Мистер Совершенство

НЦы не будет! Это R-ка! Ран вернулся только к вечеру, но зато с объемным пакетом, который он вручил Кроуфорду со словами: - Выбери, что тебе больше нравится. Остальное завтра доставят. А сам скрылся в кабинете с какими-то брошюрками. Брэд заглянул в пакет и присвистнул: ответственный и добросовестный Ран скупил, наверное, половину среднего по размерам секс-шопа. У Кроуфорда отлегло от сердца: значит, Ран его бросать не собирается – выходка с пакетом похожа на полную и безоговорочную капитуляцию. Отдельное внимание привлекали несколько мотков черных шелковых шнуров, мягких, очень приятных на ощупь. В памяти сразу всплыли глаза Фудзимии, когда тот связывал Брэда. Кажется, он нарвался на любителя фиксировать свою жертву. Беспомощность Кроуфорд не любил. У связанного человека нет даже иллюзии свободы, он полностью зависит от того, кто находится рядом. В который раз уже за сегодняшний день Кроуфорд задумался: «Оно ему надо?» Хотя… Связывал Фудзимия достаточно аккуратно, ничего не пережал, руки только устали от неудобной позы, но впоследствии даже следов от широкого капронового шнура не осталось. Проанализировав утреннее происшествие, американец решил для себя, что давить на Фудзимию не стоит, так же как и пытаться откровенно соблазнить его – слишком уж помешан этот тип на самоконтроле и «надлежащем» поведении. Единственный рычаг управления Раном это его чувство долга, а значит, на это и надо опираться. Стоит попробовать спокойное, почти равнодушное поведение, холодно деловой подход и, возможно, пассивное сопротивление. Ран засиделся в кабинете до поздней ночи. Кроуфорд не стал его ждать и отправился спать, чтобы утром встать пораньше и приготовить завтрак – в народных кругах бытует мнение, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, вот с этого-то он и начнет. Зачем ему сердце Рана Кроуфорд предпочел не задумываться. - Прежде всего, позволь перед тобой извиниться, - завел разговор Кроуфорд, когда с завтраком было покончено, и в чашках заплескался ароматный зеленый чай с жасмином. – Я имел глупость счесть тебя таким же, как мои бывшие хозяева и этим оскорбил. Я искренне сожалею. - Извинения приняты, - кивнул Ран. – В свою очередь должен принести извинения за то, что повел себя как истеричная барышня. - Отлично, - констатировал Брэд. – Теперь можем мы поговорить серьезно? Ран снова кивнул и замер, ожидая продолжения. - Все сказанное мной вчера – правда, и нам надо что-то с этим делать. Если для тебя это слишком сложно или вообще неприемлемо, скажи сразу, чтобы я успел найти кого-нибудь другого, кто согласится мне помочь. Ран представил, что кто-то другой, не он, будет касаться Кроуфорда, стискивать в кулаке его волосы, расцвечивать его кожу багровыми полосами, будет кусать и целовать эти губы, и понял, что убьет любого, кто посмеет хотя бы мечтать об этом. - Не надо, - выдавил он внезапно пересохшими губами и поспешно глотнул чаю. – Искать не надо. Никого. Я постараюсь. Я… - Я так и подумал, - перебил его Кроуфорд. – После того как заглянул в пакет. Ты уверен, что знаешь, как все это использовать? Ран покраснел. - Я уверен, что об этом знаешь ты! Прости, - тут же стушевался он. – Мне в магазине дали инструкции. И адреса сайтов. Я уже посмотрел кое-что. Ему было явно сложно разговаривать на такие темы, он нервно крутил в руках тонкую фарфоровую чашку, смотрел по сторонам, не желая встречаться взглядом с собеседником, и ерзал на стуле. - Ран, - Кроуфорд ободряюще прикоснулся ладонью к руке японца. – Я думаю, мы справимся, если постараемся доверять друг другу. Ран посмотрел на него и их глаза встретились. - А мы сможем? Доверять. - Мы постараемся. – Глядя ему в глаза, произнес Кроуфорд. – Обещаю с этого дня доверять тебе безоговорочно. Хочешь проверить это прямо сейчас? - К-как? Каким образом? – Ран облизнул губы и Кроуфорд едва удержался, чтобы не провести по ним же своим языком. - В том пакете… Веревки. Черные. Для чего они? Или… для кого? - Кроуфорд с трудом