***
Вернувшись с работы, Чон У первым делом направляется в комнату к Кими — дверь была заперта. Заинтересованно наблюдавшая за Чону Боксун спокойно сообщила, что девушки весь день не было в «Эдеме». Молодой человек с облегчением выдохнул и направился в свою комнату, ему казалось, что с Кими все будет в порядке, если ее не будет в этих обшарпанных стенах. Через некоторое время в комнату Чону постучали. Сердце пробило нездоровую дробь. На пороге комнаты стоял Мунджо в белоснежной рубашке и чёрных брюках. «Пугающе красиво. Про него можно написать в романе.» — промелькнуло в голове у Чону. — Мы договаривались об ужине, если ты помнишь. — сдержанно произнёс Мунджо, заскучавши от тревоги на лице Чону. — Д-да, точно. — пробормотал молодой человек. Выйдя на общую кухню, Мунджо любезно вызвался «поухаживать» за Чону. На небольшом столе быстро оказались две банки холодного пива и контейнер с юкхве*, которое Боксун готовит сама для всех жильцов. Юкхве* — вырезка из сырой говядины с соевым соусом, кунжутным маслом и рисовым вином. — Попробуй. — настойчиво предлогал Мунджо, пропуская мимо ушей отговорки Чону. — Выглядит не очень аппетитно. Но я попробую, спасибо. — повелся Чону на поводу у традиционных манер. — Что, не нравится? — с удивлением спросил Мунджо, видя муки на лице Чону после первого же куска. — Очень странный вкус… это… точно говядина? — осторожно спросил Чону, боясь услышать честный ответ. В этот момент свет на кухне, а может, и во всем кошивоне начал моргать, добавляя разговору еще более мрачный окрас. Чону показалось, что лицо Мунджо менялось, а если быть точнее — искажалось, с каждым новым кратковременным погружением в полную темноту. Кровь остыла в жилах Чону, когда он услышал ответ на свой неосторожный вопрос. — А ты думаешь, что это… человеческое мясо? — с ужасающей улыбкой уточнил Мунджо. После нескольких минут немой паники Чону только и смог ответить: — Конечно же нет… — Тебя что-то беспокоит? — с интересом спросил Мунджо, но разочарование не покидало его лицо. — Я слышу звуки и шорохи с верхнего этажа. Чувствую, что происходит что-то странное. Еще и Кими… — Чону остановился, прикусив язык. — Что? — черты лица Мунджо снова изменились, когда он услышал имя девушки из уст Чону. — Ничего. Просто мы сдружились. — попытался ответить Чон У, не сказав ничего лишнего. — Те шорохи, о которых ты говоришь — это просто сквозняк или какая-нибудь бродячая кошка на сгоревшем этаже. Ты давно не виделся со своей девушкой, верно? Как ее.? — с нотой пренебрежения спросил Мунджо, стараясь не затрагивать тему Кими. — Джиин. — настороженно ответил Чону. — Да, мы редко видимся. — Думаю, что ты устал. Не переживай ни о чем. Уделяй больше времени своему творчеству, ведь только в нем мы можем быть, действительно, свободными. После этих слов Чону провалился в полную темноту без чувств до самого утра. Однако кошмары преследовали его, даже когда молодой человек находился без сознания, они только усиливались с каждым днем, стирая тонкую грань сна и яви. Работа, ужины с коллегами, скрытое безразличие от Джиин, советы старого друга, которых никто не просил, но он возомнил себя начальником, а значит, лучшим во всем, еще и чертов извращенец в отделе, срывающий свои жалкие комплексы на Чону, получивший несколько ударов по лицу его же клавиатурой, сумасшедшие соседи — все смешалось в череду кошмаров, которые происходили с молодым человеком наяву. «Всех убить. Их всех нужно убить. Я могу отпустить себя. Я могу. Убить. Их всех.» — посторонний шёпот в голове Чону постепенно сменялся на его собственный. Чону стоял напротив большого зеркала, глядя на свое отражения. Его губы дрожали, а