Перед концертом

Томасу быстро надоело сидеть с закрытыми глазами, он дождался момента, когда визажист отняла кисточку от его век, и приоткрыл глаза. Посмотрел жалостливо, мол, скоро уже? Она улыбнулась, оглядела его внимательно, махнула рукой довольно, отпуская. «Спасибо, Шанти!» - он мгновенно вскочил и потянулся. В этом углу гримерки все было в порядке, а вот сбоку на его голые ноги подуло, как сквозняком, чьим-то разочарованием. Он резко развернулся и посмотрел на пол. Стилистка Ана сидела, вертя в руках брюки, которые она подобрала для Дамьяно и которые тот отверг, состроив кислую мину. Ту кислоту Томасу пришлось перебивать лимоном – перед тем, как усесться перед зеркалом, он взял нож, рубанул желтый плод поперек и лизнул от души. Кислоту перебил, а как теперь справиться с холодом, обволакивающим ноги? Он внимательно посмотрел на Ану, штаны, которые она оглядывала, пытаясь понять, что с ними не так. Моментально приняв решение, он стал стягивать с себя черные шорты. «Давай мне!» - его длинная рука тронула Ану за плечо. Она непонимающе уставилась на него. «Давай я эти брюки примерю». Сквозняк тут же прекратился, его ноги обдуло теплым ветерком робкой надежды. Не без труда натянул на себя узкие блестящие брюки с дурацким узором, оглянулся на Ану, кивнул ободряюще. Она уже улыбалась и протягивала ему пиджак с широкими плечами. Томас нашел глазами Шанталь: вдруг она скажет, что не стоит, макияж же делала, когда на нем была кружевная блузка с шортами? Но та в ответ только пожала плечами. «Эй, Вик!» - позвал на помощь подругу, надеясь, что сегодня она захочет добавить своему образу немного маскулинности. «А чего, а нормально! А тебе идет, очень даже ничего!» - она смеясь похлопала его по накладным плечам, даже не собираясь покушаться на эту часть его гардероба. Ну что ж, ладно. «Ай лайк ит. Мне нравится», - вежливо сказал не говорящей по-итальянски Ане, и вот уже атмосфера в гримерке наполнилась пузырьками ее радости. Вышел на свежий воздух, нашел Дамьяно, залез в карманы его черных брюк, достал сигареты и зажигалку. Тот явно хотел сказать что-то, язвительно прокомментировать его наряд, но хоть и сдержался, кислота снова обожгла язык Томаса. «Лимон», - подумал он, вызывая в памяти сочный плод, и слюна тут же наполнила рот. Он осторожно сплюнул, стараясь не попасть ни во что живое. Кислая жидкость впиталась в землю, исчезая, забирая с собой дурное настроение друга. Дамьяно пальцем убрал каплю с уголка его губ. «Спасибо», - шепнул благодарно. Томас потерся щекой о его ладонь, еле слышно мурлыча в ответ, вбирая тепло его рук. Закурил, повертел головой. Увидел Этана, увлеченно рассказывающего что-то Лео и новому видеографу. Все трое смеялись. Тут его помощь не требовалась. Хотел затянуться снова, но Дамьяно шутя заломил его руку с сигаретой за спину, и вместо горячего дыма Томас вдохнул наэлектризованный фестивальный воздух. Тут было все: и бурлящая радость, и нетерпеливое ожидание, и щемящая надежда, и боль неминуемого разочарования. Чья-то глухая тоска холодом ударила по его острому носу, он чихнул и осторожно вывернул руку. «Ну ты же знаешь, что не надо так», - затянувшись и закрывшись дымом от чужих эмоций, укоризненно поглядел на Дамьяно. Тот стукнул себя по лбу: «Блин, я идиот, прости!» Простил мгновенно, конечно, начал тут же пересказывать глупейшую шутку, услышанную недавно. На их дружный ржач к ним примчал Фабрицио, потянул Томаса за руку. «На минутку, ну вот буквально, может, даже на секунду!» Томас зацепил его пальцы своими, поглаживая, успокаивая. Пока курили, дверь гримерки постоянно открывалась и закрывалась, вываливая на улицу всю их большую и дружную семейку. Вик вихрем носилась вокруг, и только спокойная сила Этана помогла четверке не разлететься по сторонам, он как магнит притянул их к себе. Вик наконец-то остановилась, заставила снять общее сэлфи: "О фанатах кто будет заботиться? Кто, если не я?" - кокетливо повела плечом, рассмеялась своим фирменным хриплым смехом. Перед выходом на сцену постучали друг друга кулаками по плечам, распределяя меж собой энергию, радость, тепло и силу. Три, два, один, расправили невидимые крылья, пошли дарить счастье.