***
— У меня умер отец — неожиданно выдает Адора спустя затянувшееся, кажется, на слишком мучительный срок молчание — Несчастный случай на охоте... — незнакомка вздрагивает от тихих, пропитанных болью слов, но не перебивает, молчит, ловя каждое слово, каждый рваный вздох блондинки — И теперь... теперь, чтобы выжить я должна выйти замуж. А я... — голос девушки спокойный, хриплый от пролитых слёз. Кажется, блондинка выплакала уже их все и теперь может лишь горько рассказывать о своей печали — Я... я... не могу этого сделать — наконец выдыхает девушка, точно сбросив со своих хрупких плеч тяжёлую ношу и машинально напрягается, крепко зажмуриваясь, в ожидании удара за свои "непотребные" слова. Но ничего не происходит. Совсем ничего. Адора медленно открывает небесные глаза, все ещё ожидая хотя бы оплеухи или отвращения в чужом взгляде, но натыкается лишь на понимание и сочувствие в гетерохромных глазах. — Тебе... уже выбрали мужа? — осторожно спрашивает незнакомка. Златовласка легонько кивает. — Свадьба через пару месяцев. В начале сентября... Шутовка окончательно отпускает чужую руку и мягко касается своей ладонью бледного плеча собеседницы, успокаивающе заглядывая той в глаза. Девушки замирают на несколько долгих мгновений. Свет звёзд отражается в спокойной поверхности речки, мягко освещая лица пары, играя с бликами на их взъерошенных волосах, пока те стоят почти по ребра в холодной, обволакивающей воде, не в силах оторвать друг от друга взгляд под тихий шелест реки. Что-то такое грустное витает в воздухе, разжигая теплую, согревающую, словно костер в холодный вечер, искру. Две девушки, точно два искаженных отражения друг друга, слишком похожи, слишком близки на интуитивном уровне, чтобы просто прекратить этот разговор, эти переглядки. Эта странная идиллия могла бы продолжаться ещё долго, но шутовка все же решается — отводит взгляд, чуть сильнее сжимая хрупкое плечо и осторожно произносит, будто боясь спугнуть эту волшебную атмосферу: — Хочешь поболтать, раз уж умереть не вышло? Адора, похоже, кивает слишком резко, отрывисто, но решительно и грустно улыбается собеседнице. — «Поболтать сейчас точно не помешает, а потом, может быть шутовка меня и утопит, если повезёт» — проносится в мыслях у девушки, пока она покорно бредёт к берегу за незнакомкой, держась за её прохладную ладонь. — Это на всякий случай — пробурчала, смущённо отвернувшись брюнетка, когда взяла Адору за руку, чем вызвала у последней удивленный взгляд и тень теплой улыбки на бледных губах. Оказавшись на заветной суше златовласка не может заставить себя отвести взгляд от необычных ног девушки — блестящие от воды, точно изумруды, чешуйки укрывают завораживающим дырявым полотном смуглую кожу от бёдер до щиколоток, извиваясь различными невиданными узорами и завитушками. Из необычного транса ее вывел хриплый смешок: — Что, так понравились мои ножки? Блондинка ошарашенно хлопала глазами, пока ее щеки заливались ярким румянцем. — Чт-что? Нет! Конечно же нет! — запаниковала девушка, размахивая в воздухе руками и пытаясь оправдаться. Однако этим златовласка лишь вызвала ещё один тихий смешок собеседницы. Адора смущённо отвела взгляд, схватившись ладонями за горячие щеки. Шутовке казалось, что она может вечно смотреть на то, как блондинка смущается, но одёрнув себя она отвернулась, уставившись в черные воды тихой реки. Где-то в траве у берега затрещал кузнечик, какая-то лягушка плюхнулась в воду, а осока легонько покачивалась от редкого летнего ветерка. — Так ты правда шутовка? От неожиданного вопроса брюнетка резко обернулась к собеседнице, наткнувшись на небесно-голубую пару глаз, выжидающе смотрящих на нее. — Да — ответила девушка все ещё всматриваясь прямо в большие лучистые глаза девушки, уж больно похожие на два нежных бутона василька, которые теперь в свою очередь уже с изумлением и любопытством разглядывали ее. — Тогда почему ты не утопила меня? Незнакомка отвела взгляд. — Мы не каждую ночь топим прохожих. — Но ведь топите же? Шутовка вновь отвернулась к реке и замолчала. — Так почему не меня? — напирала Адора. — Потому что — просто ответила шутовка. К одинокому поющему кузнечику присоединились его собратья, распевая свою привычную ночную трель. Блондинка все ещё поражённо глядела на незнакомку. — Катра — вдруг прошептала девушка. — Что? — До смерти меня звали Катра — шутовка оторвалась от разглядывания темных вод реки, уставившись на белокудрую собеседницу. — А как зовут теперь? — робко спросила девушка, всматриваясь в две больших лужи: ярко-голубую, отражающую чистое летнее небо, и сладкую, вязкую, медовую, которые рассекали вытянутые, словно кошачьи зрачки. — Шутовка — сухо ответила брюнетка. — А я Адора — Приятно познакомиться — ухмыльнулась собеседница. Блёклые обветренные губы растянулись в грустной улыбке. — Взаимно Блондинка отвернулась к реке… Густая, тягучая, но приятная тишина постепенно заполняла пространство между девушками, тихо шурша травой на берегу. — Так ты меня не собираешься утопить? — с нотками грусти в тихом голосе спросила девушка. — Нет — Катра даже не повернулась к блондинке, так же как и последняя. На тихой водной глади покачивалось волшебное отражение ночных огоньков, которые старцы в родной деревне Адоры называют звездами. — Почему? — стыдливо прошептала златовласка. — Так ты всё равно особо ничего не изменишь — Почему же? Я не выйду замуж — Но тебе будет все также плохо Адора тяжело вздохнула. — Я знаю… Первые застенчивые солнечные лучи коснулись пшеничных волос Адоры, когда Катра повернулась к собеседнице, изумленно оглядывая её, но не решаясь задать вопрос который крутился у брюнетки на кончике языка. Солнце ещё даже не начало подниматься из-за высоких деревьев, но его теплые лучи-разведчики уже вовсю бродили по лазурной глади речки, мягко касались сочной травы вокруг девушек, бликовали на нефритовых чешуйках Катры и разгоняли созвездия с небосклона, словно взрослые проказников мальчишек, повадившихся таскать яблоки у них из сада. — Красиво… — осторожно выдохнула златовласка. — Ага — прошептала шутовка, не отрывая взгляда от девушки рядом. Адора тут же замечает её, словно бы нежный взгляд на себе и оборачивается к собеседнице, стеснительно улыбаясь. Её пшеничный локон, точно светящийся золотом на солнце спадает той на лицо, побуждая девушку поправить растрепанные волосы, заправив непослушную прядь за ухо. Катра могла бы ещё долго наслаждаться этой картиной, но теплые лучи, предвещающие скорый восход торопят спрятаться под ивовые корни — поглубже в безопасную темноту. — Ну, мне пора — проговаривает шутовка, кажется, немного сконфуженно отводя взгляд и уже привычно ухмыляясь — Кстати, не забудь переодеть свою сорочку, а то все видно — Эм… Адора вновь безбожно краснеет от колкого замечания девушки, вызывая теплый смех у той. —«Который раз за ночь?» Брюнетка ловко соскальзывает в холодную речку. — Ещё увидимся, принцесса — Постой! Почему принцесса? — недоуменно восклицает девушка. Но Катра уже скрылась в темных водах реки…***
