Тот самый зонтик!

... а врагов ещё ближе. Я проснулся из-за громкого звука падения капель на окно. Кажется, было около 7 утра. Я повернул голову. Сайори дремала рядом. Ну, хоть сегодня ей никуда не нужно. На самом деле, мне бы начать наверствывать упущенное (в плане учёбы). Прошло (и ещё пройдёт) большое количество времени, и, если честно, не хочется после выздоровления с головой погружаться в учёбу. Не то чтобы мне давалось это тяжело, но объёмы могут быть настолько огромными, что проще будет самому застрелиться. Но просто так учиться не получится. Врачи и так стараются ограничить мою мозговой деятельность, ещё и надоумили Сайори, якобы мне это противопоказано. Разве обычная кратковременная потеря памяти может означать что-то серьёзное? Уверен на 90%, что мне что-то не говорят. Не знаю, по какой причине, но очень хочу узнать. Дальше размышлений я не пошёл, и пролежав добрый час, я поднялся. В 8-30 у меня завтрак, и хоть мне его и принесут, Сайори точно будет голодна, а вот ей-то никто ничего приносить не собирался. Столовая в этой больнице приятно удивляла. Не такие большие цены (я имею ввиду для гостей), вкусные и сытные блюда. Конечно, ревизор или критик из меня так себе, но я видел достаточно плохих и не очень столовых, чтобы быть в состоянии оценить путем банального сравнения. Я бы не стал сильно заморачиваться по поводу заказа, если бы это не был заказ для Сайори. Разумеется, нужно взять что-то, что ей точно понравится. Хм… Её любимое мясо — куриное… Это будет очень странно — есть обед утром, но я думаю, что она не твоего человек, который будет это осуждать. Я взял для Сайори чай (без сахара, ибо сам пью без него и стараюсь приучить её к тому же), куриный паприкаш, и рис как гарнир. По-моему, вышло неплохо. С горем пополам я донес до палаты поднос. Какого черта они такие неудобные?! Хотя, я бы любой поднос в данном случае назвал неудобным. Сайори все ещё тихо сопела. Я вспомнил тот самый день, когда мы друг другу признались. День, когда она чуть не лишилась меня… Честно говоря, мы так толком и не обсудили её проблему. Я, естественно, говорю о мыслях (а может и о попытках) суицида. Ей же явно нужна помощь, а не еда, блин, на подносе. Но я не совсем понимаю, как подвести к этому вопросу. Мне принесли мой завтрак. Я уже жалею, что не взял себе что-нибудь в столовой. Тарелка Сайори выглядит куда лучше моей. Немудренно, я ведь заплатил за это. — Солнце, вставай. Пусть хотя бы сегодня одно Солнце будет сиять! — Мхмхм… Я приобнял Сайори и произнёс три слова, которые тут же вдохнули в девушку бодрость: — Еда сейчас остынет~ Этого было достаточно, чтобы Сайори наконец открыла глаза и лучезарно мне улыбнулась. — Доброе!!! , — Сайори кинулась на меня, не разжимала объятий… да хрен его знает, сколько! Я перестаю отдавать отчёт времени, когда она ведёт себя очень мило. Когда мы завершили свою трапезу, Сайори вновь плюхнулась на кровать (хотя тяжело назвать кроватью два стула и матрас) и молча смотрела в окно. Черт, мне нужно с ней поговорить! — Сайори, ты как себя чувствуешь? Все в порядке? — Конечно! Ты рядом, и это самое главное! ~ Не позволяй ей соскакивать с темы! Так я никогда не доберусь до сути! — Солнце, я спросил… хмф… про твоё психологическое состояние по большей части. Просто… я все ещё переживаю, что с тобой что-то не так… Я бы хотел узнать, как ты на самом деле чувствуешь себя сейчас, Солнце, потому что то, что рассказала не может просто так улетучиться. — Ох, ты сильно контр… контрастируешь с обычным собой, когда говоришь так серьёзно… это… прикольно! — Сайори! Ты нарочно уходишь от темы?! — Н-нет, просто… — Сайори вздохнула, — ты это спрашиваешь всерьёз, или так, для галочки? — В каком смысле? — В смысле, ты как мои родители: просто спрашивают, потому что так надо, и им всё равно, что я отвечу, или тебе действительно интересно? — Я думал, раз мы теперь вместе, то мои намерения очевидны, нет? — Они