Белый — его противоположный цвет: (Не) забытое прошлое.

— Чудесная Леди Баг! — сотни божьих коровок заполонили собой звёздное небо. Всё вернулось на свои места. Впрочем, как обычно. — Получилось! — было приятно знать, что даже такие мелочи, как этот жест, снова возвращались в привычки героев после долгого напряжения между ними. — К Эйфелевой башне? — К Эйфелевой башне, — кивнула она. Пролетая над городом, Маринетт обожала смотреть на всё, что происходит внизу, когда на горизонте давно не светило солнце. Оживленная дорога и мерцание фонарных столбов, на фоне не менее прекрасной Эйфелевой башни, зачастую служило для неё вдохновением в творческих делах. — Не засматривайся так сильно, Миледи. Так и покалечиться можно. — Я держу всё под контролем, не волнуйся, — кричит она, в очередной раз цепляя йо-йо за фонарный столб. До пункта назначения оставалось всего ничего, а оставшаяся минута слишком быстро бежала вперёд, сокращаясь на секунды. Их разговор вот-вот состоится, чего она ужасно боялась. Почему? Она сама не знает правильного ответа. В голове смешалось слишком многое, чтобы даже просто пытаться понять причину появления собственных чувств страха. — Хэй, мы прибыли, Леди, — оповестил он напарницу, заметив её задумчивой. — Кхм… да, вижу, спасибо. — Да что это с ней? Почему она «ломается» не хуже, чем в обычной жизни? — И так… кто начнёт первым? — голос парня разбивается о её сознание, рассыпаясь в нём словно осколки по земле. — Можешь начать ты, это не имеет разницы, — девушка села на привычное место, глядя на мерцающий ночной город. — Расскажешь, что тебя тревожит? — обратилась она к напарнику. — Ты сильно изменилась за последнее время, — он сел рядом, приняв позу лотоса. — Ты добра ко всем, но почему-то холодна со мной; избегаешь меня, как только появляется такая возможность. Словно я… сделал тебе когда-то больно… — стало вовсе неприятно, как только мозг выдал воспоминания прошедших дней. — На самом деле… это сложно объяснить. Я не знаю, что случилось тогда, чтобы ты смог попасть под влияние Акумы, — пронзительные голубые глаза вновь неестественно заблестели. Кот заметил это, как только услышал едва заметную дрожь в голосе героини. — Расскажи мне всё как есть, — он одарил её своей мягкой, заботливой улыбкой. — И пожалуйста, не сдерживай себя. Неполная правда или ложь ранят моё сердце больше, чем если ты расскажешь мне всё, без всякого остатка. — Хорошо, — девушка обнимает себя за колени, укладывая подбородок на коленные чашечки. — Всё началось пару месяцев назад. Я… сделала кое-что, а после возвращения, Банникс утащила меня во временную нору, — тихий смешок вырвался из её груди. — Надела на голову какую-то алюминиевую миску, и, отправила в одну из параллельных вселенных. — Миску? — будучи удивленным заулыбался сильнее кот. — Для чего? — Была слишком любопытной. За это мне и «закрыли глаза». — Она улыбалась сейчас, но не тогда. Тогда ей было страшно, ведь на столкнулась лицом к лицу с неизвестностью. С тем, чего боялась и ненавидела больше всего на свете. — В конечном итоге, она отправила меня в измерение, в котором я встретила Кота Блана. Точнее тебя, — исправилась она в конце. — Акуматизированного тебя. — Я услышал ваш разговор в конце… *** Тогда я мчался к тебе. Собирался сказать, что упустил Сеятеля… — Эта была случайность! — Случайность разрушить весь Париж?! — а когда услышал знакомые голоса, остановился. — Я ничего не хочу знать о тебе, Кот Блан… Сначала ничего не понял, а потом было не до этого. По-крайней мере, в тот момент, когда он уже готовился к нападению. *** — Скажи, Леди, неужели я и вправду сделал это? — он взглянул на свои руки. Похоже, теперь можно было не задаваться вопросом: «Почему же ему достался камень разрушения?», ведь стало предельно ясно, что он и был полным воплощением своей неудачи, будь он великим героем или смазливым мальчишкой. — Да, — ей не хочется делать больно. Она ненавидит это чувство, даже если испытывать это, приходится вовсе не ей.— Прости, но я ведь обещала, что буду честна с тобой. — Не извиняйся за то, что просто выполняешь чью-то просьбу. Я ведь сам попросил тебя об этом, — пальцы слегка коснулись девичьей руки, для начала, проверив реакцию самой девушки, а затем, когда его мозг выдал зелёный сигнал, его действия стали более решительнее: он накрыл её ладонь своей, вовсе не вкладывая в этот жест чего-то романтичного. — В таком случае, мне рассказывать дальше? Ответом послужил кивок, который она засекла боковым зрением. — Если говорить честно, город был затоплен. Что-то превратилось в пыль, а что-то, в непонятные груды руин. В городе никого не осталось, а ты сидел на крыше и напевал себе какую-то песню. Она была про одинокого котёнка, кажется, — девушка говорил слишком спокойно и медленно, будто проверяла, не поранила ли она своего котёнка, нечаянно рассыпав острые осколки слов в его затуманенном от рассказа разуме. — А дальше… Нуар почувствовал, как её накрытая ладонь постепенно напрягается, будто царапая заржавевшую поверхность.

