Искушение с рогами и хвостом

Сначала он ничего не чувствовал. Растворившись в небытие, он не осознавал своего тела, не помнил кем он был и почему тут оказался. Темнота вокруг всколыхнулась, волна злобы, отчаяния, боли, подхватила его, увлекая за собой. Это было не то, совершенно не то, к чему он привык, но всё же энергия дала ему силы, для того чтобы собрать своё рассеянное тело, по кусочкам сплетая жилы, мышцы, кости, кожу, волосы... Его свергли, предали те, кто когда-то ему поклонялся, и теперь... Он не может даже принять материальное обличие, вынужденный дрейфовать в неизвестности диким, слепым призраком. До тех пор, пока злоба вокруг не стала сильнее, и он наконец, смог научиться тоже её испытывать. Тьма с радостью поддержала его, наделив силами, увеличивающимися с каждой секундой. Под его яростью, кажется погибали слабые животные, задыхались разумные существа, умирала планета, на которой его уничтожили. Но их жертва не была напрасной. Теперь он вернулся, ради злобы, ради мести. Он здесь... *** Оби-Ван открыл глаза, просыпаясь от своего бесконечного сна. Свернувшись калачиком, он лежал на гладком пьедестале в окружении монолитных камней, возвышающихся куда-то в огромное небо, которое виднелось сквозь витражи в потолке. Нахмурившись, он постарался понять, что же его разбудило, пока сильный источник Живой Силы не вспыхнул где-то поблизости. Ощущение было невероятным. Свежим, сочным, на вкус совершенно не таким, как приевшаяся за последнее время ярость, которую он всё ещё был вынужден испытывать. Из Источника наоборот бил калейдоскоп светлых эмоций: любопытство, замешательство, скука, умиротворение, а под ними, огромная любовь к самой жизни. Такая яркая, искренняя, чистая. Потрясающе. Потянувшись за любопытством, Оби-Ван выглянул из-за колонны. Кажется, это был человеческий мужчина, если Оби-Ван правильно помнил виды существ, населяющих галактику. Вероятно, именно поэтому он сам принял облик человека, инстинктивно построившись под партнёра, который сидел посреди храма, закрыв глаза, глубоко дыша, распространяя Свет. А вокруг на многие мили не было ни одной живой души, потому что ярость Оби-Вана высушила всех без остатка. Пить Источник до дна не хотелось, хотя бы потому что с людьми проще договориться о взаимовыгодном сотрудничестве, чем пытаться их переупрямить или убить. Тем более с такими людьми. Мужчина явно был здесь, чтобы очистить место обитания Оби-Вана. И навряд ли он уйдёт, если напугать его злобой. — О нет, нет, нет, сладкий. Кажется, мне нужно позаботиться о тебе, — мурлыкнул Оби-Ван, приближаясь к человеку. Тот нахмурился, будто мог слышать Оби-Вана, или чувствовать его приближение, хотя Оби-Ван был ещё слишком слаб, чтобы закрепиться в материальном мире. Нужен был Якорь. И как удачно, что этот Якорь, а заодно и Источник, сам пришёл к Оби-Вану. Без труда преодолев барьер из Света, Оби-Ван обогнул мужчину со спины, обнял двумя руками, скользнув ладонью по его широкой груди к сердцу, которое почувствовало угрозу раньше, чем остальное тело и забилось отчаянно, будто маленькая пташка, в кулаке Оби-Вана. — Не бойся, я не наврежу, — шепнул Оби-Ван, наблюдая за тем, как мужчину охватывает дрожь. По его шее побежали мурашки, будто от дыхания Оби-Вана. Он согнулся, выпав из своей сосредоточенной медитации, глухо охнул, когда Оби-Ван скользнул обоими руками ниже, по его животу к уютно дремлющему члену в штанах. — Чт... Ах! — вздохнул мужчина, когда невидимая ладонь обхватила его ствол и сжала кулак. Оби-Ван материализовался перед его лицом, а затем, сосредоточившись, толкнул его на землю. Длинные каштановые волосы разметались по каменному полу, красиво окружая лицо мужчины. Широкоскулое, со сломанным кривым носом и седеющей бородой. Идеальное, на вкус Оби-Вана. Задыхаясь, мужчина постарался сосредоточиться на Силе, собрать Свет и Жизнь, чтобы дать отпор невидимому Злу. — О, да, сладкий. Продолжай... Это потрясающе, — Оби-Ван скользнул кулаком по напрягшемуся члену, а затем ещё одним усилием распахнул одежду на груди своего Источника. Мужчина выгнулся в спине, то ли подставляясь под ладонь