Заткнись! Мне не о чём жалеть...

      Из комнаты то и дело доносились крики сестрёнки. Санни опять сыграл неправильную ноту. "Скоро день концерта".–Говорила она,–"Ты так и опозоришься, если ничему не научишься". Мальчик старался пропускать слова Мари мимо ушей. Обычно это заканчивалось тем, что Мари просто уставала и они шли заниматься своими делами. В ванной Санни тихо спрашивал, стоя у зеркала:       –Омори, что я делаю не так в своей жизни?        По телу будто прошлись невидимые руки, затем они огладили шею и перешли на лицо. За спиной появилась копия Санни. Только его кожа была белая, как снег, был он одет в черную майку и в шорты в чёрно-белую полоску, что сильно напоминали ненавистные клавиши пианино Мари. Он был словно братом-близнецом Санни. –Ох, мой милый маленький Санни, ты делаешь всё правильно, это она только и делает, что кричит на тебя. Она просто думает, что все вертится вокруг неё.–Убеждал его Омори.–Давай проучим её? Чтобы не думала слишком много о себе...        Мальчик слегка призадумался. А ведь и вправду, он будто бы делает всё правильно, хоть и ошибается иногда, а она только кричит на него. Но разве она тоже не волнуется? Ведь она тоже выступает. Сомнения загнали в угол бедного мальчика. Он совсем не знал, что ему делать. –Всё ещё думаешь, мечтатель?–Подал голос монохромный.–Не волнуйся, я обо всем позабочусь. И слёзы совсем не идут к твоему личику, солнышко...–Прошептал Омори с улыбкой на устах, вытирая бусинки слез, что начинали собираться у глаз маленького мечтателя.        Санни все смотрел на собственное отражение в зеркале. В его мрачных глазах виднелась бездна раздумий и сомнений. Ему было проще довериться Омори, нежели размышлять самому и естественно он это и сделал...

Добро пожаловать в белое пространство. Ты здесь, столько, сколько себя помнишь.

      Белое пространство... Здесь Санни и Омори чувствовали себя богами. Оно огромно, поэтому красные руки вели тебя прямо на место. Здесь был ноутбук, но на нём особо ничего нет, скетчбук, в который можно выложить свои мысли, но он им не нужен, ведь они могут чувствовать печаль друг друга, салфетки, которые утирают их и лампочка с темной бездной в ней. Посреди зоны лежали два мальчика. У обоих их пустой взгляд был направлен на...потолок? Им двоим не нужны были слова, чтобы понять о чем они думают и чувствуют. Они прекрасно понимают друг друга. Омори убедил его, что никто не будет понимать Санни как он. Санни верит ему. А Омори никогда не даст своему солнышку почувствовать боль.

За день до концерта...

       Две фигуры стояли у лестницы, ведущей вниз. Внизу была сломанная скрипка Санни. Он не хотел её ломать, но он устал. Мари была зла на него. Она кричала на него. Санни тоже был зол. Он просто хотел пойти вниз, но она заблокировала ему проход туда. В его ушах послышался знакомый голос Омори. –Толкни её. Заставь её уйти от туда.–Говорил монохром, но его самого не было тут.        Солнечный хотел кричать, плакать, лишь бы заткнуть эти два голоса. Он толкнул её...        В её глазах промелькнули страх и злость одновременно. Послышался короткий вскрик Мари, а затем глухой удар тела об пол.        Бедному Бэзилу пришлось наблюдать за этим. Как кричат на его друга и как тело упало с лестницы. Как только Санни спустился к бездыханному телу сестрёнки, блондин осмелился подойти к нему. –Санни...–Он не видел темных глаз друга, но увидел, как на его лице мелькнула улыбка. Цветочник не обратил внимания на это, но насторожился. –Мне кажется, что она устала...–Произнес тихим голосом солнечный.        Они вместе стали тащить пианистку на её кровать. Это было довольно проблематично, но они справились.        Прошло уже достаточно времени. Бэзил решил проверить её дыхание. Он понял, что Мари не дышит. –Санни, Мари... она... н-не дышит...–Мальчик говорил это с дрожью в голосе. –Бери скакалку...–Сказал Санни холодным и пустым голосом. "Ему все равно на Мари?!"–подумал цветочник, но подчинился и взял скакалку. Омори Санни нравилось, когда люди не задают лишних вопросов и подчиняются.        Они оба опять взяли тело и пошли на задний двор. Санни взял вещицу и начал завязывать вокруг шеи Мари. Блондин ужаснулся. Его голубые глаза, казалось, светились от ужаса и осознания. Но он должен был помочь, чтобы у его друга не было проблем. Он помог завязать скакалку вокруг ветви ближайшего дерева и очень крепко.        Они оба смотрели на свое творение. Глаза Бэзила были полны страха и слез, в то же время глаза Санни не излучали ничего. Ни печали, ни страха. Пустота. –Санни, все будет хорошо, поверь мне... Я всегда буду на твоей стороне. Ты хороший человек, я знаю это. Я знаю тебе жаль и... –Заткнись...        Бэзил удивился. Неужто это был его дорогой Санни? Или что-то кто-то другой. Он изменился. На миг Бэзилу показался Омори вместо Санни. –Мне не о чём жалеть... –Санни, я знаю что ты хороший человек... Это ведь что-то сзади тебя, так ведь?–Блондин пытался сохранять самообладание, но ничего не получалось. –Ты будешь об этом молчать, я позабочусь...–Санни положил свои руки на шею друга и сжал её, но не задушил его. Позже он отпустил его.        Бэзилу пришлось идти домой с грузом вины на своих плечах и с кучей сомнений в голове. А Санни вновь разговаривал с Омори. Монохром хвалил его. –Смотри какой смелый мальчик ты сейчас. Проучил эту заносчивую Мари...       Сердце Санни наполнялось чувством гордости. Да, он сделал правильный выбор. Осталось надеяться, что Бэзил не проболтается...        Дальше Омори вел Санни за руку до его комнаты. Они наконец могут остаться одни, и никто этому не помешает, даже бесячая Мари. Для монохрома пианистка ничто, в то же время Санни, тот о ком нужно заботиться и беречь от этого мира. Он словно фарфоровая кукла, от одного неаккуратного движения разобьётся на кучу осколков и лишь хозяин этой куклы знал, как за ней ухаживать. Даже слегка побледневшая кожа и пустые глазки придают ему кукольный образ.

      Омори должен защищать свое солнышко от этих людишек. Они не должны прикасаться к его Санни. Санни доверяет Омори. Он укроет его от любой опасности.