Доктор Мичи🩺

Аргх– прорычал высокий брюнет с крепким телосложением. Извини– Ханагаки аккуратно наклеил, на уже обработанный нос пациента, пластырь. Теперь так всю неделю ходить– проворчал брюнет, сидевший на стуле рядом с письменным столом. Если этого не сделать на носу может появиться горбинка– блондин стоял у высокого шкафа и перебирал бутыльки с баночками. А?– недоверчиво уставился тот на Такемичи. Обычно горбинка на носу, это генетическая предрасположенность. Но она может появиться и после сильной травмы носа. Если хочешь, чтобы нос был ровным и дальше, надо походить так.– разложив всё по местам, доктор закрыл дверцу и сел за стол. Брюнет ещё какое-то время просидел с задумчивым лицом, переваривая услышанное, после чего встал, кивнул врачу и вышел. Наконец-то– Ханагаки потянулся, вытянув руки вверх и прогнувшись в спине. Похрустев шеей и кистями, блондин поднялся и продавливая руками затёкшую спину, вошёл в ординаторскую. Утреннее время приема закончилось и он мог побыть в тишине, и отдохнуть. Плюхнувшись спиной на раскладушку, блондин уставился в потолок. Его снова начали посещать тревожные мысли. Спасут ли его? Что если нет? Вдобавок об исчезновении Такемичи знали только его друзья и члены банды. Родители были в длительном отъезде. Отец поправлял подорванное здоровье в санатории, и вернётся не раньше чем через пол месяца. Матери не будет ещё дольше, ведь буквально за два дня до этого, она уехала в длительную командировку в Осаку, и через сколько она вернётся оставалось только гадать. Ещё немного подумав, парень вытащил из тумбочки наушники и воткнул в уши. Всё не так плохо– подумал Такемичи, когда музыка хлынула в его уши. Он занимался любимым делом, с ним более менее нормально обращались, довольно неплохо кормили и у него была куча свободного времени. Вдобавок это была отличная возможность попрактиковаться, что безусловно пригодится ему в будущем. Возможно даже в ближайшем. Ещё Ханма передал ему подарки от "поклонников," как тот выразился. Это были упаковки чипсов, жвачки, бичпакеты и прочие снэки. Плеер с наушниками ему принёс именно Шуджи. Он предлагал ещё пачку с сигаретами, но блондин из соображений о здоровье отказался. Припоминая какой сегодня день, блондин пришел к выводу, что его похитили 8 дней назад. Семь из которых он работает здесь в качестве врача. За это время Такемичи уже даже успел привыкнуть. Принимать пациентов в смотровой, заниматься их лечением и делать обходы. Он даже привык к громилам-охранникам и постоянно лыбящемуся Ханме. Это стало обыденностью, и с каждым днём всё больше и больше напоминало ему привычную рутину врача. Но с Тосвой всё равно было не сравнить. Всё-таки у нас очень разные вкусы– решил для себя Такемичи, убирая наушники обратно и устраиваясь поудобнее на скрипучей раскладушке. Проспав приблизительно три часа, Ханагаки встал и надел свой халат. До вечернего приема нужно ещё провести обход по палатам. Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небосвод в ярко рыжий. Доктор распахнул окно, впустив в ординаторскую свежий воздух. Парень постоял так какое-то время, любуясь закатом и вдыхая, насыщенный после дождя озоном, воздух. Закат очень красивый, чего нельзя было сказать о картине за окном. Заброшенные обветшалые здания, некоторые из которых были в аварийном состоянии, с обшарпанными и исписаными граффити стенами. Захламленная мусором улица, припаркованные то тут то там байки, фонари у большинства из которых выбиты лампочки. Даже единственное росшее здесь дерево, выглядело блеклым и полумертвым. Простояв так где-то пять минут, блондин заметил какое-то движение рядом с одним из мусорных баков. Что-то светлое промелькнуло и быстро исчезло, скрывшись в узком пространстве между домами. Кошка наверное?– предположил доктор, прикрывая окно и выходя из комнаты.