Оби-Вана, то ли пытаясь натянуть одежду обратно. Ещё одним усилием, он ударил энергией вникуда, и Оби-Ван с радостью поймал этот поток. Чуть ли не урча он выпил его без остатка, склонившись над мужчиной, целуя и покусывая его торчащие соски. Пальцы на члене тоже стали более осязаемыми. Теперь Оби-Ван мог скользить по стволу, размазывая капли, стекающие с головки. — Ст... Хватит... — выдохнул мужчина, заскреб ногтями по каменному полу, ломая ногти. — О, я только начал, — прошептал Оби-Ван, чувствуя как Сила подхватывает его голос и кружит над сводами храма. Сжав зубы над ореолом соска, он с восторгом увидел наливающийся кровью отпечаток на чужой коже. Источник глухо застонал и сильнее толкнулся в его кулак. Воодушевлённый, Оби-Ван скользнул раздвоенным языком по соску, дразня чувствительную горошину, а затем впился зубами, вырывая из горла мужчины хриплый крик. — Хочу слышать тебя ещё, — шепнул Оби-Ван, склоняясь над возбуждённым членом. Источник ответил тяжёлым дыханием и глухим стоном, когда язык Оби-Вана обвился вокруг ствола, скользнув кончиком к яичкам. Тугая глотка сжала головку, когда он насадился до самого горла, ведь в таком состоянии ему не нужно было заботиться о дыхании. Можно пропустить в себя чужой член, сосать его, пока Источник не сдастся и не поделится оргазмом. Мужчина взвыл, дергая бёдрами, трахая воздух, судя по тому, что говорили ему его глаза. Но, вероятно, глаза врали, ведь по ощущениям его Жизнь пытались выпить через член. — О... Ох, Сила, — проскулил он, а затем Оби-Ван почувствовал, как на его рогах сомкнулись большие ладони, направляя его так, как удобно. Изнутри по ребристой глотке пару раз проехалась широкая головка, а затем в одном отчаянном толчке она скользнула дальше, так глубоко, как могла, пока Источник с воем кончал выплескиваясь внутри, прижимая Оби-Вана носом к своей промежности. — Ох, это было потрясающе, — сыто улыбнулся Оби-Ван, выпрямляясь над мужчиной, который без сознания распластался по полу. — Не волнуйся, я буду осторожно, а ты привыкнешь, — мурлыкнул он, в несколько движений поправляя одежду на своём Источнике, накрыв его походным одеялом, которое нашел среди вещей, сброшенных в углу. Кажется, мужчина собирался здесь ночевать. Это было интересно. Дождавшись, пока обморок мужчины перейдёт в исцеляющий сон, Оби-Ван зарылся в его вещи. Нужно было понять, сколько времени он не существовал и разобраться, наконец, в том, что происходит в Галактике. *** Квай-Гон проснулся на полу с ужасной мигренью и ломотой во всём теле. Учитывая, что он вообще не ожидал проснуться, боль была даже благословением. Со стыдным кряхтением он попытался поднять себя на ноги, но почти сразу упал обратно, как будто под весом чего-то на своей груди. Это «что-то» давило на рёбра непоколебимым теплом, как бы сильно Квай-Гон не пытался вывернуться. Наконец, ему надоело бороться, он остановился, глубоко вздохнув, осторожно коснулся Силы. Судя по ощущениям... На его груди устроился комок Тьмы и Боли, который медленно тянул энергию из всего живого. Чем бы оно ни являлось, оно определённо стало сильнее, потому что вчера Квай-Гон разве что мог почувствовать отдалённый шёпот существа. Сейчас ему показалось, что сквозь Тьму он разглядел... Рога. Острые, крепкие, венчающие голову с растрëпанными мягкими волосами, которые вчера касались кожи Квай-Гона, когда он... Воспоминание, заставило существо на груди немного повозиться, будто он лото-кот, который устраивается на ночлег. Но вместо того, чтобы мирно свернуться калачиком, оно снова пустило свои тёмные щупы под одежду Квай-Гона. — Нет, стой, — прошептал было Квай-Гон, но в его рот моментально ткнулось что-то твёрдое, миновав зубы, касаясь языка. — Тише, мой хороший. Я не закончил, — прошептала Тень, отражаясь эхом под потолком. Квай-Гон почувствовал тепло у лба, будто его ласково поцеловали, пытаясь успокоить, при этом проскальзывая пальцами по языку, дальше к нëбу. Не сдержав рвотного рефлекса, Квай-Гон закашлялся, инстинктивно перевернувшись на живот. Призрачные пальцы тут же исчезли, чтобы в следующее мгновение оказаться под одеждой, между