сопротивляясь тошноте обвел через шею, прикрывая ссадины и метку.
— Отдохни, и когда проснёшься позвони. Нам много о чём надо поговорить.
Даже не обернувшись, не сказав пока, он зашёл в подъезд, шагая и приближаясь в свой дом. В мыслях крутился, рассказать ли матери про случившееся или же промолчать. Она не одобрит ведь ему 16, но если он скажет что Чонгук его изнасиловал, может она поможет. Да и попка ноет от боли и ноги дрожат. Возле двери Ким медлит, смотрит на часы и понимает что уже 11 вечера. Тихо открывает, заходит внутрь. Снимает обувь и убирает в шкаф.
Омега сидит на стуле, возле кухонного стола, скрестив ноги и отпивая красную жижу из бокала. На столе бутылка вина, допитый полностью. Внизу возле ног ещё две.
— Оу, наш Тэхёнчик дозволил вернуться. — Она встаёт наклоняясь. — Спасибо господин что пришли.
— Мама, я хочу поговорить. — Не смотря на сарказм, Ким решается сообщить о том что произошло. Но даже не успевает закончить. Бокал летит на него, вино пачкает его лицо, а сам бокал ударяется об стену, разбиваясь в дребезги.
— Ты переспал с ним верно. Какой же ты тупой. Я даже не хочу тебя видеть.
— Мама. — Шмыгает он, подавляя слёзы. — Почему ты меня даже не слушаешь?
— Уйди с глаз, пока я тебя не убила. Ты воняешь им, аж противно. — Мать берёт бутылку, выпивая с горло. — Теперь поздно плакать, если забеременеешь, то я тебя вышвырну из дома.
— Ах жаль тогда, в следующий раз скажу чтобы он не останавливался. — Он шагает в свою комнату, а на него летит уже не бокал, а бутылка. Оно тоже встречаясь со стеной, разбивается на осколки. — Ты прекрасная мать. — Он заходит в комнату, закрывает его в ключ и снимает с себя чужую одежду. На лице царапина от осколков, на руках и шее ссадины. Всё тело в красных пятнах.