в глазах впервые появился абсолютный страх. Отражение шептало ему то, что сам Чону никак не мог произнести. Но и не мог победить сам себя. Очнулся Чону в своей комнате, он не мог вспомнить ни как оказался здесь, ни чем закончился их разговор с Мунджо. Он поймал себя на мысли, что всякий раз, когда думает об этом человеке, невольно и мгновенно вспоминает о Кими. Непонятное чувство тревоги связывает Чону руки, когда эти двое сталкиваются даже в его мыслях. «Нужно проверить как она.» — подумал Чону. Но дверь в комнату Кими была по-прежнему заперта. Никаких следов того, что девушка ночевала в «Эдеме». «Я же сам сказал ей держать подальше от этого места, но почему стало так неспокойно.? У меня нет ее номера и я никогда не видел ее телефон, она не рассказывала ни о друзьях, ни о работе. Я не знал про нее ничего, общаясь с зеркалом. А знал ли я вообще этого человека? И была ли она вообще?» — прокручивал в голове Чону, направляясь к выводу из «Эдема». — Что это значит, Боксун? — из комнаты зозяйки кошивона донесся, хладнокровно заданный Мунджо, вопрос. — Она, подобно кошке: гуляеттсама по себе и, подобно лучшей манере беды, приходит тогда, когда ее не звали. — тихо и торопливо отвечала женщина, явно улыбаясь. — Я задал вопрос и хочу получить ответ. — стоял на своём мужчина. — Потом она исчезает. Растворяется, словно утренний туман, стоит солнцу мелькнуть на горизонте. Оставляет после себя тонкий аромат парфюма, бокал жгучего виски и пару окурков. Тебя волнует эта красивая история, Мунжо, потому что ты не в силах влиять на нее. — с насмешкой говорила Боксун. — Мне нужно знать где она. Как и все остальные. Она ничем не отличается, но может доставить неприятностей. — холодно отзвался Мунджо. — Неприятности и изувеченную душу, на месте которой сейчас — выжженная пустыня. Тебе следует подумать над нашим разговором. — ласково поставила точку в разговоре Боксун. — Я найду ее, даже если придётся сжечь до тла весь город, даже если придётся задушить всех, кто попадётся мне на пути. — с яростью отозвался Мунджо. Чону начало трясти — мелкая, вызывающая холодный пот, дрожь, покрывала все его тело. Ярость, ревность, страх. Все эмоции смешались, не давая Чону вдохнуть. На одних инстинктах молодой человек вернулся в свою комнату, быстро разыскав в вещах спрятанный дневник одного из пропавших соседей и визитку детектива, который приходил в «Эдем». «Он не может. Этого точно не может быть. Она совершенно нормальная. Этот человек не может быть заинтересован в этой девушке. Он не человек. Этот Дьявол. Она точно не нужна ему. Ведь ему нужен был я.?» — сомнения разъедали Чону изнутри. Выйдя из кошивона молодой человек набрал личный номер с визитки, но получил в ответ только раздражающие гудки. Тогда пальцы инстинктивно и яростно продолжили набирать вророй номер с визитки — номер дежурного. На удивление в трубке гудки быстро сменились на речь человека. — Алло. — прозвучал бодро голос дежурного. — Добрый день, меня зовут Ю Чону. Я по делу пропавшего человека, которое вел детектив Чо Сонрёль… — начал говорить Чону. — Детектив Чо не появлялся на рабочем месте уже несколько дней, этим делом занимается полиция, так что, обратитесь туда. Всего доброго. — ответил дежурный, быстро поменявшись в голове и повесив трубку. Молодая девушка в полицейской форме внимательно осматривала Чону, явно заинтересованно следя за тем, что он говорил. — Добрый день, меня зовут офицер Со Чонхва. Я слышала как вы представились, господин Ю Чону. Вы живете в «Эдеме»? — девушка пыталась быть милой. — Добрый… да, что-то случилось? — спросил Чону. — Я веду дело пропавшего детектива Чо и, как раз, собиралась