***
Как и завещал Стив, он встречает Дьявола на парковке супермаркета, напротив которого работал в обычной жизни. Привычным жестом он сжимает древко биты, но не получает отклика. Только громкий смешок и театральный поклон с руками, указывающими на витрину магазина. Стив недоверчиво смотрит на яркую маску и подходит к витрине. Стекло – вдребезги, разлетается блестящими брызгами в стороны, и Стив радостно смеётся. Дьявол демонстративно хлопает и подаёт руку в приглашающем жесте. Харрингтон так и ждёт подвоха, но любопытство берёт верх – он опускает биту, вкладывает руку в чужую и перешагивает порог магазина. Господи, они как дети. Крушат полки с чипсами и сухариками, бьют двери холодильников, разливая молоко по полу. Дьявол взмахивает кудрявым хвостом, поднимая «козу», и лопает в воздухе кукурузные палочки. Воздушное конфетти расплывается облачком над головой Короля, кожаная куртка с меховым воротом теперь обсыпана глазурью и поблёскивает в свете мигающих на улице фонарей. Дьявол склоняет голову на бок, чтобы рассмотреть Короля, и Стив против воли замирает на месте. Сиротливо висит полка с алкоголем над местом кассира, Стив не сразу замечает её. Дьявол тянется к бутылкам, достаёт знакомый кинжал и стучит 3 раза по горлышку. Стекло с металлической пробкой слетает на пол, скрежещет где-то в ногах, оставляя после себя ровный чёткий срез. Звуки с улицы и внутри магазина стихают, а вакуум окружает уши, когда Дьявол приподнимает маску и отпивает виски с горла. Он протягивает бутылку Королю, столь непринуждённый жест, будто они всю жизнь были закадычными друзьями. И Стив не может отказаться. Через час они орут любимые песни, то и дело, взбираясь на стойку, пародируя Элвиса и Чака Бэрри. Ещё через полчаса они вытаскивают кейс из кассового аппарата и раскидывают дождём наличку на дороге. Стив думает, что давно не получал простого удовольствия от времяпрепровождения с друзьями, и забывает о том, что у него под боком – далеко не друг. К 7 утра Томми и Джейсон находят его, ворчат, что из-за его отсутствия «рыбка сорвалась с крючка», но Стиву впервые насрать. Он с нежностью влюблённой девчушки прокатывает в памяти воспоминания о мелком хулиганстве в компании с закадычным врагом и надеется, во что бы то ни стало, найти его в реальной жизни.***
К великому удивлению Стива Харрингтона он находит до боли знакомую бандану, обычно повязанную на левом запястье, в кармане рваных джинсов Эдди «Фрика» Мансона. Карвер принял бы Стива за свихнувшегося человека, но проблема в том, что Стив реально детально изучил лоскут чёрной, с пятнами черепов ткани: как на одном конце она разошлась, свисая бахромой, как на четвёртом черепе слева темнело пятно от кетчупа или чего-то красного. И если быть честным, больше всего ему запомнился запах пота и терпкого одеколона на ткани, которая постоянно трётся о запястье и шею Дьявола. Стив мечтал, блять, выкрасть её с момента, как заметил: потрогать, понюхать, поглотить, если бы была такая возможность, и вобрать в себя хотя бы частичку той силы, что имел Дьявол. - Для чего тебе бандана в кармане? – Спрашивает Стив, упираясь зажившим плечом в железные шкафчики. Мансон открыто усмехается и мурлычет прямо в губы Харрингтона, так близко, что Стив буквально слышит его ртом: - Чтобы такие красавчики, как ты, спрашивали. И уходит. Просто оставляет Стива тупо пялиться вслед и вопрошать: а какого, собственно, хрена? Поэтому он идёт за Эдди, ловит у туалетов и прижимает к стене. И естественно, знакомая сталь клинка впивается в правый бок, угрожающе отдавая дрожью в рёбрах. - Только попробуй кому-то рассказать – и ты труп. - Заставь меня молчать. Стив дерзит – Мансон лишь ухмыляется в ответ. Он ведёт концом лезвия вниз по косым мышцам, замирает у ремня и проходит несколько раз вдоль ширинке Харрингтона. Стив едва сглатывает ком в горле, и чувствует, как сильно дрожат руки. Широко расширенные зрачки смотрят в нахальные глаза напротив, кадык дёргается с тем, как сам Эдди сглатывает в предвкушении их новой игры. И Стива ведёт. От терпкого одеколона с примесью сандалового дерева, от на удивление мягких кудрявых волос у шеи, от цепких пальцев с остатками сигарет на них на запястьях и тихого грудного смеха. Он стоит посреди туалета ещё минут пять. Краем уха он уловил «Встретимся через 5 месяцев у школы», и Стив мысленно метит крестом каждый новый день. Он не может не ждать.***
