Ближе

— Вы двое, конечно, сблизились, — говорит Эйджиро, входя в общую зону общежития. — Я удивлен, разве на прошлой неделе он не пытался откусить тебе голову?       Кацуки сидит на диване, сердито играя в Mario Kart, в то время как Изуку лежит у него на коленях, делая что-то на своем телефоне. — Я тоже удивлен! Я думал, Каччан будет ненавидеть меня вечно! — Изуку смеется, но тут же получает легкий удар по голове. — Я никогда не ненавидел тебя, тупица. — он бормочет, каким-то образом умудряясь удерживать первое место, почти не обращая внимания. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю! Ты один из моих лучших друзей! — говорит Изуку, улыбаясь блондину.       Закатив глаза, он возвращает все свое внимание к игре, сопротивляясь желанию просто смотреть на Изуку, лицо которого освещал его телефон, свет придавал его коже мягкий розовый оттенок. — Каччан сегодня четыре раза сказал мне, что любит меня, Эйджи! Это новый рекорд! Он, конечно, говорит это много для того, кто никогда не говорил этого за всю свою жизнь! Я просто рад, что он открыт со мной! Это заставляет меня чувствовать себя особенным! — Изуку слегка бредит, а Кацуки слегка щиплет его за щеку, говоря ему, что он особенный. — Понятно, — говорит Эйджиро, издав небольшой смешок. — Ну, у меня свидание с Миной, так что, если тебе нужен кто-то из нас, — он делает паузу. — Нет, ты не понимаешь. — Веселись с Миной! Передайте ей привет от меня и Каччана! — Изуку кричит, размахивая так отчаянно, что выбивает контроллер из руки Кацуки. — Осторожнее, ты, гребаный ботаник! — Кацуки рычит, прежде чем лениво помахать Эйджиро.       Как только раунд Кацуки закончился, и он выиграл, Изуку садится. С улыбкой Изуку целует Кацуки в щеку и направляется на кухню, чтобы взять свои субботние "принадлежности для тусовки". К его удивлению, Хитоши там готовит что-то похожее на суп. — Тоши? — Изуку кричит, подходя к шкафу с посудой. — Что ты готовишь? —Я на ужине с Киришимой и Миной, но они ушли готовить ужин для своего свидания, так что сегодня только я. Почему спрашиваешь? — спрашивает он, с удивлением наблюдая, как Изуку изо всех сил пытается дотянуться до верхней полки, на которой лежат нужные ему чашки. Жестокая шутка, если вы спросите его. — Это было просто немного раньше, чем обычно, вот и все. — Говорит он, поворачиваясь, чтобы улыбнуться ему.       В это время входит Яойорозу и наблюдает за борьбой коротышки. —Я могу сделать табуретку, Изуку — она предлагает, уже расстегивая куртку, чтобы сделать её. — Ой! Ты не должна этого делать! У меня есть это! — говорит он с фальшивой уверенностью, поворачиваясь к ней лицом и размахивая руками во время разговора. — Кроме того, если я сдамся, я могу попросить кого-нибудь другого помочь! — Я знаю, но кажется, что каждый раз, когда я прихожу сюда, ты изо всех сил пытаешься добраться до какой-то другой полки. Разве не было бы проще, если бы я сделала тебе табуретку? — спрашивает она, подходя к нему. — Возможно, но ты не должна тратить свою энергию впустую! Никогда не знаешь, когда это тебе понадобится! — говорит он ей, наблюдая, как она подходит ближе к шкафчику и легко берет нужные ему чашки вместе со своими. — Ты готовишь субботнее горячее какао? — спрашивает она, открывая шкафчик, в котором были кофе, чай, какао-смесь и другие напитки.       