Вот она — истинная причина её нескончаемой боли.

Дыхание участилось, пока глоточные рефлексы отчаянно пытались убрать с пути тугой, навязчивый ком, больно саднящий её горло. *** — Кот Нуар! — Миледи? Я думал, что потерял тебя! — ранее сидевший на крыше парень, вдруг обернулся. Её встретили морозно-голубые глаза, вместо привычных, что больше напоминали жаркое лето. На теле был белый костюм, отличающийся от геройского, совсем несвойственным Нуару цветом. — Как же я опечалился, когда ты пропала! *** — …ты пытался забрать мои серьги, — продолжила она, освободившись от воспоминаний. — Говорил, что это лишь во благо нашей любви и всё в этом роде. — «Секунду. Что она только что сказала?» — Кот Нуар был готов проклинать вселенную, за отсутствие кнопок перемотки и паузы, ведь теперь он точно не сможет понять, что же это всё-таки было: игры собственного разума или всё это и вправду происходило в реальности? — Тогда то я и поняла, что личности всегда должны оставаться в тайне, а о любви… о ней не может быть и речи, пока злодей разгуливает на свободе. — Когда воспоминания окончательно ушли в дальний угол собственного сознания, в ход пошли слёзы. Девушка пододвинулась ближе, положив голову на плечо напарника. — Поэтому… ты выстроила стену между нами? — Освободив её руку, Нуар неуверенно коснулся плеча девушки, приняв её действие за поиск поддержки. — Да, поэтому. — Маринетт выдохнула. Позволила себе расслабление под неуверенными объятиями парня. — Я боялась, что однажды, снова сделаю тебе больно и тебя захватит Акума, — под покровом ночи, ветер приятно холодил мокрую от слёз кожу. — И тогда, я точно не сумею спасти тебя. — Почему ты так в этом уверена, Миледи? — голос всё больше походил на едва слышимый шёпот, который Леди Баг могла расслышать через лёгкую вибрацию в его теле. — Кошмары обострили мои страхи по этому поводу, — героиня непривычно сжалась, прижимаясь к напарнику словно маленький ребёнок, которого обидели соседские детишки. — Каждую ночь я вижу одни и те же сны с твоим участием… — она подняла голову вверх, наблюдая за реакцией парня,— ты берёшь меня за руку; называешь меня по имени, а затем сжимаешь запястье до красный следов, в это же время повторяя свои слова про любовь… Нуар нервно сглотнул, увидев услышанную картину в васильковых омутах. — Но я знаю, в этом виноват не ты, Котик, — поспешила она успокоить напарника. — Кто-то сподвиг тебя на эмоции. Вот только… была ли это я или кто-то из твоих близких? — Кто бы не сподвиг меня тогда, сейчас это пройденный этап… — его взгляд, полон заботы и переживания был направлен на девушку, что так крепко прижалась к его груди, — и даже если однажды это повторится вновь — не верь своим снам, Миледи. В них не бывает никакой правды. Ты всегда находишь выход, когда меня не бывает рядом. Особенно тогда, когда я вёл себя как настоящий эгоист, — он неловко почесал затылок. — И, кстати, прости за это. Я действительно идиот, раз не смог развидеть, как тебе было плохо. — В этом есть и моя вина. С новой ответственностью, я подумала, что должна быть ответственной за всё. Напрочь забыла, о существовании близких, и, в итоге, просто выгорела. Срывалась на тебе; рассталась с парнем из-за своих секретов… вообщем, успела создать проблем на свою голову. — Хэй, — губы едва коснулись уха, которому слышен тихо рычащий шёпот, возможно совсем скоро готовый перейти на кошачье мурчание, — но ведь теперь… когда мы снова учимся работать в команде, ты можешь не сдерживать себя. Всмысле, ты можешь расслабиться. — Легко сказать, — девушку посещает грустная улыбка, — на деле же это не так просто. — Тебе просто необходим отдых, Миледи. — Отдых, когда этот пси… Бражник не перестаёт атаковать? Я не могу так, Кот. Мы боремся с ним, бок о бок с тобой почти год и я прекрасно знаю, что может учудить этот отмороженный тип, — нет, Леди не позволит себе отдохнуть, пока собственноручно не прикончит его, сдав того, для начала в полицию. — Я понимаю твои чувства. У нас имеется одно общее желание, Леди Баг. — Тогда, думаю совсем скоро мы сможем насладиться тем, как Мисье Ренкомпри усаживает его в свою машину, — на лице заиграла ухмылка. — И потом мы оба насладимся нашим законным отдыхом, без всяких стен между нами. В том числе, и без костюмов. Леди хихикнула, заметив мечтательную улыбку на его лице. — Мне кажется, ты немно-о-ого торопишь события. — Нет. Вот увидишь, Багинетт, это произойдёт очень-очень скоро. Тогда, он ещё не знал, как и насколько точно был прав в своих словах… Леди стала для него опорой и поддержкой в трудную минуту, также, как и он стал опорой для неё. Между ними больше не было тех тяжелых давящих стен, которые, казалось, давили не только друг на друга, но и на самих себя, не позволяя услышать голос собственного разума. Но теперь, всё изменилось. Они смогли найти своё истинное счастье там, где совсем не подозревали его найти. Рядом, даже, слишком близко, чтобы это могло казаться правдой, а не глупой сказкой.