« Ещё увидимся, принцесса. Ещё увидимся…» — эхом повторяется заветная фраза в голове Адоры. Девушка и сама не замечает, как начинает улыбаться пока бредёт к усадьбе своего отца с железным ведром наперевес. Из тяжёлой ржавой посудины, скрипящей как старый вечно недовольный дедушка с соседней улицы, которого ребятишки кое-как упросили рассказать им очередную сказку, все время пути грозиться выплеснуться холодная колодезная вода и обрызгать аккуратно выглаженный алый сарафан златовласки. Однако Адора ничего из этого будто бы не замечает, расплываясь в мечтательной улыбке от своих мыслей. Конечно, девушка понимает, что это, скорее всего, была их первая и последняя встреча, но отчего-то от этих воспоминаний у нее так тепло на сердце… Внезапно златовласку резко и оттого больно возвращает с небес на землю тихий смех и диалог каких-то девушек, идущих по другой стороне улочке: — Гляньте-ка, снова эта зазнайка — Она уже даже траур не носит, бесстыдница Больно. Блондинка помрачнела, но не более. Она привыкла. За семнадцать лет как-никак привыкаешь к зависти сверстниц в родной деревеньке. Обидно, конечно, особенно когда вспоминаешь о причине такого отношения — какой-то там эфемерной красоте, которую девушка бы с радостью отдала кому-нибудь другому, но терпимо. А траур же Адора перестала носить потому что её отца похоронили уже как месяц назад, в первых числах теплого мая, да и ходить во всем черном под летним палящим солнцем, когда тебе ещё нужно заниматься делами по дому — очень неудобно и утомляюще. Хотя это отнюдь не значило, что душевный траур закончился — он то как раз ещё бушевал вовсю, заставляя девушку содрогаться в рыданиях от воспоминаний, пока никого нет рядом. Потому златовласка просто идёт дальше, чуть ускорив шаг и не обращает внимания на острые, словно бритва, слова прохожих, которые будто бы специально говорят так, чтобы она услышала. Она сможет пережить это — не впервые, гораздо больше не пугают мысли о скором замужестве. Но внезапно перед девушкой выскочила маленькая коренастая девочка в потрепанной непростой жизнью рубахе и с короткими взъерошенными волосами цвета лазури. — Инея — немного раздраженно, но с неким облегчением выдохнула девушка — Я чуть не разлила воду из-за тебя — пробурчала она с напускной сердитостью. — Ой, Адора, прости, пожалуйста. Просто я очень-очень спешу! Меня зовет … — Инея! — позвала мадам Разз — Идём собирать ягоды! — Бабушка, да? — с теплой улыбкой спросила девушка. — Ага — с энтузиазмом кивнула малышка — Уже бегу, бабуль! — крикнула девочка и со всех ног помчалась к дому. — Инея, будь осторожна! — обеспокоенно крикнула златовласка девочке и удрученно вздохнула, легонько покачав головой, точно настоящая старшая сестра, хотя и не являлась таковой. —« Какая же она все-таки шустрая…» — теплая улыбка коснулась бледных губ Адоры.***
Уже ранним вечером в небольшую одноэтажную деревянную усадьбу отца златовласки, точно списанную из какой-то детской сказки, постучалась сваха. Она — полная строгая женщина средних лет, с жилистыми руками, большими мозолистыми ладонями и узкими проницательными глазами, цвета темного шоколада — должна следить за поведением девушки до свадьбы, проверять её навыки ведения хозяйства и проконтролировать, чтобы Адора закончила работу над своим преданным — подвенечным платьем, кружевной фатой, скатертью для свекрови, разотканной различными узорами, словно ночной небосклон созвездиями, и белоснежным платком для суженого, якобы в знак любви — в срок. Именно из-за этого визита прошлая попытка наложить на себя руки была единственным шансом Адоры. Но ничего не вышло. Так что сейчас блондинка устало лежит на кровати у себя в комнате — роскошь, которой у нее уже скоро не будет — уткнувшись лицом в подушку, после нескольких тяжёлых часов с придирчивой властной женщиной. Её мысли свободными птицами витают в закоулках сознания, но по непонятной девушке причине постоянно возвращаются к встрече с шутовкой. Златовласка уже начала всерьез волноваться: «А не попала ли случайно она под чары русалки-соблазнительницы?» — когда раздался глухой стук в окно. Адора лениво повернула голову к источнику шума. Стук повторился. Блондинка уже догадывалась, кто это, так что отпираться было бы бесполезно. Девушка с тяжелым вздохом встала с постели и подошла к окну. И правда, причиной столь настойчивого шума была Инея. — «Кто бы сомневался?» — мысленно закатила глаза Адора. Златовласка с тихим скрипом распахнула ставни. — Ты что тут делаешь? — прошептала девушка. — Ну-у-у — протянула проказница — Я знаю, что ты не можешь сейчас выходить. Но может быть погуляем? Последний раз. Честное слово! — Отойди — Что? — изумилась девочка, но всё же отошла на пару шагов в сторону. Адора ловко перелезла через окно и спрыгнула на траву. Она заговорчески улыбнулась удивленной Инее: — У нас есть время где-то до заката. Девчушка счастливо захихикала и, взяв златовласку за руку, потянула ее в сторону реки.***
Катра проснулась от громкого смеха, звенящего словно множество маленьких колокольчиков. —« Кому это там неймется?!» Сквозь корни плакучей ивы в убежище шутовки просачивались алые закатные лучи, окрашивая немного мутную воду реки сияющей коралловой краской. — Ещё только закат — вздохнула девушка и осторожно выплыла из своего дома-укрытия, чтобы разглядеть того, кто потревожил её сон. Катра зажмурилась от яркого света, когда вынырнула из воды. Кое-как разлепив глаза шутовка разглядела нарушителя её покоя. Точнее нарушителей. На поле зреющей пшеницы, около речки, резвились и громко смеялись две фигуры — одна высокая, а другая низкая и коренастая. Шутовка никак не могла разглядеть кто же именно это были — слишком далеко — потому она подплыла ближе к берегу так, чтобы остаться незамеченной. Взору девушки открылась необычная картина — знакомая обладательница золотистых кудрей, смеясь, бегала за маленькой девчушкой с растрепанными лазурными волосами. Видимо, они играли в догонялки. В этот момент Адора поймала малышку, захватив ее в свои медвежьи объятия и повалила их на землю. Златовласка слишком завораживающе смеялась, гипнотизируя Катру. Брюнетке казалось, что она может ещё очень долго наслаждаться этой картиной и, скорее всего, так бы и произошло, но, кажется, Адора почувствовала взгляд гетерохромных глаз на себе и начала взволнованно вертеть головой по сторонам, в поисках неизвестного наблюдателя. Благо, шутовка успела вовремя нырнуть под воду, спрятавшись от пары небесных глаз. Катра сама не поняла, почему она спряталась. Испугалась? Но чего? Хрупкой блондинки? Или маленькой девочки, играющей с новой знакомой? Да ну, бред какой-то! В любом случае девушка опомнилась, когда она уже осторожно выглядывала из-за зарослей осоки, спрятавшись за ними, как за стеной. Адора ещё какое-то время искала наблюдавшего, а