удерживал себя, чтобы не сбиться на провоцирующее поведение, которое всегда срабатывало прежде. Но Ран был другой, его это только отталкивало. «Спокойное достоинство», - напомнил себе Брэд и открыто улыбнулся. – Мне интересно, что я почувствую при их прикосновении, если мои глаза будут завязаны. Рану этого было достаточно, чтобы дыхание его участилось, в горле пересохло, а сердце пустилось вскачь. - Думаешь, тебе могло бы это понравиться? - Я не знаю, - честно ответил Кроуфорд. – И не узнаю, пока мы не попробуем. Мне страшно оказаться беспомощным, но я верю, что ты не предашь моего доверия и не сделаешь ничего, что могло бы мне повредить. - Я прочитал, что когда двое решают начать такие отношения им нужно особое слово, чтобы остановиться, если они подошли к критической точке. У нас будет такое слово? Ты сможешь мне обещать, что используешь его, если тебе станет совсем невмоготу? Кто бы мог подумать, что Рана станут волновать такие вещи? Кроуфорд удивлялся этому человеку все больше. Выскочить из дома в расстроенных чувствах и пойти не напиваться, а узнавать, чего именно ждет от тебя предполагаемый партнер, заглянуть в секс-шоп и стребовать там, у продавца, только подумайте, подробные инструкции по применению их продукции, да еще и озаботиться проблемой безопасности! - Если это так важно для тебя, то конечно! – Кивнул Брэд. Никто и никогда даже не думал предлагать ему право выбора. Такое отношение грело душу. Ведь это - свобода! Та самая свобода, которую столько лет добивался Кроуфорд. Он получит свою гребанную страховку и при этом останется свободен. - Знаешь, Ран, - проникновенно произнес Кроуфорд. – Кажется, я тебя люблю. Шелковая лента мягко закрывала глаза, ластилась к вискам, щекотала шею своими концами. Кроуфорд отринул прочь все свои маски, не старался уйти в себя или изображать неземную страсть. Он просто был. Здесь и сейчас. Просто дышал, терпеливо ждал прикосновения, неважно, что оно будет нести: ласку или боль. Главное то, что это будет прикосновение Рана, человека, который не побоялся подарить ему свободу. Мягкие витки плетеного шнура обхватили сложенные за спиной запястья, настойчивые руки сдвинули ближе плечи, чтобы положить очередные витки чуть выше локтей. Напряжение в мышцах отзывается во всем теле звенящей струной. Громкий выдох – наверное, он выглядит красиво с выгнутыми назад плечами. Иначе, почему бы Рану так восхищенно дышать? Приятно, когда тобой любуются, не как принадлежащей тебе вещью, а как произведением искусства. Вот шелковая змея обхватила талию, скользнула к паху, наискосок перечеркнула ягодицы, разводя их в стороны. Сегодня Брэд полностью обнажен – они договорились, что пойдут до конца. Интересно, как это будет? От таких мыслей к паху приливает горячая волна и перехватывает дыхание. Руки у Рана очень нежные, заботливые и они куда-то подталкивают Брэда. Он делает шаг, другой и утыкается ногами в кресло, на которое его мягко, но настойчиво укладывают грудью. Зачем? О, понятно: щиколотки тоже оказываются зафиксированными. Но Рану все мало, шелковый шнур обнимает его над коленями и теперь Кроуфорд, даже если очень сильно захотел бы, все равно не смог выпрямить ноги. Да что там ноги! Таким беспомощным он редко когда бывал и по позвоночнику пробегает холодок страха. А если Ран уйдет и оставит его в таком положении? Он ведь ни за что не сможет позвать на помощь, даже просто пошевелиться! Но теплые, ласковые руки возвращают покой. Ран здесь, он не бросит его, не позволит ему страдать, и мужчина подается навстречу этим рукам всем телом, насколько это возможно в его положении. - А знаешь, кажется, я не удовлетворен принесенными тобой за завтраком извинениями, - неожиданно врывается в уши задумчивый голос Фудзимии. И ошеломляющим взрывом эмоций и ощущений разрывает спокойную гладь темноты и размеренного дыхания звонкий шлепок по заднице. А потом шлепки следуют один за одним, а дыхание срывается от попыток сдержать вскрики. Пальцы то сжимаются в кулаки, то судорожно