ягодиц. Какая-то животная дрожь пробежалась по спине от лопаток до поясницы. Защищаясь, Квай-Гон снова собрал столько Света, сколько смог, чтобы оттолкнуть Тьму, но вместо этого за спиной послышался торжествующий блаженный стон: — Да-а-а, ещё, мой сладкий. Дай мне ещё. К спине прижались что-то большое и тяжёлое. Теперь оно явно было размером с человека, Квай-Гон точно чувствовал ноги, между своих голеней, бёдра у своих ягодиц, грудь, прижимающуюся к лопаткам. Уха коснулось раскалённое дыхание. — Ты такой большой и сильный. Идеальный для меня, — призрачные руки обвили живот, путаясь в волосах спускающихся паху. — Скажи мне своё имя, сокровище. Он кружил вокруг члена, спускаясь ниже, трогая тяжёлые яички. Квай-Гон всё ещё пытался сосредоточиться, чтобы сбросить с себя наваждение, дать Ему отпор, но оно поглощало любые попытки борьбы, бесстыдно касаясь повсюду, будто сдерживая себя, чтобы не сожрать Квай-Гона целиком. — Имя... Что мне кричать, когда ты войдешь в меня, чтобы излить внутри своё семя? — шептала Тень, ощутимо прижимаясь к ягодицам чем-то очень горячим и твёрдым. — К... Квай-Гон Джинн, — выдохнул Квай-Гон и тихонько застонал, от того как пальцы крепко сомкнулись на его члене. — Молодец, Квай-Гон, — проурчала Тень. — Можешь называть меня Оби-Ван, когда от удовольствия ты не будешь ощущать ничего кроме меня. В тебе. Призрачный член совершенно ощутимо ткнулся головкой в анус, не пытаясь проникнуть внутрь, лишь обозначая намерения. Но и этого Квай-Гону хватило чтобы судорожно сжаться и застонать, выгибаясь в сильных руках, царапающих его спину, оттягивающих голову за волосы. — Перевернись, Квай-Гон. Я хочу видеть твоё лицо, — шепнула Тень, у которой теперь было имя. Зажмурившись, Квай-Гон послушно перевернулся на спину. Чувствуя чужое тело между раскинутых в сторону бёдер, но когда он открыл глаза, то ничего не увидел. — Не смотри, мой хороший. Не глазами, — прошептал Оби-Ван, касаясь век Квай-Гона невесомыми поцелуями. Закрыв глаза, Квай-Гон снова обратился к Силе, чтобы рассмотреть существо. Теперь Оби-Ван ещё больше походил на человека. Вместо комка тьмы и рогов, у него были и руки, и ноги. И глаза, которые сияли среди Тьмы и Света зелёной лазурью, будто моря Мон-Каламари. — Вот так, я здесь, — зелёные глаза оказались совсем близко, а затем закрылись, когда Квай-Гон почувствовал на губах тёплые губы. Не думая о последствиях, он коснулся их языком, слизывая соль, чувствуя нежную мягкость, когда губы гостеприимно раскрылись, втягивая его язык внутрь, царапая его острыми зубами. Тихонько засмеявшись, Оби-Ван отпустил Квай-Гона, прикусив на последок нижнюю губу. — Хороший, сильный, — мурлыкал он, сжимая грудные мышцы Квай-Гона сквозь одежду, толкаясь пахом в его промежность. То ли стараясь уйти от прикосновений, то ли наоборот, прижаться ближе, Квай-Гон выгнулся, как вчера, когда толкался внутрь горячей глотки. Теперь же его член снова вытащили из штанов, поймали в плен широких ладоней, стискивая его вместе с призрачным членом Оби-Вана. — Вот так, двигайся ко мне, — выдохнул Оби-Ван, и благодаря упавшему лучу закатного солнца, осветившего Храм через распахнутые двери, Квай-Гон наконец увидел рыжие волосы, коричневые рога, гибкое тело и длинный хвост, что метался за спиной Оби-Вана, пока не нашёл лодыжку Квай-Гона, обвившись вокруг неё так крепко, как смог. Оби-Ван был прекрасен. И жаден до безобразия, сжимая возбуждённый член Квай-Гона, поскуливая, толкаясь в него своим членом. Задыхаясь, Квай-Гон протянул свою ладонь, накрывая их головки. Оби-Ван сбился с движения, вскрикнул, прогибаясь в спине, переливаясь рыжими и тёмными всполохами магии, пока не стал прозрачным, свернувшись между ног Квай-Гона призрачной кучей. Возможно, это был шанс на побег. Квай-Гон ощутил что свободен, сразу же, как последний вздох Оби-Вана растворился под сводами потолка. Нужно было заправить возбуждённый член в штаны и сбежать, не обращая внимания на дискомфорт, но... Чем бы, Кем бы не являлся Оби-Ван, он явно был истощён, и явно был не злым. Тьма покрывала его, как мантия, оберегая что-то уязвимое и хрупкое внутри. Однажды