С днём рождения, Грейнджер

Гермиона Грейнджер сидела на полу Астрономической башни и горько плакала. Чёртова летучая мышь жгла кожу, и Гермиона натянула рукава кофты до самых кончиков пальцев, но всё равно, даже не глядя на знак, чувствовала, что он там. Всё её существование вдруг показалось бессмысленным. Буквально вся жизнь полетела под откос. Стоило ли вообще рождаться волшебницей, прилагать столько усилий, быть лучшей ученицей… "Одной из двух лучших", - поправила себя Грейнджер. Чёрт, и тут она. Ещё одна блестящая ведьма. Везде она. А сегодня с утра – буквально везде. Куда бы Гермиона ни пошла, повсюду натыкалась на этот интенсивный прожигающий взгляд. Как назло. С прошлого года и до сегодняшнего утра звезда Слизерина и всего Хогвартса редко удостаивала Гермиону даже мимолётным вниманием. Да если быть честной, с прошлой зимы вообще всё изменилось. Все эти "грязнокровки", "дворняжки", "магловские выскочки" летевшие в спину стоило им пересечься в коридорах, все эти презрительные фырканья при случайных встречах в библиотеке… Даже насмешки над её причёской. Всё это началось ещё на первом курсе, но внезапно закончилось незадолго до Рождества. А сегодня, как раз когда Гермионе меньше всего на свете хотелось бы встречаться даже взглядом, она ловила его на себе почти каждую минуту. Она так ждала своего дня рождения… И получила, безусловно, худший подарок в истории. Чёртово её шестнадцатилетие. Чёртовы родственные души... Жжение на предплечье усилилось, и Гермиона поморщилась, хватаясь за руку. Чёртова летучая мышь. Чёртова Беллатрикс Блэк. На земле миллионы волшебников, половина Британии – волшебники. Да даже в Хогвартсе, чёрт возьми, полно чистокровных, высокомерных… Соответствующих! Почему именно она?! Из всех – самая неподходящая пара для этой… Этой… Гермиона заплакала пуще прежнего, уткнувшись в колени. - Мда… Не думала, что моя родственная душа – такая размазня и плакса. Грейнджер испуганно вскинула голову. Чёртова Беллатрикс Блэк стояла у входа в башню, облокотившись на косяк и скрестив руки на груди. Гермиона вскочила на ноги и достала палочку, направив её на незваную гостью. - Что тебе нужно? - Ты что, собралась со мной драться? – Беллатрикс удивлённо подняла бровь. - А ты разве не для этого пришла? – шмыгая носом и вытирая лицо рукавом, спросила Грейнджер. Блэк помрачнела и, отвалившись от косяка, встала прямо, сжимая кулаки: - Нет, - угрюмо сказала она. – Я пришла… Поговорить. - О чём? – недоверчиво спросила Грейнджер. Белла поджала губы и зло выдохнула: - Как будто ты не знаешь! У тебя сегодня утром ничего не произошло? У тебя же день рождения? - Может и так, - с вызовом начала Грейнджер. - Но не представляю, как это касается тебя… - Прекрати. Плечи Блэк вдруг устало опустились, и она, игнорируя поднятую палочку Гермионы, подошла ближе, задирая на ходу правый рукав мантии. Выдра, безусловно, брат-близнец Патронуса Грейнджер, красовалась на бледной аристократичной коже, отливая серебром. Повинуясь непонятному внутреннему порыву, Гермиона быстро дёрнула рукав своего свитера, обнажая руку. Блэк кивнула, ухмыляясь. - Всё ещё будешь утверждать, что меня это не касается? – тихо спросила она. Гермиона покачала головой, опуская рукав и пряча серебристую летучую мышь. Она почувствовала, как вновь наворачиваются слёзы и отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с Беллатрикс. - Грейнджер, не будь такой нюней! – нетерпеливо и нервно сказала Блэк, отходя от девушки. Она задумчиво уставилась вдаль, разглядывая горизонт и тёмное звёздное небо. – Нашла о чём горевать… - А ты считаешь, не о чем? – воскликнула Гермиона. – По-твоему, всё хорошо? - Вообще-то, да, - равнодушно отозвалась Белла. Гермиона всхлипнула и опять села на пол, оперевшись