тоже бы… они тоже моя семья, понимаешь? Никакие отношения не могут длиться вечно, даже семейные, Макс… — Послушай, Солнце. В этом мире нет ничего и никого дороже тебя для меня. Поэтому, если честно, меня немного задевает тот факт, что ты считаешь, будто мне все равно на тебя. — Прости!!! , — Сайори улыбнулась и обняла меня. После принятия объятий, Сайори вздохнула и начала: — На самом деле, мне действительно стало легче. Не скажу, что тучи ушли насовсем, но уже начинаю ощущать потепление. Это значит, что конец туч близко! — Может, нам стоит обратиться к врачу, дабы ускорить сей процесс? — Макс, ты же знаешь, что я терпеть не могу врачей, — Сайори сказала это почти шёпотом, чтобы не стать врагом на чужой территории, — я надеюсь, что все пройдёт. Ты — моё лучшее лекарство, и никакой врач не сделает твою работу лучше. Кажется, диалоги со мной идут ей на пользу. Когда разговариваешь с ней, больше не слышишь ребёнка. Слышишь немного начитанного ребёнка. Но это уже прогресс. До вечера мы смотрели какой-то турецкий сериал. Всегда было интересно, зачем я смотрю сериалы, события в которых можно предсказать с точностью в кадр. Но на самом деле, причина лежит слева от меня, и завороженно смотрит на экран. Когда мой сеанс предсказаний был завершен (ну, Сайори наконец надоело смотреть одно и то же), девушка быстро приоделась и спешно умчала в магазин. Во-первых, она захотела чего-то к чаю. Во-вторых, я захотел гранатового сока, но его не продают в здешнем магазине. Поэтому приходится гонять Сайори. Пока она была в магазине, я решил позалипать в телефоне. Оказалось, мне писали все девочки из клуба, даже папа написал. Я поочерёдно всем ответил и хотел было отложить телефон, но мне кто-то ответил. Разумеется, это была Нацуки. Интересно, она на все сообщения отвечает быстро, или же только на мои? Нацуки интесовалась тем, как мы проводим время. Как оригинально. — А как она? Все в порядке? — Да, почему спрашиваешь? — Ты сам прекрасно знаешь, почему. Потому что она должна была, извини, пародировать всем известную ягоду, и ты это знаешь не хуже меня. И даже такой балда, как ты, наверное, понимает, что такие проблемы за неделю сами не исчезают. — Да, я тоже склоняюсь к тому, что она не для конца пришла в себя. Девочки говорят, что нужно отвести её к врачу. Но я не знаю, насколько это хорошая идея. — Почему она должна быть плохой? — Ты прекрасно знаешь почему. Сайори не терпит врачей вовсе. — И я так понимаю, заставлять ты её не хочешь? — Нет, я хочу помочь без чьего-либо вмешательства. — Даже нашего? — Тем более вашего. — Что?! — Я не знаю, как выразиться яснее, но пойми, что вам вообще не стоит лезть в наши отношения (да и вообще в любые). Мне на самом деле довольно странно это писать, потому что это должно само собой подразумеваться. Нацуки прочитала моё последнее сообщение, но ничего отвечать не стала. Ну и черт с ней! Сайори же вернулась с покупками и, тяжело вздохнув, упала на свою кровать лицом вниз. — Эй, Солнце, ты чего? — Я устала… Может, поспим подольше?.. Как-то она слишком быстро устаёт. Это явно показатель чего-то нездорового. На самом деле, это её последний нормальный день здесь. С завтрашнего дня начинается учёба, помимо которой Сайори нужно будет объяснять и показывать, что мы прошли за моё отсутствие. Пусть мы разошлись по направлениям (она на химическое, я на программисткое), но программы по многим предметам схожи. Так что теперь даже самые ненужные по её мнению предметы нужно будет слушать. Пока я размышлял, Сайори уже успела уснуть. Чего, к сожалению, не удавалось мне. Я открыл гранатовый сок и смотрел в окно. Я вспомнил ту женщину. Что это было? Что за шприц? И зачем ей моя смерть? Или… не моя? Что, если… Не может быть. Зачем кому-то убивать Сайори? Она же полностью безобидна! Это… это попросту невозможно! С другой стороны, я точно могу сказать, что в тот вечер стрелок хотел убить не меня, а моё Солнце. На каждое