Ты - мой личный палач с вишнёвыми подтёками на губах

Холодный взор умбравых глаз быстро проскальзывает по периметру помещения. На часах, помнится, уже за полуночь, по крайней мере столько было, когда девушка захлопывала свой ноутбук. Сегодня она осталась в офисе под предлогом большого количества недоделанной работы. Сегодня у неё есть шанс выполнить своё задание от Каана, за которое ей было обещана приличная сумма денег, необходимых для обучения в Италии. Ей нужно всего лишь на пару минут стащить папку с самым важным и дорогим дизайном, сделать копию документов и отправить их своему боссу. К слову, на удивление шатенки, ей даже дали поучаствовать в этом испанском проекте, Эда собственноручно рисовала один эскиз для террасы на пятом этаже. Стук высоких каблуков одиноко звучит в холодных стенах огромного помещения, когда кареглазая неуверенно направляется на второй этаж, в кабинет Болата. Кажется, с каждой пройденной ступенью её длинные пальцы всё крепче и крепче сжимают дубликат ключей от сейфа парня, что были любезно предоставлены Карадагом. Интересно, откуда они у него? Неужели в Art Life есть ещё такие же предатели, как Йылдыз? Женщина ещё раз оборачивается, неожиданно услышав позади тихий скрип. Никого. В десятый раз убеждается в том, что она здесь одна и ей просто причудилось из-за волнения. Никто не вернулся. Мороз лёгкой дрожью пробегает от её ступней до макушки головы, когда от звенящего в ушах и на мгновение заливающего комнату ярко-лиловым светом удара молнии резко гаснет свет. От звуковой волны на пару секунд всё начинает легко трястись, а потом всё вновь стихает. Девушка резко втягивает носом воздух, который стал казаться чертовски холодным, несколько раз моргает, слыша, как протяжно что-то запищало в лампах, а после большое помещение вновь осветилось привычными источниками. Продолжает идти на уже словно негнущихся ногах к кабинету лучшего архитектора Турции. С трудом сглатывает вязкую слюну, тихо опуская ладонь на ручку большой двери. Дело осталось за малым. Шумно вздыхая, тянет серебристую ручку вниз, а после тихо отворяет чёрную дверь. Старается как можно беззвучнее наступать каблуками на глянцевую плитку, так, чтобы если кто-то и зашёл в офис, то он не смог бы услышать ничего. Дрожащими руками открывает дверцы шкафа, нервно поглядывая на дверной проём. Осторожно проворачивает ключ в замочной скважине, от страха прикусывая свою нижнюю губу, до побледнения. Заветный писк победным эхом ласкает её слух, когда тёмная дверца сейфа открывается. Устремив самодовольный взгляд на нужную зелёную папку, Эда спешно берёт её в свои руки. Не понимая, почему бумаги такие лёгкие, она мгновенно открывает документ и буквально застывает на месте. Растерянный взгляд напугано бегает по одному единственному альбомному листу с чёрным текстом, аккуратно выведенным его почерком. 《Малышка, надеюсь, ты любишь настольные игры.》 — Что за? — тихо протянула Йылдыз, продолжая сверлить чёрными от разгорающегося внутри ужаса глазами лист, — это было спланировано? Он всё знал? Йылдыз резко втянула ртом воздух, которого, казалось сейчас, стало чертовски мало, услышав позади себя тяжёлые шаги, явно мужские, и уверенное покашливание. Ей не хватило смелости, чтобы обернуться и встретиться со зрачками цвета жжёной умбры… они сейчас явно полыхали всеми красками злобы, поэтому девушка осталась молча стоять, потупляя взгляд в лист бумаги. Что ей от него ожидать? Того, что он её за руку выкинет из офиса? Прочитает ей лекцию о том, какая она тварь? Не будет даже возиться с ней и просто безжалостно пристрелит? — Ягодка, у меня мирового масштаба фирма, поэтому на твоём месте так наивно было полагать, что я не догадаюсь о твоей продажности, — крепко сжав плечи женщины, с усмешкой в голосе произнёс он ей на ухо, — цветочек, знаешь, какая ты у меня такая самоуверенная по счёту? Эда слабо качает головой в стороны, прекрасно осознавая, что сейчас её голос наверняка будет очень тонким, поэтому ничего кроме жестов лучше ей не использовать. Кажется, выстрел в висок был бы не таким ужасным вариантом в её ситуации, ибо ей не пришлось бы стоять в недоумении от того, почему вечно злой Болат называет её уменьшительно-ласкательными прозвищами и почему его широкая ладонь так осторожно соскальзывает с её плеч, начиная мягко гладить женщину по обнажённой спине, за что отдельное спасибо большому вырезу