потом, видимо, решив, что ей почудилось вновь вернулась к разговору с непоседливой девчушкой. Они ещё немного поболтали, сидя на земле, после чего встали и, весело смеясь, ушли вглубь деревушки. Шутовка грустно провожала взглядом этот необычный дуэт и в частности неудавшуюся утопленницу прошлой ночи. Однако в последний момент девушка не выдержала — слишком уж захотелось поболтать с этой блондинкой снова — и, выйдя на берег, осторожно, стараясь быть как можно более незаметной, пошла за ними, постоянно встревоженно озираясь по сторонам. —« Как бы никто из деревенских не увидел меня, а то такую шумиху поднимут, что мама не горюй! »— Катра горько усмехнулась своим мыслям. Шутовке повезло — кажется, нарушители её покоя тоже не очень-то хотели быть замеченными кем-то, потому шли окольными путями. Знакомая златовласка вместе с маленькой непоседой, плутая по кустам и непротоптанным дорожкам дошли до какого-то дома. Необычный дуэт остановился у одного из резных окон, когда Адора легонько чмокнула девчушку в лоб, прежде, чем приоткрыть ставни и залезть внутрь. Когда коренастая девочка скрылась за углом дома брюнетку окатило волной осознания: —« Святой Перун, Катра, а ты подумала, что делала, если бы они пошли прямиком в деревню?! Или заметили тебя?! Или если бы тебя заметил кто-то из деревенских?! Кажется, ты сходишь с ума… Зачем тебе вообще сдалась эта блондинка?!» Девушка злилась на себя за такую неосторожность, ведь эта прогулка могла бы стоить ей как минимум её жилища, если не здоровья, ведь кто-то может решить попробовать проткнуть ее осиновым колом. Брюнетка провела рукой по лицу, пробормотав себе под нос что-то вроде: «Вот черт…» — собиралась уже выйти из своего укрытия — большого дерева возле, кажется, дома златовласки — и ретироваться обратно к себе в убежище под корнями большой ивы, когда её вдруг негромко окликнули: — Я знаю, что ты здесь, так что выходи Шутовка вздрогнула. —«Кто это?»— девушка пыталась изо всех сил вспомнить слышала ли она этот голос, дрожащими руками массируя виски. — А ну выходи, з-засранец! — крикнули уже громче, немного прерывающимся голосом. И тут шутовка вспомнила златокудрую обладательницу этого возгласа. — Адора… — почти неслышно выдохнула брюнетка то ли с облегчением, то ли с ещё большим волнением. Девушка посидела в своем укрытии ещё несколько секунд, после чего обреченно вздохнула и вышла под потухающие закатные лучи, упрямо смотря прямо в небесные глаза. — Катра? — удивленно, чуть громче, чем следовало бы спросила блондинка, но даже не дала шутовке ответить — Что ты тут делаешь? — раздраженно зашептала златовласка со страхом оглядываясь на дверь, ведущую в её комнату. —«Заперто…» — облегченно выдохнула девушка, возвращаясь к гетерохромным глазам неожиданной гостьи. — Ну-у-у — протянула обладательница густой шоколадной гривы, чувствуя как щеки начинают гореть. —« Так, нужно срочно что-то сказать!» — Пришла проведать свою принцессу — вишневые губы растянулись в кривоватой ухмылке и Катра лишь надеялась, что Адора не заметит ничего подозрительного. — Что? — ошарашенно переспросила собеседница — Почему принцесса? А, впрочем, потом объяснишь. Залазь скорее! — Чего? — теперь настала очередь удивляться уже Катре. Шутовка стояла широко раскрыв глаза, явно не понимая, что от неё хотят. — Ну, залазь ко мне в комнату — молчание — Через окно — снова молчание в ответ — Ну, чтобы тебя никто не заметил — принялась неловко объяснять блондинка, протягивая бледную ладонь ничего не понимающей девушке. — Э-э-э… Ладно… — сконфуженно протянула шутовка и, крепко схватившись за протянутую руку, кое-как залезла внутрь помещения. Катра огляделась. Она попала в небольшую комнату прямоугольной формы. Все было чисто и опрятно: никакой пыли или грязи. Пока девушка с интересом осматривала место, в котором по воле случая очутилась, златовласка неловко стояла рядом и по привычке терла шею ладонью, пока в её блондинистую голову не пришла какая-то идея и она не побежала ее осуществлять. А шутовка же продолжила рассматривать комнату обладательницы пшеничных локонов. На полу лежал мягкий лоскутный коврик, на который брюнетка сразу же встала, наслаждаясь давно забытым ощущением тепла в ногах. Прямо за ее спиной было окно, через которое шутовка сюда пролезла и совершенно пустой деревянный стол, прямо напротив девушки — тяжёлая дубовая дверь, справа — идеально заправленная узкая кровать с одной единственной подушкой, а слева — большой шкаф в котором копошилась Адора, пока её гостья осматривала комнату. — Что ищешь? — с интересом спросила брюнетка, заглядывая через плечо златовласке. — Какую-нибудь рубаху тебе, пропажу которой сваха точно не заметит — Рубаху? А-а-а точно. Я уже и забыла, что раньше всегда носила одежду… — хмыкнула шутовка, погружаясь в воспоминания. Однако утонуть в киноленте прошлой жизни Катре не дала блондинка: — Нашла! — воскликнула Адора, вложив в руки шутовки белую, чуть помятую, приятную на ощупь сорочку. Златовласка отошла на пару шагов, давая завороженно ощупывающей предмет одежды гостье больше места. Катра некоторое время перебирала складки ткани, а потом начала очень осторожно одеваться, будто бы рубаха была не самой обычной, а сотканной из тонких золотых нитей и могла в любой момент порваться. *** По смуглым щекам маленькой девочки катились крупные капли слёз. Она громко плакала, почти кричала и упиралась, пытаясь зацепиться короткими ногтями за деревянный пол, пока разъяренная женщина тащила ее за волосы. — Ты представляешь, чего мне стоила эта рубаха, а?! — причитала обидчица. Девочка не представляла, но уже точно знала, что никогда, ни за что больше не порвет и не замарает ни одну рубаху в своей жизни. *** Когда сорочка уже была надета на брюнетку оказалось, что атрибут одежды ей немного велик, потому что, хоть в их прошлую встречу этого никто из девушек не заметил — Адора все же была на пару сантиметров выше шутовки. Однако, кажется, брюнетка была совершенно довольна и ни на что не жаловалась. Немного покрутившись Катра бесцеремонно плюхнулась на кровать блондинки, пока та пыталась извиниться, что рубахи меньше у неё нет. — Да не переживай ты так, принцесса — хихикнула шутовка, прерывая поток извинений неловкой хозяйки комнаты. — А, кстати, а почему принцесса-то? — спросила девушка, сев на кровать рядом с брюнеткой. — Ну, когда ты вчера пришла топится…— блондинка вздрогнула и Катра мысленно сделала пометку постараться обходить эту тему — … ты была с тонкой ночной сорочке, с такими ухоженными распущенными волосами — брюнетка почувствовала, как тонет в описаниях девушки и резко прервала себя — Короче, выглядела, как принцесса из детских сказок. — Э-э-э — протянула Адора — Странно, ну да ладно… Ой, ты не выправила из-под рубахи волосы? — А? Ой, видимо — усмехнулась шутовка — Иди сюда Катра не успела никак отреагировать, когда блондинка уже оказалась рядом с ней, а если точнее, то у неё за спиной