действие есть своя причина, наверное, она есть и здесь. Та женщина говорила что-то про то, что Сайори якобы «недостойна меня», тем самым, видимо, предлагая свою кандидатуру. Но ей же лет 35-40! Зачем?! Она наёмник? Нет, точно не наёмник. Им ни к чему такие длинные разглагольствования. Это точно был человек, которого я знаю. Ну, мне так кажется. Стрелки часов повернулись и синхронизировались: начался новый день. Сайори проспала уже около 5 часов. Я же за этого время успел подремать, почитать и просто поразмышлять. На самом деле, я не всегда любил читать. Но после вступления в литературный клуб мне пришлось. И со временем я так привык к этому, что стал читать регулярно, даже в метро. Правда, от этого меня отговорила Сайори: она сетовала на то, что в метро читать вредно для зрения. А это было 30-40% моего чтения. Наверное, спустя ещё минут 40, проснулась Сайори. Она вяло потянулась и, едва открыв глаза, убедилась, что я не сплю. — Макс, ты чего ещё не спишь? — Я читал… — Что читал? — Ну… тебе рано знать, ты ещё мелкая, — после этого я рассмеялся. — Ну все, ты сам напросился! Казалось, сонная и растерянная Сайори за секунду превратилась в рысь, накинувшись на меня. Не сказать, что моя рана уже зажила, но я старался не давать виду, чтобы не отпугнуть Сайори. Когда Сайори «отомстила», она снова приопустила глаза и сказала: — Чем-нибудь займемся? Или продолжим спать? — Может, на улицу сходим? Проветримся. — Нет, я же серьёзно. — И я. — Как? Тебя же не выпустят! — У одной задачи всегда есть минимум два решения, Солнце. — Чего? О чем ты? — Видишь ли, в ту ночь, когда меня хотели чем-то уколоть, тот человек спрыгнул в окно, при этом при приземления не издав ни звука. Это меня сильно насторожило, и я внимательно рассмотрел буквально сегодня местность под окном. Там, оказывается, есть небольшой карниз на третьем этаже, а оттуда до пожарной лестницы рукой подать. — А это не слишком опасно? Все-таки, у тебя травма, и… — Ты же сама напала и проверила тем самым, как она. — Эхехехе, твоя правда. Ну, пойдём? Эх, типичное легкомыслие Сайори. Конечно, в этом плане огромный плюс, что она — моя девушка. С трудом и помощью Сайори мне удалось спуститься вниз, и мы, тихо посмеиваясь, вышли за территорию больницы. Как попасть обратно, никто из нас, естественно, не запланировал. Ну и черт с ним! Ночной город привлекал своей таинственностью. Тишина, ни одной живой души, только Луна и мерцание фонаря. Красота! Слабый и, что удивительно, тёплый ветер, трепал волосы моей подруги. Её лицо, которое обычно кажется просто маской, было вновь наполнено радостью. Она просто наслаждается этим вечером со мной. Как и я. Мне так и не удалось поговорить с ней об её психическое состоянии как следует. Но она не любит врачей, и… Я принял решение. Я справлюсь сам! Если для неё я — самый важный человек, то она не станет делать мне больно. Не станет ведь?.. Мы зашли в сквер, у которого была отлично смотрящеяся белое свечение. В середине сквера стоял фонтан с подсветкой, а чуть поодаль — беседка. Так как этот район нашего города находится чуть выше остальных, а сквер стоит как раз на краю района, то он практически стоял у обрыва. Здесь мы и остановились. Сайори никогда этого не говорила, но я догадываюсь, что ей нравятся тихие красивые места, как это. А чем оно может не нравится? Разве что, когда она без меня, ей будет скучно… Но я-то здесь! Значит, все будет хорошо. На самом деле, я был здесь раньше. И всегда один. Я не люблю людей, тем более, когда их много. Поэтому про это место я никому и не рассказывал и тем более отводил — оно слишком хорошо для людей. Сайори положила голову мне на плечо и молча любовалась ночным городом. — Макс, мне всегда хотелось это спросить. Если… если у тебя будет дочь, то как ты её назовёшь? Вау. К такому вопросу бы не был готов любой, но не я. Я к этому всю жизнь готовился! Но я хочу кое-что попробовать. — Давай скажем