опросить жильцов. Вам есть что рассказать мне по этому поводу? — девушка вглядывалась в, бегающие из стороны в сторону, глаза Чону. — Я… мне не… мне нужно торопиться. Но я скажу вам, что там происходит что-то… что-то страшное. — почти шёпотом произнёс Чону, трясущейся рукой указывая на «Эдем». Молодой человек внезапно вздрогнул, увидев на другом конце улицы знакомую до боли фигуру Мунджо. — Прошу вас, позвоните мне, если вспомните хоть что-то. — Чонхва протянула свою визитку, уставившемуся в одну точку и не моргавшему, Чону, пытаясь отследить взглядом, чего именно он так испугался. Но на улице было пусто. Девушка еще раз внимательно осмотрела улицу, провожая взглядом уносящего ноги Чону, собираясь с духом, чтобы подняться в злополучный «Эдем». Но внезапно, на ее плечо легла тонкая холодная рука. Чонхва обернулась и увидела перед собой высокую, бледную иностранку, с неестественно светлыми глазами. — Добрый день, офицер. — совершенно без акцента произнесла неизвестная. — Здравствуйте. — нерешительно ответила Чонхва. — Я живу в соседнем доме и мне бы очень хотелось узнать, как продвигается дело с кошками? — с напором спросила иностранка. — Что? — сбитая с толку Чонхва не сразу поняла о чем идёт речь. — Я говорю об убитых кошках. Разве вы не занимаетесь этим делом? — строго проговорила девушка. — Ах, да… конечно. Понимаете, это не совсем наша работа… — начала объяснять Чонхва, но светлоглаза девушка перебила ее: — Там лежит еще один труп. Чонхва поморщилась от того, как иностранка произнесла эту фразу. Это не было наслаждением, но и сожаления или страха в голосе не было. От этого было неуютно и мерзко. «Но судьба отводит меня от этого места. Надеюсь, что это к лучшему.» — подумала девушка. — Пойдёмте. — на выдохе произнесла Чонхва.***
Чону впервые вернулся в «Эдем» напившись и ввязавшись в драку, которая, возможно, была очередным его кошмаром. Хотя он точно помнил полицейский участок, ярость и много крови, а еще он чувствовал боль, как напоминание, что он все еще может хоть что-то чувствовать. Помнил и то, что из полицейского участка его забрал Мунджо. Боль растекалась по всему телу Чону, яркими вспышками в голове возникали картинки — воспоминания. Вот он на улице, вот его руки бесконтрольно наносят удары по лицу какого-то незнакомца, вот он видит своего личного Дьявола или просто хочет увидеть, вот его уже доставили в полицейский участок, вот миловидная Со Чонхва пытается выяснить что же случилось, вот его руки задрожали и он всем телом точно почувствовал присутствие Мунджо, вот он очнулся в кресле в кабинете дантиста. И снова боль. Мунджо что-то сделал с ним. Снова заставляя испытать новые эмоции и болезненные ощущения. Он снова напомнил Чону, что тот все ещё жив. Слезы отчаяния потекли по щекам. — Тише, лапуля. Ты уже в безопасности. Я позаботился о тебе. — своим ядовито-ласкающим голосом произнёс Мунджо. И снова темнота, к которой Чону начал привыкать. Она как спасение, которое всегда приходит после этого бархатного голоса. Она спасает от ответов. В «Эдеме» было тихо. Чону не понимал сколько времени прошло, который сейчас час. По-правде говоря, он не понимал ничего. В его комнату тихо постучали и вошли, не дожидаясь ответа. Чону только и смог приоткрыть глаза. На краю его кровати сидела Кими. — Мне больно. — прошептал Чону. — Воды. — Воды? — переспросила Кими, что-то в ее голосе поменялось. — Конечно. И девушка осторожно поднесла к губам Чону знакомую бутылочку с женьшенем. — Сладких снов. — слова Кими звучали как издевка перед смертным приговором.***
