all the time;

когда чонгука пригласили посетить новый клуб, который якобы кардинально отличается от остальных, ныне существующих, он заведомо знал, что это не так. и был прав. действительно, этот клуб может внешне и не похож на остальные своей планировкой и декором, но вот внутренняя составляющая, сердцевина этого улья — такая же, как и везде. облизывающие взгляды альф, скользящие по омегам, смеси их резких запахов, которые те не то что бы пытаются скрывать, а будто умышленно усиливают. чонгук сидит за баром уже с пару-тройку песен, отделившись от своей компании. он сразу не особо хотел сюда идти, но настойчивые уговоры джин-хена подействуют даже на мертвого. и чтобы не портить всеобщее веселье, он решает не мелькать перед ними своей кислой миной и удаляется. рядом с ним есть несколько свободных мест, которые порой занимают, но вскоре снова пустеют, когда к сидящим там омегам подходят знакомиться. чонгук не завидует, нет. он объективно себя оценивает и знает, что не каждому понравится такой необычный омега. он крупнее большинства представителей своего суб-пола, его запах не такой нежный и пленительный, скорее, относится к акватическим со своим свежим звучанием. его тату и пирсинги на лице так же не помогают. поэтому он не замечает, когда место около него снова кем-то занимается до тех пор, пока этот «кто-то» не касается его плеча. он тут же вздрагивает, широкими глазами рассматривая подсевшего. — прости, я тебя напугал? — улыбается омега. чонгук сразу это понимает. он миниатюрный, черты лица мягкие и плавные, а аромат такой, который всегда описывают в ванильных рассказах. нечто цветочное, но не слишком приторное, будто разбавленное свежескошенной травой. чонгуку нравится этот запах. он словно перемещает его на луговое поле, усеянное пестрящими цветами. — немного, — честно признается он, откашливаясь после продолжительного молчания. — я, признаюсь, следил за тобой какое-то время. ты один? — омега наклоняется ближе, чтобы не слишком напрягать связки в погоне за громкостью с гремящей музыкой. — нет, — он кивает не головой в неопределенном направлении, — мои друзья где-то здесь, я просто… — он не находит подходящих слов, чтобы не показаться слишком странным, почему ушел от всех в разгар вечера. — а, хорошо, я понимаю, — он снова улыбается, и чонгук видит, как улыбка касается его блестящих глаз. его лицо немного румяное, а на висках и лбу собираются бисеринки пота. очевидно, что он не просидел на одном месте весь вечер, как это сделал чонгук. — не против, если я составлю компанию? — склоняет голову набок, неотрывно смотря. чонгук немного теряется. вероятно, это именно то, что он думает… флирт. ему нечасто удавалось вживую это узреть, а ещё реже стать объектом этого явления. поэтому он немного теряется. его глаза скачут между омегой и остальной обстановкой клуба, ни на чем особо долго не задерживаясь. как и говорилось ранее, он не был привлекателен для противоположных полов. ни беты, ни, тем более, альфы, не уделяли ему внимание. для первых он был недоальфой, а для вторых недоомегой. и чонгук правда не задумывается об этом. прошел этап, когда он убивался из-за несправедливости жизни. до представления он думал, что станет альфой, пусть и мягким, но альфой. однако… редко то, что мы планируем, сбывается. приходится мириться. — нет. точнее, да! — он понимает, что совершенно запутался, и это, очевидно, отражается на его лице, из-за чего незнакомый омега хихикает. — я не против, — тише добавляет он. — отлично. не хочешь выпить? — принимая кивок чонгука за ответ, чимин впервые поворачивается лицом к бармену, который тут же принимает заказ. — кстати, совсем забыл, я чимин, — протягивает руку. — чонгук, — коротко отвечает тот, пожимая ее. даже руки чимина кажутся ему по-омежьи правильными: мягкие и небольшие ладони с аккуратной ногтевой пластиной, в сравнении с его кистью, покрытой татуировками. — чонгук-и, прекрасное имя, — начинает он, но резко выдыхает: — вау, — чимин переворачивает их сцепленные руки, приближая чонгукову к своему лицу и разглядывая рисунки на теле. большим пальцем потирает тыльную сторону ладони, отчего мурашки бегут по телу. чимин замечает, что из-под рукава рубашки выглядывают другие тату и его глаза загораются, когда он поднимает их на лицо чонгука. — у тебя их много, да? чонгук согласно мычит, надеясь, что звук не потеряется в битах музыки. — и твой пирсинг, — легко, едва касаясь, чимин прослеживает дорожку от проколотой брови до губы. — мне нравится, — просто отвечает он, добродушно улыбаясь и поворачиваясь к бармену, который отдает готовый заказ. такая смена настроения резко бьет по чонгуку, пробуждая. он будто и не дышал все это время. ему немного некомфортно, но не от