Идиотизм

Ослепляющим светом солнце стояло в середине неба, сжигая каждый клочок жизни под собой. За горизонтом стояли кучевые облака, похожие на воздушные горы, мягкие и пушистые, острые и холодные, как последний снег. Сэр Крокодайл невидяще смотрел вдаль, непривычно и совершенно глупо занимаясь неуместной рефлексией, вспоминая то, о чем вспоминать было нельзя, о чем вспоминать было опасно для собственной жизни. Что то крепко сжало его чёрствую душу, резко отпустило, заставляя пустые глаза вновь полыхнуть отголосками застарелой боли. Гребанное одиночество. Преследовало его во снах, душило, не давая и шанса на спасительный вдох, проникало глубоко внутрь, громко хохотало и глумилось над уставшим сердцем. В его жизни было два человека, способных спасти его. И имя этих людей называть он не хотел, совершенно не мог, не мог даже мысленно заикнуться о них, лишь вспоминал размытые очертания, острые взгляды. Имя Нико Робин он мог назвать, превозмогая себя, переступая через собственную слабость, он вспоминал его и нежно хранил, абсолютно не свойственно для себя, удивляясь каждый раз, но продолжая хранить. Она была его спутницей, его сообщником, преследуя собственные цели, предав его, но продолжая находится у него в голове, в отделе тех самых воспоминаний, нить которых можно было обматывать вокруг пальцы лишь в моменты самой отчаянной и самой ненавистной горести. Имя второго человека Крокодайл не хотел, не мог, не имел права, ради самого себя не имел права, называть. Потому что имя его означало смерть. И обоих он безвозвратно, без шанса на восстановление, потерял. — Присоединиться к тебе, ага, как же, мечтай и глумись надо мной дальше, Донкихот Дофламинго, я скорее убью себя в попытке убить тебя, но останусь верен самому себе. И ты, сукин сын, прекрасно об этом знаешь. Солнце медленно клонилось к западу, горы на горизонте рассеивались, Крокодайл прыгнул в пропасть собственных мыслей, рассыпаясь песчаной пылью. *** Багги он принимать не хотел, ему это было не нужно, но Багги заносчивый засранец должен был ему денег, у Багги была команда, у Багги была нечестная и абсолютно неправдивая репутация в мировом правительстве. И это играло Крокодайлу на руку, в любом случае удар Багги возьмёт на себя, однажды он не сможет вылезти сухим из воды, однажды он погубит сам себя, но пока он оставался абсолютным идиотом, лизал ботинки, радовался данной ему славе. Крокодайлу только и нужно было, что оставаться в тени, не марать руки, уходя как можно дальше от центра внимания. Ему нужно было внимание лишь одного, одного человека, но это было невозможным, совершенно невозможным. Но так и хотелось кричать: «посмотри, посмотри на меня, ебанная птица, я наконец выбрался на свет, я сомну этот мир и выброшу в мусорку, я первым найду ванпис, и мне не нужен ты.» Михуок понимающе смотрел ему в глаза, солидарно довольствуясь выбранной позицией. В один момент они предадут друг друга. Эта мысль была проста и висела в воздухе неопровергающейся аксиомой. Оба это знали, принимали, взаимно улыбались и подставляли друг другу спину без страха получить нож, потому что момент этот настанет не скоро. Когда то давно также было с кем то другим, но ощущалось совершенно по другому, наверное потому — Крокодайл усмехнулся в мыслях — что приправленно все это было невероятным сексом, взаимными подъебами, ерундой, которая совершенно не вписывалась в подобный уклад отношений. Крокодайл перевёл взгляд на Михуока. Нет, трахаться с ним он не собирался. Совершено точно не собирался. *** — Эй, эй, Доффи ты слышал? Багги стал йонко! Хриплый шепот доносился из камеры напротив, заебавшемуся Дофламинго пришлось нехотя открыть глаза. Как же он хотел разнести тут все к чертям, как же он ненавидел каждого из присутствующих в этой тюрьме, каждую секунду он представлял как разрезает их на куски, как хлещет кровь из смертельных ран, как валятся наружу длинные полосы кишков. Он хотел убить каждого. — Где ты услышал эту чушь, идиот? Такой придурок как Багги никогда бы не стал йонко. Видимо пытки полностью лишили тебя рассудка. Лучше заткнись и не выставляй себя ещё большим долбоебом. Раздражением сочилось каждое слово, он гневно шипел, представляя как вырвет своему соседу по камерам язык. — Все не так просто, Доффи, ты даже не представляешь кто с ним! Придурок все никак не затыкался