«Собачья» работа

      Нельо приказал выделить выздоравливающему и набиравшемуся сил Берену и обеспокоенной его здоровьем Госпоже отдельные покои, что находились в гостевом крыле замка, далеко от комнат, где размещались Хозяин и Курво. Берен по приезде в Химринг быстро пошел на поправку. Хуан видел в глазах Госпожи слезы радости, когда уже через несколько дней ее возлюбленный впервые после возвращения из Ангбанда решился выйти на площадку для тренировок с мечом. Ему предстояло научиться владеть им заново. Взявший над ним покровительство хозяин крепости взялся обучать его лично, показывая на собственном примере и раскрывая некоторые уловки, позволяющие облегчить отсутствие кисти на правой руке как в бою, так и в мирное время. Почти сразу же Нельо заказал Курво и его подмастерьям стальную перчатку-протез по образцу той, которую носил сам, также изготовленную в свое время искусным братом, а еще просил обшивавших его портных приготовить новые одежды для Берена. И пока последний с усердием постигал мастерство воина-левши, Госпожа Лютиэн музицировала, пела и даже пробовала исполнить несколько танцев под аккомпанемент лютни, на которой играл предпочитавший оставаться в тени братьев немногословный Кано. Второй по старшинству, он не стремился командовать и управлять младшими братьями. Музыка и пение были его главными увлечениями, которые он с удовольствием разделил с обладавшей чарующим голосом и волшебной грацией Госпожой. — Не хуже ваших лесных менестрелей! — говорил ей, кивая на Кано, старший феаноринг, когда все братья, Берен и приближенные собирались по вечерам в главной зале, чтобы послушать их дуэт. Не без удовольствия Хуан отметил про себя, что пребывание в Химринге идет на пользу влюбленным. Что же касалось Хозяина, он избегал общества Госпожи насколько это было возможно. Рано утром уезжал в дозор за пределы крепости, на север или на восток, к перевалу, или отправлялся охотиться на юго-запад, лишь бы не видеть ее и их с Береном счастья. Хуан отправлялся с ним, радуясь, что Госпожа и атан остаются под присмотром двух старших князей феанарионов, и печалясь за все еще страдавшего от изводившей его безответной любви Хозяина. Разговоры о сильмариле, которые вели успевшие сдружиться Берен и Нельо, закончились ничем. Точнее, стало понятно, что сильмарил был упущен. Однако Берен не терял надежды получить о нем вести. Эти надежды вполне оправдались уже через неделю после их с Госпожой приезда. В Химринг прибыло новое посольство от короля Среброманта. Король был согласен на выдвинутое старшим феанорингом условие — отдать братьям сильмарил в обмен на помощь в поисках дочери. Но это было не главной новостью, которую принесли синдарские посланники: — Владыка просит вашего содействия в охоте на огромного волколака, который несколькими днями ранее вторгся в пределы Дориата и причиняет великие разрушения лесам и всему живому, что встретится на его пути, — обеспокоенно говорил глава делегации Маблунг. — Он уже убил нескольких наших доблестных воинов, что пытались его остановить. Похоже, этот зверь безумен, тем тяжелее выследить и умертвить его. — Передай твоему владыке, — ответил Нельо, — что его дочь с женихом гостят у нас в Химринге, и когда на то будет их воля, они беспрепятственно смогут вернуться в Менегрот. Мы будем сопровождать их и охранять от любых опасностей неблизкой дороги. Что же до гигантского волколака, вторгшегося в вашу страну, то мы поможем в охоте на этого зверя. Но хочу повторить наше условие — сильмарил, буде попадет в руки вашего короля, будет отдан нам, его законным владельцам, как награда за оказанную помощь. От Берена Нельо и внимательно слушавший их беседы Хуан, уже знали, что речь шла о Кархароте, ужасном страже ангбандских врат, откусившем ему руку, в которой был сильмарил. «Кажется, меня ждет новая