***
Что чувствует студент, который вот-вот должен окончить вуз и вступить наконец во взрослую жизнь? Тревогу, счастье, волнение? У меня всё было иначе. Я ощущал невероятную обиду от осознания того, что моя студенческая жизнь подошла к концу. Нет, я был рад, что теперь мне не придётся днями и ночами учить билеты, судорожно готовясь к сессии. Но за все четыре года обучения в универе я ни разу не тусил с одногруппниками, не ходил с ними на дискотеки. Стыдно признаться, но я даже с ними нормально по душам не разговаривал. Если я и общался с ними, то только для того, чтобы им помочь и что-то подсказать на экзамене. Все знали меня как главного заучку универа. Больше никто обо мне ничего сказать бы и не смог. А мне не хотелось остаться именно таким в воспоминаниях окружающих. Поэтому я твёрдо решил, что пойду на вечеринку в честь окончания универа, которая должна состояться сегодня в девять часов вечера. И, возможно, признаюсь одному человеку, который мне небезразличен уже несколько лет, в своих чувствах. Его зовут Антон Звёздочкин. В его присутствии у меня до сих пор подкашиваются ноги и перехватывает дыхание. Свою бисексуальность я осознал, когда мне было шестнадцать лет. О моей ориентации знают только мои родители и сестра. Больше я никому об этом не говорил. Да и зачем? Чтобы меня начали травить ещё и за это? Нет, спасибо, мне и так хватает нелестных высказываний в свой адрес от местных хулиганов. Но Антону я просто обязан признаться в своих чувствах. Даже если он меня и не любит, он должен знать об этом. Надеюсь, хуже от этого никому не будет. Когда я сказал своим однокурсникам, что приду на тусу, они, мягко говоря, очень удивились. Да я и сам не верил, что наконец хоть как-то поучаствую в жизни универа. Также я невзначай спросил, будет ли Антон на этой вечеринке. Мои одногруппники сказали, что скорее всего он придёт. Я был на седьмом небе от счастья от этой новости. Что ж, в такой ответственный и важный день я не мог появиться в неприличном виде. Поэтому я около часа потратил на приготовления. Сначала я хотел надеть свой любимый костюм, но потом подумал, что это уже перебор. Поэтому мой выбор остановился на клетчатой рубашке голубого цвета, белой футболке и чёрных джинсах. Что ж, это была не самая ужасная одежда в моём гардеробе. Думаю, для вечеринки она подойдёт. На часах было ещё восемь часов вечера, поэтому у меня было время для того, чтобы сделать ещё кое-что. Не знаю, зачем, но я решил порепетировать своё признание в любви Антону перед зеркалом. Как же хорошо, что я живу один в комнате. А то мой сосед точно бы подумал, что я сошёл с ума. — Привет, Антон. Чудесный вечер, не правда ли? Для некоторых это, наверное, последний шанс как следует развеяться перед вступлением в настоящую взрослую жизнь с её многочисленными проблемами и заботами. Мне безумно жаль, что я не ценил всего этого и даже не пытался наладить общий язык с моими однокурсниками. Но ещё обиднее мне становится от того, что я не сказал тебе кое-что очень важное. Понимаешь, когда я смотрю в твои глаза, мне хочется погрузиться в них с головой и больше ни о чём не думать, кроме как об их ярком сиянии. Ты — луч света в моей жизни, который… — произнёс я, сразу же поняв, что такое я точно не буду ему говорить. Слишком заумно как-то. Надо подобрать слова попроще. — Антон, привет. Не буду ходить вокруг да около и скажу прямо — я люблю тебя. Уже несколько лет я испытываю к тебе сильные чувства. Если это взаимно, то может поцелуемся прямо здесь и сейчас? Да что ж это такое? Эта речь тоже не подходит. Уровень наглости в этих словах зашкаливает. Я должен быть, конечно, уверенным в том, что я говорю, но не до такой же степени. Может, стоит добавить немного флирта? — Нет, это никуда не годится. А если так: «Здарова, Антон! Клёвая туса, да? Слушай, ты сегодня такой секси». — Спасибо, ты тоже. Я медленно развернулся и увидел перед собой Антона собственной персоны. И давно он тут стоит? Чёрт, так и знал, что репетировать признание было плохой идеей. А если он всё слышал? Что он теперь обо мне подумает? Так, спокойно, ещё не всё потеряно. Вдруг он только что зашёл и не видел мои неудачные попытки сформулировать признание в любви? — Антон? А что ты тут делаешь?.. То есть я знаю, конечно, зачем ты пришёл в общагу, но почему ты решил зайти сюда, именно в мою комнату? Основной движ уж точно