Папа, римский

- Папа ждет ребенка? - Очевидно, что, да. Если небеса сейчас разверзнуться, то Его Высокопреосвященство кардинал Анджело Войелло, камерарий и государственный секретарь Святого Престола будет удивлен меньше. * - Зачем вы это сделали, просто зачем? За что вы так со мной? Тишину нарушает только мерное жужжание приборов и в так им тихое дыхание. - Хорошо. – выдыхает кардинал, сжимая кулаки – когда вы очнетесь, я добьюсь от вас ответа. Жаль здесь нельзя хлопнуть дверью. * Он тихо проскальзывает в палату. Садится на стул и, чуть помедлив, кладет на выпирающий живот руки. Прислоняется к ним лбом. - Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою; благословенны Ты между жёнами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей…. * - Я должен быть там, когда, он появиться на свет, Джироламо, поэтому прости меня, пожалуйста, я должен снова оставить тебя на несколько дней. Кристофер поможет за тобой присматривать на время моего отсутствия, мне показалось что он хорошо справляется со своими обязанностями. Ты же дашь мне знать, если что-то будет не так? * Мальчик появляется на свет, и когда Войелло впервые берет его на руки, все вопросы растворяться сами собой. * - Кто я такой? - Почётный папа, и к тому же, теперь вы просто папа, для одного очень милого малыша. - Как почётный президент. Тот, с кем никто не считаются… - Нас таких двое, ваше святейшество. Со мной тоже теперь никто не считается. Дайте мне немного времени, всё организовать, ваше Святошество. Я имею право контролировать это. - С вами всегда будут считаться, Войелло, папы приходят и уходят, а вы остаетесь… о чем не хотите меня спросить? как я очнулся, почему я очнулся… Как я зачал ребенка… - Нет, потому что, на всё кроме последнего, даже вы не знаете ответа, а я прагматик, чтобы прийти к вам сюда, оставил Джироламо дома одного, что само по себе давольно опасно, то есть я пришел сюда не ради праздных бесед и воспоминаний о былых деньках, или выяснении личных отношений. - А ради чего вы сюда пришли? - По той же причине, почему вы меня позвали, ради любви к церкви и желании вернуться в строй - Мы должно помочь церкви... - Именно. - Хорошо. Ассенте… - Не стоит о нем, Ассенте, в переводе означает отсутствующий давай оставим его там, где он есть, мы с вами гораздо лучше действуем за кулисье - Даже ваша ужасная книга так называется, виртуоз закулисий - Продано уже 300000, 11 переизданий, назвать ее ужасной ваше святошество, с вашей стороны не было справедливо. Вернемся к делу. - Главная проблема это… - Терроризм? - Точно. Сначала Лурт, потом святой Пётр, они целиться в важные центры католицизма… - И чем вы ответите? - Я намерен разжечь революцию. - Вы всегда к этому стремились. - Они посмели осквернить базилику святого Петра, разве этого недостаточно? И как же мне вернуться? - Стоит начать с осторожных появлений в садах Ватикана, возможно, стоит навестить сестер в монастыре святой Терезы, кто-нибудь вас обязательно увидит, потом поползут слухи… я украдкой сделаю фотографию, не четкую, издалека, потом солью средствам массовой информации, всё всколыхнуться и забурлит, София Дюбуа созовёт конференцию и станет всё отрицать, поверит ли е хоть кто-то, сильно сомневаюсь, затем запросят интервью самого Линдегарда… - Который будет уклончив, загадочен и весь мир будет терзаться сомнениями, он всё-таки пришел в себя или умер… - Или воскрес из мертвых. - Вы можете убедить кого угодно, Войелло. - А сейчас отправляетесь к Джироламо. - Уже бегу, ваше святошество. И ещё один вопрос ваше святошество, когда вы были в коме, вы про «Наполи», что-нибудь узнали? Мы станем чемпионами, может в лиге чемпионов, лиге Европы?.. - Да, конечно. Я знаю об всём. Войелло наклоняется и целует руку, затем быстро поднимается, слегка обхватывая собеседника за шею, и шепчет в самое ухо: - Сегодня в 9, приходите в мои кардинальские покои. Оденьтесь как простой священник, к тому же в это время все уже должны спать, но всё же будто аккуратнее. * - У вас прекрасный козырь в рукаве, покажите им ребенка, рождённого Пием XIII, и вопросы о его смерти моментально отпадут. – Джон Брэннокс удивленно поднимает брови, искренне не понимая почему, человек подводящего верующую женщину к измени мужу, ради собственных интересов, не использовал подобны ход для поднятия престижа цирки. - К вашему сведенью, я не использую детей, ради собственных интересов, если конечно, эти дети не подвергаются чему-то противозаконному. * - Это был всего один раз. Одна попытка. Всего лишь минутная слабость перед лицом гордыни. Ещё и не в самый удачный момент овуляции. Я даже был не уверен чьё именно семя в меня вводят…. Господи,ответь мне, в наказание или благословение ты послал мне этого ребенка… Пий XIII