***

Обход проходил спокойно. Такемичи ходил по палатам и осматривал пациентов. Его привычно сопровождали охранники, расхаживая вместе с блондином от одной палаты до другой. Внутрь они не заходили, оставаясь ждать Ханагаки снаружи. Пациентов которые лежали в палатах, было всего четверо. Двое с простудой и двое с вывихами. Среди простудившихся был заходивший к Такемичи вчера Кадзутора. Его блондин решил проведать в самом конце. Поэтому закончив с последним из троих, он отправился к Ханемии. Кадзутора находился в одноместной палате на четвертом этаже, в противоположном конце коридора. Ханагаки молился, чтобы о происходящем за закрытыми дверями процедурной не узнала ни одна живая душа. Громилы встали с двух сторон от двери, а доктор открыл дверь и вошёл внутрь. В комнате было на удивление очень чисто, даже краска была не такой стершейся и побелка более целой. Напротив двери располагалось окно, справа светлый шкаф и дверь. Скорее всего она вела в санузел. Слева находилась койка с небольшой тумбочкой, на которой, накрывшись с головой одеялом, лежал кашляющий и дрожащий клубок. Кадзутора– мягко позвал Такемичи. Тот не отозвался, но парень подметил, что тот начал сильнее трястись. Ханагаки подошёл к кровати и аккуратно убрал одеяло, чтобы видеть лицо Ханемии. Стоило их взглядам встретиться, как глаза пациента наполнились слезами. Он начал отбиваться и хныкать. Получалось у него мягко говоря не очень, всё же болезнь ослабила его и сил чтобы хотя бы сдвинуть Такемичи с места у него не было. Чшш, всё хорошо– доктор мягко перехватил руки пациента за запястья. Это только усугубило ситуацию. Ханемия начал вырываться и ещё сильнее плакать и хныкать. Ханагаки растерялся. Он явно не ожидал, что он испугается его, ведь на вчерашнем приёме всё было нормально. Надо было что-то делать, ещё немного и у Кадзуторы точно начнется истерика. Блондин отпустил руки парня и тот моментально натянул на себя одеяло. Поразмыслив немного, Такемичи решил кое-что попробовать. Он аккуратно положил руку на плечо парня, что до сих пор судорожно всхлипывал под одеялом, и начал тихонько поглаживать его, попутно разговаривая. Прошло минут 20, прежде чем Кадзутора перестал дрожать и всхлипывать. Где-то через столько же времени поглаживаний и успокаивающих разговоров, Ханемия выглянул из своего укрытия. Половина его лица была скрыта тканью, и парень всё ещё держался руками за края постельного белья, с готовностью в любой момент снова натянуть его обратно. Красные от слез жёлтые глаза со страхом смотрели в голубые напротив. Как ты себя чувствуешь?– аккуратно начал Такемичи. В ответ прозвучало тихое жалобное мычание. Ханагаки убрал руку и поднёс её ко лбу Кадзуторы. Тот тут же вжался затылком в подушку и зажмурился. Всё хорошо. Я просто дотронусь до твоего лба.– чуть помедлив, доктор убрал челку пациента, и приложил теплую ладонь ко лбу. Оценив насколько высокий жар, Такемичи погладил парня по голове– Молодец Кадзутора– мягкая улыбка доктора немного успокоила больного. Так, давай я тебя осмотрю, дам лекарства, а потом ты поспишь. Хорошо?– доктор всё ещё продолжал гладить того по крашенным волосам. Сказанное быстро дало эффект. Кадзутора захныкал и попытался накрыться, чтобы хоть как-то спрятаться от страшного доктора и его осмотра. Не бойся. Осмотр это не страшно. Я ведь уже осматривал тебя вчера, разве тебе было больно?– Ханагаки положил руку тому на плечо и чуть наклонился, чтобы заглянуть прямо в глаза. Пациент замер, но всё ещё избегал зрительного контакта с Такемичи. Спустя примерно 10 секунд, больной отрицательно помотал головой. Обещаю я буду очень аккуратен. Давай хотя бы попытаемся. Угум?