на платье. — Девятая, ягодка, девятая, — свободной рукой прижимая к себе поближе кареглазую за талию, а другой проскальзывая от спины к холодным ладоням Эды, спокойно продолжает шептать он, — но первая такая красивая и талантливая. Цветочек, мне даже жалко портить твою жизнь судом, тебя же ни в одну приличную фирму не возьмут после такого. — Да меня и так не возьмут без образования, а его у меня нет из-за тебя, — недовольно хмыкает ему в ответ шатенка, изо всех сил стараясь сохранить нормальный тембр голоса и не выдать писк, который норовит вот-вот выскочить из лёгких. Сознанием она прекрасно понимала, что не в том положении, чтобы хамить и выражать какое-то недовольство, ибо мужчина действительно мог испортить ей жизнь одним заявлением, но при этом она не была бы Эдой Йылдыз, если бы в, откровенно говоря, проигрышной ситуации она бы не старалась показать свой дерзкий характер. Тем более, тёплые объятия парня начали придавать ей уверенности в том, что он точно уж не горел желанием разбираться с ней в суде. — И ты захотела мне отомстить за отменённую стипендию, логичный мотив, — выдыхает горячий воздух в её покрывшуюся мурашки кожу на шее, а после опускается голову на плечо своей девочки-феи, — знаешь, твоей коллеге по несчастью повезло куда меньше, она будет судиться с моими адвокатами, её карьере настанет конец. А с тобой мы решим вопрос иначе… Резко отстраняясь от худенького тельца, которое, кажется, источало аромат лучших на этой планете цветов, Серкан вальяжно обошёл свой широкий стол из тёмного дуба, специально для него изготовленный итальянскими мастерами в прошлом году, и самодовольно опустился в чёрное кожаное кресло, закидывая ногу на ногу. — Настольные игры любишь, милая? — устремляя на свою подчинённую абсолютно серьёзный взгляд своих тёмно-каштановых с золотистыми вкраплениями глаз, уточнил он. — Предлагаешь сыграть в монополию и если я выиграю, то ты, робот-Болат, смилуешься над моей жалкой душой, так что-ли? — рисуя угольными зрачками круг в воздухе, с нескрываемой издёвкой в голосе произносит женщина. — У серьёзных людей настольные игры несколько интереснее, — с луковой ухмылкой кидает ей он, внимательно обводя её взглядом. Чёрное короткое платье и длинные ботфорты того же цвета, совершенно неофисный наряд, но женщине, видимо, захотелось войти в образ великой и неуловимой преступницы-предательницы, что сегодня вечером так красиво могла бы пить красное вино, празднуя прекрасно выполненное задание, но обстоятельства легли чуточку иначе. Кареглазый довольно хмыкает, заканчивая любование своей фиктивной невестой, резко проводит рукой по гладкому столу, с ужасным грохотом скидывая на пол две стопки каких-то бумаг. — Ложись, — отъезжая на стуле немного в сторону, дабы дать девушке больше пространства, твёрдо произнёс Болат, устремляя абсолютно холодный взор на её лицо. — Но… — только хотела возьмущаться шатенка, которая абсолютно не ожидала такого расклада событий, но она была буквально в момент перебита. — Быстро легла, — это уже не имело даже лёгкого намёка на просьбу, суровый и не выносящий промедлений приказ, в общем-то неудивительно, в стиле владельца крупной фирмы Art Life. Йылдыз молча подходит к столу и абсолютно уверенно садится на него, скрещивая ноги. Если он захотел поиграть, то они поиграют, и у Эды нет никакого желания уступать ему в этом сражении, победа должна быть за ней, не иначе. Показательно прикусив нижнюю губу и бесстыдно издав протяжный звук, так похожий на довольный стон, она окончательно опустилась на лакированное изделие из дерева, ощущая обнажённой спиной холодок от того. Аккуратно заправляет свой мягкий локон волос за ухо, спокойно поглядывая на подходящего к ней парня. Такой расклад событий ей нравится куда больше, нежели минутами ранее, когда он поймал её за взломом сейфа, который в теории должен был хранить в себе самые важные документы. — Ты первая действительно смышлёная подставная девчонка от Каана, поэтому у меня рука не поднимается хоронить такой талант из-за этого недопонимания, — возвращая голосу умиротворённый тембр, не спеша, говорит он, — ты нравишься мне как специалист по ландшафтному дизайну, я могу оплатить твоё обучение, а после даже готов тебя взять под своё начало, уверен, из тебя выйдет настоящий профессионал, но только с условием того, что номер Карадага ты забудешь как страшный сон. Его широкая