и начала медленно, очень аккуратно, почти нежно перебирать пальцами густую темно-каштановую шевелюру волос, вытягивая их из-под рубашки. — Ч-что ты делаешь? — запаниковала шутовка. — Ой, прости. Это, кажется, уже рефлекс — грустно улыбнулась златовласка, убрав руки от шоколадных волос. — А, нет! Постой! — Катра резко повернулась к Адоре, схватив ту за руки — Я не то чтобы против… — шутовка неловко отвела взгляд, и только сейчас осознавая насколько странной была ее реакция, отдернула ладони, прижимая их к своей груди. — А… Хорошо — тихо ответила блондинка, завороженно смотря на свои бледные руки, которые только что держали смуглые ладони гостьи. Катра вновь повернулась к девушке спиной, пытаясь успокоить колотящееся сердце, пока блондинка вновь запустила свои пальцы в гриву непослушных волос. *** Девочка с пшеничными волосами лет двенадцати-тринадцати аккуратно, мягко перебирает маленькими бледными пальчиками темно-русые, немного грязные волосы рослого мужчины, сидящего на полу. — Заплетешь мне волосы? — дружелюбно спрашивает он. — Конечно, отец! — просияла девочка и с ещё большим усердием принялась за работу. *** — Та-а-ак… — протянула шутовка — Что за сваха? — А? — кажется, Адора только в этот момент осознала, что вообще-то обладательница густых волос, которые она сейчас перебирает, обращается к ней, а не к кому-то другому. — Ну, о которой ты упоминала, когда искала мне рубаху — А-а-а, поняла. Так как я сирота… — Стой, что? Сирота? — бесцеремонно перебила девушку брюнетка. — Ну да. Матушка умерла при родах, а отец — Адора сглотнула — н-на охоте… — уже тише добавила она. — Ясно В ответ тишина. — Так что за сваха? — Просто так как я сирота за мной со стороны будущего мужа отправили приглядывать женщину, чтобы до свадьбы я «вела себя достойно» — златовласка говорит последнее почти с отвращением, однако она все так же нежно перебирает непослушные волосы Катры — Она такая строгая — устало вздохнула девушка — Я выдохлась только за пару часов общения с ней… — Ох… — только и может сказать брюнетка — А ты… больше не пробовала умереть? — осторожно спрашивает Катра. Адора замирает, только на мгновение, но всё же, а потом тихо проговаривает: — Нет… У меня больше нет возможности наложить на себя руки, хотя скорее просто нет решимости и мне не так плохо, как вчера. Но это только пока — горько усмехается обладательница пшеничных кудрей. Адора уже давно вытащила волосы шутовки из-под рубахи, но всё ещё продолжает их мягко перебирать, а Катра не то чтобы и против, ей это даже нравится, так что она не жалуется. — А почему пока? — на грани шепота спрашивает брюнетка так, словно они обсуждают какую-то великую тайну, известную только им одним. Фактически так и есть. — Потому что через несколько дней мне нужно будет встретиться со своим женихом — так же тихо, как и собеседница объясняет златовласка. Девушки так и сидят в комфортной тишине. Адора все так же аккуратно перебирает волнистые пряди волос Катры, а та все так же наслаждается мягкими прикосновениями блондинки, пока солнце совсем не укатывается за горизонт, уступая место россыпи звёзд. — Мне, пожалуй, уже пора — лениво говорит шутовка, но даже не двигается с места. — Ага — вторит златовласка, неохотно убирая руки от волос девушки. Шутовка медленно, нехотя встает с постели. — Тебе отдать рубаху? — неловко спрашивает брюнетка, пряча свой взгляд где-то в лоскутном коврике на полу. — Нет. Это тебе Катра недоверчиво поднимает гетерохромные глаза и упирается взглядом прямо в пару небесных очей девушки, которая мягко улыбается ей. Шутовка улыбается в ответ. Они неторопливо бредут к злополучному окну, как можно дольше оттягивая момент расставания и каждая не может решиться спросить об их следующей встрече. Однако этот момент все же настает. Брюнетка в подаренной рубахе стоит около окна и не может заставить себя отвернуться, а Адора, облокотившись об стол, не в силах ни отвести взгляд, ни сказать хоть что-то кроме тихого: — Пока… — в ответ на которое шутовка кивает, но не уходит. Девушки стоят так ещё пару долгих мгновений, пока Катра не решается — сжимает руки в кулаки, поворачивается к окну спиной и, тихо пролепетав: «Пока», быстро уходит. Шутовка стремительно удаляется от блондинки, стараясь не думать о том, что это, вполне возможно их последняя встреча, когда ей вдогонку прилетает: — Приходи завтра вечером! Брюнетка ошарашено останавливается и оборачивается на голос. Адора с ярко-красными щеками и растрепанными пшеничными волосами высовывается из окна и смотрит прямо в прекрасные глаза русалки. — Пожалуйста… — уже тише добавляет златовласка, смущенно отводя глаза. — Обязательно, принцесса — ухмыляется Катра и быстро уходит, убеждая себя, что румянец расцвел у неё на щеках из-за быстрой ходьбы, не более.***
С того вечера Катра приходит к Адоре каждый день, как только на небе начинает гореть закат. Они разговаривают о всяких мелочах, аккуратно обходя болезненные воспоминания, блондинка все так же перебирает шоколадные кудри шутовки, а та все так же подшучивает над неловкой девушкой, наслаждаясь невесомыми прикосновениями ее мягких бледных пальцев. Обе все так же упорно игнорируют ускоренный ритм их сердец и румянец, расцветающий нежно-розовыми полевыми цветами на щеках девушек, притворяясь, что их совсем не тянет друг другу и им будет плевать, если одна из них вдруг исчезнет, хотя и брюнетка и златовласка понимают, что это совсем не так… — Представляешь, от него ужасно разило перегаром! — возмущалась блондинка рассказывая о встрече с будущим супругом. — Мерзкий парень — скривилась в отвращении шутовка, слегка передёрнула плечами. — Ага — кивнула Адора, а потом вдруг тихо захихикала. Катра удивлённо обернулась к златовласке, которая зажимала рот рукой, пытаясь подавить смех, чтобы не разбудить сваху. — Что смешного? — приподняв бровь спросила брюнетка. — Просто никогда не думала, что смогу с кем-то разговаривать на подобные темы — неловко улыбнулась девушка, все ещё тихо хихикая. — А … — прошептала шутовка, заливаясь краской до самых кончиков ушей — Ну, это взаимно, принцесса — прошептала она, повернувшись к смущенной собеседнице спиной.***