будет происходить не здесь, — пролепетал я, всеми силами стараясь не показывать своё волнение. — Ну, у тебя не заперто было вроде. Просто хотел поговорить с тобой перед вечеринкой. Или ты не хочешь? — Что ты, конечно, хочу. Я сам хотел с тобой обсудить кое-что очень важное. Понимаешь, я… Как только я взглянул в глаза своего на данный момент лучшего друга, у меня тут же пропали все важные и нужные слова, которые я минуту назад репетировал перед зеркалом. Наверное, всего словаря Даля не хватит, чтобы описать, как сильно я люблю этого человека. А я решил заранее подготовиться к такому судьбоносному моменту. Какой же я всё-таки наивный. Как можно надеяться на мгновенное решение этой нелёгкой задачи, когда я уже не один год пытаюсь отыскать ключ к разгадке этого ребуса? — Как же всё-таки это странно. Я готовился к этому дню так долго, а сейчас не могу произнести ни слова. Все мысли просто в одно мгновение улетучились из моей головы. Наверное, мне остаётся только импровизировать, надеясь, что хоть что-то хорошее из этого выйдет. Ты всегда был мне очень дорог, Антон. Не было ни дня, когда бы я не думал о тебе. В последнее время подобные мысли стали появляться в моей голове всё чаще. Наверное, ты единственный человек, которому удавалось скрасить мои серые учебные будни. Я всегда чувствовал себя рядом с тобой иначе, чем с другими людьми. Словно становился другим человеком, более открытым, энергичным и деятельным. Если бы не ты, я бы никогда не познал одно из самых прекрасных чувств на свете. Неудивительно, что вскоре я влюбился в тебя. Да, Антон, я люблю тебя. Вот уже как несколько лет. Я знаю, что мои чувства скорее всего не взаимны, но я не мог… — Не надо ничего больше говорить. Я тоже люблю тебя, — перебил меня Звёздочкин, приложив указательный палец к моим губам. — И давно заметил, что стал тебе небезразличен. Правда, поначалу сомневался, действительно ли это так, но тот случай, произошедший морозным зимним вечером, окончательно и бесповоротно подтвердил мои догадки. В тот день я помогал тебе с написанием дипломной работы. Помню, что ты достаточно долго со мной спорил насчёт того, уместно ли в тексте использование просторечных слов. Удивительно, что мы ещё чуть не поссорились из-за этого. Под конец дня ты уговорил меня остаться, мотивируя такое решение тем, что автобусы в такое позднее время уже не ходят. Хотя мы оба прекрасно знали, что приехал я сюда на своей машине. Но я всё равно согласился переночевать у тебя. Когда я уснул, ты бережно накрыл меня одеялом и присел рядом. Ты медленно стал перебирать мои спутанные волосы, стараясь при этом не разбудить меня. Но я не спал. Из-под полуоткрытых век мне отчётлива была видна твоя заботливая улыбка, которая передавала твои чувства лучше всяких слов. Именно в эти прекрасные моменты, проведённые наедине с тобой, я понимал, что нашёл своё счастье. И я ни за что не упущу его. Когда Антон говорил всё это, мне казалось, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он не только давно знал, что нравится мне… Он, как оказалось, тоже любит меня! Я не знал, как на это всё реагировать. Признаюсь честно, не этого я ожидал услышать. Мне казалось, что он отвергнет меня, покроет трёхэтажным матом и вообще вычеркнет раз и навсегда из своих друзей. Но всё получилось с точностью до наоборот. В данный момент я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. — То есть ты тоже любишь меня? Я безумно рад слышать это! — воскликнул я и, подойдя к Антону, крепко обнял его. — Прости. Меня просто переполняют эмоции. Да, не каждый день мне в любви признаются. Но только вот я не понимаю, почему ты сам не открыл мне свои чувства? Если ты давно знал, что нравишься мне, почему не сказал, что это взаимно? Ты бы смог намного раньше облегчить все мои страдания и переживания, возникшие на почве моей первой влюблённости. — Я не говорил тебе ничего, потому что не хотел навредить тебе. А что было бы, если бы о наших отношениях кто-нибудь узнал? Велика вероятность, что легко мы точно не отделались бы. Я не понаслышке знаю о том, как в нашем вузе относятся к гомосексуалам. Мне пришлось лицезреть своими глазами, как моего хорошего друга-гея избивала толпа одногруппников за то, что он поцеловал своего парня в щёку. Я заступился за него, но было уже поздно. Ему хорошенько досталось в тот день. Я не хотел, чтобы тебя