Взяв коробку зеленого чая для себя, она краем глаза видит, как он кивает. — Ты должен дать ей устный ответ, Тупица. — говорит Кацуки, тоже заходя на кухню. — Она, вероятно, не может тебя видеть. — Ой! Прости, Яомомо! Я готовлю какао. — он говорит ей, его лицо краснеет. —Ты хочешь, чтобы я забрала твои вещи? Или мне все еще не разрешено знать рецепт? — она шутит, тыча его в бок. — Если бы я сказал тебе, как я это сделал, мне пришлось бы убить тебя. — он отвечает, его лицо устрашающе прямое. — Кроме того, он уже упакован в маленькие пакетики. Например, Шу любит больше маршмеллоу, а Чако не любит ни одного, на самом деле ее от них тошнит. Цу любит обычную, а Иида любит экстра-смесь какао! Все они в организованных коробках с надписями! — он объясняет, наклоняясь к своему шкафу с закусками, чтобы достать их. — Секретный рецепт... — начинает Кацуки, хватая какао-порошок, чтобы приготовить его самостоятельно. — Тсс! — говорит Изуку, прикрывая рот Кацуки рукой, на что он в ответ облизывает ее. — Он делает это с ненавистью. — Кацуки смеется, глядя на Изуку, который агрессивно вытирает руку о длинный рукав Кацуки. — Ты шутишь. — говорит Шинсо, выключая плиту. — Не может быть. — Он направляет весь свой гнев и разочарование с прошлой недели и вкладывает их в какао. Кроме этого, это обычная смесь какао, сахара и зефира. Иногда с леденцами. — Разве ты не должен готовить еду с любовью? — спрашивает Момо, наклоняя голову. — Технически, но с моей группой друзей? — говорит Изуку, со смехом качая головой. — Злоба, месть, гнев и ненависть. Это вкусно. — Но вы все такие милые? — говорит Шинсо, не веря ни единому слову. — Юридически я ничего не могу вам сказать. — Изуку, заставляя Кацуки подавить смех. — Но я могу намекнуть, что на Штейна наткнулись не случайно, и закон мог быть нарушен, а мог и не быть в ту ночь. — Юридически / они / не могут говорить дерьмо. — говорит Кацуки. — Тем не менее, я могу. Четырехглазый — покушение на убийство, Деку тоже, но больше к Четырехглазому, но он все равно пытался убить Штейна, когда тот ранил двух других, а Айси Хот просто оказался не в том месте не в то время. — Я не верю ни единому твоему слову. — говорит Момо, качая головой. — Я мог бы просто спросить Изуку? С моей причудой? Я имею в виду, мы технически семья, так что, если я спрошу, это не должно быть проблемой, верно? Или, по крайней мере, если никто не сможет это доказать? — Я имею в виду, я хочу знать, правда ли это, но я не говорю тебе это делать. — говорит Момо. — Изу? — Да — говорит Изуку с улыбкой, прежде чем его лицо становится пустым. — Расскажи мне, что произошло во время инцидента с Пятном. — Иида столкнулся со Штейном, и Индевор спас нас. — Видишь? Не настоящий! — говорит Момо, облегченно вздыхая. — Черт возьми, мозги ебут! Скажи ему, чтобы он рассказал тебе, что произошло на самом деле, а не историю обложки! — Кацуки ворчит, готовый ударить промывателя мозгов. — Он все еще гребаный приверженец правил. — Что на самом деле произошло той ночью, что было скрыто? — спрашивает Хитоши, глядя на Кацуки. — Иида столкнулся со Штейном, пытаясь убить Туземца, решил попытаться отомстить за своего брата. Его чуть не убили, поэтому я вмешался, чтобы отвлечь Штейна после отправки массового сообщения, но Иида был слишком погружен в свои мысли, чтобы понять, что ему следовало уйти. Шото появился и сразился со Штейном, после чего я смог двигаться.. Затем.. — Хватит об этом! — Говорит Момо, явно взволнованная, когда она слегка толкает Изуку. — Покушение на убийство... ха. — говорит Хитоши, издав небольшой смешок. — И подумать только, что Иида не мог стать горячее. — Вы же знаете, что я бы никогда не солгал никому из вас, ребята, верно? Как бы сильно вы, придурки, меня не раздражали, вы не заслуживаете, чтобы вам лгали. — бормочет Кацуки, открывая холодильник. — Я знаю, Бакуго. Это просто ДекуСквад? Они все такие счастливые и невинные все время! Трудно представить, что что-то подобное может быть правдой. — говорит Хитоши, качая головой. — И я знал и жил с Изуку много лет. — На самом деле, у Очако был полностью разработанный план ограбления банка раньше! Я думаю, что Цу — единственный человек, который не планировал и не совершал ничего преступного. — говорит Изуку. — Ну, ты не сделал ничего плохого. Ты остановил убийство.