***
Джейсон встал очень рано: вечером он уснул почти мгновенно, но как только рассвело, его разбудили давно не слышанные звуки. Стояла непривычная, чистая тишина без постоянного шума машин, и на её фоне звонко и отчётливо звучало пение птиц. Джейсон оделся и спустился вниз: официанты только начали накрывать столы для завтрака, а из гостей пока никто не появился. Он ещё раз обошёл зал приёмов и столовую – комнаты, обстановка в которых меньше всего изменилась с того времени, как здесь была настоящая усадьба. На этот раз он мог спокойно рассмотреть всё, что хотел, представить, как протекала здесь жизнь нескольких поколений предков нынешних хозяев, как они выглядели, беседовали и церемонно приветствовали друг друга. Он вышел наружу и спустился к пруду. Как это часто бывает именно утром, было полное безветрие, и вода стояла неподвижно, точно зеркало. Он около получаса бродил по садовым дорожкам между деревьев, где вечером были накрыты столы, и вдоль свежих от утренней росы цветников, пока не оказался в той отдалённой части парка, где вчера любовался закатом. Высокую фигуру, неподвижно стоявшую у балюстрады, Джейсон заметил издалека. Это был Дэниел Ламберг. Джейсон сделал с десяток шагов в его направлении, секунду помедлил в нерешительности, потом развернулся и пошёл назад. Стоило ему это сделать, как мужчина окликнул его, словно с самого начала знал о его присутствии: – Не убегайте, мистер Коллинз! – Не хотел нарушать вашего уединения, – ответил Джейсон. – А я бы хотел, чтобы вы его нарушили, – улыбнулся Ламберг, подходя ближе. – Для гостя на свадьбе вы слишком рано встали. Джейсон пожал плечами: – Птицы. Они, конечно, приятно щебечут, но спать не дают. – Вы ведь американец? – спросил вдруг Ламберг. – Что позвало вас в возрасте двадцати лет в Лондон составлять отчёты? – Обстоятельства. И любопытство, – сказал Джейсон, немного удивившись прямоте вопроса, и добавил: – Полагаю, вам знакомо это чувство. – Совершенно верно, – как ни в чём ни бывало ответил Ламберг, которого намёк на чрезмерное любопытство ничуть не задел, и продолжил: – И что, вы довольны жизнью в Англии? – Поначалу да, сейчас нет, поэтому я думаю вернуться в Штаты. – Тоска по родине? – Нет, собираюсь поступить в университет. Я не сделал этого сразу, теперь навёрстываю упущенное, – Джейсон вдруг понял, что с Ламбергом ему говорить легче и проще, чем это обычно бывало с незнакомыми людьми. – Университеты есть и здесь… – Знаю, но здесь перспективы поступления неясны, а там я могу гарантированно учиться в хорошем вузе. И как всегда – всё упирается в деньги. – Что планируете изучать? – Мне легко даётся математика, так что точно будет что-то связанное с ней, но я пока не определился. Первый вариант – математическое моделирование. Например, поддержка принятия решений или имитационное моделирование. Второй – финансы и экономика, но в том же ключе: теория игр, финансовая аналитика. – Впечатляющий список. Джейсон смущённо улыбнулся: – Извините, что вывалил всё это на вас, но вы сами спросили. – В вас много необычного, мистер Коллинз. – Пожалуй, даже слишком, – ответил Джейсон, и улыбка сошла с его губ. – А вы откуда? Не могу понять по произношению. – В детстве я нигде не жил подолгу, вот и получилось что-то среднее. Пока я здесь, у меня относительно британское произношение, в Америке оно меняется. – До сих пор много путешествуете? – Да, такая работа. Хеджевый фонд. Возможно, у нас для вас нашлось бы более интересное занятие, чем составление отчётов, раз уж у вас такие интересы. – Может быть, – согласился Джейсон. – Но не думаю, что сейчас это возможно. Ламберг достал визитную карточку и протянул Джейсону: – Позвоните, если передумаете. – Хорошо, – Джейсон взял карточку, мельком глянув на неё, прежде чем положить в карман. Там были небольшой логотип вроде герба, строка «Стреттон Кэпитал Менеджмент» и номер телефона. Имя не было указано. – Вы ведь не позвоните, – Ламберг с насмешливой полуулыбкой посмотрел на Джейсона. – Лучше оставьте мне свой номер. – Простите, не захватил с собой визиток, – пожал плечами Джейсон. – Напишите на обороте моей, – Ламберг протянул ему ещё одну такую же карточку и ручку. Джейсон