постигла та же участь. Поэтому я решил не говорить тебе ничего, пока ты не закончишь универ. Даже не думал, что ты опередишь меня. Но теперь ты всё знаешь. Я буду безмерно счастлив, если ты согласишься встречаться со мной. — Ты шутишь, что ли? Конечно же, я согласен. Как можно отказать такому замечательному человеку как ты?.. В этот момент я краем глаза взглянул на часы и понял, что вечеринка началась уже полчаса назад. И как я этого не заметил? Долго же мы с Антоном разговаривали. Ну, как говорится, влюблённые часов не наблюдают. Надеюсь, нам простят такое небольшое опоздание. Быстрыми шагами я направился к двери и вышел в коридор, ожидая, что мой новый парень пойдёт следом за мной. Однако он не сдвинулся с места даже на миллиметр. Неужели он хочет пропустить всё веселье? — Ты чего стоишь? Идём, — я потянул Антона за рукав его пиджака, но даже это никак не повлияло на него. Интересно, чего же он ждёт? — Олеж, скажи честно, ты действительно хочешь туда пойти? Этот внезапный вопрос меня удивил, а потом заставил задуматься. Почему я решил пойти на эту тусовку? Ну, для того, чтобы оставить хорошее впечатление о себе у своих однокурсников. Буду ли я находиться там, если моего возлюбленного там не будет? Скорее всего нет. — Честно? Не хочу. — А чего же ты тогда хочешь? — Тебя. Не говоря больше ни слова, я приблизился к моему возлюбленному и поцеловал его. Он нежно приобнял меня за талию, прижав ещё ближе к себе. Терпкий запах его одеколона опьянял меня сильнее самого крепкого алкогольного напитка. Ещё чуть-чуть и я упаду в обморок от переизбытка чувств. Мягкие и тёплые губы Антона соприкасались с моими, оставляя ощущение лёгкого покалывания. Указательным пальцем правой руки Звёздочкин дотронулся моего подбородка, заставив меня приоткрыть рот. Я не умел целоваться от слова совсем. Никогда этого не делал. Максимум тренировался на помидорах. И Антон, зная о моей неопытности, взял всю инициативу на себя. Он осторожно коснулся кончика моего языка своим, давая мне привыкнуть к новым ощущениям. Я полностью доверился ему и старался запомнить каждое его действие. Было очень необычно чувствовать, как чужой язык исследует пространство моего рта сначала будто с опаской, а потом уже более уверенно, не ограничивая себя ни в чём. Я полностью растворился в объятиях Антона, который словно в этот момент обучал меня, что и как надо делать. Постепенно я начал понимать принцип поцелуя, и уже через некоторое время сам с безудержным рвением ласкал сладкие губы моего парня, слегка прикусывая их. Было ясно, во что может перерасти эта внезапно нахлынувшая на нас обоих страсть. Я очень боялся того, что может сейчас случиться. Может, стоит остановиться, пока не поздно? Однако вопреки здравому смыслу ни я, ни Антон, даже и не предприняли ни малейшего усилия прекратить эти жалкие попытки воплотить свои чувства в самом что ни на есть низком и примитивном способе. Поэтому уже через секунду Звёздочкин взял меня на руки и усадил на подоконник, слегка раздвинув мои ноги. Отстранившись от губ, он прильнул к моей шее и стал покрывать её поцелуями, как будто специально стараясь загубить во мне любые правильные и взвешенные решения. Я был готов делать всё, что он мне скажет. Никогда раньше желания не преобладали над моим разумом, который, похоже, в тот момент решил просто испариться, отправившись в небытие. — Ты уверен, что этим стоит заниматься именно здесь? — робко спросил я, пытаясь уговорить моего любимого переместиться хотя бы на кровать. Я как чувствовал, что произойдёт что-то неладное. — Успокойся, Олеж, всё будет хорошо. Нам никто не сможет помешать. О, как же Антон ошибался. В этот самый момент мимо общежития проходили две молодые женщины со своими детьми. Не помню точно, сколько им было лет. Допустим, одному было десять, а другому тринадцать. Это не столь важно в этой истории. Один из этих мальчиков случайно увидел момент нашей близости с Антоном и тут же сообщил об этом матери. Я не знаю, зачем она это сделала, но ей почему-то немедленно захотелось сообщить о том непотребстве, которым занимаются давно уже совершеннолетние люди в своей комнате в общаге, полиции. До сих пор не могу понять, чем они мотивировали свои действия. Чем мы с Антоном им помешали? Разве мы целовались на улице у всех на виду? Нет, мы делали это в комнате общежития. Неужели занятие любовью у