Дофламинго был в шаге от того, чтобы не снести ему мозги королевской волей. Любопытство все же взяло верх. — Фу-фу-фу, не представлю ни одного идиота, который мог бы быть с Багги. Что ж, потешь мое любытство. — С ним сам Сэр Крокодайл и Соколиный глаз Михуок! Интересно, как он смог взять над ними верх?! Блять, а вот это уже интересно! Дофламинго истерично рассмеялся. Пришло время выбраться из адской скуки и проверить одного дурака, который в очередной раз смог доставить ему небывалое удовольствие. Крокодайл, значит вот как ты поступил. *** Дни проходили скучно, слабенькие дозорные, отправленные за их головами, не приносили бывалого азарта, все было однообразно и тоскливо. Развлечением были лишь издевательства над Багги, пьянки с Михуоком и… больше пожалуй ничего. Послали бы хоть адмиральчика какого нибудь, чтобы поразвлечься. Скучно, скучно, скучно. Крокодайл сгорал от скуки, он скуку ненавидел, она приводила его к тому, что он ненавидел ещё больше — к ужасной и нескончаемой рефлексии. Рефлексия приводила к выводу, который он бы никогда не сказал вслух, но смог смириться с ним в собственных мыслях — единственным человеком, способным развеять скуку Сэра Крокодайла был Донкихот Дофламинго. Фужер с вином треснул в крепко стиснутом кулаке Крокодайла, Багги загнано попятился в угол, Михуок понимающе хмыкнул. — Чувствуешь? — спросил он с азартом смотря в глаза Крокодайлу. Он настороженно замер, и поднял на Михуока такой же полный азарта взгляд. — Чувствую. Приближалось что то с невероятно мощной волей, энергией, что то, что было способно развеять их вечную тоску. — Неужели эти идиоты в дозоре наконец соизволили подумать, что стоит послать адмирала, — Михуок потянулся за Ёру, вставая с кресла. Замер, настороженно прослушиваясь. Крокодайл впервые за долгие недели предвкушающе оскалился. — Эй клоун, налей мне чего покрепче и не отсвечивай, ты будешь только мешать. Багги быстро и неуклюже схватил стакан и стеклянную бутыль, полную янтарной жидкости, судорожно налил жидкость в стакан и поспешил убежать, думая про себя, что так и собирался сделать и никакие Крокодайлы не смеют ему приказывать. Шатёр неожиданно заполнила мощная волна королевской воли. На пороге появился тот, кого Крокодайл совершенно не ожидал увидеть. Появился тот, кто был сущим кошмаром в его жизни. Господи, за что? Он сделал большой глоток из стакана, громко поставил его на стол и гневно посмотрел на Дофламинго. От былого ощущение азарта не осталось и следа. Было лишь сущее раздражение. — Какого хрена ты здесь делаешь, Дофламинго? Доффи усмехнулся, одарил горячей волной взгляда, этот взгляд словно лазерные лучи, проходил сквозь стёкла очков, обволакивая его тело почти весомыми прикосновениями. По загривку пробежал холод неуместного возбуждения. — Я тоже рад тебя видеть, Кроки! Фу-фу-фу, но что же ты тут делаешь? Значит компания Клоуна Багги устраивает тебя больше чем моя? Мое предложение ты отклонил, — голос был насмешливыми, ядовитым. Крокодайл уверенным шагом двинулся вперёд и смачно ударил Дофламинго по лицу. Зажимая пальцами истекающий кровью нос, Дофламинго громко и истерично захохотал. — Такой же вспыльчивый идиот, Кроки. Я думал ты изменился, но некоторые вещи остаются вечными. Хотя, возможно это твоё качество относится только ко мне? Ладно я пришёл сюда не драться, мне нужно кое что совершенно другое. *** Крокодайл лежал на мягкой кровати и невидяще смотрел в потолок, снова утопая в рефлексии, пока длинные руки ебанной птицы обвивали его тело вдоль и поперёк. Хотя птица была не ебанной, а вот он очень даже. — Я так и не понял, зачем ты пришёл, — он оглядел комнату в поисках собственного пиджака, благо тот лежал рядом с кроватью с его стороны. Мучительно долго тянулся за ним, чтобы достать сигару и облегченно закурить. — Ну собственно за этим я и приходил, — Дофламинго ластился к нему лукаво смотря своими прищуренными глазами. Без очков он выглядел совершенно беззащитно, словно оставшись без стены, за которой можно спрятать собственные эмоции. — Блять, — Крокодайл измученно вздохнул, — только не говори что ты приревновал меня к Багги. Доффи нежно рассмеялся и совершенно по птичьи поцеловал его в пересекающий лицо шрам. — Ты такой догадливый, Кроки. Крокодайл выдохнул белый дым ему в лицо и снова измученно вздохнул. — А ты такой идиот, Минго.