ладонь осторожно прикасается чуть выше колена шатенки, нежно поглаживает то большим пальцем, ненароком подмечая, насколько же бархатная кожа у этой цветочной принцессы. Довольно хмыкает, наблюдая за тем, как Йылдыз окончательно успокоилась, явно позволяя себе расслабиться, а ему разрешая поднять руку ещё выше. Его мягкие подушечки пальцев слабо сжимают внутреннюю сторону бедра женщины, без лишних раздумий разводит её ноги немного шире и спокойно встаёт между них. — Я в жизни не поверю, что такой человек, как ты, станет мне теперь доверять, — слегка прогибаясь в пояснице, спешит ответить ему она. — Я даю тебе второй шанс, если вновь поймаю тебя на чём-то подобном, то испорчу твою жизнь, если же ты будешь честна со мной, то я буду тебе доверять и мы будем отличной командой, — громко ставя левую ладонь с плечом своей подчинённой, Болат аккуратно наклоняется к ней поближе, — выбор за тобой, ягодка. Робот-Болат оказался не таким бесчувственным, как ей казалось изначально, ибо Эда была буквально уверена в том, что такому человеку совершенно плевать на чужие судьбы и прощать он не умеет, но Серкан, к счастью, дал ей второй шанс, которому она была действительно искренне рада, ведь по большей степени она согласилась на эту авантюру от Каана только из-за обиды на то, что мужчина предпочитает Селин, а не её. Дело вовсе не в образовании, которое из-за такой глупости могло окончательное пойти под откос. А ещё жестокий робот оказался очень нежным, по крайней мере его пальцы очень трепетно и ласково гладили её ноги, изредка заходя под край чёрного платья. Кареглазая могла поклясться, что ощущая его ладони на себе, она согласилась бы на что угодно, даже на совершенно невыгодные предложения, лишь бы он не переставал её трогать. — Договорились, — кратко кидает ему она, с лёгкой ухмылкой на губах опуская свои руки на его крепкие плечи. Хлопковая ткань белой рубашки приятно соприкасается с нежными подушечками её пальцев, женщина тянет его ещё ближе к себе, делает глубокий вдох носом, наслаждаясь запахом кареглазого. Он пахнет чистотой с терпкой ноткой чего-то елового — с недавних пор её любимый запах, в котором девушке так нравилось утопать. Она хотела задыхаться в нём, стоя в его очередных показушных объятиях, но при этом почему-то в таких родных, в таких, какие совершенно не хотелось разрывать. Ей нравилось, что после встреч с ним её одежда сохраняла лёгкие нотки его аромата, позволяя женщине прикрывать глаза и представлять, что мужчина сидит рядом, неотрывно работая в своём ноутбуке последней модели. — А теперь исполним твоё наказание, — с его губ слетает лёгкий смешок, в то время как правая ладонь уверенно проскальзывает под подол платья шатенки. — Ну давай, исполним, — поднимая на него довольный взгляд, она уверенно обнимает его корпус своими ногами, перекрещивая за его спиной длинные каблуки. Парень спешно сгибает левую руку, упираясь локтем в тёмную поверхность деревянного стола, наклоняется к лицу цветочной королевы через чур близко. Слишком опасно, чтобы в её голове не закралась блаженная мысль о том, что он захочет оставить на ней свои следы. Слишком поздно, чтобы исправлять такое неожиданное положение. Болат громко хмыкает, спешно обводя внимательным взглядом рельеф её приоткрытых влажные губы, так прелестно сверкающих бордовой помадой, смело прикасается к тем, в момент ощущая на своём языке вкус чуть приторной вишни, словно ему довелось прямо сейчас раскусить несколько сладостных плодов, ощущая сок тех. Ох, если бы он только раньше знал, что поцелуи этой шикарной женщины со вкусом его любимой ягоды, то Серкан бы точно стал часто задерживать её в своём кабинете, желая как можно скорее насладиться этой дурманющей ягодкой. — Теперь ты не просто ягодка, — горячий шёпот выдыхает прямо в её губы, — теперь ты моя вишенка. — Твоей вишенкой я буду только в том случае, — резко втягивает носом воздух, грубо впиваясь ногтями в его плечи, когда неожиданно ощущает обнажённой кожей тепло его пальцев внизу, — если ты перестанешь с этой блондинкой по ресторанам шляться. Болат удивлённо приподнимает брови, стараясь уловить в умбровых омутах хоть малейший намёк на шутку, но того почему-то не находит. Неужели эта сказочная фея, что всё это время только и делала, что кричала о том, как сильно она его ненавидит, начала его ревновать к изначально поставленной цели. Ну нет, это смешно. Эда