любопытство Квай-Гона погубит его. Вздохнув, он кое-как сел, заправил тяжёлый член в штаны и принялся медитировать, по привычке отпуская свою страсть. Чувствуя, как Оби-Ван, свернувшийся под боком питается этой энергией, вытягивая её прямиком из Квай-Гона и окружающей его Силы. *** Он открыл глаза, когда ночь полноправно вошла в свои права. И теперь его чуткая природа, связанная с циклом трёх Лун этой планеты, позволяла ему чувствовать окружающий мир гораздо отчётливее чем днём. Сладко потягиваясь, но пока не в силах ощутить ласковый лунный свет на своей прозрачной коже, Оби-Ван окончательно проснулся. Его драгоценный, идеальный Источник сидел рядом, мирно медитируя, до сих пор пытаясь очистить Храм от Тьмы. Плотоядно улыбнувшись, Оби-Ван крадучись поднялся на ноги, а затем в один прыжок уже знакомо обнял Квай-Гона со спины, направляя всю свою энергию в руки, которые заскользили по плечам и груди Квай-Гона. — Что это ты делаешь, звезда моя? — шепнул Оби-Ван. — Ты знаеш-шь... — Квай-Гон прервался на полуслове, когда ладонь забралась под его одежду и больно ущипнула мягкий сосок. — Знаешь, что я делаю. Этот храм был, ах! Светлым. Хихикнув ему в ухо, Оби-Ван поймал губами его мочку, катая её на языке, облизывая ушную раковину, не переставая мять пальцами затвердевший сосок. — Храм останется Тёмным, пока я не пожелаю обратного, — прошелестело эхо до самого потолка. — Но мы можем... Договориться. Всё ещё стараясь медитировать и не обращать внимания на внешние раздражители, Квай-Гон чуть опустил голову, сохраняя безмятежное дыхание даже не смотря на то, что Оби-Ван точно слышал, как пульсирует кровь на кончике напряжëнного соска, и как колотится его сердце. — Я слушаю. — Нетерпеливый, — мурлыкнул Оби-Ван, а затем быстро оказался на коленях Квай-Гона, грубо дергая за волосы, вынуждая запрокинуть голову. — Ты должен будешь снять свою одежду, пройти в самое сердце Храма и провести там со мной одну ночь. — После этого ты оставишь это место? — не дрогнувшим голосом спросил Квай-Гон прямо в губы склонившегося над ним Оби-Вана. — После этого храм станет Светлым, как ты того хотел. А я... Уйду. Квай-Гон замер на некоторое время. Даже его сердце постепенно успокоилось, пока он думал. Щедрый Оби-Ван, позволил ему эту роскошь, взвесить всё в трезвом уме. — Хорошо. Я согласен, — наконец сдался Квай-Гон. Широко ухмыльнувшись, Оби-Ван взвился с его колен и замерцал магией у одного из потайных ходов, сохранившихся, не смотря на прошедшие тысячелетия. — Тогда снимай свои тряпки и следуй за мной, — нетерпеливо велел он, но Квай-Гон будто специально не торопился. Отцепив от пояса странный длинный предмет, он положил его на каменную плиту рядом с собой, затем аккуратно расстегнул пояс, медленно снял одежду, складывая её рядом. — Что это? — не выдержал Оби-Ван, ткнул пальцем в предмет. Тот отозвался низким гудением Силы, от чего Оби-Ван моментально пришёл в восторг. — Дай его мне! — Это световой меч, — ответил Квай-Гон, тщательно складывая свои брюки и снимая сапоги. — Я не могу отдать его. — Но оно бьётся как твоё сердце! — Оби-Ван отвлёкся от меча, нависая над Квай-Гоном, стараясь не касаться, чтобы не наброситься прямо здесь. — Хочу его! Усмехнувшись, Квай-Гон лишь покачал головой, поднимаясь на ноги. Желая рассмотреть его получше, Оби-Ван притянул лунный свет сквозь трещины в потолке. Холодный шёлк мягко опустился на гриву волос, заставляя седые нитки сиять серебром, скользнул ниже, на широкие плечи, огладил грудь и мощную спину, спустился к узким бёдрам, пробежался по стволу большого члена, путаясь в паховых кудряшках, затем осветил большие ноги, будто монолитные колонны этого храма твёрдо стоящие на земле. — Ты совершенен. Лучший из всех, что у меня были, — простонал Оби-Ван, кружа голодным хищником вокруг Квай-Гона. — Идём же. Ночи здесь длинные, но всё равно неприятно быстро заканчиваются. Он зацепил тёплую ладонь и потянул её на себя. Мгновение Квай-Гон сопротивлялся, а затем последовал за Оби-Ваном в старые лабиринты осевших под землю коридоров. *** Демон, а Квай-Гон был уже почти полностью уверен, что это