Привязанность.

      Не помню, когда в последний раз я ему отказывал. Глубокие глаза манят, гипнотизируют. Я навсегда в его плену, будто бы я лишь раб, в руках достойного господина. Чувствую, он обо мне подобного мнения.       Он властен. Его руки, всегда горячие и испачканные в машинном масле сжимают мои заледеневшие, грубые ладони и кажется, его кожа шелковая. Он вздыхает, и лучистые, массивные локоны вздрагивают, будто бы золотые нити. Я много раз держал в руках дорогие камни, слитки, но эти пряди, казались самыми сверкающими драгоценностями в моей жизни. И стоит мне всхлипнуть и носом уткнутся в бархатистую шею, я чувствую как он сжимает меня в до ужаса горячих объятиях, я вздрагиваю и обхватываю массивную грудь руками, прижимаясь настолько сильно, насколько позволяет совесть.       Мне нужно это. Я подсел на горящее адски-притягательное пламя его движений. Подсел на тяжелый запах бензина, коим он пропах, казалось насквозь и даже в те редкие моменты, когда он стискивал меня под потоками горячей воды, я вновь вдыхал его аромат и млел. Он пах свежей лужей, в коей плыл всеми оттенками радуги душистый бензин. Я терял рассудок, слыша то чарующе благовоние.       Но был в наших тайных встречах грех. Мы извечно что-то употребляли. До боли вычернутая, роскошная кухня пропахла запахом терпкого дыма, дорогого гранатового вина. В закутках, на столешницах и грязных углах можно было заметить белый порошок, что становился спасение от всех мирских невзгод.       Но почему то, на утро, просыпаясь в страстных объятиях, я не чувствовал ломку и присущее ему похмелье. Я чувствовал лишь потребность в горячих руках, что чуть меня отпускали, я покрывался мелкой дрожью и шипел, казалось, на самого себя и вновь кутался в живое одеяло. Он не был против. Он любил, мою вечную, земную привязанность. Как же тяжело, мне будет его оставить. Чуть я подумаю о том, как навсегда покину этот мир, я чувствую на щеках горячую, солоноватую жидкость и то-ли тяжелый взгляд Райи. То ли его суровый, но оттого не менее печальный взгляд и гроздь мокрых поцелуев.       И вот, мы вновь здесь. Ты сидишь напротив и набираешь кому-то сообщение. Я разбит и вовсе, казалось мертв. Мои глаза уставились на пакетик с белым порошком, но я, где-то далеко. На другом конце вселенной плыву по вечной реке астрала, что медленно движет воды и носит на потоках воды забредшие души. Прихожу в себя, ты обдуваешь мое лицо терпким-розоватым дымом кальяна, в надежде на мое возвращение в активное состояние, фыркаю. Ты смеешься, называя меня сонным кроликом. Закатываю глаза, но явно краснею. Хватаю пакетик в руки и привычко разрываю на попалам. На столе образует белесая кучка порошка. Беру скидочную карту и постукивая по столу образую дорожку, сметаю той же картой и в равномерную полоску. Скручиваю бумажку в трубку и наклоняюсь, одной рукой держу закрученную бамужку и вставляю ее в нос, другой закрываю свободную ноздрю. Вдыхаю. Пытаюсь не чихнуть, успешно сдерживаясь. Поднимаю взгляд, выкидываю трубку в помойное ведро через всю комнату. Он с ухмылкой затягивается и выдыхает клубы розоватого дыма, похожие на сладкую вату. Улыбается и треплет меня по голове. Видимо, сегодня курит, что-то увесилительное. Крэк? Похоже на то.       Я лезу через весь диван и кидаюсь ему в объятия. Он сжимает меня, крепко и жарко. Отвожу взгляд и вспоминаю, ради чего пришел, из-за чего весь день сдерживал слезы. Поглаживаю его по щеке и шепчу. - Винс, возможно.. Я скоро навсегда уйду из твоей жизни..