— Хитоши говорит ему, помешивая то, что он готовит. — Ну...видишь ли... — говорит Изуку, ерзая. — Может быть, или не быть одного или двух профессиональных героев, которых я, возможно, ударил. — Что? — спрашивает Кацуки, его глаза широко открыты. — В мою защиту, одним из них был мой отец! — А другой?! — Хитоши наполовину кричит, наполовину смеется. — Возможно, это была попытка, и это могло быть расценено как покушение на убийство с примесью незаконного использования причуд.       Рассмеявшись напоследок, Кацуки хватает все пакетики с горячим шоколадом Изуку и засовывает их в карман толстовки, прихватив еще один пакетик Шото для себя. — Каччан! Они мне нужны! —Я собираюсь сделать их с тобой, тупица! Ты делаешь свое, а я делаю чужое, потому что ты единственный, кто может все исправить. — Ты собираешься потусоваться с нами сегодня вечером?! — взволнованно спрашивает Изуку. — Я имею в виду, я думаю. Вы, ребята, играете в “Я некогда не”, верно? Я хочу быть там ради этого. — О, правда? Могу ли я присоединиться? — спрашивает Момо. — Ох...тебе было бы не весело, Яомомо. — говорит Изуку, улыбаясь ей. — Это становится.... — Это сводит с ума. Все нацелено, но достаточно просто, чтобы не противоречить правилам. Не говоря уже о том, что они говорят? — говорит Кацуки, качая головой.       При этих словах Кацуки хватает Изуку за руку и тащит его прочь, их пальцы крепко переплетены. — Так... Они уже есть? — Спрашивает Момо, прислоняясь к столешнице и ожидая, пока закипит вода. — Почему-то нет. — Хитоши смеется.

***

— Итак... Ты помнишь, как я сказал тебе, что люблю тебя? — говорит Кацуки, когда они вдвоем идут в его общежитие. — Ммм! Я тоже люблю Каччана! — Неважно, — вздыхает Он. — ...хорошо? — он бормочет. — В любом случае, я собираюсь запустить воду!       Со вздохом Кацуки наблюдает, как Изуку вытаскивает из карманов бутылки с водой, которые он когда-то туда запихнул.       Кацуки достает свою конфорку и включает ее, достает чайник и протягивает его Изуку. — Спасибо, Каччан! — он улыбается.

***

      В следующий раз, когда Изуку и Кацуки обнимаются на диване в общей зоне, их находят Каминари, Серо, Иида и Тодороки. — Ого! Вы, ребята, такие милые вместе! — говорит Каминари, зарабатывая взгляд от Кацуки. — Заткнись нахуй, тупица. Он просто заснул! — он шепчет, кричит, стараясь быть достаточно тихим. — Мы все должны действовать тихо, так как будить Изуку было бы невежливо. Мы постараемся быть как можно тише на кухне, к сожалению, нам нужно готовить ужин. — Тенья бормочет, прикрывая рот Денки, пока они идут, заглушая его жалобы.       Четверо на цыпочках проходят мимо, когда Изуку ёрзает, заставляя их всех остановиться как вкопанные. Когда он снова перестает двигаться и, кажется, снова засыпает, четверо продолжают странную линию конга.       Кацуки проводит пальцами по волосам Изуку, теперь, когда голова младшего мальчика оказалась у него на груди. — Вы двое выглядите так, как будто вы ... — начинает Минета, прежде чем в его сторону бросают нож, едва не задев его. Нож застревает в стене с тихим, едва слышным стуком.       Иида показывает на него другим ножом, чтобы он замолчал, в результате чего мальчик обмочился. — Деку, — шепчет Кацуки, мягко тряся Изуку за плечо. — Просыпайся, нам нужно перебраться на другой диван. — Каччан, — сладко протянул Изуку, вытягивая руки над головой.       Случайно принюхавшись, Изуку оборачивается и смотрит на Минету. — Ты отвратителен. — Говорит Кацуки винограду, прежде чем Изуку успевает что-либо сказать. — Пожалуйста, убери это, — тихо говорит Изуку, прежде чем уткнуться головой в грудь Кацуки и снова заснуть.       