демон, действительно привёл их в самое сердце Храма. Сила здесь будто металась из крайности в крайность, то обнимая тёплым светом, то обжигая холодной тьмой. Стараясь ничего не трогать в узком, почти разрушенном тоннеле, чтобы не спровоцировать обвал, Квай-Гон упрямо двигался за призрачной фигурой, которой материальные преграды были нипочём. В конце концов они выбрались в огромный зал, освещённый лунным светом, через потрясающие витражи на потолке. Преломляясь под разными углами, лучи создавали странные узоры в верхней части Храма, постепенно рассеиваясь вниз, будто дымка миллиарда галактик. Поражённый Квай-Гон на мгновение потерял дар речи. — Это... Так красиво. — Мой собственный Космос, — улыбнулся Оби-Ван. Под лунным светом Квай-Гон мог видеть его лицо, мягкую бороду, трогательную родинку на скуле и очень хитрые глаза. — Идём сюда, — позвал Оби-Ван, направляясь к большой белоснежной плите, будто алтарь, возвышающейся в центре Храма. — Тебе... Приносили жертвы? — осторожно спросил Квай-Гон оглядываясь вокруг в поисках следов насилия. Но помимо постоянно возвращающейся Тьмы, ничего плохого он не увидел. Тихонько хихикнув, Оби-Ван щелкнул хвостом. — Нет, они определённо ничем не жертвовали. В отличие от тебя, хм? Ложись. Квай-Гон осторожно провёл рукой по тёплому, гладкому камню. Эхо чужих эмоций, счастье и страсть, затем боль и ненависть, отозвалось в кончиках пальцев, хотя Квай-Гон никогда не был чувствителен к Эху Силы. — Это был... Твой дом? — спросил он, аккуратно укладываясь на спину. — Нет, — Оби-Ван появился рядом, свернувшись калачиком на боку. — Это был дом, который они мне построили. А потом предали меня и заперли здесь, как будто материальное пространство может меня ограничить, — фыркнул он, переливаясь оттенками Тьмы, от боли предательства до жгучей ненависти. Повернувшись к нему лицом, отзеркалив его позу, Квай-Гон коснулся кончиками пальцев его рогов, спускаясь к рыжим (ох, они цвета заката на Корусанте!) волосам и мягкой щеке. — Мне очень жаль. Оби-Ван вздохнул, а затем поднял свои глубокие глаза, заставляя Квай-Гона практически утонуть в них. — Но теперь ты здесь. Ты спасёшь, очистишь меня? Избавишь от ненависти. Его лицо, голова, плечи, всё больше становились материальными, осязаемыми, будто он впитывал энергию не останавливаясь, вытягивая её даже из простых прикосновений. — Я сделаю всё, что смогу, — прошептал Квай-Гон, а затем коснулся подбородка Оби-Вана костяшкой пальца, заставляя его чуть поднять голову и поцеловал мягкие губы. Восторженно заскулив, Оби-Ван тут-же закинул руки на шею Квай-Гона, крепко обнимая, притягивая ближе, толкаясь в его рот своим длинным, нечеловеческим языком. Посасывая раздвоенный кончик, Квай-Гон медленно скользил ладонями по телу Оби-Вана, трогая мягкую кожу там, где всего мгновение назад была пустота, потрескивающая искрами магии. Выгибаясь навстречу, Оби-Ван жарко дышал, постанывая на выдохе, заставляя член Квай-Гона напрягаться только от звука. — Ниже-е... Потрогай меня здесь, — проскулил Оби-Ван, направляя ладонь Квай-Гона между своих ног. — Тут? — фыркнул Квай-Гон в его ухо, оглаживая член и трогая напряжённые яички. — Или тут? — он скользнул дальше по нежному местечку под яичками, к пульсирующему анусу и уязвимому основанию хвоста. — Да-а-а, тут! — взвыл Оби-Ван, подмахивая бёдрами. Хмыкнув, Квай-Гон толкнулся на пробу кончиком пальца внутрь, опуская голову, чтобы посмотреть на истекающий смазкой член. — Ты такой прозрачный, что я вижу свои пальцы, которые пытаются проникнуть в тебя, — неверяще прошептал он. Оби-Ван сверкнул глазами, а в следующую секунду Квай-Гон глухо охнул, когда его опрокинули на спину с такой силой, что воздух резко ушёл из лёгких. — Значит мне нужен перекус перед главным блюдом, мой хороший, — мурлыкнул Оби-Ван, плотоядно облизываясь над членом Квай-Гона. И прежде чем Квай-Гон успел что-то ответить, Оби-Ван обвил своим языком головку члена, щекоча её раздвоенным кончиком, слизывая капли смазки, а затем уже знакомо насадился до самого горла, заставляя Квай-Гона дрожать от жаркой тесноты. Толкаясь ему навстречу, Квай-Гон не