Однажды Катра приходит раньше, когда солнце ещё только начинает закатываться за горизонт, цепляясь медовыми тёплыми лучами за кроны высоких деревьев. На удивление, Адора будто бы ждала шутовку и тут же отворила ставни. — Привет — тепло улыбнулась обладательница златых локонов. Ее глаза были немного красными, словно она плакала, а одета девушка была в одну строчку, что насторожило русалку, но не заставило её отступить от своей цели. — Ага, привет, принцесса. Идём скорее — брюнетка уже схватилась за бледную руку и потянула девушку на себя, когда та недоуменно спросила: — Что? Стоп! Куда?! — Ну, на гуляния. Сегодня же ночь на Ивана Купала — недоуменно объяснила русалка — Если честно, то я думала, что ты уже водишь хороводы с другими девушками, но, видимо, моя принцесса ждёт своего особого приглашения — задорно ухмыльнулась брюнетка, заставляя сердце златовласки трепетать. — Катра, прости, но… — Адора тяжело вздохнула — Не думаю, что это хорошая идея — Почему же? Что может быть такого плохого в гуляниях? Тебя не отпускает сваха? Давай я притворяюсь девушкой из соседнего села и договорюсь с ней… — Нет, не в этом дело — блондинка аккуратно освободила свою руку от смуглых ладоней шутовки и неловко прижала её к себе — Просто… Меня не очень жалуют мои ровесницы, так что это определенно точно плохая идея. — Погоди, почему? — Ну … Они считают меня слишком красивой — златовласка стыдливо спрятала взгляд от обладательницы прекрасных глаз. — Ну в общем то они правы… — Катра осеклась, осознав, что именно ляпнула, громко прокашлялась и продолжила, стараясь не обращать внимания на румянец Адоры, вспыхнувший на её бледных щеках закатным пламенем — В любом случае, это не предлог пропускать праздник! Пусть эти курицы говорят, что хотят, но ты просто обязана оторваться по полной на своих последних гуляниях перед свадьбой! — твердо заявила шутовка. Блондинка тихо хихикнула. — Ладно, так уж и быть. Ты меня убедила — нежно улыбнулась девушка. — Ну тогда пошли скорее! — Да иду, иду — рассмеялась Адора, опускаясь на мягкую траву. — Побежали! — возбуждённо крикнула русалка и, взяв блондинку за руку, стрелой метнулась прямо к разгару праздника. Обе девушки в одних хлопковых сорочках бежали босиком по жухлой траве под обжигающим пламенем укатывающегося за горизонт солнца, обе красные от соприкосновений их ладоней.***
Этой ночью на Ивана Купала Девы из веток сплетают венки Водят кругами они хороводы На бережку тихой реки Катра втянула златовласку в хоровод девушек, танцующих вокруг костра и распевающих песни. Оказалось, что шутовки очень красиво поют… Где-то русалки поют этой ночью Волосы в толстые косы сплетая Чистую воду захлебну я ладонью Веточку ивы в веночек вплетая Девицы вокруг тихонько затолкались, зашушукались, указывая грозными взглядами на новопришедшую парочку. Адора сжала смуглую ладошку брюнетки чуть крепче, стараясь не обращать внимание ни на что и ни на кого кроме подруги. Веточка ивы, веточка ивы Счастье ты мне принеси да любовь Веточка ивы, веточка ивы На ладонях своих сберегу её вновь Катра заметила волнение блондинки, как и её взгляд на себе. Шутовка хитро улыбнулась и переплела их пальцы так, как это делают возлюбленные, наслаждаясь смущением девушки. Тихо склоняются сонные ивы Ветками зыбкою глади касаясь Плачут под звездами бледные нивы В горьких слезах задыхаясь Адора была невероятно красивой, такой, что русалка обольстительница не могла оторвать от неё взгляд. Её пшеничные шелковистые волосы немного растрепались от сухого ветерка и блестели золотом на последних солнечных лучах, щеки покрылись невинным румянцем, в лазурных глазах, словно в озерах, отражались отблески костра. Кажется, Катра слишком залюбовалась девушкой, потому что даже не заметила, когда златовласка поймала её взгляд, а когда всё-таки обнаружила это — тут же отвернулась, стараясь скрыть своё волнение за непринужденной ухмылкой и словами песни. Но Адора-то слышала, как непривычно дрожал завораживающий голос шутовки. Веточка ивы, веточка ивы Счастье ты мне принеси да любовь Веточка ивы, веточка ивы На ладонях своих сберегу её вновь —« Кажется, она уже принесла мне моё счастье » — промелькнула непрошенная мысль в блондинистой головушке, вгоняя девушку в краску, хотя, казалось бы, куда уж больше… Песня закончилась и девушки тем же хороводом побрели к берегу реки. Девицы все ещё напевая мелодию песни, которая лишь секунду назад громом множества голосов звучала над тихой гладью реки, все в одних лишь рубахах и с распущенными волосами начали спускать на воду сплетенные из ивовых веточек венки, эхом повторяя строчку песни: — Счастье ты мне принеси да любовь… Кто остался на берегу, кто зашел в воду по колено или по щиколотку, а кто и вовсе стоял в стороне без венков и без желаний, как и наша пара. Катра, воспользовавшись праздничной суматохой бессовестно пялилась на златокудрую девушку рядом, когда краем уха услышала шушуканье рядом. — Кто это? — Кажется девушка из соседней деревни. А с кем это она? — С кем, с кем? С этой обольстительницей Адорой! — Ох не повезло же девушке. Эта бестия всех ухажеров у нее отобьёт. — Бедняжка… Златовласка, кажется, не услышала ничего, завороженно наблюдая за стайкой венков, мягко плывущих по реке, а шутовка была готова громко рассмеяться этим сплетницам в лицо. — «Адора и обольстительница?! Да эта скромняга стесняется даже человека за руку взять!» —« Ну и я так-то не лучше…» — заскреблась слишком смущающая, слишком страшно-приятная мысль в уголке сознания брюнетки, которую та тут же попыталась прогнать…***
Когда гулянье подходило к концу и луна уже ярким полумесяцем висела на ночном небосводе, девушки незаметно ускользнули к дому златовласки. Теперь они стояли перед злополучным окном, всё ещё не разрывая сцепленных рук. Они держались друг за друга весь вечер и теперь просто отпустить другую казалось неправильным и слишком болезненным. Вдруг Катра поддалась своим эмоциям — она подняла их сомкнутые ладони и нежно, почти невесомо чмокнула костяшки на тыльной стороне бледной руки. Молочная кожа была такой теплой и мягкой, будто солнечной. — Знаешь, мне кажется, что это ты здесь русалка-соблазнительница, а не я — прошептала брюнетка, щекоча горячим дыханием кожу блондинки, и смущенно отвела гетерохромные глаза, пряча их где-то в складках уже давно подаренной сконфуженной девушкой рубахи. — А мне кажется наоборот — дрожащим от волнения голосом произнесла Адора, встречаясь с парой разноцветных глаз — Но… Златовласка неловко попыталась продолжить предложение, но осеклась. Катра была такой прекрасной в свете луны. Её кудрявые непослушные волосы цвета тёмного каштана струились по смуглым плечам, манящие вишневые губы слегка приоткрылись в изумлении, мягкие щечки были словно расцелованы ночным светилом, а прекрасные, завораживающие глаза, будто горящие яркими огнями в ночном сумраке, смотрели на блондинку с надеждой на невозможное чудо. Но… — Что, но? — почти срывающимся от эмоций голосом спрашивает шутовка не в силах отвести взгляда от пары небесных глаз. — Это… это же неправильно… — пролепетала Адора, боясь поднять взгляд, чтобы взглянуть на девушку напротив. — …почему? — Ну, мы обе девушки, да и у меня скоро свадьба… — блондинка словно и сама не до конца верила в искренность и правдивость своих слов, но это было «правильно», хоть и очень больно… Повисло минутное молчание, разъедающее живые оголенные сердца девушек. Шатенка медленно, точно нехотя разъединила их руки, заставляя златовласку наконец посмотреть на нее. Брюнетка с невысказанной грустью смотрела на свою принцессу, сомкнув губы в тонкую линию. Она не могла винить эту девушку-солнце, однако этот удар был слишком горьким, слишком нестерпимым. — Тогда я неправильная — собрав оставшиеся силы в кулак твердо проговорила шутовка, резко развернулась и ушла прочь. Адора хотела что-то сказать, хотела остановить уже далеко не просто подругу, но не могла — её тело словно бы парализовало, а из горла вырвался лишь тихий хрип. Шатенка скрылась в сумраке ночи, а оставшаяся в одиночестве девушка четко поняла одно: —« Катра больше не придёт… »***