Третья встреча проходит куда более жарко. Стив понимает, что сам виноват: он позвал ребят с собой для якобы финальной битвы между Королём и Дьяволом, хотел показать свою власть над Мансоном и бросить вызов в любой момент. Только он не учёл, что Карвер – тупой, повёрнутый на католицизме патриот, а Томми Х. – просто отбитый на голову старшеклассник, готовый убить ради веселья. Стив честно не хотел злить Мансона, но Карвер бросился первым, замахиваясь битой над головой человека, пока Томми пытался отвлечь его. Эдди резко присел, давая двум придуркам влететь друг в друга и упасть замертво наземь. Глаза в прорезях темнеют, насыщаются кофейным оттенком и щурятся под маской, когда Стив шутливо поднимает фирменную биту и игриво замахивается. Мансон спокойно подходит к парню, вздёргивает за ворот рубашки-поло и нагло срывает маску. Это – тотальное поражение. Стив на секунду пугается мести после 7 утра, но забывает об этом, когда Дьявол, наконец, снимает маску. Эдди «Фрик» Мансон собственной персоной, с подведёнными карандашом глазами, разрисованным символами и прочими каракулями лицом и дёргающимся от гнева глазом. Крепкая ладонь бьёт наотмашь, разбивая губу. Рот наполняется кровью, но Стив радушно улыбается, демонстрируя окровавленные зубы. Эдди ухмыляется и впивается жёстким, кусачим поцелуем. Мясистый язык властно раздвигает губы, лижет дёсны, слизывая кровь с эмали зубов, и оставляет слюнявый розоватый след в уголке полных губ. И также любовно, Эдди топчет маску Стива. Мгновение спустя Мансон спешно отползает на полу, кряхтит неслышно, хватаясь за поясницу, и продолжает всё так же надменно ухмыляться, будто Стив для него – мокрое место. Обидно до такой степени, что Харрингтон швыряет Эдди в школьные парадные двери, ломая их. Всё же, это была его единственная маска, та, которая делала из него неоспоримого авторитета среди участников Ночи. Король возвышается над Мансоном, стоит меж разведённых ног, и любуется ссадинами на скулах и подбородке, где постепенно расцветают синяки. Тогда их встреча становится жарче, в подсобке среди швабр и вёдер на первом этаже, в самом лежбище уборщика школы, что ещё вчера любовно расставлял утварь в определённом порядке. Мансон нападает исподтишка. Стив успел было увернуться, но Эдди более проворный – на удивление – скрещивает стивовы руки за спиной, заковывая в наручники. Жилистая рука тянет густые волосы и бьёт головой об стену, оглушая, вызывая болезненный стон. Текущая с разбитого носа кровь неприятно слепляет ноздри изнутри. Прижатый разбитой скулой к шершавой стене, Стив нетерпеливо елозит выпяченной задницей по ширинке Мансона. Сколько этот придурок ещё будет стоять, как истукан? Позади слышится визг шлиц и вылетающего из них ремня – Эдди складывает кожу в руке и бьёт наотмашь по округлой заднице, вызывая жалобный скулёж. Харрингтон хнычет, цепляет пальцами неизменный джинсовый жилет и срывает пару пуговиц от натуги. Мансон недовольно шикает и со всей силы хлещет ремнём по выгнутой спине. Парень в ответ громко стонет, а задница старается вернуть ощущение чужого члена под тканью джинсов. Он закусывает губу, когда Эдди широким мазком ладони проводит по шву джинсов на промежности и повторяет это же движение языком вдоль шеи. - Сыкуешь трахнуть меня, Мансон? - Ты хоть раз занимался сексом с мужчинами, Стиви-бой? – Харрингтон спрятал покрасневшее лицо в плече, и Эдди довольно рассмеялся. – Не думай, что я буду нежен с таким подонком, как ты. Пуговица узких джинсов больно давит под животом, и грубая ткань едет по бёдрам вниз, царапая кожу. Дьявол присвистывает, оценивая сбитые бёдра и накаченную задницу с проглядывающей растительностью в расселине. Стив слышит, как Эдди смазывает слюной большой палец и нагло проводит им вдоль позвонков поясницы, раздвигает ягодицы, полностью раскрывая Стива. Краска заливает лицо и шею. Харрингтон сплёвывает скопившуюся во рту кровь и жмётся в стенку, чтобы слиться с ней. За спиной скрипит кожа высоких ботинок, и голые ягодицы покрываются гусиной кожей от горячего дыхания на них. Стив несдержанно стонет, когда мясистый язык проходится вдоль расселины, кончиком задевая поджатые яички и косточку копчика. Король стонет, подмахивает задницей в такт движениям языка, пока жилистые руки не сжимают ягодицы до фиолетовых синяков. Харрингтон рычит, замахиваясь кулаком за спиной. Эдди гулко смеётся и целует в выпирающий седьмой