заметил, как между ягодиц юркнули чужие пальцы, а затем, за мгновение до оргазма, в него как будто проникли Тьма и Свет, распирая задницу с одной стороны и скользнув в уретру с другой. — А-а-а-ах! — взвыл он, выпуская через лёгкие боль и удовольствие от неожиданного вторжения. Сперма толчками пыталась выплеснуться в рот Оби-Вана, но его язык внутри головки, ужасно мешал, заставляя член болезненно пульсировать. — Пусти, прошу, — взмолился Квай-Гон, ухватив демона за витиеватые рога. Оби-Ван усмехнулся и не разрывая зрительного контакта медленно поднял голову, позволяя Квай-Гону наблюдать, как тонкий язык выскальзывает из багрового члена, а капли спермы вытекают следом. — Ты чудовище, — выдохнул Квай-Гон в эту клыкастую улыбку, обессиленно распластавшись по алтарю. Живой вес Оби-Вана накрыл его сверху, даже хвост стал осязаемым. Знакомо улегшись на его груди, Оби-Ван сыто облизнулся, будто невзначай дразня ногтями горошину соска. — Ты исключительный, Квай-Гон. Ни одно существо в галактике ещё не могло выдержать со мной больше двух оргазмов, прежде чем я бы выпил их досуха. А в тебе сил ещё так много. Почему? Ответь мне, — шепнул в самые губы, прежде чем поцеловать, разделяя солоноватый вкус семени на двоих. Квай-Гон позволил ему ласкать свои губы, устроив руки на гибкой пояснице, прежде чем ответить. — Думаю это из-за Силы. Ты используешь меня как посредника, не трогая по-настоящему мою жизненную энергию. На моём месте мог бы быть любой, кто связан с Силой. Фыркнув, Оби-Ван сжал его сосок и царапнул кожу до крови, заставляя болезненно охнуть. — Ты совсем не романтичный. Квай-Гон лишь покачал головой. — Не думаю, что демоны питаются романтикой. Гневно зашипев, Оби-Ван сорвался с него и быстрым движением столкнул с алтаря. вскрикнув от неожиданности, Квай-Гон лишь в последний момент падения успел извернулся, подставляя плечо под удар. — Уходи! Пошёл прочь! — прошипел Оби-Ван так, что его голос раздался под сводами Храма. От ненависти демон снова начал медленно терять своё тело, окутываясь Тьмой будто вуалью. Стараясь усмирить его гнев, Квай-Гон поднял вверх раскрытые ладони. — Я сказал что-то, что обидело тебя? — Да, Квай-Гон! Ты совершенно невежественен в некоторых вещах! — пробушевал потолок, внутри которого звонко задрожали витражи. — Пошёл прочь! Тьма всё больше клубилась вокруг хрупкой фигурки с бархатной, белоснежной кожей, медленно заставляя рыжие пряди тускнеть и исчезать в густой темноте. Острая жалость к этому существу, раздираемому одиночеством и ненавистью, толкнула Квай-Гона вперёд, чтобы вырвать Оби-Вана из тёмного кокона. — Пусти меня! Пусти! — бушевал тот, врезаясь кулаками в широкую грудь Квай-Гона. Будто пытаясь удержать в ладонях целую бурю, Квай-Гон крепче сжимал объятия, уткнувшись носом в рыжую макушку между двух очень острых рогов. — Если я сказал что-то, что обидело тебя, я прошу прощения, — попробовал он, но буря тут же больно толкнула его назад, опрокидывая на спину. Очень тяжёлый, определённо осязаемый, но злой Оби-Ван оседлал его грудь сверкая глазами. — Дело не в словах! Я чувствовал твой интерес Квай-Гон! Ко мне, а не из-за моей магии! Но ты решил, что это просто одолжение умирающему, как будто я очередная жалкая форма жизни, о которой ты позаботишься, а потом уйдёшь дальше! Нахмурившись, Квай-Гон заглянул в штормовые глаза. Они будили в груди что-то особенное, что-то большее, чем он чувствовал обычно. — Я джедай, Оби-Ван. Таков мой долг, следовать пути Силы, который привёл меня сюда, к тебе. Оби-Ван вдруг сдулся, опустив плечи. Тьма вокруг медленно рассеялась, через витражи снова стало видно звезды. — А потом этот путь уведёт тебя дальше, — прошептал Оби-Ван в странной ласке оглаживая скулу Квай-Гона и его бороду. — Ты же сам сказал, одна ночь, — нахмурился Квай-Гон. Несколько мгновений (минут? Часов?) Оби-Ван просто сидел на нём, трогая кожу, волосы, старые шрамы, так нежно, будто прощался. — Да, ты прав. Я обещал одну ночь, — грустно улыбнулся он, наклоняясь ниже, пока не коснулся губ Квай-Гона, с готовностью открывшихся навстречу. На полу было холоднее чем на алтаре, мелкие