на стену. - Наверное, так, - тихо согласилась она, вытирая слёзы, - кроме того, что я из-за тебя никогда не смогу найти себе пару… - Ты знаешь, что я здесь ни при чём, - парировала Блэк, не поворачиваясь, - я так же пострадала, как и ты. Я, конечно, не ревела, как белуга, распугивая всё живое, но тоже было неприятно. Гермиона сидела, глядя перед собой невидящими глазами. Всё было ужасно неправильно. И ужасно странно. Не считая обзывательств за спиной, это был их первый разговор за всё время в Хогвартсе. И хотя ещё не было произнесено ни одного оскорбления, они, безусловно, подразумевались. Именно поэтому они и разговаривают сейчас: никчёмная Гермиона - не пара великолепной Беллатрикс. - Если тебе так неприятно, можешь идти, - наконец, сказала Грейнджер бесцветным голосом. - Не указывай мне, что делать, - выплюнула Белла. - Как ты вообще поняла, что я твоя родственная душа? – голос Гермионы упал до шёпота. Блэк раздражённо вздохнула и, наконец, повернулась к собеседнице: - Слушай, во-первых, мне сказала Энди. Во-вторых, какая к чёрту разница? А в-третьих, прекрати вести себя как на похоронах! - Энди? – не меняя скорбного тихого тона и не глядя на Беллатрикс, спросила Грейнджер. Блэк закатила глаза и встала перед Гермионой, возвышаясь над ней, как скала: - Да, Энди. Моя младшая сестра. Андромеда Блэк, - недовольно отчеканила она. - Энди сказала, что вы знакомы. Я думала, ты в курсе, что она знает тебя. Учитывая, что она не вылезает из вашей гостиной, позоря Слизерин и весь наш род. Так что, да, это она сказала мне, что твой Патронус – выдра. - Я знаю, кто такая Энди, Беллатрикс, - спокойно ответила Грейнджер. – Она мой друг. Но... Как так получилось? Почему она сказала тебе? Вы с ней даже не общаетесь. Блэк закатила глаза и застонала: - Мерлин всемогущий! И эта девушка ещё борется со мной за звание ярчайшей ведьмы поколения!.. - Я не борюсь с тобой, Блэк, - сипло ответила Гермиона. – Я просто учусь. Мне не нужно соревноваться ни с кем. - Ну, конечно, - насмешливо отозвалась Беллатрикс и, подумав, присела рядом с Грейнджер, соблюдая дистанцию. – Ты знала, что когтевранцы и пуффендуйцы делают ставки на то, сможешь ли ты побить мой рекорд СОВ? Двенадцать "Превосходно". - Я знаю, - грустно усмехнулась Гермиона. – Слизерин и Гриффиндор не участвуют. Потому что слизеринцы убеждены, что не побью, а гриффиндорцы уверены в обратном без всяких пари. - Ну, и кто из них прав? - Слизеринцы. Я не буду сдавать прорицания, потому в любом случае не смогу побить твой рекорд. - У тебя проблемы с ясновиденьем, Грейнджер? Не можешь разглядеть будущее на дне чайной чашки? Гермиона повернула голову, и устало посмотрела на Беллатрикс: - А ты? Можешь? Ты всегда знала, что твоя родственная душа – грязнокровка? Белла закусила нижнюю губу и покачала головой. Гермиона отвернулась от неё и запрокинула лицо, рассматривая сводчатый потолок Астрономической башни. - Прорицания – это ерунда, - тихо сказала она. - А Трелони – шарлатанка. Так что насчёт Энди? Белла опять закатила глаза и нетерпеливо ответила: - Андромеда – моя сестра. Я в любом случае, вижусь с ней в гостиной факультета и дома на каникулах, даже если мы не разговариваем. Ты могла бы догадаться. Для этого не нужно быть прорицателем-кентавром. Блэк замолчала. - И? Что дальше? – шёпотом спросила Гермиона. – Если вы не разговариваете, как же ты узнала?.. - Не подгоняй меня, - высокомерно ответила Белла, но почему-то тут же продолжила рассказывать. – В мой день рождения мы сидели в гостиной. Там много кто сидел. Это было вечером. Мы с Нарциссой читали. А Андромеда была где-то рядом. И вот это произошло. Появился знак. Ты знаешь как это, ты тоже почувствовала, когда твой появился. Я видела. Это случилось сегодня