Кацуки нежно подхватывает Изуку на руки полностью, и подводит его к другому дивану, проверяя, чтобы убедиться, что меньший все еще спит каждые пару шагов. Двое возвращаются к обнимашкам, как только садятся, и Кацуки никогда не говорит остальным, что Изуку проснулся.       Тихий смех и шарканье слышны на кухне, когда Кацуки использует свои пальцы, чтобы распутать несколько локонов Изуку, которые скрутились друг с другом и завязались в узел, но достаточно осторожно, чтобы не повредить его или не нарушить завитки и не сделать его волосы вьющимися и больше. — Ботаник действительно должен позволить мне подстричь его волосы ... — он бормочет, качая головой при самой неудачной попытке наложить слои, которые он когда-либо видел. — Тот, кто это сделал, вероятно, даже не работает с вьющимися волосами. — Каччан, — бормочет Изуку во сне, его руки крепко сжимают рубашку друга. — Нет ... я вернусь ...       Кацуки улыбается про себя, услышав Изуку, в то время как Изуку дуется ему в грудь.       Кацуки сначала думает, что это просто Изуку по какой-то причине скучает по Кацуки, прежде чем заметить, что плечи Изуку дрожали, а дыхание было неровным. — Эй... — он шепчет, осторожно будя Изуку. — Деку.       Когда Изуку просыпается, он смотрит на Кацуки своими большими зелеными глазами, наполненными слезами. — Что случилось? — спрашивает он, вытирая глаза Изуку. — Ты что-то бормотал, и я думаю, ты собирался заплакать. — Мм... — он хмурится, качая головой, не желая говорить об этом. — Хорошо ... хорошо ... — говорит Кацуки, притягивая голову Изуку вниз, чтобы он снова лег ему на грудь. — Хочешь попробовать снова заснуть?       Получив кивок от меньшего, Кацуки просто сидит неподвижно, в то время как Изуку подтягивается выше, чтобы он мог спрятать свое лицо в шее блондина. — Я разбужу тебя на ужин, Изуку. — он шепчет, кладя руку на спину другого.       Вскоре после этого Кацуки услышал, как кто-то сказал то, что он сделал, а затем несколько смешков. — Мы не должны смеяться, — услышал он шепот Шото. — В основном потому, что я не вижу ничего смешного в том, что он произносит имя Мидории, но также потому, что ... — Тссс, — шепчет ему Иида. — Мы не можем разбудить Мидорию, никаких звуков!       К сожалению, Иида произносит последнюю фразу на полную громкость, заставляя голову Кацуки повернуться в их сторону с убийственным взглядом. — Перестань двигаться, Каччан. — бормочет Изуку ему в шею.       Кацуки краснеет и возвращается к тому, как он сидел раньше, и не двигается.       Раздается легкий шлепок, и Кацуки держится за грудь одной рукой, глядя на Изуку сверху вниз с оскорбленным выражением лица. — То, что я говорю тебе не двигаться, не значит перестать дышать, идиот. — говорит он, поднимая голову, чтобы посмотреть Кацуки в глаза. — Это значит: перестань двигать конечностями, чтобы напугать других и заставить замолчать. — Но они были громкими! — Да, но на этот раз я еще даже не спал. — говорит Изуку, изо всех сил стараясь выглядеть сердитым. — Не угрожай нашим одноклассникам! — О, да ладно! Но... — Никаких но, Каччан! Никто из них — подождите, нет .... большинство из них этого не заслуживают! — Кто этого заслуживает? — спрашивает Шото, опережая Кацуки. — Минета. — Имеет смысл — говорит Иида. — Ты порезал овощи? — Нет, я думал, что Денки должен был, — говорит Серо. — Я резал мясо. — Денки? — Мне так жаль, папа! Я наблюдал за ними! Они были такими милыми, и я ничего не мог с собой поделать! — Денки вскрикивает, падает на колени, сложив руки вместе. — Прости меня! — Уважительная причина, — говорит Шото. — Прости его, папа. — Отлично! Я