приоткрытого окна теперь запрещено законом? Или всё дело лишь в том, что мы оба парни? Так или иначе, полицейские приехали на место «преступления» довольно быстро и просто вломились в мою комнату. Лучше бы они так оперативно ловили настоящих преступников. А дальше я, если честно, не помню, как именно это произошло, но буквально через секунду после их внезапного визита я уже падал из окна, тщетно пытаясь схватиться за Антона. Но он не успел поймать меня. Это был последний раз, когда он видел меня. Его даже не пустили ко мне, когда я был ещё в больнице. Полицейские скрутили его и увезли сразу в СИЗО. Вероятно, меня бы постигла та же участь, если бы я остался жив. Из разговоров других студентов я потом узнал, что Звёздочкину вменили четвёртую часть статьи 132 УК РФ «Насильственные действия сексуального характера». Это самый тупейший приговор, который может только быть. Кого, интересно, своими действиями мы насиловали? Посадить в тюрьму на двадцать лет за то, что ты занимался любовью со своим любимым человеком у открытого окна. Серьёзно? Удивительно, что гетеросексуальных пар ни за что в жизни не привлекут к ответственности даже за занятие сексом в публичных местах. Помню, несколько лет назад в одном из московских скверов мужчина и женщина решили совокупиться прямо на глазах у проходивших мимо людей. И что, как вы думаете, произошло после этого? А ничего. Нет, конечно, нашлись люди, осудившие их действия, но дальше этого дело не продвинулось. А если твой партнёр такого же пола, что и ты, то можешь попрощаться со спокойной и размеренной жизнью навсегда. Тебя могут упечь за решётку под предлогом чего угодно, если ты хоть как-то отличаешься от «нормальных» людей.***
Когда я закончил свой рассказ, никто около пяти минут не мог произнести ни слова. Так и думал, что не стоило им ничего рассказывать. Интересно, они молчат, потому что в данный придумывают самые жестокие и унизительные оскорбления или они, так же, как и я, просто в невероятном шоке от действий правоохранительных органов? — То есть твоего Антона посадили в тюрягу за то, что какие-то детишки с улицы случайно увидели, как он обжимался с тобой? Нет, я знал, конечно, что правосудие в нашем жестоком мире хреновое, но чтобы настолько… Конечно, я не поддерживаю всю эту гейщину, но, по-моему, это уже перебор, — высказал своё мнение Паша, который вопреки моим опасениям отнёсся к этой истории более или менее терпимо. Интересно, что скажут другие? — Так вот почему ты сказал, что из этих. Ты подумал, что имею в виду твою ориентацию. Если честно, мне вообще наплевать, с кем ты там когда-то сосался. Главное, что ты не самовыпилился, за что огромное тебе спасибо. А то живут припеваючи, можно сказать, как сыр в масле катаются, а потом… — Слышь, дед, ты опять за старое взялся, да? Снова будешь говорить о том, чего не знаешь? Да если бы ты хотя бы день пожил так, как я, ты бы вообще молчал в тряпочку и не совал свой любопытный нос не в свои дела. И эти двое снова принялись за своё. Неужели им не надоело постоянно друг с другом спорить? Да, хорошо, что мне не пришлось после смерти делить свою комнату с другим призраком. А это бы обязательно произошло, если бы я в тот день не спас Диму от неминуемой кончины. И когда он уже придёт за мной? — Твоя история, сынок, невероятно трагичная. С твоим парнем поступили максимально гадко и отвратительно. Не с каждыми убийцами и ворами поступают настолько беспощадно. В нашем обществе любят принижать достоинства человека за то, что он не соответствует каким-то устоявшимся нормам. Я сама столкнулась с этим. Никому не интересно, каким ты был раньше, что именно тебя привело к такой жизни. Все обычно смотрят на оболочку и даже не пытаются понять, что у тебя происходит внутри. Но когда-нибудь справедливость восторжествует, вот увидишь. Те полицейские обязательно получат по заслугам на народном суде, который всё равно произойдёт рано или поздно, вот увидишь, — произнесла старушка, слова которой меня очень тронули. Даже и не думал, что кто-то действительно проникнется моим рассказом. — Спасибо вам огромное за такие тёплые слова. Никто и никогда не поддерживал меня так же, как вы. Даже мои родственники не говорили мне ничего подобного. Узнав, что на самом деле произошло в тот роковой день, они бы вообще открестились от меня. Наверное, вы правы, людям, которые задерживали