за завтраком, да? Она с любопытством уставилась на Гермиону, которая только молча кивнула. - Ну вот, - в ответ кивнула Блэк, отворачиваясь и глядя прямо перед собой. – Это было неприятное ощущение. Руку как будто обожгло. Видимо я громко отреагировала, и многие обратили внимание. Я показала руку Цисси, так чтоб никто не видел, но Энди… Она подсмотрела. Мы вышли из гостиной, и она оттащила меня в сторону и заявила, что у неё есть для меня сообщение, которое я не могу игнорировать. Сказала, что знает только одного человека, у которого Патронус – выдра. И что этот человек – ты, Грейнджер. - И что ты подумала? – печально спросила Гермиона, заранее зная ответ. - Что она бредит, - фыркнула Белла. Она устало потёрла глаза и нехотя продолжила: - Но потом я размышляла и поняла, что в этом есть какой-никакой смысл. - Мерлин, какой же в этом смысл? – прикрыв глаза, выдохнула Грейнджер. Беллатрикс пожала плечами: - Не то чтобы я всегда мечтала иметь родственную душу, - высокомерно сказала она. – Я и с самой собой себя отлично чувствую. Но я всегда знала, что волшебник или ведьма, предназначенные мне, должны быть умными, яркими. Не такими, как все. Гермиона ухмыльнулась: - И что же? Я не разочаровала тебя, Беллатрикс? - Ты такая, Грейнджер, - равнодушно ответила Блэк. – Я готова это признать. Если бы только не… Она замолчала на полуслове. - Если бы только я не была грязью и дворняжкой, мы были бы прекрасной парочкой, да? – Гермиона презрительно взглянула на Беллу всё ещё блестящими от слёз глазами. - Я не говорила таких слов… - Это твои слова! – горько воскликнула Грейнджер. – Ты так называла меня всё это время, стоило тебе увидеть меня поблизости! Никто в жизни не говорил мне столько гадостей! - Меня так воспитали, - сквозь зубы прошипела Блэк. Гермиона тяжело сглотнула: - Хорошо, - кивнула она, вставая, - если мы всё выяснили… - Сядь, Грейнджер. Это не прозвучало как приказ, скорее, как настойчивая просьба, и Гермиона, сама не понимая почему, подчинилась. - Какого чёрта я тебя слушаюсь? – как будто сама у себя спросила она, усаживаясь обратно на пол. - Видимо, так работает связь, - усмехнулась Беллатрикс. – Ты сказала мне продолжить рассказ, и я продолжила. Я сказала тебе сесть, и ты села. - Надо почитать об этом, - пробормотала Грейнджер. - Да, обязательно сходим в библиотеку, - пообещала Блэк. – Я пришла сюда по делу вообще-то. Она выразительно посмотрела на правую руку Гермионы: - Жжёт? Грейнджер поморщилась: - Очень. С твоим приходом сюда стало только хуже. - Я знаю, - кивнула Блэк. – У меня тоже. Но есть способ облегчить наши страдания. Гермиона недовольно нахмурилась: - Все эти неприятные ощущения от того, что мы рядом и должны закрепить связь. Мне известен только один способ – прикоснуться к тебе. Но если мы дотронемся… - …связь будет завершена, и наше существование вдали друг от друга станет очень печальным, - нетерпеливо перебила Беллатрикс. – Я знаю об этом, Грейнджер. Мерлин, я же тоже умная, забыла? И, да, способ только один. - Но, - Гермиона удивлённо посмотрела на Блэк, - зачем тебе это? Ты не собираешься быть со мной, ты меня презираешь, ненавидишь… - О, святая Моргана! – неожиданно рявкнула Белла, и Грейнджер захлопнула рот. – Что ты несёшь? Она рывком задрала рукав мантии, поднося руку почти к самому лицу Гермионы: - Как я могу тебя ненавидеть, когда всё это дерьмо с магией родственных душ – залог того, что ты моя вечная и единственная любовь? Гермиона изумлённо смотрела на Беллатрикс, приоткрыв рот. Белла с досадой одёрнула рукав и, отвернувшись, пробормотала: - Как, собственно, и я – твоя. Чёрт возьми. Она замолчала и замерла, а Гермиона удивлённо рассматривала её, неосознанно отмечая красоту чёрных кудрявых волос, благородный