позвонок. - Если хочешь помягче, оближи их, детка, - и Стив послушно всасывает длинные пальцы губами, вылизывает узлы суставов, спускаясь языком к перепонкам, и выпускает с пошлым хлюпающим звуком изо рта. Те тут же оказываются у сжатого сфинктера, кружат вокруг, игриво надавливая. - Твою мать, Мансон, трахни меня уже! - У, Король Стиви умеет ругаться. - Пошёл ты! - В твою задницу? С радостью! Эдди широко лижет собственную ладонь и проводит по члену, смазывая. Он не привык оставлять после себя худшее первое впечатление, но раз этот самовлюблённый королёк так просит, Мансон выполнит просьбу и возьмёт на сухую. Он вжимает разбитое лицо за шею в стену, оттягивает левую ягодицу до лёгкой боли и толкается крупной головкой внутрь. Стив прокусывает губу от острой боли, сводит брови к переносице, сдавленно стеная, и скребёт ногтями по металлическим наручникам. Эдди болезненно стонет от узости девственной задницы, шлёпает, чтобы парень расслабился, и толкается глубже, буквально дурея от узости. Так тепло, так жарко, что во рту моментально высыхает, а руки дрожат от нехватки жидкости в организме. Он разворачивает голову Короля лицом к себе, нежно целует разбитую скулу и вязко целует в губы, ощущая, как на языке оседает металлический привкус крови. Стив честно старается расслабиться, мысленно кричит мышцам расслабиться, чтобы ненароком не порвать внутри. И если бы не настойчивые ласки Мансона, его шершавые руки на голой груди, задевающие отвердевшие соски, Стив бы жалел о каждой минуте встречи. Но он не жалеет. Наоборот, выдыхает остатки воздуха в полные губы Мансона и закатывает глаза, пропуская член глубже в себя. Стоны заполняют узкую кладовку. Бедные швабры развалились на полу, никто на них не обратит внимания до утра. Стив слишком долго ждал этого момента, чтобы не запомнить посекундно разливавшуюся вокруг страсть и безумие. Стиву казалось, будто им овладел дикий похотливый монстр, и забывал об этом с новым толчком. Он вскрикивал каждый раз, когда толстый член проникал глубже, проезжался короной по бугорку простаты, вызывая непрерывную дрожь. Эдди притянул Стива к себе. Запрокинутая на плечо голова походила на произведение искусства, невзирая на разбитый нос и скулу с губами. Ему так шло, что Эдди слабо заскулил, зарываясь носом в чужое предплечье, ускоряя темп. Стив молча терпел (насколько позволяла выдержка), насаживался в ответ, хватаясь за некогда отбитый бок Мансона. Эдди нехотя отстранился и отошёл на два шага, чтобы посмотреть на реакцию короля. Довольная улыбка трогает узкое лицо, когда обозлённые, слезящиеся от нахлынувших эмоций глаза злобно сверкают в темноте, и Стив, наплевав на слабость в теле, отталкивается от стены и падает в руки Мансона. - Ты грёбанный маньяк, Мансон. - Тебя не смущает, что тебя трахает твой закадычный враг в кладовке бывшей школы? - Если ты называешь это трахом, у меня для тебя плохие новости, Мансон, - кусает в ответ Стив и тут же распахивает глаза, когда его спина сталкивается с фактурной поверхностью стены. Мансон подхватывает Короля под ягодицы, поднимает над полом, упирая спиной в стену, и входит одним размашистым движением. Ни грамма нежности, только бешеное желание обладать, подчинить чужую волю себе и довольствоваться немощными стонами. Неожиданный укус впивается в голые ключицы, Стив кричит, вжимая в себя чужое лицо. Он будет жаловаться на фиолетовые синяки утром, когда адреналин и гормоны спадут до минимума, и он, наконец, почувствует тянущую боль в пояснице и меж ягодиц. Пока что он желает развлекаться так, чтобы забыть о собственном существовании в руках другого мужчины. Дьявольский темп постепенно рос, дыхание обоих сбилось, а толчки становились рваными.. Стив рычал дерзкие ругательства в рот Мансону, когда очередной такой по инерции бил затылком о стену. Эдди на это хихикал и целовал в уголок губ, пока Стив цеплялся пальцами за чужие плечи. Он нервно слюнявил собственные пальцы и обмазывал припухшее кольцо мышц, чтобы хоть как-то смягчить проникновение. Эдди, видя сморщенное лицо Харрингтона, сплюнул себе на руку и размазал слюну по стволу. Да, так гораздо лучше. Перед глазами плывёт, Харрингтон продолжает стонать, призывая к более активными действиям. И Эдди даёт. Он сжимает горло Харрингтона до лёгкой асфиксии, вжимает в стену, чтобы не повредить голову или позвонки, и вколачивается быстрее, вставая на мыски. Стив только сейчас