Выстрел

У Кортео темные глаза с нежными проблесками и волосы волнами. У Кортео ладони мягкие и податливые как пластилин на солнце. У Кортео душа и куртка всегда на распашку. Кортео это что-то домашнее и смутно знакомое. Кортео это что-то правильное. И Анджело старается, правда изо всех сил старается, не вспоминать когда в его жизни в последний раз было что-то таковым. Что-то правильным. Семь лет это много, просто чертовски много. Особенно много если каждый день из этого времени проводить безвольно шатаясь по улицам. Если каждый час уныло посматривать в сторону пистолета и почти выпускать пулю в лоб. Если каждую минуту задыхаться от тухлой с годами ненависти, что растёт бледными поганками где-то меж тощих ребер. Если каждую ёбаную секунду память обливается кровью от воспоминаний. Это просто мучительно и пиздецки долго. Когда в его руки попало это злополучное письмо что-то живое в груди заныло, почти дёрнулось – предсмертная судорога. У Анджело на своём веку чересчур много проёбов. Но самый главный его проёб – затащить непрогнившего изнутри, совершенно чистого и, открыто говоря, последнего родного человека в эту яму. Кортео смотрится просто кощунственно на фоне этих мафиози, у которых руки не по локоть в крови и даже не по плечи; она расползается по их лицам мутными пятнами, склеивает волосы и течет вязкими каплями. На фоне Анджело, кстати, картина не лучше. -- Он прячет Кортео в своей старой, замызганной комнатушке. И Анджело почти стыдно за облезлые обои, многолетнюю пыль и за позорную кучу украденных кошельков в углу. Кортео готовит обед и желудок Лагусы кажется совсем изныл без нормальной пищи. Они садятся за слегка подгнивающий деревянный столик, неспеша едят и говорят о чём-то своём, беззаботном. Словно семь лет назад ничего не было, словно их жизни не висят на волоске, словно Анджело не собирается через пару дней уезжать. Словно Кортео верит его обещаниям. – Ты же вернёшься, правда? Нет. Чёрт его побери, он не вернётся. Он слишком глубоко провалился в эту навозную яму и выбраться уже не сможет. Расстояние семь лет в глубину слишком много даже для него. – Я вернусь. --- Анджело не возвращается, а вот Кортео да. Врывается в комнату точно раненный зверь – сражаться не способный, но преисполненый ужасной решимостью и готовый стоять до конца. Барберо самый что ни на есть пёсик на поводке у Неро, который мерзко тявкает едва его любимому хозяину угрожает опасность. Кортео не такой. Он не слепо обожает Анджело и не петляет за ним хвостиком. Кортео понимает его, Кортео прислушивается к его чувствам, действиям. И делает то, что сам считает нужным. И сейчас Кортео решил нужным умереть ради Анджело. Ради Анджело, который уже совсем зарос блеклыми поганками, покрылся мерзкой плесенью и вообще насквозь провонял отчаянием и безнадёгой. Холодная сталь пистолета обжигает бледную кожу, которая вроде как давно привыкла к прикосновениям оружия. Когда Анджело припасал пули для семьи Ванетти, не думал, что одна должна была быть предназначена Кортео. Ещё один грёбанный проёб на счету Лагусы. Кто-то всё ещё ведёт им счёт? Если да, то бросайте, им не будет конца. – Приключение удалась на славу. Неужели прошло всего три месяца с тех пор как ты вернулся? А такое ощущение, что вечность. И всё же, я был рад, что ты вернулся.. Нет, Кортео не должен улыбаться, он не должен благодарить Анджело за то, что успел побыть рядом с ним. Это неправильно. Он не должен так смотреть. Так понимающе, нежно и необъятно. Так нельзя. На тех, кто уничтожил твою жизнь так не смотрят. На тех, кто через минуту вынужден пустить тебе в грудь пулю, кстати, тоже. И таких слов им не говорят. Это, блять, пиздец как неправильно. – Почему?.. Звучит жалобно, загнано и вообще не похоже на Анджело. Извечная сталь в голосе непривычно надрывается. – Потому что мы.. Выстрел. -- Всю ночь у Анджело перед глазами тёмно-красный цветок, который неаккуратно расползается по белой рубашке Кортео. И на утро, и весь день, и следующую ночь Лагуса видит одно. Ему не хватает понимающего взгляда рядом. -- "– Почему ты просто не убьёшь его?!" "– Я просто хотел вытащить его из этого дурдома. Если бы Неро умер.." И правда, если бы Неро умер. Анджело всегда уговаривал Кортео, что ещё не время убивать этого Ванетти. Было слишком рано. А теперь кажется слишком поздно для этого. Лагуса упустил ту самую золотую середину во времени, когда нужно было нажать на курок. Анджело хмуро думает, что Кортео с Неро неудачно поменялись местами. Они сидят у костра, заглядывают пару раз в дешёвые кафешки перекусить и долго, долго едут. Казалось, что дольше семи лет. У Неро глаза глубокие, пронзительные, а волосы короткие и грубые. Ладони у него ужасно шершавые, с мозолями и больше, чем у Кортео. Неро горел жаждой жизни так, что об него можно было запросто обжечься, подойдя ближе; Анджело обычно избегает огонь. Теперь от костра остался лишь пепел, почерневшие дрова и едва различимый жар. И это всё неправильно. Сам Неро до ужаса неправильный. -- Океан шумит, небрежно перекатывает синие волны и лениво лижет берег. Песок хрустит, проминается под человеческим весом и оставляет следы. – Я не убил тебя лишь потому.. Неро останавливается и кажется даже задерживает дыхание. – Что не хотел твоей смерти. Выстрел.