Теплые

Аккуратные, почти невесомые прикосновения к открытой, благодаря домашним шортам, коленке неожиданно посылают по спине согревающие мурашки. Антон смотрит на невозмутимо жмущегося к нему боком Олежу, смотрящего какую-то свою передачу - весьма интересную, стоит признать, - и улыбается немного даже по-кошачьи. Пальцы стеснительного юноши, мягко поглаживают бледную кожу, и тот словно и не замечает какие поднимает внутри своего парня чувства. Но Звездочкин не намерен терпеть эти сладкие издевательства и мягко поворачивает голову парня, чтоб поцеловать. Душнов улыбается в поцелуй, лениво – скорее всего из-за усталости после написания курсовой – отвечая. Приняв согласие, как он думает, к действию, Антон тянет рубашку с хрупкого плеча в низ. Коротко разрывает затянувшийся, но от того более будоражащий поцелуй, утягивает Олежу к себе на колени, отбрасывая чужую рубашку в сторону. - С-стой, - голос любимого спотыкается, заставляя сразу остановить полезшие под футболку руки. - Что-то не так? Ты не хочешь? – спрашивает, успокаивающе поглаживая по лопаткам. Через ткань, конечно. А сам заглядывает в залитое румянцем лицо, пытаясь поймать взгляд виновато потупившего его Олежи. - Я… - он обхватывает себя за предплечье рукой, и Антон хмурится, считывая насколько Душнову некомфортно сейчас. – Давай… потом? Когда-нибудь? - Конечно, - улыбается поддерживающе и все же ловит благодарный взгляд, наконец облегченно выдыхая. Кивает на экран телевизора: – Мы, надеюсь, ничего интересного не пропустили? Олежа, все еще смущено краснеющий, сползает на диван, переплетая их руки и положив голову своему парню на плечо. А Антон ласково чмокает его в макушку, улыбнувшись на едва слышный довольный смешок. Конечно, его немного огорчает, что у них дело не доходит до… того самого. Но и торопить парня он не хочет. Это была их третья попытка, и в первую он даже успел оголить торс парня. Господи, какое же великолепное зрелище тогда возникло перед ним. Антон вперился в экран, прогоняя из сознания фантазию о том, как бы он зацеловывал каждый миллиметр бледной тонкой кожи на ребрах. И, возможно, оставил бы пару отметок у выпирающих тазовых косточек. Но шли дни, а фантазии не уходили. Наоборот, они становились все откровенней, а частое присутствие Олегсея только подогревало. Во всех смыслах. Поэтому пригласив парня к себе с ночевкой, Звездочкин не смог удержаться подгребая Олежу под себя, как-только тот, разгоряченный после душа, юркнул к нему под одеяло. Поцелуями изучая шею, он потянул за резинку пижамных штанов – его собственных, которые отдал парню в пользование на эту ночь, что отчего-то будоражило еще сильнее – и, не встретив сопротивления, стянул их. - Все хорошо? – хрипло спрашивает, заглядывая в лицо Олежи. Красное от смущения, с чуть приоткрытыми губами и дурманяще расширенными зрачками. Как же он его хочет, невыносимо. - Д-да, - неуверенно, но взгляд не отводит, сам обнимая за шею, и целует. Влажно, даже мокро, с ощутимым трепетом. Антон не сдерживает стона. Ведь это слишком. Слишком долго он ждал, когда наконец ему позволят касаться самого сокровенного, давать себя целовать, изучая, находя возбуждающие естество точки. - Ты такой красивый, - шепчет, опаляя кожу парня под собой и прикусывает ключицу, обхватывая рукой приставший член парня. Олежа довольно мычит ему на ухо, чем посылает по спине толпу мурашек, что переходит в ощутимую тяжесть в паху. Мило краснеющий Олегсей, прячущий лицо руками, кажется Антону настолько невинным и, да без этого никак, красивым, что вся неприсущая ему агрессивность навеянная долгим ожиданием развеивается, уступив место нежности и безграничной влюбленности. Больше нет этого острого желания войти, почувствовать это единения тел. Зачем, если они едины и так? Чувствуя, как начинает подрагивать тело под ним, Звездочкин ускоряет движения рукой, не переставая ласкать губами шею, плечи. Выцеловывает грудь парня, как бы мимоходом проходясь языком по соску, довольно ловя тихие вздохи, но не забывая и про себя. Кончает первым, прижимаясь к обнимающему его Олеже ближе, и слышит сорвавшийся наконец стон, с которым ощущает, как в его ладонь попадает чужая сперма. - Ты замечательный, - практически мурлычет, целуя, чем мешает потянувшемуся за салфетками Душнову. А тот спешит ответить, переплетая их пальцы, свободной рукой укутывая в одеяло. - Я асексуал, - тихо, смущенно говорит Олежа, через минут пять, как они по очереди сходили в душ, а теперь нежились в кровати, обнимая друг друга. - То есть? – непонимающе тянет Антон, заглядывая в лицо парню, поглаживая большим пальцем ладонь в своей. - Ну я… - Душнов краснеет, явно желая соединить пальцы в излюбленном жесте, но и не хотя отпускать руку своего парня. – Я не испытываю… влечения? Желания. Ты понимаешь? Антон кивает. - Я очень люблю тебя правда. Ты мне нравишься, я хочу проводить с тобой как можно больше времени и вообще… - Но не хочешь секса? Олежа кивает, вновь заливаясь краской и отводя взгляд. - Но я не против, если мы… иногда. Если ты хочешь, - мямлит, прячась в одеяле. Антон улыбается и целует ладонь в своей руке, от чего из под одеяла доносится чуть возмущенный, но довольный писк. И тихо смеется. - Хорошо. Сходим завтра в кино? - Конечно, - улыбается, выглянув из-под одеяла. Звездочкин тихо посмеивается, сгребая хихикающего парня в объятья.