молиться об этом каждую ночь, с момента пробуждения, но Бог вновь и вновь его игнорирует. Всё что Он сказал, это то что если он возьмёт сына на руки, то умрет. Он видел это. Он точно знает это. Но руки всё равно горят. Часы пробивают 9. * Войелло сидит на диване и держит на руках мальчика. Ещё совсем маленького, 2-3 месяц от роду. Он одет в какую белую сорочку и у него голубые глаза. Он уже держит голову, хотя ему явно комфортнее и у него уже довольно осмысленный взгляд, когда он разглядывает незнакомого мужчину на пороге. - У него время кормления, поэтому вы его не разбудите. Прощу вас садитесь, я знаю, что случилось, когда вы взяли ребёнка Эстер, поэтому будет безопаснее если вы будите сидеть. Понтифик аккуратно садиться на диван, не отводя взгляд с рук кардинала. - Я слышал, о вашем друге, мне очень жаль… – Ленни поднимает не него немного растеряны взгляд и смотрит со смесью удивления и искоренённого сочувствия. - На лицо Анджело находят тучи. - О моём единственном друге. Я уже позаботился об этом, спасибо. Ленни подсаживается чуть ближе и прикасается кончиками пальцев к ребенку. - У него есть имя? - Нет. Я надеялся, что вы проснетесь и мы вместе его выберем. Кажется, я даже говорил об этом вам, но вы очевидно, меня не слышали. – он тоже несколько сушен. - Нет. Я вас слышал. И не только вас… - Пожалуйста, давай не будем об этом. Им обоим сейчас очень неловко находиться здесь и сейчас, при таких обстоятельствах. Ленни просто смотрит, на мальчика, мальчик смотрит на него, а Войелло разглядывает ковер, прикидывая сколько будет стоит его чистка и сколько их понадобиться. - Почему я? – не выдерживает (не) государственный секретарь Святого Престола, упираясь тяжёлым взглядом в (не) понтифика святого престола. - Я захотел сделать ещё одну чудо, для себя. Мы с вами настолько не совместимы, что даже чисто физиологически, рождение здорового ребенка было крайне мало вероятно. Мне следовало ожидать, от вас нечто подобное - спустя несколько минут выдыхает кардинал. - Я люблю быть не предсказуем. * В саду очень тихо. Малыш мирно посапывает на руках у Войелло. - И почему всё же я? - Я сказал правду тогда. - Как вы нашло моё семя? - Я рылся в старых заметках, и нашел список священно служителей, которые были замечены в повешении больниц, специализирующихся на помощи бесплодным, за пределами установленного графика. и с помощью небольших махинаций, я смог добиться того что бы именно ваша сперма оплодотворила мою яйцеклетку. - Это было много лет назад…. - И всё же мне повезло, насколько я понимаю, нет никаких сомнений, что именно вы отец моего ребенка. - Да - кардинал опускает глаза. Разве это не грех? - Грех – полоцкая связь, Войелло, между нами ее не было. Господь, оставил мне способность иметь детей, и не убил не меня, не ребенка в утробе. К тому же, принимая во внимание, что ребенок совершенно здоров, я делаю вывод, что Богу было угодно, что бы он появился на свет. - помедлив – я не люблю называть чудесами, необычайные события, происходящие при моём участии, но его рождение я считаю Чудом. Поскольку, нас теперь связывает настолько интимная вещь, позвольте называть вас по имени. - Только не на людях, Анджело. * - Вы прибегли к искусственному оплодотворению, разве это не грех? – Войелло смотрит на него почти с вызовом. - Я бы вполне мог зачать естественным путем, так что нет. - Аборт это… - Аборт — это искусственное прерывание жизни, а здесь я создал ее, не прибегая к полоцкому греху, скорее меня можно обвинить в гордыне. – чуть помедлив качает головой – я просто захотел оставить после себя что-то более мирское. - И всё же… - Я бы скорее сравнил это с выкидышем, он может либо случится, либо нет, даже в таких условиях нет 100 гарантий зачатий и сохранения беременности, оплодотворенная яйцеклетка может не прижиться или может случиться многоплодная беременность, что чревато недовершенностью… - А что делать тем, кто не может забеременеть естественным путем? - Господь, позволяет вынашивать эмбрионы в пробирках, и всё не покарал людей этим занимающихся, вопреки всем молитвам некоторых наших братьев. – тяжело вздыхает, - в любом случае, появиться ли ребенку на свет решает только Господь. - Хорошо. - Вам не мешало бы записывать такие мои изречения. - Скажите об этом на следующий вашей проповеди. * - Ему сегодня не спица, - время уже за полночью, Войелло, продолжает укачивать мальчика на руках, потому что стоит того положить в кроватку как он начинает плакать. Нам стоит прогуляться. - А …хм, хорошо. Только прощу вас, оденьтесь по лучше. Они идут вместе, соприкасаясь руками, по очереди катя коляску перед собой. Ленни не привычно, тих и спокоен задумчив, а Анджело слишком устал что бы что говорить. * Они сидят вместе, в небольшой