замечает, что Мансон стоит в одних штанах, светит проколотыми сосками и татуировками, и палец слабо цепляет дрожащими пальцами одну из штанг. Эдди рычит, подхватывает Стива крепче и врывается остервенелым поцелуем в губы. Стив надрывно стонет, когда шершавая рука резко проводит по стволу. Он изливается на грудь и живот Мансона, и чувствует, как тёплая сперма разливается внутри спустя пару минут. Эдди заполошно дышит, утыкается в искусанные ключицы Харринтона, и Стиву не остаётся ничего, кроме как обнять парня, прижимая ближе, чем позволяют законы физики. Эдди опускает свою ношу на пол и проводит вдоль промежности ладонью, собирая мазки спермы. Он подносит руку к губам Харрингтона, и тот благодарно облизывает грязные пальцы, игриво водя языком вдоль среднего пальца. Мансон усмехается, отводит руку и целует в губы, с силой оставляя отпечаток на тонкой пунцовой коже. - Интересная ночка вышла, - Стив облизывает окровавленные губы, шмыгая носом. Эдди вновь ухмыляется, в извинении целуя тонкий нос. - Буду рад повторить наш спарринг вне арены, - подмигивает Мансон. Господь, этот чёрт сведёт Стива в могилу быстрее, чем собственная задница оправится от пошлого животного секса без растяжки. Стив фыркает, закатывая глаза, и старается не обращать внимание на излишне нежный и мягкий поцелуй под подбородком, но в конце сдаётся и ловит чужие губы сам. Шершавые руки любовно обводят бока, изредка задевают щекотливые места на рёбрах, пока раскрасневшиеся от прилившей крови губы. Харрингтон чувствует, как по бёдрам стекает липкая белёсая жидкость, и его кожа моментально покрывается мурашками. Это были слишком приятные ощущения, чтобы считать себя моральным уродом. В конце концов, ему без разницы, девушка или парень, так с чего бы сейчас стыдиться спонтанному сексу с заклятым врагом в школьной кладовке? Мансон нарочито элегантно оставляет короткий поцелуй на правом запястье Стива и собирается. Харрингтон чувствует налитые свинцом ноги и понимает, что джинсы спущены до щиколоток и их можно натянуть, практически не двигаясь. Но вместо попытки одеться Стив зависает на широкой накаченной груди и слегка проступающих кубиках пресса под дорожкой тёмных волос. До сигнала оставалось 40 минут. Король кидается Мансону на шею, атакует поцелуями, словно голодное животное, и улыбается в поцелуй, когда чужие сильные руки обвивают его талию, прижимая ближе к голому торсу. - Полагаю, Король Стив желает получить экстра бонус к сегодняшнему вечеру? - Король желает, чтобы подчинённый выполнил свою работу до конца, - осклабился Стив. Эдди копирует шальной оскал на смазанном лице и нарочито медленно встаёт на колени, наблюдая за реакцией. Он вбирает полуопавший член в рот, его ресницы дрожат, когда корона головки проезжается по ребристому нёбу. Тело колотит, как в приступе лихорадки из-за того, как сладко вновь отдаётся в паху солоноватый привкус кожи Короля Хоукинса. Ровно в 7 утра 22 марта их оглушает сирена. Они забыли, что из школы следовало убраться раньше, если они не хотели быть пойманными на месте теперь-официального-преступления. Стив спешно натягивает штаны и не успевает вжикнуть молнией, как Эдди хватает его за руку и тащит в коридор. Они смеются над испуганным уборщиком у раздолбанных входных дверей, и прячутся за мусорными баками, высматривая бежевый фургон.***
Стив равнодушно выслушивает нравоучения Томми Х. и ворчание Карвера. Он спокойно светит засосами и слепками зубов на оголённых ключицах, пожимает плечами, когда Томми просит поделиться телефончиком горячей штучки, которую Король Хоукинса предпочёл святейшей из ночей Америки. Он также не обращает внимания на недовольные крики и вздохи, когда Мансон вплотную подходит к нему со спины и поворачивает к себе лицом для поцелуя. Демонстративно, пред всей школой, которую они осквернили несколько часов назад. И как же приятно тянет низ живота, когда шокированные, брезгливые лица смотрят на Короля Хоукинса, поддающегося мягким, но настойчивым ласкам Дьявола. Вне Судной Ночи, вне тайных скрытных встреч, а посреди бело дня, совершая самое дикое и провокационное преступление вне рамок человечества. Следующую ночь они выходят вместе, просто чтобы Стив похвастался новой маской, подаренной Эдди взамен сломанной. Банды вокруг с завистью смотрят на пластиковые, покрытые позолоченными слезами скулы и едкую насмехающуюся гримасу шута. Ему и правда идёт, Эдди не соврал.