Адора не спала всю ночь, так что на утро её глаза были красными и опухшими, а настроение только ухудшилось, уйдя в минус. Первые лучи солнца ещё только коснулись лоскутного неба, когда златовласка уже была на ногах и убирала свою комнату — ей нужно было делать хоть что-то, чтобы не сойти с ума. Вдруг в окно постучали. На мгновение, всего лишь на краткое мгновение девушка понадеялась, что это Катра, однако тут же прогнала эту догадку долой и бросилась к приоткрытым ставням. Адора оказалась права, у окна стояла не знакомая шутовка, а Инея. Девушка немного погрустнела, но постаралась скрыть это — в конце концов девочка не виновата, что она не та, кого блондинка тайно надеялась увидеть, да и не то чтобы златовласка не была рада видеть маленькую непоседу, как раз наоборот. Не успела девушка и рта открыть, чтобы поздороваться, как малышка возбужденно затараторила: — Адора, Адора, представляешь, сегодня вечером вернется мой отец!!! Отец Инеи — зажиточный купец, постоянно был в разъездах и редко когда писал письма дочке, не говоря уже о личных встречах. Последний раз он виделся с девочкой два года назад, когда той было пять, так что малышку можно было понять. — Ух ты! Это просто прекрасно! — мягко улыбнулась блондинка, умиляясь счастливому личику девочки. — Я хочу сделать ему подарок! — заявила девчушка — Бабушка сказала, что он любит рыбу, так что я пойду словлю ему парочку! — Погоди. Чем словишь? Руками? — Не-а — протянула, хитро ухмыляясь Инея — У меня есть сеть! — малышка с довольным видом вытащила из-за спины скомканную в комочек рыболовную сеть. — Это хорошо — златовласка расплылась в самой что ни на есть искренней улыбке, опираясь рукой на стол и подпирая той щёку, эта непоседа действительно умела поднимать ей настроение даже в самые тяжёлые моменты — А у кого ты ее стащила? — вкрадчиво спросила девушка. — Ну Адора-а-а — недовольно простонала девчушка, чем только рассмешила свою названую старшую сестру. — Так у кого? — У бабушки — сдалась малышка. — А-а-а, понятно. Чего только у старушки Разз нет — хихикнула обладательница шелковистых кудрей — Кстати, она знает, что ты ушла на рыбалку? — Ну-у-у… — Инея — серьезно сказала блондинка. — Ну, Адора! Я обязательно вернусь через пару часов! Бабушка даже не заметит, что меня нет! Честно! — Ну-ну — вздохнула златовласка, признавая свой проигрыш в этом споре с маленькой непоседой. — Так ты хочешь пойти со мной? — Ой, прости, Инея, но я не смогу. Подготовка к свадьбе… — грустно вздохнула Адора — Извини пожалуйста — Да ладно! Ничего страшного. Тогда я обязательно принесу тебе показать мой улов! — широко улыбнулась девочка — Ну ладно, я побежала. Рыба не ждёт! — Будь осторожна! — крикнула вдогонку девушка. — Обязательно! — радостно ответила девчушка и рассмеялась. Адора улыбнулась. Она пока ещё не знала, что видит свою маленькую названую сестрёнку-непоседу в последний раз…***
Через пару часов вся деревня была на ушах — Иная пропала. Как только Адора услышала, что маленькая непоседа не пришла домой к бабушке, а не просто, как она думала, решила зайти к ней попозже, чтобы показать рыбу — тут же побежала к мадам Разз и рассказала ей об утреннем разговоре с девочкой. На удивление, старушка не ругалась, а лишь удрученно покачала головой приговаривая: — Как-бы ничего не случилось… Односельчане разбились на небольшие группки по четыре — пять человек и начали прочесывать все окрестности, особенно тщательно — местность у реки. Златовласка тоже хотела вызываться добровольцем, но сваха запретила ей, под предлогом того, что девушке нужно готовиться к скорой свадьбе. В этот момент Адора поймала себя на мысли, что ее так задолбала и эта бессмысленная свадьба и эта ненужная подготовка к ней! Зачем это всё, когда дорогой её сердцу человек может быть в опасности?! Весь день Адора была как на иголках. Она долго и очень упорно упрашивала сваху ее отпустить, но смогла вырваться только ближе к вечеру. Сбежать, же раньше она не могла, потому что весь день находилась под прицелом ястребиных глаз строгой женщины. Догорал ещё один знойный летний день, подкрашивая клубящиеся облака малиновой краской, когда девушка, вся красная от быстрого бега, наконец то достигла места, куда так спешила — берег реки, где она пыталась наложить на себя руки всего пару месяцев назад, куда мало кто вообще заходил кроме нее и мелкой беспризорницы. — Инея! — прокричала что есть сил блондинка, сложив руки рупором — Инея-я! Катра проснулась от громких криков и как ошпаренная вылетела, а точнее выплыла из своего убежища и, вынырнув так, чтобы над поверхностью воды оказались лишь её гетерохромные глаза, разглядывала давно знакомую нарушительницу ее сна. Адора стояла на береге в непривычном алом сарафане, а не в ночнушке и звала кого-то до хрипов. И шутовка не выдержала, завидев девушку в таком состоянии. — Адора? — брюнетка вышла из воды, повергая златовласку в шоковое состояние. — Катра?! — горячая волна необычного волнения прокатилась по телу блондинки, отзываясь покалываниями в пальцах рук и ног. Адора уже была готова броситься к шатенке и заключить её в крепкие объятия, чтобы спрятаться в них от всего этого ужаса вокруг, как вдруг увидела смутно знакомый силуэт маленькой девочки на другом берегу реки. — Инея-я-я!!! — из последних сил крикнула блондинка и уже было стрелой метнулась к этой зябкой надежде. — Адора, стой! — Катра еле-еле успела остановить девушку от роковой ошибки, захватив ее в объятия и не давая даже двинуться. — Катра… — хриплым голосом попыталась возмутиться златовласка, но быстро замолчала, до крови закусив нижнюю губу, чтобы не сорваться на крик ужаса и отчаяния. Нечто на том конце повернуло голову в сторону необычной парочки и вмиг оказалось опасно близко к ним. Это нечто представляло собой лазурный полупрозрачный дух с тонкой шеей и большой головой, парящий над тихой гладью реки. Его волосы колыхались словно огонёк бирюзового пламени на ветру. Но больше всего притягивали взгляд и пугали глаза — большие круглые черные впадины. Нечто повертело головой, точно в поиске чего-то и спустя мгновение испарилось в воздухе, будто его никогда тут и не было. Адора обессиленно рухнула на землю. Слезы рекой текли из небесных глаз, пока шутовка пыталась хоть как-то успокоить девушку. — Адора? Адора, ты меня слышишь? Это навка — дух какого-то утонувшего ребенка. Он безвреден, понимаешь? — тут Катра внезапно осеклась и немного отстранившись от рыдающей златовласки спросила — Постой, неужели это да