love me or leave me tonight

Джисон любил безумно, без задних мыслей и лишних размышлений. Джисон любил, задыхаясь лепестками лилий, разрывая глотку их колючими стеблями и плача: навзрыд, тяжело всхипывая и кашляя. От цветов было тошно. До невозможного противно, омерзительно, невыносимо и по-настоящему отвратительно. Джисону хотелось разрезать свою грудь, вытравить оттуда все листья и стебли, чтобы больше ничего не мешало ему жить. Чтобы больше не было больно, чтобы он снова мог дышать. А лилии всё рвали его кровоточащую глотку. Джисон плакал и сжимал кулаки до побелевших костяшек. Оставлял на ладонях жгучие следы от ногтей и даже не пытался стирать с щёк слёзы. Боль была невыносимая. Хуже средневековых пыток, хуже того, чтобы сгореть заживо и вырвать собственное сердце. Джисон кашлял кровавыми лепестками и со всей злостью разрывал их на куски. Во рту оставался противный металлический привкус, который больше не получалось вытравить. Запах кровавых лилий впитался в его жизнь, преследуя по пятам. Врачи сказали, что ему осталось меньше недели. Хан был даже рад: выбежал из больницы с безумной улыбкой и откуда-то взявшимися слезами. Люди провожали взглядом и крутили пальцем у виска, а Джисон всё смеялся. С надрывом, будто бы крича, что ему осталось недолго. Друзья не обрадовались. В гробовой, словно уже похоронившей Хана, тишине молили согласиться на лечение и обещали помочь с деньгами. А Джисон знал, что лечения нет. Джисон качал головой и улыбался со слезами на глазах. Освещал радостными глазами померкшие души друзей и зрачками шептал всего три слова: «Мне осталось недолго». Холод надгробного камня неприятно обжигал спину. Тишину кладбища нарушал только громкий кашель и звук падающих лепестков. — Прости, в этот раз я без цветов, — хрипло шептал Джисон. Он улыбался. — Впрочем, нет, я как раз с ними. Ему не отвечали. Он даже почти не злился. — Мне осталось немного, Минхо. Совсем чуть-чуть. Джисон разворачивался к могиле лицом и смотрел на надпись. Разглядывал, словно впервые. — Так что, — говорил он, — ты ещё можешь успеть меня полюбить. Сегодня вечером, например. Как тебе? В ответ тишина, горячие слёзы на холодных щеках и очередной кашель. — Ладно, — он поднимался с колен, напоследок оставив у могилы два красных лепестка, — скоро увидимся, Минхо. Джисон уходил с кладбища в слезах, крови из перерезанной глотки и самой счастливой улыбкой, освещающей всё вокруг мыслью о скором конце.