чувствовал, что почти против воли уступает. Если бы Ламберг был излишне напорист, это вызвало бы закономерный внутренний протест, но он скорее не давил, а предлагал... и это предложение сложно было не принять. Джейсон отошёл к балюстраде и положил визитку на перила. На секунду ему пришла мысль указать вымышленный номер, но в конце концов он написал настоящий. – Мне пора идти, мистер Ламберг. Скоро бранч, не хотелось бы опаздывать. – Да, это было бы очень невежливо. Они попрощались, и Джейсон пошёл по гравийной дорожке в сторону дома. В голове он прокручивал детали сегодняшнего и вчерашнего разговоров с Дэниелом Ламбергом. Этот человек произвёл на него впечатление, как наверняка производил впечатление на всех, с кем встречался. В нём была властная спокойная сила, но она не выплёскивалась наружу, а скрывалась и копилась где-то глубоко внутри, и Ламберг расчётливо расходовал её маленькими порциями. Достаточно было лёгкого нажима с его стороны, и Джейсон подчинялся, и он представить себе не мог, что произойдёт, если эта спящая сила ринется наружу. В то же время, с ним было легко. Джейсон шёл по парку, и ему не верилось, что уже завтра он вернётся на работу к своим скучным запросам и отчётам, к рутинной однообразной жизни. Поездка в Эпплтон была как волшебный сон. Джейсон недовольно наморщил лоб – предстояло возвращаться к реальности и насущным проблемам, работе, переписке с университетами, накопившимся счетам. Один, весьма крупный, был от детективного агентства. Ему должны были прислать оттуда отчёт уже завтра или во вторник, но в телефонном разговоре дали понять, что обнадёживающих новостей мало.***
В понедельник курьер привёз ему на работу отчёт из агентства. Джейсон спустился на первый этаж в вестибюль, чтобы забрать конверт, и, пока поднимался в лифте назад, решил не вскрывать его в офисе, а подождать до дома. Едва он закрыл за собой дверь квартиры и сбросил ботинки, так сразу же забрался на кровать, чтобы прочитать, наконец, отчёт. Они были правы… Приятных новостей там не было. Его дед, Теодор Линдхельм, умер в конце прошлого года в возрасте восьмидесяти семи лет. Дядя, родной брат отца, был заядлым игроком (Джейсон слышал об этом и раньше) и последние несколько лет скрывался, так как наделал крупных долгов. Возможно, поменял имя и фамилию. Детективное агентство оговаривало возможность продолжения его поисков, но также и намекало на то, что если его не смогла найти даже мафия, то их шансы были не так уж велики. Тётка, сестра отца, была замужем за приверженцем какой-то строгой христианской церкви, судя по описанию, скорее даже секты. Её члены сводили общение с нечестивыми к минимуму, вели замкнутое существование внутри своей общины, не водили детей в школы, не посещали государственных больниц. Встретиться с родственницей было возможно, но Джейсон догадывался, что она – из-за его происхождения – не пожелает с ним разговаривать. Отец что-то такое говорил о ней, но теперь Джейсон понимал, что он имел в виду. Атеизм отца был для неё тяжким оскорблением, а сына, зачатого вне брака и без благословения церкви и прочая, и прочая, и прочая она воспримет скорее с отвращением, чем с любовью. Ещё одна тётка, двоюродная сестра отца, умерла около десяти лет назад от болезни почек. У неё был один-единственный сын, но у него сейчас был не самый простой период: он не смог разумно управлять бизнесом, доставшимся в наследство, зато у него замечательно получалось тратить деньги на машины, яхты и вечеринки. В итоге компания разорилась, а он сам то ли начал пить, то ли подсел на наркотики, и в настоящий момент находился в реабилитационном центре. По выходу оттуда, судя по слухам, его ждал бракоразводный процесс, так как жена (разумеется, в недавнем прошлом модель) уже сейчас появлялась с другим мужчиной. Джейсону стоило десять раз подумать, прежде чем объявляться в неспокойной жизни кузена, по крайней мере, в ближайшие полгода. «Есть ли в нашей семейке хоть один нормальный человек?» – подумал Джейсон, откладывая бумаги в сторону. Тем не менее, у него были адреса и контакты двух родственников, и, возможно, когда ситуация изменится, он мог бы попробовать встретиться хотя бы с одним из них.