работенка!» — с азартом подумал Хуан. — Я здесь, Маблунг, — тем временем заговорила Госпожа, откинув плащ и сделав шаг вперед. — Передай отцу мой привет и скажи, что я немедля отправляюсь в Менегрот вместе с князьями из Первого Дома, которые будут охотиться на волколака. Как только послы синдар во главе с Маблунгом покинули крепость, в Химринге началась подготовка к поездке в столицу Дориата и большой охоте на волка. Затачивались охотничьи кинжалы и копья. Перековывались кони. Проверялась и подготавливалась амуниция. Укладывались в баулы праздничные одежды и украшения Хозяина и его братьев, которые они должны были надеть на прием в Тысяче Пещер. Госпожа беспокоилась об отце и возлюбленном, который тоже переживал из-за предстоящей новой встречи с будущим тестем. — Я бы добавил тебе… утонченности! — выдал Нельо, задумчиво оглядывая Берена. Как понял Хуан, в это слово старший из сынов Феанора вкладывал тщательное мытье, стрижку и укладку волос, бритье, надевание роскошных златотканых одежд и золотых украшений. Когда Берен, после всех проделанных слугами процедур, вышел к ним, все ахнули, а Хуан громко залаял… Это был действительно видный, высокий, статный молодой мужчина с ясными серыми глазами и длинными блестящими светло-русыми волосами, в которые были вплетены самоцветы и золотые бусины. Одетый в праздничный камзол, расшитый золотыми и серебряными орнаментами, опоясанный кованым нолдорским поясом поверх широкого шелкового кушака, с украшенной серебряными орнаментами и самоцветами стальной перчаткой на правой руке, сияющий сверкавшими на нем ожерельями и венцом, этот атан выглядел ничуть не хуже обступивших его эльдар. Конечно, его лицо было лишено отпечатка первородного совершенства, но в нем были свои, человеческие красота и обаяние. Хозяин поджал губы и отвернулся, Курво не оставалось ничего, кроме как наигранно улыбаться. Остальные качали головами и восхищались.

***

      — Как же так получилось, Хуан?! — спросил Хозяин, схватив его за морду и сверля исступленным взглядом, когда они остались вдвоем в хозяйских комнатах. — За что мне это?! Зачем она приехала сюда со своим смертным? Зачем снова захотела жить под одной со мной крышей?! Он отпустил Хуана и мученически прикрыл глаза, запрокинув голову. Хуан был нем. Он лишь склонил большую голову темно-серой шерсти и опустил взгляд. — А знаешь, что во всем этом самое ужасное? — медленно, растягивая слова, проговорил Хозяин. — Знаешь? Её-то я как увидел вновь, так и люблю даже сильнее прежнего!.. Люблю!.. А тебя из-за неё, ведьмы, любить не могу! Не могу! — отчаянно кричал он. Напуганные громким криком, в любой момент сюда могли сбежаться прислужники и охрана. Хуан прислушался к звукам, доносившимся из широкого коридора за входной дверью. К счастью, там тоже было шумно — полным ходом шла подготовка к предстоящей охоте. «Так написано в Книге Судеб, Хозяин, — попробовал он разуверить своего Тьелкормо с помощью осанвэ. — Госпоже суждено прожить короткую жизнь с Береном. Ты же встретишь другую деву…» «Короткую жизнь с Береном… А не Вечность со мной! Другую? Но разве другая сможет сравниться с ней?! Прекраснейшая должна была достаться прекраснейшему! Я ждал ее столько лет!..» «Та, что суждена тебе в жены, покажется самой прекрасной. Помяни мое слово!» Теперь Хозяин не доверял ему. Хуан видел, что тот без прежней веры внемлет его осанвэ. Вбил себе в голову, что Госпожа — его единственная, и теперь не хочет слышать ни о ком другом, сам закрывая себе дорогу к счастью. Больно было услышать, что Хозяин больше не мог питать к нему прежней привязанности и доверия. Но Хуан понимал — всему виной Проклятье Мандоса и козни Моргота, а вовсе не Госпожа Лютиен или сам Хозяин. Любит он его или уже нет, сейчас это не важно. Главное — что сам Хуан его по-прежнему любит и по-прежнему верен их