комнате, одно из апартаментов Войелло. Свет такой теплы и приятны. Малыш лежит на полу, Ленни играет с ним и всё так пропитано безмятежность, Анджело практически расплывается по тахте от умиления. - Ты такое чудо, ты знаешь об этом, ну да конечно ты уже об этом знаешь, - Ленни просто перебирает пальцами в воздухе, но мальчик так радостно улыбается и петься их схватить словно, это самая яркая и интересная игрушка на свете. - Я бы мог оставить ребенка в приюте, найти ему приемную семью… - Войелло неопределенно шаркает нагой по полу. - Но вы этого не сделали. Вы никогда не оставляете в беде слабого, нуждающегося в вашей заботе. – Белардо чуть медлит, отводя глаза в сторону – именно поэтому это вы. - У нас, у каждого свой почерк. И это – кардинал неопределенно машет рукой в сторону – тому явное подтверждение. Вы всегда делаете, что хотите. - Я всё ещё склоняюсь к тому что это Божье проведение. - Как и всё в вашей жизни. - Вы навещали меня больше других. – легкая улыбка появляется на губах Белардо. - Это касается лично меня, мимо вашей палаты муха бы не проползла. – кардинал лезет за телефоном – у меня даже есть ваша фотография, уже значительно обременённого. * - У меня есть выбор? – Ленни смотрит на него с искреннем не пониманием. - Да. – у Войелло тяжёлый взгляд, чуть помедлив он смягчает и его и тембр голоса – как отец, я хочу, чтобы мой ребенок рос в любви и заботе, вы можете дать ему ее столько сколько сами, недополучили в детстве, как мирян где-то за пределами Ватикана или же как священник в его стенах, думая сестра Лизетт не будет возражать против этого – глубокий вздох – но как ребенок церкви, я считаю, что никто не сможет вывести её из того глубокого кризиса, в которой она погрузилась за время вашего отсутствия. Да, вы во многом начали этот путь, но только вы и можете его завершить без серьезных последствий. Но вы можете выбрать только что-то одно, или вы папа для миллиарда католиков, или папа для одного конкретного ребенка. Никто не позволит вам быть и тем, и тем одновременно, как бы мне этого не хотелось. Но какой путь, вы бы не выбрали, я всё равно буду рядом и помогу вам его пройти. - А ты, Анджело, ты сможешь дать ему родительскую любовь, не покидая церковь? – он правда ждет ответ. - Я сросся с церковью, ваше святейшество, и последние месяцы показали, что даже в самые, что я вполне могу выполнять свои обязанности, заботясь параллельно о новорожденном. К тому же вы забываете, что я много лет заботился о Джироламо, который требовал особого ухода… - Я знаю, просто вы тоже должны понимать, что Джироламо, особенный ребенок, а мальчик довольно быстро вырастить, начнет ходить, говорить, его нужно будет обучать всему этому…. - Что бы руководить Ватиканом мне достаточно лишь кабинета – неопределенно качает головой, пожимая плечами, - было бы не плохо поменять его на более просторный. Кардинал садиться на скамейку, напротив Ленни, продолжая смотреть не него, ожидая ответа. - Я даже не уверен, не антихрист ли я… - Послушать меня, может быть я не так хорош в вопросах веры, но я точно знаю, - Войелло подходит ближе, берет его лицо в свои руки, - антихрист не мог бы породить на свет столь прелестное создание. – его святейшество, ещё никогда не представал перед ним настолько растерянным. - Мне нужно немного времени. — Пий XIII отстраняется и поднимается, у него всё такой же растерянный расфокусированы взгляд. Войелло на прощание целит руку, и коротко обнимает. - Спасибо тебе, Анджело - Спасибо вам, что подарили мне главное чудо в этой жизни. – Ленни замечает, как у кардинала на глаза наворачиваются слезы. * - Я возвращаюсь к себе. - Бренекс собирается уйти, но замирает и оборачивает: - Кажется, вы ещё не определились с именем ребёнка, не могу ли я предложить простое и лаконичное Джон или Адам, например?.. - Простите, мы уже выбрали. - Лени кажется, немного смущен - И какое же, позвольте узнать? - Лоренцо Взмахнув одеяньем, Джон уходит. * - Я готов. – Ленни приходит, переодевшись после проповеди, и протягивает руки, чтобы взять малыша на руки. - Вот так, голову малыша обязательно нужно поддерживать, поэтому, ребенка на вашей руке так, чтобы его затылок лег вам на локоть, спинка - на предплечье, а ваши кисти должны поддерживать попу и бедра малыша. Да вот так. - Видишь, я тоже так умею, - Ленни прижимается щекой к мальчику, покачиваясь вместе с ним. - Давай, я расскажу тебе про Франциска Ассизского, он очень любил животных, и даже проповедовал им, и они его понимали… Он медленно садиться на пол опираясь спиной о кроватку, не выпуская малыша из рук. Ленни Белардо ложиться на мягкий ковёр переклеивая малыша рядом, и берет его крохотную ручку в свою, прикасаясь к ней губами. - Мы с твоим отцом тебя очень любим….