нарежу овощи, но один из вас, не Денки, должен... — Я понял, - говорит Серо. — В любом случае, я доел мясо. Кроме того, Тодороки и Денки, вероятно, должны просто уйти, потому что ни один из них не умеет готовить. — говорит он, бросая взгляд на Денки. — Эй-О! — говорит Денки, прежде чем его глаза расширяются. — Тодороки! Мне нужна твоя помощь, чтобы ... полить мою кровать! И возьми мою рыбку... на прогулку! — Хорошо, — отвечает Он, вытирая руки бумажным полотенцем. — Странная просьба, но я понимаю, как кому-то может понадобиться помощь. — Серо нравится Иида? — Изуку шепчет, хихикая, прикрываясь рукой. — Заклеить лицо скотчем? Да, но мы даже не знаем, нравятся ли Очкам парни. — О, он гей. И вон. И флиртует с Серо последние четыре месяца. — Изуку снова шепчет. — Кроме того, это должно быть очевидно. У парня подрез! — Кто-нибудь подстригся? — спрашивает Иида, подслушав Изуку. — О! Просто ... недавно дебютировавший герой! — говорит он, вспоминая, что он видел ранее этим утром. — Да! У нового героя есть подрез! — Ах, мило. — говорит он, немного смеясь. — Как ты думаешь, ты когда-нибудь получишь подрез, Серо? — Мм ... наверное, нет. Это не мое. — говорит Серо, улыбаясь, когда звонит его телефон. После проверки его глаза расширяются, и он смотрит на Ииду. — Да, да, я бы получил подрез. Я бы хотел получить сокращение. — Что было с изменением сердца? — Иида смеется, откладывая нож, так как он закончил нарезать овощи. — Я гей — улыбается он, глядя Ииде в глаза. — Я рад, что ты почувствовал, что мы были достаточно близки, чтобы сказать мне — улыбается Иида, его лицо почти раскалывается от такой широкой улыбки. — А-ты? — Спрашивает Серо, отводя взгляд в сторону плиты. — Да, я мог бы поклясться, что сказал тебе и остальным в классе в начале года? — говорит Иида, глядя на диван и встречаясь взглядом с Изуку. — Они так не обращают внимания на чувства друг друга, — шепчет Изуку. — Но они оба так очевидны друг для друга ... — Я сейчас в той же лодке, — ворчит Кацуки. — О? Тебе кто-то нравится, Каччан? — Да, я люблю тебя. — говорит он, его глаза смотрят в глаза Изуку. — Я тоже люблю тебя, Каччан, — улыбается Изуку. — Но в кого ты влюблен? — Неважно — вздыхает Он. — Нет — скулит Изуку. — Скажи мне! — Я же говорил тебе — говорит Кацуки, закатывая глаза. — Хорошо, сохрани свои секреты, Каччан.

***

      Только когда Изуку лежал в своей постели, не в силах уснуть, он понял.       Схватив свой телефон, он игнорирует время и звонит Блондину, надеясь, что он возьмет трубку. ~ Какого хрена, Деку? Разве ты не видишь, который час? ~ Кацуки рычит, звучит устало. ~ Я тебе нравлюсь, Каччан? Ты влюблен в меня? ~ спрашивает Изуку, переходя прямо к делу. ~ ... да? Ты действительно позвонил мне в час ночи, чтобы спросить меня об этом? ~ Я иду к тебе в общежитие, ~ говорит Изуку, вешая трубку, прежде чем он может услышать ответ Кацуки. ~ Это чертово время, Деку. Иди спать, а утром мы поговорим. ~ Кацуки рычит по телефону.       К сожалению, Изуку уже повесил трубку и бросился к лифту, чтобы подняться на этаж Кацуки.       В дверь Кацуки раздаются тихие стуки, но, несмотря на то, что их можно услышать, Блондин не открывает дверь. — Каччан, — шепчет Изуку. — Каччан, открой. Ничего. — Каччан, открой эту дверь, пока я не вломился, чтобы поцеловать тебя.       Почти три секунды спустя дверь распахивается, и меньшего втаскивают внутрь. — Это, — говорит Кацуки, указывая в сторону коридора. — Было несправедливо. — Но это сработало. — Но это было несправедливо. Ты знал, что я открою дверь для этого. — Вот почему я это сказал. Теперь ты собираешься подойти и поцеловать меня, или мне нужно ударить тебя в живот, просто чтобы заставить тебя наклониться?