камушки впивались в спину, ягодицы и ноги, но Квай-Гон, увлечённый поцелуем, почти не обращал на это внимания, лаская нежные губы Оби-Вана, чувствуя, как его член толкается вниз живота, пачкая кожу смазкой. Скользнув по его бедру, Квай-Гон аккуратно отвёл извивающийся хвост в сторону, чтобы проникнуть между ягодиц. — Не осторожничай, — выдохнул Оби-Ван, покачивая бёдрами. — Я выдержу. Нахмурившись от его слов, Квай-Гон толкнулся на пробу двумя пальцами, без труда проникая внутрь. Оби-Ван застонал, выгибаясь назад, царапая грудь и плечи Квай-Гона, пытаясь насадиться до самых костяшек, затем чуть привстал на дрожащих бёдрах, и рухнул обратно, практически трахая себя пальцами Квай-Гона. — Тише, ты навредишь себе, — попытался было Квай-Гон, но голодные глаза Оби-Вана заставили его замолчать. Не сопротивляясь, он позволил Оби-Вану нащупать свой член, возбудив его в несколько движений крепкого кулака. — Давай, Квай-Гон, — выдохнул демон, освещённый лунной дымкой. — Ещё чуть-чуть и ты закончишь свою миссию. Его тон и настроение совершенно не нравились Квай-Гону. Вытащив пальцы, он выпрямился, крепко обнимая демона за талию, прижал к себе, пока напряжённое тело не расслабилось в его руках. Оби-Ван покорно уложил рогатую голову на плечо Квай-Гона. — Я чувствую твоё одиночество, — прошептал Квай-Гон, аккуратно поглаживая спину, усыпанную веснушками. — Но я не могу разделить его с тобой. Мне жаль. На мгновение в бока впились острые когти Оби-Вана. — Там, откуда я родом, было поверье, что только особенное существо может выдержать нашу страсть и насытить нас без вреда для себя. Я проснулся, когда ты был рядом, а потом ты был истощён только в первый раз, и я решил... Квай-Гон аккуратно коснулся губами ребристого рога. — Ты всё-таки романтик, Оби-Ван? Когти больнее впились в кожу, а бедро ткнул острый кончик хвоста. — Не играй со мной, смертный, — вознеслось к потолку угрожающее эхо. Оби-Ван поднял голову и будто вернулся к тому хитрому искусителю, кружившему вокруг Квай-Гона с самого начала. Его поцелуй с зубами и раздвоенным языком, снова заставил Квай-Гона забыть самого себя, растворяясь в страсти, которой так щедро делился его демон. Член толкнулся между бархатных ягодиц, в одно движение проникая внутрь. Оби-Ван восторженно охнул, стискивая плечи Квай-Гона, больно впиваясь когтями. На выдохе, Квай-Гон опустил крепкие бёдра на себя проникая внутрь целиком, цепляясь за мягкие ягодицы до синяков, целуя выгнувшуюся шею и грудь, которые Оби-Ван так щедро подставлял. Кое-как собрав свои колени, Оби-Ван умудрился на них опереться, чтобы приподняться на члене вверх, а затем с воплем соскользнуть вниз. Квай-Гон поймал его на середине движения, толкаясь навстречу, почти подбрасывая его на себе. — Сильнее, сильне-е-е... Хочу сильнее, — скулил Оби-Ван, наклонившись над Квай-Гоном, чтобы поймать его губы. — Тогда... — поцелуй. — Нам надо, — ещё поцелуй. — Перевернуться. Укусив его губу, Оби-Ван собрал силы, чтобы сняться с члена, пока Квай-Гон поддерживал его за поясницу. Тяжело дыша, он упал на колени и обернулся через плечо, застенчиво отводя в сторону свой хвост. — Не заставляй меня ждать, Квай-Гон Джинн, — отразилось эхом от стен. Не то чтобы Квай-Гон хотел медлить. Ему просто нужны были пара мгновений, чтобы прийти в себя, прежде чем пульсирующий в холодном воздухе член заставил его кое-как подползти к Оби-Вану и рухнуть на его тело, толкаясь обратно в жаркую глубину. — Да-а-а-а... — взвился к потолку торжествующий вопль. Низкий стон Квай-Гона наоборот стелился по полу, пробуждая и изгоняя древние Тени. Вцепившись в белоснежные бёдра с синими отпечатками, так будто это единственная опора в разрушающемся мире, Квай-Гон не обращал внимания на дрожь сводов Храма, на звон витражей, на клубящуюся недовольную Тьму. Она снова пыталась проникнуть в Оби-Вана, подчинить его себе, но её место уже занял Квай-Гон, щедро делившийся своими силами с голодным демоном, с каждым толчком отдающий всё больше и больше. — Ещё, Квай-Гон, ещё, — понукал Оби-Ван, распластавшись по полу, царапая древние плиты. Подчиняясь его голосу, Квай-Гон