проверенной временем и невзгодами долгой дружбе. «Добыть для Хозяина и его братьев сильмарил — вот моя работа! — мысленно сказал сам себе Хуан и добавил, — Моя последняя работа». С этой мыслью он и выбежал за крепостные ворота. На шее Хуана красовался сделанный когда-то Курво драгоценный ошейник с самоцветами и золотыми вставками. Ни от кого не было тайной, что в предстоящей охоте на Кархарота феаноринги делали ставку прежде всего на Хозяина и его охотничьи таланты, а также на самого Хуана, его бесстрашие, ловкость и мощь. В какой-то момент Госпожа захотела пересесть с лошади на спину Хуана. Тот решил, что ей не терпится попасть в родной край и увидеть родителей. «Хотела сказать тебе спасибо, — прошептала она в осанвэ и склонилась к его шее, обнимая тонкими белыми руками. — Знаю, как много ты сделал для нас…» «Я должен был помогать тебе, Госпожа, — ответил Хуан. — В этом мой долг и счастье». Их беспрепятственно пропустили в пределы Сокрытого Королевства. Пограничные стражи-лучники безмолвно глядели на их отряд из-за стволов высоких буков и кленов, росших в лесу Нелдорет. Когда они вступили в лес Регион, к ним присоединились воины из охраны Тингола, сопровождавшие их до самого Менегрота. Хуан и прочие, включая Хозяина и его братьев, не скрывали восхищения величием этого города. Грандиозные залы и переходы, мосты и укрепленные дворцы-пещеры, воздвигнутые для короля трудолюбивыми гномами, поражали воображение. Тронный зал, в котором их принял владыка, ошеломлял сравнимой лишь с богатством чертогов Валар роскошью: здесь были собраны огромные разноцветные, слепящие взор игрой света на своих гранях, кристаллы, найденные в алмазных копях Эред Луин, полы покрывали плиты белого полированного мрамора, огромные стеклянные люстры низко свисали с высочайших потолков, освещая все вокруг золотистым дневным светом, висевшие вдоль стен зеркала в позолоченных рамах, украшенных самоцветами, отражали гостей во весь рост, создавая иллюзию необъятности залы. Было заметно, что шедшему впереди Нельо, да и остальным, не по себе от вида столь невероятного богатства, к которому Хуан всегда был равнодушен. Одна лишь Госпожа Лютиэн чувствовала себя как дома и, нежно поглаживая идущего рядом с ней Хуана, непринужденно оглядывалась по сторонам, на рассматривавших вошедших во все глаза отцовских придворных. — Подойди же! — позвал Эльвэ, глядя на Госпожу своими прозрачными льдисто-голубыми глазами. Она повиновалась и, проворно поднявшись на возвышение, где стоял его золотой трон, упала в родительские объятия. Только после этого Сребромант изволил, наконец, уделить внимание остальным гостям. Никогда не видевший его раньше Хуан с любопытством рассматривал все, что было вокруг, и слушал королевские речи, обращенные к Берену, Хозяину и его братьям. Он остановил взор на сидевшей рядом с Тинголом деве неземной красоты, на чьей голове красовался богато украшенный самоцветами тяжелый венец. Дева тоже заметила Хуана и чуть заметно улыбнулась уголками губ, глядя на него гипнотическим взглядом. Торил Мелиан была одной из майар, а потому читала мысли и предвидела будущее. Хуан поклонился ей и ждал, но слов так и не было произнесено меж ними. Любые слова были излишни — оба слишком хорошо понимали друг друга. Как только всем присутствующим в ходе оживленной беседы стало вполне ясно, что похищенный из короны Моргота сильмарил находится внутри обезумевшего ужасного волколака, названного Кархаротом, охоту на него решено было начать немедленно. Хуан оживился, услышав наконец из уст Нельо своё имя. — Валинорский пёс моего брата, Хуан, что помогал твоей дочери и Берену в походе за сильмарилом, сможет с ним справиться, — заверил он короля синдар. Кивнув в знак подтверждения этих слов, Хуан взглянул на выступившего вперед Хозяина и подумал: «Я должен с ним справиться!»