Чону проснулся в своей комнате, как и всегда, впрочем, дышать было нечем, но на этот раз комнату заполнял сладковато-пряный аромат духов и запах сигаретного дыма, голова пульсировала изнутри, болело все тело. Страх не отступал и тошнота подкатила к горлу. — Ты уже проснулся? — голос Кими отозвался высьрелами в голове Чону. — Я ничего не помню. Как я здесь оказался? И где ты была несколько дней? — сквозь боль спросил молодой человек. Кими усмехнулась. Как и всегда она выберет ответить на тот вопрос, который касался ее меньше всего. — Вы пришли вместе с Со Мунджо. Ты напился и ввязался в драку. — спокойно и безучастно объяснила девушка. Только сейчас Чону заметил, что она никогда не выражала никаких эмоций, кроме ярости. Все ее действия были пустым набором аналогий, принятых в обществе нормальных людей. Все ее фразы — заученные шаблоны, которые она умело подставляла в нужное время, быстро анализируя ситуацию. Ей было наплевать. Всегда. И только рядом с Мунджо ее лицо менялось. Именно из-за этого сознание Чону связало их между собой прочной нитью, но отказывалось давать ответы. — Что он со мной сделал? — сквозь ком в голове спросил молодой человек. — Он просто привел тебя домой. — Кими ухмыльнулась. — Нет, я помню. Он… — попытался что-то выдавить из себя Чону. Но его челюсть болела так, будто все его нервные окончания сейчас находились там и каждое из них было травмировано. — Ночью он что-то говорил про твои чувства, про свои он всегда молчит, но ты ведь видел в его глазах нечто большее, чем «ты нравишься мне»? — с какой-то новой ноткой в голосе спросила Кими. Чону лишь утвердительно кивнул. Ему было важно. Важно, оставить все на своих местах. Важно, чтобы он был особенным здесь. И чтобы она об этом знала, ни смотря на то, какие последствия это понесёт за собой. Потому ему больше всего захотелось увидеть разочарование на красивом лице девушки, но Кими рассмеялась. — Беги отсюда, мальчик, пока он разрешает. Такой шанс выпадает не каждому. Ты, действительно, особенный, раз он дает тебе выбор «сбежать или разбиться об его скалы». — прошептала Кими сквозь зубы. Дверь в комнату снова открылась и на пороге появился Он. — Ты слишком зависим от мнения других. это — увечье. Тебе всерьёз нужна группа инвалидности. — отчетливо прочиканила Кими. — Тебе стоит извиниться перед ним. — голос Мунджо снова заставил порыться кожу Чону сотнями мурашек. — Я не могу извиниться за то, чем дышу. — огрызнулась девушка. — Ты слаб. Ведь не способен очистить память и отключить чувства. Ты раб. Ведь привязан к кому-то настолько сильно, что не видишь смысла существовать без этого человека, раб собственных пороков и инстинктов. Это протяжное чувство пустоты заполняет все пространство вокруг тебя, ведь твой слух способен воспринимать только Его голос, твоему телу нужны только Его прикосновения, твоим глазам необходимо видеть лишь Его столь привычный облик. Но куда бы ты не шел, сколько бы не скитался по знакомым улицам, городам и странам, Его отыскать не получится, пока Он сам этого не захочет. Однажды Он оставит тебя. Именно поэтому одержимый самообманом, ты найдёшь нечто отдалённо напоминающее Его образ. Девушка вышла из тесной комнаты, забирая с собой удушливый аромат гвоздики, мускуса и табака, оставляя их наедине. — Лапуля, как же много людей вокруг тебя и все они, как манекены шатаются в разные стороны, так как ты разучился видеть в них людей с этих самых пор, как мы встретились. Ты убеждаешь себя в их незначительности, смотришь на всех прохожих с презрением, поскольку не принимаешь их за живых существ. Ты несчастен, покинут, одинок, весь этот огромный мир стал твоей тесной клеткой. Но ведь все меняется с нашим присутствием? — с улыбкой самого настоящего Дьявола произнёс Мунджо.