действий чимина — ему нравятся эти мягкие подушечки, которые дарят невесомые прикосновения, — а от новизны ощущений. оглядевшись, он замечает, как некоторые альфы пялятся на их пару. и он на все сто уверен, что это не из-за него, ведь до этого его место для всех было непримечательным. он задается вопросом, почему чимин вообще сидит с ним. такой красивый, нестеснительный и яркий, он легко бы мог заполучить здесь любого. — ты слишком много думаешь. я буквально вижу, как у тебя шестеренки крутятся, — вырывает его из мыслей чимин, тыча в лоб. чонгук морщится от прикосновения, но, скорее, для вида, чем из-за реальной неприязни. чимин затягивает его в непринужденный разговор, который оба сопровождают новым алкоголем. в какой-то момент чонгук замечает, что пальцы чимина пролезают под разрезы на его джинсах. когда он поднимает взгляд от этого действа на лицо омеги, то видит, как тот неотрывно смотрит на его ноги. невольно краснеет. — у тебя такие красивые бедра, гук-а. такие сильные, гладкие, — он облизывает губы, тоже поднимая взгляд. он даже не успевает ответить «спасибо», как его притягивают для поцелуя. сказать, что это неожиданно — ничего не сказать. чонгук так теряется, что даже не отвечает. лишь спустя мгновение, когда чимин начинает настырно хныкать ему в рот, он собирается и приоткрывает рот, встречая чиминов язык. он будто абстрагируется от всего мира, музыка заглушается, а противные запахи уходят на другой план. все, что он сейчас чувствует — запах чимина, его проворный язык, исследующий каждый уголок. чонгук невольно сжимает бедра, когда чимин укладывает ему ладонь на шею, а второй почесывает затылок. это его самая большая слабость, и он действительно удивляется, когда чимин делает это. шея — одна из чувствительнейших зон в его теле. когда они отстраняются, чонгук замечает тонкую ниточку слюны, соединяющую их губы. чимин обрывает ее языком, и ему не стоит грустить так сильно, но он это делает. будто эта нить и вправду связала их вместе. будто это была гарантия, что чимин никуда не денется. — у меня машина на парковке недалеко, — выдыхает чимин. он поднимается со своего места и становится меж раздвинутых ног чонгука, играется с дырками на джинсах чонгука. внешне он не выглядит торопливым, за что чонгук крайне благодарен. если бы и чимин казался взвинченным, он бы сошел с ума. — я…я не думаю, что стоит куда-то ехать, ты пьяный, — выпаливает он, смотря на руки чимина на своих ногах. чимин подходит ближе, склоняется к уху чонгука. — мы никуда не поедем, — переключается с разреза на все бедро, лениво растирая вверх-вниз. — я больше не могу ждать, чонгук-а. я чувствую, что еще немного, и из меня вытечет, — прижимается лбом к его плечу. — я смотрел на тебя весь вечер. ты такой красивый омега, — поворачивает голову, прижимаясь губами к шее. — пошли, большой малыш, я заставлю тебя чувствовать себя хорошо. чонгук вздрагивает от каждого слова, жаром льющемся ему в уши, каждого касания и поцелуя. он сомневался, но комплимент чимина поставил жирную точку в его размышлениях. он поднимается со своего места, тут же замечая небольшую разницу в их росте. чимин хватает его за руку и выводит из душного зала. уже в прохладе улицы чонгук немного паникует, ведь это будет его первый раз с омегой. да и в целом он не особо секс-гуру. не хотелось бы оплошать перед кем-то, кто чимин. чимин подводит их к машине, открывая заднюю дверь. чонгук залезает в машину, продвигаясь к другой двери и оставляя место для чимина. внутри не так просторно, как в клубе, но зато нет людей. как только чимин захлопывает за собой дверь, то сразу же притягивает к себе чонгука. обхватывает его лицо, впиваясь поцелуем. на этот раз его движения куда более торопливые, видимо, ему и правда тяжело сдерживаться. эта мысль пробуждает что-то в чонгуке. быть настолько желанным — удивительное чувство. чимин дергает его за рубашку, руки не слушаются, когда он начинает расстегивать пуговицы. стянув ее с широких плеч, опускается поцелуями к соску, втягивает его в рот. заставляет чонгука тихо хныкать, когда надавливает на бусину языком и покусывает. ощущает, как крупная капля смазки вытекает на белье от сладких звуков, издаваемых омегой. — сядь на меня, — отрываясь от соска, произносит чимин. покрывает грудь короткими поцелуями, подняв взгляд на чонгука. — я раздавлю тебя, — взгляд чонгука словно извиняющийся, когда он говорит это. — все в порядке, большой малыш, давай, — разводит свои бедра и помогает другому усесться, перед этим стянув джинсы. даже в темноте машины чимин отчетливо видит темнеющую серединку трусиков чонгука. опускает руку и проводит большим пальцем по мокрой ткани, растирая пятно. он думает, что у него самого нечто подобное под