девочка… — Да — хриплым от все ещё стекающих крупными каплями слез перебила Адора — Инея… Она утонула Тут златовласка не выдержала — запрокинула голову и, вцепившись ладонями в пшеничные локоны так, словно пыталась вырвать их с корнем, истошно закричала. Слезы с тихим стуком падали на жухлую траву, окрашенную яркими закатными лучами, а крик отчаяния над спокойной лазурный гладью речки звучал будто гром среди ясного июльского неба. Особенно для шатенки. Катра совсем растерялась и до чёртиков испугалась, услышав душераздирающий крик любимого человека, единственное, на что у нее хватило сил и самообладания — заключить девушку в крепкие объятия и нежно поглаживая кончиками мозолистых пальцев по шелковистым волосам, хрупким плечам и спине, приговаривать всякие ободряющие слова, пытаясь успокоить: — Все будет хорошо. Может это не она. Может это кто-то другой. Все будет хорошо — уже почти бормотала она, чувствуя как слёзы от собственной никчемности в этой ситуации, словно бы не реальной, а вынутой из очередного ночного кошмара, подкатывают склизким комом к горлу, скручиваясь тугим узлом в животе, ведь она точно знала, что это был дух той милой девочки-непоседы, которой так дорожила Адора. И брюнетка даже боялась представить каково сейчас златовласке. Когда через несколько минут голос охрип так, что кричать уже не получалось и в лёгких точно кончился весь воздух — остались лишь слёзы, которые не кончались, а только текли с новой силой. Всё тело блондинки дрожало как при сильной горячке. В груди болело настолько сильно, что девушке казалось, будто её ещё живое, трепещущее сердце проткнули тем самым осиновым колом, оставив ее умирать в тяжких муках. Не имея возможности схватиться и сильно сжать ткань сарафана на груди, чтобы хотя бы попытаться уменьшить слишком сильную боль, Адора крепко схватилась за смуглые плечи шутовки, кажется, слишком крепко, так как ненароком их поцарапала. Так они и сидели ещё какое-то время на мягкой траве — Адора зацепившаяся за плечи Катры, точно за спасательный круг, и шатенка, нежно обнимающая рыдающую девушку под последними алыми лучами солнца.***
— Знаешь, почему я стала шутовкой? — спрашивает Катра, рассекая тихим-тихим голосом густую тишину. — Утопилась?.. — так же тихо, хрипло отвечает вопросом на вопрос Адора, все ещё продолжая отчаянно держаться за шутовку, а та и не против. — Да… Моя мать прокляла меня при рождении из-за моих глаз, потому именно шутовка… Адора мягко отстранилась, оставив между их лицами лишь пару миллиметров. — Твои глаза прекрасны — серьезно произнесла девушка и, кажется, только сейчас заметила их положение, издав какой-то вздох между «ой» и «ах», но не смогла ни отстраниться, ни отвести взгляда от усыпанного веснушками, будто маленькими цветочками, лица брюнетки. Их сердца затрепетали и будто бы начали отплясывать какое-то пьяное танго в бешеном ритме. — Так, почему ты наложила на себя руки? — все же решается спросить златовласка, щекоча горячим дыханием вишневые губы. — … потому что мать прознала, что мне нравятся девушки … Обладательница златых кудрей тихо вздохнула и стыдливо зарылась носом в изгиб шеи шутовки, пряча небесные глаза, вновь наполняющиеся слезами от чувства вины. — Прости… — Тебе не за что извиняться. Я понимаю, что это неправильно… — Нет — тихо перебивает Адора — Н-наверное … Шутовка тихо вздыхает, не решаясь спорить. — Так… почему же ты меня остановила тогда? Молчание пару долгих мгновений кошками скребётся в сердце блондинки. — Потому что когда-то я так же шла в ледяную воду и втайне мечтала, чтобы меня кто-нибудь остановил… Адора крепче прижалась к девушке, сорвав с вишнёвых губ той вздох облегчения. — В любом случае, как ты? — Уже лучше — не двигаясь из уютного убежища убеждает девушка — Спасибо тебе — За что? — недоуменно спросила шатенка. — За все. За то, что остановила меня. За то, что приходила и болтала со мной о мелочах. За то, что пошла со мной на мои первые в жизни гуляния. За то, что сейчас успокаиваешь меня несмотря на то… — Погоди, первые в жизни гуляния?! — перебила изумленная брюнетка. Однако ответить Адора не успела — в далёкие послышался рой взволнованных голосов и девушки, как ошпаренные отпрыгнул друг от друга: Катра соскользнула в лазурную воду, притаившись за зарослями осоки, а Адора только успела встать на ноги и отряхнуть сарафан до того, как множество людей окружили ее. Все плакали: кто-то тихо, а кто-то навзрыд. Златовласку начали раскрашивать, почему она кричала, но та лишь отмахнулась, что звала Инею, когда ее самые страшные догадки подтвердились: — Мы нашли ее тело в реке…***
Отец Инеи встретил свою милую дочку впервые за два года стоя у её гроба, когда бледная девочка лежала в окружении полевых цветов. Адора смутно помнила похороны. Кажется, она даже не проронила ни слезинки — они просто закончились ещё вчера. Единственное, что четко врезалось ей в память — это разговор каких-то девушек за спиной: — Боже мой, она точно ведьма. Вот, даже невинное дитя ради своей красоты извела! — Вот-вот! — Убить ее нужно и осиновый кол в грудь загнать. — Да поскорее! — Господи, да она же даже не плачет. Точно ведьма! Опомнилась девушка лишь ранним утром следующего дня, поймав себя на мысли, что, похоже, она действительно попала под чары шутовки и блондинка совсем не против этого. Ей не противно, не страшно, а только лишь хочется поскорее увидеть дорогую сердцу девушку, крепко обнять, рассказать о всех тех чувствах, что лежат на сердце мертвым грузом и нежно поцеловать. На последних словах у Адоры вспыхнули щеки. Она подорвалась с постели и открыв ставни поняла, что солнце только встаёт и у нее ещё есть возможность навестить Катру до того, как сваха заметит ее пропажу. Не задумываясь ни на секунду златовласка в одной тонкой ночной сорочке перелезла через окно и стремглав помчалась к реке, к тому самому месту их первой встречи, по пути покрываясь волной горячих мурашек от волнения и смущения перед тем, что она собиралась сказать и сделать. Адоре уже было плевать и на скорую свадьбу, которая больше напоминала фарс, и на противного будущего мужа, и на подготовку к празднеству, из-за которой она не смогла уберечь названую сестрёнку-непоседу. Златовласка вытерла кулачком слезы, скопившейся в уголках глаз, точно маленький ребенок спросонья и мечтательно вздохнула: —« Даже если это все неправильно и плохо, я хочу быть рядом с ней. Рядом с единственным оставшимся у меня дорогим человеком, чего бы это мне не стоило!» — Эй, Адора! — крикнул ей чей-то девичий голос сзади. Девушка попыталась обернуться, но тут же получила удар по голове и упала на холодную после ночной поры землю. Златовласку начали бить — больно толкали ногами, лупили, кажется, железным ведром по голове, тягали за распущенные волосы, вырывая небольшие пряди прямо с корнями, а кто-то причитал над ней что-то о том, что блондинка — ведьма, убила невинного ребенка и теперь поплатиться за это. Златовласка не могла рассмотреть своих обидчиков, не могла перевернуться и дать отпор, единственное, что она могла так это постоянно спрашивать на грани слёз: «Зачем? За что?» — и кричать от боли. Сначала Адора надеялась, что они похулиганят и уйдут, потом, что ее кто-то услышит, но девушке засунули какую-то тряпку в рот, когда она закричала слишком громко. Позже надеялась, что она сможет отбиться, пока ее куда-то волокут, но девушка была уже слишком слаба. А потом, что она поскорее умрет. Компания девиц, свято уверенных, что златовласка — ведьма, забили её до полусмерти, утопили в реке, продержав голову под водой слишком долго и напоследок проткнули осиновым колом ее грудь — для верности. Блондинка умерла с сожалением, что так и не успела напоследок попрощаться с шатенкой, расцелованной луной, с прекрасными гетерохромными глазами…***
