Записка

      Куромаку сдавленно выдыхает, немного дрожит и покусывает нижнюю губу, он сейчас прижат к стенке его предметом воздыхания. Это Ромео, да, чёртов бабник всея школы, он уже перецеловался и перевстречался со всеми девочками в его собственном классе и в классе Куро, это если ещё учитывать то, что Маку младше Ромы на год.       Как так получилось, что он сейчас прижат к стене? Всё очень просто, Куро нашёл его любовную записку, которую романтик хотел подкинуть ему в ящик, но в последний момент передумал и выкинул, просто смял, не порвал. Ничего, просто смял и выкинул мимо мусорки, и походу эту бумажку занесло к червю и он её прочитал, и, как на зло, Куромаку её подписал! — Ну, что? — Ромео серьёзно смотрел на Маку. — Текст в записке - это правда? — Куро смотрел на торс Ромео, не осмеливаясь поднять на него взгляд. Его очки сползли на нос и чуть ли не падали, поправить их не мог от смущения. — Прости, ты про что? — сказал Куромаку дрожащим голосом. Он не может сказать правду! Его засмеют! Ему, черт возьми, нравится парень, как такое вообще допустимо?! — Не придуривайся, я всё знаю. — Ромео сделал малюсенький шаг вперёд, но этот шаг сократил расстояние на минимум, теперь старший прикасается торсом к книгам, которые Куро прижал к груди, а благодаря росту младшего, нос Ромео упирался в шею Маку. — Ну же, это снова какая то шутка Вару, или ты правда вообще ничего не знаешь? — это горячее дыхание на шее сводит с ума, Куромаку прямо сейчас готов сползти по стенке и запищать, но нельзя, он себя выдаст, если старший поймёт, что это правда! — Куромаку,я спрашиваю в последний раз, — томно шепчет на ухо Ромео, что заставляет трястись ещё больше. — Это правда?       Маку совсем не знает что делать, он сейчас может сказать правду, и, может быть, у них что-то завяжется, или он скажет правду и вся школа узнает его секрет, секрет о том, что он неравнодушен к парням! Что же делать?! — Куро, посмотри на меня. — строго сказал Ромео, ослушаться просто не представляло возможности. Куро поднял на него сначала взгляд, а после и голову.       Куромаку аккуратно взяли за подбородок и притянули ещё ближе к себе. К тонким, искуссным губам Маку припали мягкие, сладкие и пухлые губки Ромео. Пьянеющий и нежный поцелуй, такой невинный и такой скромный, без языка, зубов и пошлостей. Губы старшего сжимали уста младшего, всячески мял и ублажал.       Книги из рук Куро попадали, кисти легли на грудь Ромео, Маку немного оттягивал его от себя, но сильно не сопротивлялся.       Ноги совсем не держали, он вот-вот упадёт вслед за своими книгами. Пальчики сжимали хлопковую рубашку любимого, а дыхание спёрло, он и так не мог нормально вздохнуть, а сейчас вовсе задохнётся.       Ромео наконец отстранился, без чмока, ведь даже не облизывал губы младшего. Куромаку, не отпуская старшего, уткнулся носом в его грудь и шумно задышал. — Идиот... — прошептал младший, немного дрожащим голосом. Даже непонятно, к кому было это обращение, к самому себе или к Ромео. — Я тоже люблю тебя. — хитро улыбнулся старший, поглаживая Куро по спине.       Маку вздрогнул, то ли от прикосновений, то ли от слов, неужели, и вправду есть шанс что это взаимно? Чёрт возьми, ему прямо в лоб сказали, что любят, и даёт повод сомневаться — вот кто настоящий идиот.       Куромаку лишь сильнее прижался к торсу Ромео и пуще прежнего покраснел. Вот его рай, стоять в обнимку с любимым человеком.