двигался так быстро, как мог с силой толкаясь внутрь, насаживая на себя горячие бёдра. Их Свет резонировал, пока не смог найти общую ноту и гармонию. Где-то рядом с грохотом упал огромный валун. — Не останавливайся, — шёпот Оби-Вана заглушал окружающий Хаос. Квай-Гон послушно обнял его со спины, толкаясь все глубже, будто желая слиться в одно целое. Над головой разбились витражи, осыпая их сияющей стеклянной крошкой. — Сейчас, Квай-Гон! — взвыл Оби-Ван, содрогаясь всем телом, пока вокруг падали монументальные колонны. Послушно кончая внутри, Квай-Гон успел обнять его так крепко, как мог, а затем Свет окончательно поглотил их обоих. *** Храм был разрушен. Теперь ничего не связывало Оби-Вана с его бывшей тюрьмой. Перед его босыми ногами расстилался целый Космос. Сладко потянувшись, он обернулся на Квай-Гона, лежащего на песке. Рассветное солнце грело обнажённую кожу, всю в синяках и ссадинах. Хихикнув сам себе, Оби-Ван склонился над джедаем, аккуратно касаясь длинных царапин, которые тут же начали исцеляться. Закончив с самыми очевидными ранками, Оби-Ван накрыл ладонью широкий лоб. — Забудь, звезда моя. Хочу встретиться с тобою снова, — шепнул он, растворившись в рассветных лучах. *** — Значит, помнишь мало ты из миссии своей, — нахмурился Йода, расхаживая из стороны в сторону перед Квай-Гоном, сидящем в Зале тысячи фонтанов. — Какой-то грохот, лунную дымку и почему-то море? — неуверенно пожал плечами Квай-Гон, стараясь быть поближе к воде. Будто песок и солнце с последней миссии высушили, выпили его. — Хм... Плохой знак это. Тьма была там, определённо, да. — Но когда я... Проснулся, я не чувствовал Тьмы, Мастер, — заметил Квай-Гон. — Как и древнего Храма. Разрушиться за одну ночь не мог он. Квай-Гон пожал плечами, опустив ладонь в ласковый бассейн. — Может быть это был Тёмный храм, а когда я его очистил, он не смог существовать в Свете. Йода недовольно повёл ушами, будто чувствовал, что Квай-Гон не до конца искренен. Но прежде чем делиться своими переживаниями с Мастером, требовалось сначала самому в них разобраться, решил Квай-Гон, проснувшийся от жары в пустыне, абсолютно голый, без светового меча, с ощущением, будто потерял что-то важное и далеко не кайбер-кристалл. — Ладно, над загадкой этой подумаем мы ещё. Сейчас в Сенат нам надо. Друг наш Бейл Органа представить нам хочет нового сенатора, посредником который станет. — Посредником между Сенатом и Орденом? — нахмурился Квай-Гон. — Проверенный человек он, Бейл уверил меня. Помочь нам хотят они. Чувствую Свет я. Квай-Гон покачал головой, недовольный очередным сближением с политиками, но Йода и так знал его мнение. — Идти ты должен с Советом. Миссия ждёт тебя и сенатора. Искреннее негодование забурлило в груди, как в детстве, когда Мастер Дуку отрывал Квай-Гона от изучения древних языков и заставлял вместо этого чертить схемы гипердвигателей. — Но... — Спорить не думай, — стукнул палкой Йода. — Окончательное решение это. Идём! С усилием оторвавшись от воды, Квай-Гон уныло поплелся за своим дедушкой*, но стоило им вместе с остальными членами Совета выйти на улицу, Квай-Гон принял свой самый безмятежный вид, игнорируя довольный взгляд Мейса. Как будто они ожидали, что Квай-Гон заартачится перед чужими. Он не настолько глуп. В здании Сената обслуживающий дроид проводил их до покоев Альдераанских послов. Пропустив вперёд членов Совета, Квай-Гон отбросил ребяческую мысль запереть дверь и сбежать, послушно присоединяясь к Мастерам, которые уже окружили кого-то в центре комнаты. Раздался глубокий, тёплый баритон Бейла Органы: — Прошу, друзья мои, это Оби-Ван Кеноби. Очень талантливый переговорщик и один из немногих честных политиков... Не чувствуя ног, Квай-Гон шокировано выглянул из-за плеча Мастера Фисто, сразу же проваливаясь в зелено-лазурные глаза. Широко улыбнувшись, Оби-Ван кокетливо склонил голову к плечу, непривычно обтянутому светлыми одеждами посла с Альдераана. На его шее висела подвеска с подозрительно знакомым кайбер-кристаллом, и только Сила знала, как ему на самом деле не хватало красивых, витиеватых рогов. — Здравствуй, Квай-Гон Джинн.