Катра стояла в толпе других жителей деревни у гроба любимой девушки. Слишком холодное тело Адоры нашли вчера вечером проходящие мимо рыбаки. Кто сотворил этот ужас с невинной девушкой так и не удалось узнать, но односельчане блондинки списали это на проделки ревнивых мавок. Шутовка слабо верила в это, но ей было нужно верить сейчас хотя бы во что-то, так что она не возмущалась, а понуро стояла в стороне. Непривычно бледная Адора лежала в деревянном гробу. Ее пшеничные волосы рассыпались вокруг головы и поблескивали на солнечных лучах, словно прощаясь с ними, на этот раз — навсегда. Небесные глаза девушки больше никогда не откроются, никогда не посмотрят на нее с нежностью. Мягкие руки больше никогда не затянут ее в крепкие объятия и уже не прикоснуться к её непослушной гриве волос. Слеза стекала по смуглой щеке, зацепилась за подбородок и упала на землю, окропляя изумрудную траву. Катре было уже все равно на то, что происходит вокруг. Плевать на то, что подумают люди и на то, чтобы подумала её мать — сейчас она хотела рвать и метать, она была готова на что угодно, лишь бы вернуть обратно своего любимого человека. Когда шутовка уже начинала закипать и тихо рычала на окружающих, ей на плечо опустилась сухая рука. Обернувшись, шатенка с удивлением осознала, что это была какая-то старушка, которая, почему-то не плакала и даже не выглядела грустной — она улыбалась, причем очень счастливо и искренне. Это повергло русалку в такой ступор, что она даже перестала шипеть на всех подряд. — Поверь мадам Разз, она вернуться — проворковала старушка, мягко хлопая брюнетку по плечу. — Бабушка, кажется, свихнулась из-за потери внучки — зашушукались где-то рядом. — Бедняга… Однако Катра уже никого не слушала — у нее прорвало плотину — по щекам полились непрошенные слёзы: — Она не вернётся. Никогда… — прошипела брюнетка, рывком сбросив руку старушки со своего плеча.***
— Мне больше не нужна эта сорочка. Не нужны эти волосы. Не нужны. Совсем не нужны — бормотала шутовка, сидя на берегу совершенно нагая и коротко обрезая свои густые волосы, стащенными у той же бабушки ножницами, под сгорающими лучами заката. Рядом с ней на изумрудной траве валялись лоскутки — все, что осталось от рубахи Адоры. Она уже не плакала — на это просто не осталось сил. Ей хотелось как можно скорее избавиться от всего, что пробуждало внутри ее израненного сердца болезненные воспоминания, залезть поглубже в безопасную темноту, крепко уснуть и больше никогда не просыпаться. Однако вместо этого шутовка теперь сидела на берегу, сжимала отрезанные волосы и плакала без слёз, повторяя имя дорогой девушки. — Адора. Адора. Адора… — Я здесь — произнес тихий голос, такой, что брюнетка сначала подумала, что у неё просто начались галлюцинации, но все же подняла голову. Рядом с ней, опустившись на колени сидела такая родная, такая знакомая девушка. — А-адора? — дрожащим голосом спросила шутовка, не веря происходящему, и потянулась к щеке блондинки. — Да, это я, Катра — солнечно улыбнулась девушка, мягко прижав смуглую ладонь к своей щеке. — Адора! — шатенка кинулась девушке на шею и заключила её в крепкие объятия, выпуская из дрожащих рук в воду шоколадные кудри. Но внезапно шутовку как током ударило: — Постой, как ты здесь… — Я теперь вроде как теперь берегиня, потому что утонула до свадьбы — нервно хихикнула девушка — Видишь? Златовласка указала на свое полупрозрачное, но совершенно осязаемое тело, цвета ярких рассветных лучей. — К-как? — брюнетка еле сдерживалась, чтобы не заплакать. — Не знаю — пожала плечами девушка и тут же нежно схватила за румяные щеки шутовку, подняв её взгляд на себя — Катра, я очень-очень дорожу тобою. Ты мой самый дорогой и любимый мхм… Не успела Адора договорить свою трогательную речь, как шутовка втянула её в страстный, почти голодный поцелуй, блаженно прикрыв глаза. — «Наконец-то…» Катра быстро и горячо сминала бледные губы, обхватывая их полностью и не отпуская ни на секунду. Златовласка поначалу растерялась, но, на удивление, быстро сориентировалась, начав несмело отвечать девушке напротив и нежно притянув её за талию, заставляя шутовку едва заметно вздрогнуть от роя бабочек, взлетевшего вихрем в животе. Катра, мягко огладила пунцовые щеки блондинки, слегка пососав нижнюю губу девушки, отчего та покрылась приятными мурашками. Воздуха мучительно не хватало и шатенка, не желая так быстро расставаться — невесомо чмокнула уголок припухших от страстного танца губ девушки, как бы на прощание. Первый поцелуй девушек получился жарким и немного смазанным, но таким долгожданным. Они, не желая отстраняться дальше, чем на пару миллиметров, осторожно, очень аккуратно, словно боясь сломать друг друга, соприкоснулись лбами, переводя дух. У Катры кружилась голова, а сердце, казалось, сейчас разорвется от переполняющих эмоций. Шутовка подняла полные любви гетерохромные глаза на дорогую сердцу девушку и с изумлением заметила, что Адора плачет, плачет и счастливо улыбается, одаривая брюнетку таким нежным взглядом, что её сердце провалилось куда-то в живот. — Хей, ты чего? — с беспокойством в певучем голосе спрашивает шатенка, усеивая легкими, невесомыми поцелуями лицо блондинки, словно богиня звездами ночной небосвод. — Я-я хотела с-сказать это тебе ещё перед смертью — промямлила златовласка, пряча смущенный взгляд в жухлой траве, окропленной их горем — Но теперь я здесь. Теперь ты здесь. Мы вместе и это с-самое важное Под конец трогательной речи Адоры шутовка уже и сама плачет, хотя, кажется, уже выплакала все свои слезы на десятилетия вперёд. Берегиня словно чувствует это и, подняв пронзительные голубые глаза на брюнетку, нежно вытекает её слезы мягкой подушечкой большого пальца: — Я здесь. Я рядом… — Я так долго этого ждала, ты не представляешь — Представляю — хихикает златовласка и Катре кажется, что это самый прекрасный звук в мире. Так они и стоят, крепко держась друг за друга, с щеками, горящими ярким летним пламенем под догорающим закатом. Они всегда теперь будут вместе, хоть и по ту сторону быстрой реки жизни…