одеждой. чимин скользит пальцем вверх и вниз, вдавливая белье между губ. ему нравятся тихие стоны, которые звучат около уха. чонгук цепляется за его плечи, глаза прикрыты, а губы блестят оттого, как часто он смачивает их языком. он сдвигает белье в сторону и проскальзывает указательным пальцем. его встречает жар и липкая влажность. пухлые половые губки почти полностью скрывают собой палец, когда он медленно движет им по вульве, в итоге ныряя во влагалище. чонгук испускает тихий вздох, когда чувствует движение пальца внутри. он движется навстречу и хнычет, когда добавляется второй. — поскачи на мне, — шепчет чимин. ему не хочется повышать голос, потому как тихие стоны и хлюпающие звуки — услада для его ушей. он останавливает движение, его пальцы статично остаются внутри теплой киски. чонгук начинает нерасторопно насаживаться на них. обращает внимание на лицо чимина, оно раскраснелось еще больше, чем в клубе. он чувствует стойкий запах возбуждения, и мысль, что он вынуждает чимина так течь, заставляет его двигаться быстрее. чимин оставляет руку на уровне паха, и этот образ чонгука, прыгающего на его пальцах, будто на члене, убивает его. ему уже физически больно от своего возбуждения. клитор пульсирует, требуя внимания. чонгук наклоняется вниз, захватывая губы чимина в ленивый поцелуй. из-за своих движений ему тяжело это дается, мокрые от слюны губы соскальзывают, и выходит, что он просто стонет в рот омеги. — давай поменяем позу, — предлагает чимин, и чонгук соглашается. он соскальзывает с пальцев и садится рядом. хорошо, что чимин это сказал, иначе он позорно кончил бы спустя пару минут их нахождения здесь. чонгук смотрит, как чимин избавляется от одежды, как он стягивает мокрые трусики, от которых тянется вязкая нить. она истончается и рвется, оседая на чехле сиденья. чонгуку кажется, словно он даже в течку не бывает таким возбужденным. — ты сможешь лечь? — мягко спрашивает чимин, откидывая волосы с лица. чонгук навскидку смотрит на задние сиденья, решая, уместится ли тут. он кивает, на что чимин отвечает улыбкой. чонгук не понимал, что именно хочет чимин до тех пор, пока не лег, и пока чимин на устроился поверх него. до тех пор, пока он не встретился с гладкой, блестящей от смазки киской чимина. он редко выбирал порно с меткой «69», но в жизни это, кажется, теперь его любимая поза. — все хорошо? — доносится откуда-то снизу голос чимина. чонгук не отвечает, он прижимается губами к внутренней части бедра и обхватывает его ноги, не позволяя двигаться с места. ему приходится немного напрячься, чтобы приподняться и коснуться губами киски, но это сейчас совершенно неважно. он языком проводит между внешних губ, раздвигая их и собирая соки. он думал, что смазка будет какой-то безвкусной или же сладкой, но на деле она слегка солоноватая, вязкая. чимин тоже не теряет времени и ныряет между ног чонгука. обводит языком клитор, прищелкивая. возвращает пальцы обратно во влагалище, и всхлипывает, когда ощущает стон на своей киске. по машине раздается негромкое пыхтение обоих, хлюпанье и лакающие звуки. чимин ощущает в движениях языка чонгука неопытность, но его рвение и энтузиазм покрывают это с головой. он остервенело ввинчивается в дырочку, причмокивает на клиторе и глотает смазку. чимин чувствует, как начинает сжиматься чонгук на его пальцах, и усиливает движения языком. чонгук вынужденно отстраняется и укладывает голову на сиденье. он сильнее сжимает пальцы на ляжках чимина, когда ощущает, как удовольствие покалывает по всему телу. ноги начинают неметь, означая приближение оргазма. он часто стонет, поджимая живот. «чимин» на повторе срывается с его губ, когда освобождение охватывает его тело. омега нехотя отрывается от киски, зная, что продолжение может оказаться болезненным для чонгука. — ты как? — спрашивает он, поворачивая голову. к сожалению, видит лишь свою задницу. — лучше всех, — без тени сарказма отвечает чонгука. чимин на это смеется, но резко останавливается, когда его за бедра утягивают, заставляя сесть на лицо. чимин стонет, когда язык проталкивает глубже, чем прежде. давление теперь ощущается сильнее. он упирается ладонями в живот чонгука, немного подпрыгивая на языке. когда по телу проходится ток, он заводит одну руку назад, сжимает волосы чонгука и притягивает ближе. он почти трахает его лицо, вжимаясь и крутя тазом против движения языка. — сейчас, чонгук-и, еще немного, — стонет он, не заботясь о том, может ли он дышать при таком давлении. он чувствует, как кончает, и как чонгук послушно все слизывает, очищая киску. чимин удовлетворенно выдыхает, двигается вперед, слезая с его лица и усаживаясь на грудь. половые губки чонгука призывно блестят, и он склоняется над ними, коротко целуя.