выпрямляются, как будто хотят прикрыть собой уже горящие ягодицы, а удары все сыплются и каждый следующий все ярче и ярче отзывается в теле, не имеющем возможности уклониться от них. И вот уже не сдержать жалобного хныканья, а желание кричать в голос становиться неодолимым. - Я виноват, я прошу прощения! – Вырывается у Брэда крик и экзекуция приостанавливается, давая ему перевести дух. - За что ты просишь прощения? – Кончиками пальцев Ран проводит по расцвеченной алым коже. Контраст нежности и боли заставляет сладко стонать. - Я не должен был считать тебя подлецом и сволочью без каких-либо на то оснований. - Правильно, - мурлычет Ран, как большой, объевшийся сливок кот. – Заслуживаешь ли ты наказания за это? - Да! – Кроуфорду действительно стыдно. Как он мог так плохо думать о восхитительно нежном и жестоком Ране? И он просяще выдыхает: – Накажи меня! Эпилог Октябрь выдался дождливый и слякотный, машины веером разбрызгивали грязные лужи, пронизывающий ветер пробирался под промокшие пальто и плащи. В баре же, наоборот, было тепло, уютно и поэтому многолюдно. На столике, за которым сидели двое, стояла хорошая выпивка, соленые орешки и перченые сухарики, на подиуме художественно разоблачалась стриптизерша. - Неумеха, - презрительно скривился высокий представительный мужчина в очках. - Думаешь, смог бы лучше? – хмыкнул второй, азиатской наружности. - Конечно, - уверенно кивнул первый. – Ты посмотри, она двигаться совсем не умеет! - Ну, раз уж тебе так хочется…, - хитро улыбнулся азиат и достал из кармана тонкую кожаную полоску ошейника. – Надевай! - Прямо здесь? – Несколько стушевался высокий. - Здесь и сейчас! Хочешь поспорить? – Голос второго неожиданно стал повелительным, в нем зазвенели стальные нотки. Высокий вздохнул и подчинился. Азиат поднялся из-за столика и направился к бармену. Они недолго пошептались, бармен кивнул, кинув любопытный взгляд на высокого, склонился над стойкой, и над залом поплыла мелодия Cry Me A River в гениальном исполнении Дэвида Гарретта. - Твой выход, Брэд! – усмехнулся успевший вернуться назад мужчина, поведя рукой в сторону подиума. Этим вечером посетители заурядного мелкого бара были удостоены небывалого шоу, о котором еще долго рассказывали знакомым. Высокий импозантный американец медленно и красиво избавлялся от одежды самых дорогих мировых брендов с неподражаемым королевским высокомерием, но при этом настолько эротично, что даже закоренелые гетеросексуалы впервые в жизни пожалели, что они не геи. Он дразнил и насмехался, заставлял ловить глазами каждое свое движение, сохраняя на лице вежливо-скучающее, надменное выражение. Движения выдавали в нем не танцора, а бойца и все равно грация завораживала. Под конец длинной, больше трех минут, мелодии, на мужчине остались только часы, очки и ярко выделяющаяся на белой шее кожаная полоска. Так же непринужденно, как танцевал, мужчина собрал одежду и скрылся в направлении гримерки для танцовщиц. Зал еще пару секунд продолжал ошеломленно молчать, а затем взорвался аплодисментами и одобрительными криками. - Ты у меня совершенство во всем! – Стонал Ран, срывая одежду со своего любовника прямо в прихожей. Дойти до спальни или, хотя бы до гостиной, сил уже не было. - Неправда, Мистер Совершенство у нас ты, только с тобой я могу быть таким, как я хочу, - не менее азартно расправляясь с одеждой Фудзимии, бормотал Кроуфорд, зацеловывая каждый освобождаемый его руками кусочек кожи. - Опять пререкаешься? – Прерывистое дыхание мешало сделать голос в нужной степени строгим и угрожающим. - Ну, так накажи меня, как следует, - томные, предвкушающие нотки в голосе Кроуфорда заводили Рана еще сильнее. - Обязательно! Но чуть позже, а сейчас будь добр, обопрись о стену. - Да, мой Мистер Совершенство, все что прикажете… ======== Вот тут игравшая в баре мелодия: http://pleer.com/tracks/6021639D6D9 А это примерно то, чего сотворил Ран с нашим любимым пророком: http://img12.nnm.me/2/f/2/e/c/2f2ecf51c2a71e6cef59276561285692_full.jpg