же не могла… или могла? Видимо, всё-таки могла, ведь... Она сейчас довольно прогибает спину, стараясь прижаться к горячему телу парня как можно сильнее. Она страстно целует его губы, стараясь безмолвно рассказать ему о том, как сильно нуждается в нём. Она осторожно царапает каблуками его поясницу, умоляя его как можно скорее дать ей то, что они вдвоём так жадно желают. — Вишенка, ты мне условия ставить собралась? — проводя большим пальцем левой руки по её бордовым губам, он получает на свой вопрос уверенный кивок и сверкающий пламенем взгляд её великолепных глаз, — какая ты смелая однако, мне это нравится, — чувствуя, что она абсолютно готова, он чуть грубо проникает в неё двумя пальцами, — а что ты мне тогда скажешь делать, если мне нужно будет совершить деловой ужин с, как ты выразилась, блондинкой? — Меня с собой брать будешь, — из-за всех сил старается не смыкать тяжёлые от удовольствия веки и сохранять при этом совершенно уверенный голос, — решайте вопросы о работе сколько хотите, а я пока буду есть. — Ты тогда разоришь меня на ресторанах, — слабо сжимая горячую шею Йылдыз левой рукой, издаёт тихий смешок Серкан. — Значит, Серкан Болат, ты будешь больше работать, — довольно хмыкает кареглазая, не сдерживаясь, запрокидывая голову назад, — ты любишь работу, а я люблю еду, все в плюсе. — Эда Йылдыз, ты прекрасна, — искренне кидает он ей, слыша, как из её рта вырвался первый сдержанный стон. Шатен окончательно так и не понял, почему вообще решил оставить эту своенравную девчонку и почему вместо суда он просто уложил её на свой рабочий стол, принимаясь целовать её кожу, сладостно пахнущую цветами. Это было так глупо, с точки зрения строгого и рассудительного Болата, но это было так верно, по мнению чувственного и эмоционально Серкана. Он словно чётко видел в этой девушке, как в книге, то, что она действительно использует свой второй шанс. Она очень добрый и хороший человек, которым однажды завладело коварное чувство мести, но это было всего раз. Она поняла свою ошибку и теперь его не подведёт. Её душа была по-настоящему светла, может, поэтому именно с ней он принялся решать вопрос полагаясь на мнение своей мягкой стороны. — Вишенка, ты сведёшь меня с ума, — спешно бормочет он ей, а после возвращает свои влажные измазанные в помаде девушки губы обратно на её. Эда грубо прикусывает нежную кожу его нижней губы, стараясь хоть так отомстить этому самовлюблённому парню за то, что он хотел с её помощью вернуть какую-то Селин. Смело тянет его за тёмные длинные волосы, портя своими красивыми пальцами его идеальную укладку, Серкан в ответ лишь часто дышит, ему явно это нравится и он совсем не против быть из-за неё лохматым. Кареглазая недовольно вздыхает, в самый последний момент ощущая предательское чувство опустошения и уходящую волну удовольствия, которой явно было не суждено разлиться горячей дрожью по всему телу. По его хищному оскалу читает то, что он абсолютно доволен своей проделкой. Наказал, но, кажется, их двоих. Эда предпринимает последнюю попытку уговорить его на более предпочтительное завершение вечера, поднимая на парня молящий о продолжение взгляд. Видит в его тёмно-карих, почти агатовых глазах встречное желание. Лёгкая ухмылка в миг расплывает на её губах, словно увидевшая долгожданные лучи солнца роза. Женщина осторожно обхватывает Серкана за шею, забирая его последние силы на самообладание в сладостный плен своих страстных поцелуев. Другая её ладонь спешно соскальзывает с плеча парня, приступая к решению вопроса с пуговицами на его белой рубашки. — К чёрту твоё наказание, Йылдыз, — недовольно шипит мужчина, резко отстраняясь от шумно дышащей шатенки, сегодня для них двоих в просторном кабинете ужасно мало воздуха. Девушка не успевает ему и слова сказать, как оказывается перевёрнута и теперь прижата животом к этому прекрасному столу, который, благо, итальянские мастера сделали достаточно большим и крепким. Звук расстёгивающейся ширинки вынуждает её лишь в нетерпении ёрзать по тёплой деревянной поверхности. Пара движений, а после властные руки ложатся на её бёдра, крепко сжимая чувственную кожу на тех в своей хватке. Её скользкие от пота ладошки с силой впиваются в лакированный край стола, когда она ощущает внутри себя первый толчок. Уверенно приоткрывает свои губы, желая без слов рассказать Болату о том, как сильно она любит настольные игры.