– Кадзутора наконец поднял испуганные глаза на доктора и слабо кивнул. Хорошо. Давай сначала посмотрим горлышко– в руке Ханагаки уже был медицинский шпатель. Больной немного помедлив, открыл рот. И доктор начал осмотр. Горло было лишь немного красным, что уже хорошо. Только вот Такемичи был на 99% уверен, что у Кадзуторы очень высокая температура и без укола, а может и нескольких, не обойтись. Но пугать парня раньше времени, блондин не решился. Теперь я тебя послушаю– произнёс блондин, убирая шпатель и согревая мембрану инструмента в ладони другой руки. Вставив концы стетоскопа в уши и подняв металлический кружок на уровень груди, Такемичи немного подождал пока пациент поднимет майку. Хоть прикосновение и не было неприятным, Кадзутора вздрогнул и отстранился. Холодно?– обеспокоенный блондин глянул сначала на парня, а затем на прибор в руке. Ханемия опустил взгляд и отрицательно помотал головой. Рука снова потянулась к Кадзуторе, он это заметил и снова дернулся. И снова ничего страшного. Такемичи просто погладил его по голове, ероша непослушные пряди. Кадзутора заметил, что руки у Такемичи очень теплые и нежные. Да и сам по себе блондин тоже теплый. Тёплая улыбка. Теплый взгляд. Голос пропитанный теплом. Даже слово доктор из-за него становилось не таким страшным и холодным. Во второй раз Ханемия сидел спокойно, поэтому доктор без проблем слушал лёгкие. Закончив с этим, Такемичи поправил задраную майку пациента и отложил инструмент в сторону. Кадзутора улёгся на спину и пружины матраца негромко скрипнули под его весом. Теперь оставалось последнее. Измерить температуру. Такемичи аккуратно всунул градусник под мышку пациента, и засёк время на телефоне Кадзуторы. Он конечно мог бы незаметно позвонить или хотя бы написать кому-нибудь. Вот только он не помнил ни один из номеров своих друзей. В комнате повисло напряжённое молчание. Оба парня понимали, что температура очень многое решает. Такемичи нервничал, примерно представляя, как отреагирует Кадзутора на необходимость делать укол. А Ханемия нервничал, потому что боялся, что ему поставят укол. Несколько минут тянулись невыносимо долго. Ханагаки взял прибор в руки и посмотрел сколько тот показывает. Кадзутора вперился взглядом в блондина, и даже кажется забыл как дышать. Температура высокая. Нужно будет сделать небольшой укольчик– Такемичи старался произнести это как можно мягче и спокойнее. Однако, случилось то, чего Такемичи и опасался. Лицо Кадзуторы исказилось страхом. Жёлтые глаза лихорадочно стали метаться по комнате. Неожиданно для блондина, Ханемия вскочил с кровати и рванул к двери в санузел. Только вот, до неё он всё-таки не добежал. Из-за паники он споткнулся о собственную ногу и полетел на пол. Кадзутора сдавленно простонал. Удар пришелся на правое колено и правый локоть. Оба места пульсировали от боли. Ты как?– из-за боли от падения, Ханемия не сразу заметил Ханагаки, который в момент оказался рядом. Кадзутора снова испугался, но вместо того, чтобы попытаться убежать, он съежился, по возможности закрывшись руками. Сейчас он сделает больно– пронеслось в голове у Ханемии, по щекам которого уже вовсю лились соленые слёзы. Но... Прошла минута, но ничего так и не произошло. Пациент осторожно поднял голову и взглянул на доктора. Такемичи всё ещё сидел рядом с ним. Только теперь с одной стороны блондина была аптечка, а с другой небольшое ведро. Ханагаки был практически абсолютно спокоен, если не считать глаз. В которых плескалось беспокойство. Татуированный с непониманием уставился на него. Такемичи же молча, раскрыл руки, терпеливо смотря на Кадзутору. Ханемия впал в ступор, но после медленно, с опаской что его схватят, приблизился. Удостоверившись, что блондин ничего такого делать не собирается, пациент прильнул к врачу. Такемичи обнял парня, мягко поглаживая по спине и голове. Кадзутора содрогался от всхлипов, но от заботы и ласк постепенно успокаивался. Как ты себя чувствуешь? Тошнит?