Антона и назначали ему наказание, вернётся всё «бумерангом». Надо лишь не сдаваться и продолжать верить в то, что победа будет за нами. Вы замечательный человек. И мне жаль, что вы закончили свою жизнь вот так, в полном одиночестве. А дальше произошло то, что я видел только в каких-нибудь фантастических фильмах. Всё помещение кладовки озарило ярким светом, и баба Нюра начала преображаться. Её дух молодел с каждой секундой, а потом внезапно исчез. Она переродилась. Наверное, разговор с человеком, который как никогда понимает её, упокоил её душу. То есть со мной может произойти то же самое? Когда я выполню все свои незавершённые дела здесь, я наконец обрету покой? Однако долго рассуждать об увиденном чуде я не мог, потому что дверь кладовки отворилась и из-за неё показался Дима. Он всё-таки нашёл меня, не оставил тут на произвол судьбы! Не передать словами, как же я был рад его видеть. Не став прощаться со своими новыми друзьями-призраками, я поспешил удалиться из этого тёмного и унылого места, оставив Пашку с Алексеем наедине. Я думаю, им есть, что обсудить и над чем поразмыслить. Только мы с Димой оказались на улице, я сразу рассказал ему о том, что со мной произошло за этот день. Пришлось даже поделиться и с ним историей моей смерти. Я не был уверен, что он не осудит меня, но мне, если честно, было всё равно, как он отреагирует. Побрацкий не перебивал меня и внимательно слушал то, что я говорю. Было видно, что его заинтересовали и даже потрясли некоторые моменты моего рассказа. Надеюсь, он не станет с этого дня относиться ко мне с пренебрежением. — Подожди, то есть ты был влюблён в Антона? Серьёзно? Ну, зато теперь понятно, почему ты голубой. — Что? Дима, нет! — воскликнул я, не понимая, как он может шутить после всего того, что я ему рассказал. — Дима да! Ладно, прости. Я вообще и предположить не мог, что Антона посадили в тюрьму именно из-за этого. Я искренне верил слухам в универе, считал его самым настоящим убийцей. При нашей первой встрече с тобой я вообще не понимал, как ты можешь нормально относиться к тому, кто лишил тебя жизни. Оказалось, он ни в чём не виноват. Ну, разве что только в том, что не послушал тебя, решив заняться сексом у открытого окна. А настоящими преступниками оказались-то те, кто должен по-хорошему служить закону. Двадцать лет просидеть в тюрьме из-за простого человеческого желания. Это же просто уму непостижимо. Всё-таки тебе, Олеж, повезло больше. Ты хоть смог сбежать от наказания в мир иной, так сказать. — Ну, как сказать. Антон рано или поздно выйдет, а мне вечность по земле предстоит скитаться. До того момента, конечно, как моя душа не переродится. И я даже не знаю, что для этого нужно сделать. Отомстить этим полицейским, что ли? Или судье, который выносил приговор? А может, той женщине, которая вызвала полицию? Вариантов может быть сколько угодно. Как понять, какой из них упокоит мою душу? — Ты действительно так и не догадался, что нам нужно сделать? Мне казалось, ты в ту же секунду поймёшь, что к чему. Ты же у нас типа мегамозг. Нам во что бы то ни стало следует освободить твоего Антона. Не знаю, как именно мы это сделаем, но это единственный способ, который мне поможет избавиться от тебя. Ну, в хорошем смысле слова, — произнёс Дима, который говорил более чем уверенно. Он сейчас не шутит случайно? — Хочешь сказать, что ты поможешь мне в этом непростом деле? Я вообще думал, что ты специально потерял конспект, потому что тебе жутко надоел. Но зачем ты это делаешь? Неужели тебя действительно интересует моя дальнейшая судьба? То есть ты готов, пойти на всё и даже нарушить закон только ради меня? — Ну, конечно, мы же с тобой друзья. И потом, у меня скоро экзамены, поэтому Антон просто обязан мне помочь с ними. Если не хочет всю свою молодость провести в заточении, тогда пусть готовится оказать мне эту небольшую услугу. Да и не дрейфь ты, вытащим мы твоего возлюбленного, можешь даже не переживать. Правда будет на нашей стороне. Нам предстоит с Димой пройти через многие испытания в попытке не только доказать невиновность Антона, но и не позволить суду использовать этот случай в качестве прецедента. Пускай это будет непросто, и вряд ли у нас всё получится с первого раза, но ради великой цели стоит бороться за правду. И, возможно, когда-нибудь общество перестанет делить людей на «правильных» и «неправильных».