Пусть тревога уйдёт

      Макс зевнул и завертелся на кровати. Если быть точнее, просто попытался, потому что что-то почти сразу ткнулось под рёбра. Замерев, он зашипел и открыл глаза. Когда они окончательно открылись, и пелена сна спала, Максимусу даже не нужно было смотреть, на что он напоролся: локоть чёрт знает как развалившейся Фри.       С большой осторожностью усевшись на кровати, Макс притянул ноги к себе и уставился на спящую девушку. Несмотря на всё, что свалилось на них за последние дни, спала она так спокойно, будто никакого протекторства в её жизни и вовсе не было. Интересно, а как спит он сам? Наверняка хмурится и выглядит так, будто вот-вот вскочит. Хотя кто знает, может и сон Луцема был спокойным. В любом случае, спрашивать у Дана или Фри было бы странно.       С каждой секундой желание улечься обратно и сгрести Фри в охапку нарастало. Чтобы не сорваться и не разбудить её, Макс решил выбраться из кровати как можно быстрее. Парень аккуратно сполз с кровати и поднялся. Пол показался каким-то странно холодным, так что Макс легонько поёжился, натягивая рукава своей толстовки ниже. О, Всепроникающий свет, вот бы у них было чуть больше пары часов, чтобы отдохнуть и просто помотаться здесь, прежде чем снова нестись куда-то как угорелые. Жаль, что Вселенная никому не даёт лишнего времени. Если бы она всё же сжалилась, Максимус бы наверное посвятил выбитые часы её познанию и людям, которые ему так важны. -Доброе утро.       Неожиданно бодрый голос приветствовал только что вставшего протектора. Вуйцик вальяжно восседал на стуле, на котором Макс обычно сидел, горбясь над кучами книг и своими записями. Чёртов Волк уже выглядел так, словно сошёл со страниц какого-то крутого журнала. Луцем остановился полюбоваться на это на пару секунд, а затем подошёл к окну. Каждый раз, когда он останавливался, неминуемо накатывали мысли о том, какая тяжёлая ноша свалилась на них. Бескрайняя Вселенная за стеклом неумолимо напоминала о том, что за её хрупкое равновесие сейчас в ответе кучка приземлённых. Сваленная на протекторов ответственность ощущалась словно плотная, сплетённая из кучи тончайших ниточек судьбы верёвка, на которой им внезапно предложили покачаться, при этом используя свою шею.       Пугающе оставаться наедине с этими мыслями и всеми вопросами об отце, Антаресе, собственной душе. Трепещущее ощущение волнения отступает, когда заботливые, сильные руки обнимают со спины, легонько прижимая. Макс откидывает голову, приземляя её в районе плеча Дана. Старший в ответ только улыбается и аккуратно целует макушку Луцема. Каждый раз, когда Волк целовал похожим образом, казалось, что он относится к Максимусу словно к милой фарфоровой фигурке, которая может сломаться от лишнего движения. Если бы Макс и вправду был куколкой из фарфора, на нём было бы гораздо больше шрамов. -Кстати, как получилось, что Фри спала со мной? И почему ты здесь?       Дан усмехнулся и провёл рукой по груди Максимуса. Младший в упор не понимал, что смешного сейчас происходит, но прикосновения Вуйцика ему определённо нравились. -Фри настояла на том, что сейчас нет ничего важнее, чем поддержать тебя и быть как можно ближе. -Ты тоже спал с нами? -Да.       Луцем прикрыл глаза и постарался представить, как растрёпанный Дан обнимает его во сне, прижимается к нему сзади и греется Думая об этом, Максимус тоже улыбнулся. Он вспомнил то, что говорила Фри однажды: "Увидеть Дана не при параде - огромное везение, так что считай мы с тобой самые удачливые среди протекторов".       Пока они потихоньку переговаривались, Фри тоже успела проснуться. Она без выяснения чего бы то ни было сразу нырнула в объятия к двум парням. Сонным голосом девушка пожелала им доброго утра, после чего растворилась где-то в груди Макса.       Теперь протектор ощутил себя начинкой в живом сэндвиче. Ощущение было определённо приятным. Немного поколебавшись, он протянул руки и обнял наставницу.       В этих крепких объятиях тревога не исчезает, но словно становится менее вязкой и навязчивой.