– паника отступила и Ханемия ощутил насколько ему сейчас плохо. К горлу подступила тошнота. Тело начала бить крупная дрожь, а по коже бегать мурашки. Конечности, в особенности голова, налились свинцом. Его бросало то в жар, то в холод. Да и боль в колене и локте никуда не делась. Ханагаки осторожно развернул парня и подвинул к нему ближе ведро. Вскоре Ханемию стошнило. Когда всё вышло, Ханагаки протянул ему бутылку с водой, дабы сполоснуть рот и лицо. Давай ты ляжешь. И я посмотрю коленку и локоть.– Кадзутора не сопротивляясь, позволил блондину довести себя до кровати и уложить на неё. С локтем доктор справился довольно быстро. Уже через пару минут на нём красовалась повязка эластичного бинта. Теперь нужно было осмотреть колено. Для этого Такемичи пришлось снять с Ханемии штаны. Смущённый и красный Кадзутора остался в черной майке да в светло серых трусах. С коленом он возился чуть дольше. Но вскоре и оно было перебинтовано. Теперь оставалось самое сложное. На этот раз долго уговаривать не пришлось. Кадзутора очень плохо себя чувствовал, поэтому решил перетерпеть. Да и сил у него уже практически не было. Однако Ханагаки предупредил того, что вместо одного укола он поставит два. Один успокоительный. Второй жаропонижающий. Сейчас блондин готовил всё к процедуре. Кадзутора тем временем уже лежал на животе уткнувшись в подушку и подрагивая, то ли от холода, то ли от страха. Закончив с подготовкой, блондин подошёл к кровати пациента. Стянув нижние белье и окончательно оголив ягодицы, доктор смазал место инъекции. Почувствовав прикосновение холодной ватки, Кадзутора снова начал паниковать. Его мышцы напряглись и стали твёрдыми. Ханагаки положил руку на поясницу больного, начав её массировать. Воспользовавшись моментом, Такемичи уколол парня и начал вводить лекарство. Первым он решил вколоть успокоительное. Ханемие было немного неприятно, но когда по телу начало разливаться спокойствие и расслабление, тот перестал обращать на это внимание. Использованный шприц полетел в урну, Такемичи взял с тумбы второй шприц и начал смазывать другую ягодицу. Сам укол парень почти не почувствовал. Только лекарство не сильно жгло. Но это было не сложно перетерпеть. Наконец мучения Кадзуторы закончились. Температура понемногу спадала, а из-за успокоительного клонило в сон. Такемичи укрыл пациента одеялом, подоткнув его. Наградив Ханемию новой порцией поглаживаний и похвалы, Ханагаки пожелал тому приятных снов и вышел из палаты, оставив того отдыхать. А когда меня в последний раз хвалили? А меня кто-нибудь обнимал также как он?– глаза Кадзуторы начали медленно смыкаться. Хочу чтобы он снова погладил меня своими руками. Они такие теплые.–немного поворочавшись на теплой постели, усталость взяла вверх. Глаза парня окончательно закрылись и он провалился в приятный глубокий сон. Громилы, ждавшие его, выглядели злыми, что в принципе не удивительно. Ведь Такемичи застрял у Ханемии почти на три часа! Ханагаки мысленно порадовался, что им запретили его хоть пальцем трогать.( Если тот не пытается сбежать конечно) Надо будет его потом проведать– поставил себе галочку Такемичи, заходя к себе в кабинет.