вместе, вдруг совпало! — Давай! Раз, два, три… И мы одновременно выкрикнули одно имя: — Франциска! Сайори лишь тихо ахнула. — Вот так повезло! Теперь не надо будет по этому поводу спорить. — Ммакс, перестань… я бы и не стала с тобой спорить! — Ты ж моё солнышко~ Я поцеловал Сайори в лоб. Наверное, сейчас я на паре своего счастья. Хотя, как знать? Ну вот и наш вечер (вернее, ночь) близится к завершению. Так как мы не знали, как попасть в больницу, мы решили кому-нибудь позвонить и напроситься к нему. В сети в 4 утра была только Моника. Сайори настояла на том, чтобы я ей написал. От обиды не осталось и следа. Не моей, конечно. Моника быстро ответила, сказав, что даже довезет нас до больницы, когда она откроется. Ну хоть что-то. Два часа мы играли в настольные игры, пили чай и кофе, пока Сайори не уснула. Время поджимало, поэтому мне пришлось взять Сайори на руки и аккуратно донести её до машины. Сам же сел на переднее сиденее. Мы ехали молча, но тишину в какой-то момент прервала Моника: — Макс… ты все ещё злишься на меня? — Я, если честно, и сам пока не понимаю. Вроде бы, уже доказано, что ты не виновата, но ты все ещё чуть не довела человека, и… Я вздохнул. Мне всегда тяжело прощать людей, особенно за урон другим. — Ты, вроде бы, не представляешь уже никакой угрозы, но мне все равно страшно… за неё… — Настолько страшно, что решил ночью с ней гулять, после пулевого-то ранения? — Не преувеличивай. Не так уж тут и опасно. — Даже я пистолет с собой ношу. Как думаешь, насколько тут опасно?! — Может ты и права. Мы подъехали к больнице. Она буквально только что открылась для посещения. — Спасибо, что провели время, Моника. — Не за что! Хотя это я должна говорить спасибо. Я помахал рукой, и Моника уехала. Быстро проскочив мимо вахтера с Сайори на руках, я поднялся в свою палату, дверь в которую была чуть неплотно закрыта. Это меня насторожило, и я с силой её пнул. Я услышал грохот. Едва я зашёл, как увидел ту женщину в разбитым носом и пистолетом в руках. Сайори я предусмотрительно положил на диван около палаты. — Где… где она?! , — женщина набросилась на меня. К сожалению, я не в лучших кондициях, чтобы бороться с кем-либо, поэтому закономерно проиграл. Отшвырнув меня, она вышла в коридор. Нет! Не может всё так закончиться! Не может! Вдруг я услышал звук упавшего тела. Всё. Она сделала, что хотела. А я не смог помешать… В палату вбежала перепуганная Моника с револьвером в руках. — Ты чего разлегся?! Вызывайте полицию! Что я, собственно, и сделал. Оказалось, у Сайори выпал телефон в машине Моники, и она вернулась забрать его. А когда вышла женщина из палаты и собралась пристрелить Сайори, Моника не растерялась выстрелила маньяку в живот. Полиция уже через пару минут была здесь. Женщина уже пришла в себя, и начала что-то искать в карманах. Я пнул её руку, и что-то закатилось за батарею. Но мне не было до этого дела. Когда её заковали в наручники и почти довели до машины. Она вдруг начала дёргаться и извиваться. И упала без чувств. Позже врачи сказали, что она раскусила капсулу с цианидом. Я и Моника все же подняли это нечто. Это оказался какой-то сайфайный пистолет. Но в нем не было патронов, лишь зелёная батарея. Моника забрала её себе (по праву, она же все разрулила). Но со смертью этой женщины вопросов стало не меньше. Кто она? Что ей двигало? Что за пистолет? Почему хочет убить Сайори, а не меня? Все это время спавшая Сайори проснулась лишь к обеду. — Макс? Я что-то пропустила? — Нет, с чего ты взяла? — Ты выглядишь потрепанным! — Я практически не спал, Солнце. Что-то никак не удавалось. — Ох, ты ж мой бедный! ~ Сайори приобняла меня, и её тепло вернуло меня в реальность. — Эхехе, спасибо, Солнце, мне этого не хватало~ — Мне тоже! ~ — Есть идеи, чем заняться? — Есть! Твоим сном! И это не обсуждается! Сайори жестом пригласила меня в кровать, и в её объятиях, я наконец начал погружаться в сон, заканчивая этот безумный день.