профиль, как с картины, полные губы… Грейнджер моргнула и откашлялась: - Эээ…так, ладно, - неловко сказала она. – Но ведь если мы сделаем это, мы не сможем жить друг без друга. Блэк нетерпеливо чмокнула губами: - На самом деле, сможем, Грейнджер. Всё будет точно так же, как и сейчас, только без этих неприятных ощущений в метке, - она поёрзала на полу, - ну и, может быть, ты будешь думать обо мне чуть больше, чем следовало бы. Гермиона задумалась. - Но я не хочу думать о тебе, - медленно сказала она. – Определённо не хочу. Я хочу нормально жить, пусть даже и в одиночестве. Я не хочу тебя любить. Блэк кинула на девушку мрачный взгляд и насмешливо хмыкнула: - Но ты всё равно будешь. Только учти, - она прищурилась, глядя Гермионе в глаза, - это жжение… Оно не пройдёт. Ни завтра, ни через год, никогда… - Я схожу к мадам Помфри… - Грейнджер! Не прикидывайся дурой! – сердито прикрикнула Белла и нахмурилась. – Ты прекрасно знаешь, что нет никакого другого способа! Ведь знаешь же? Гермиона виновато кивнула и потупилась. - Ты просто не хочешь закреплять связь, так и скажи. Гермиона опять кивнула и вдруг взволнованно взглянула на Беллатрикс: - Белла! – услышав это, Блэк резко втянула воздух и удивлённо подняла брови. – Когда у тебя был день рождения? - Пятнадцатого декабря, чего ты так орёшь?… - Мерлин! – воскликнула Гермиона. – Ты терпишь это девять месяцев? Блэк отвернулась и сморщила свой красивый нос: - Да, - нехотя призналась она. – Собственно, поэтому я и пришла. Грейнджер кивнула: - Я понимаю. Не представляю, каково это… - Не понимаешь, - спокойно ответила Беллатрикс и посмотрела Гермионе в глаза. – И я не об этом совсем. Дело в том, что у чистокровных семей есть родовые заклинания. Они облегчают боль. Немного, но так, чтоб не сойти с ума. Если бы не это, клянусь, я бы уже отгрызла себе эту чёртову руку. И, поверь, в истории есть подобные примеры... Она чуть приблизила своё лицо к лицу Гермионы и угрожающе зашептала: - …среди маглорождённых. Ведь у маглов нет такой магии. И ты взвоешь, Грейнджер. Поверь мне, через неделю ты будешь лезть на стену. Гермиона смотрела на Беллатрикс, закусив губу. Она скользнула печальным взглядом по лицу девушки, и Блэк почувствовала какое-то странное волнение, поспешив отмахнуться от этого чувства. - Но твоя магия помогает тебе? – тихо спросила Грейнджер. Белла уверенно кивнула. - Тогда не надо. Лучше пусть болит рука, чем… - О, дерьмо Салазара, - простонала Беллатрикс. - Чем душа, Грейнджер? Это ты хотела сказать? - Вообще-то, да, - вздёрнув подбородок, с достоинством ответила Гермиона. – Я не представляю, как можно так жить всю жизнь. - Послушай, - терпеливо сказала Блэк, - половина чистокровных волшебников так живут. - Как "так"? - Не с теми… - Белла хмуро посмотрела куда-то в сторону. – Не со своими парами. Это нормально. Не всем везёт. Не у всех родственные души – того же статуса, что и они… - Знаешь что, - внезапно зло перебила Гермиона, - ты можешь гордиться своим статусом, сколько влезет. А я не хочу всю жизнь помнить о тебе, твоей красоте или твоём уме. Жить, мечтая поцеловать тебя или сделать что-то ещё… Так что я предпочту мучиться от боли. В конце концов, я - одна из двух ярчайших ведьм своего поколения, я придумаю что-нибудь. Она замолчала, гордо глядя на Беллатрикс, которая удивлённо смотрела на неё, слегка обескураженная невольными комплиментами, которые отчего-то хотелось услышать ещё раз. А упоминание о поцелуях и "чём-то ещё" послали по телу мурашки, которые Блэк поспешила списать на вечерний сквозняк. Беллатрикс прочистила горло: - Ладно, - буркнула она. – Но предупреждаю, когда в следующий раз ты прибежишь сюда, чтобы поплакать, но теперь уже от боли, меня рядом не будет. - Ага, - нахально ответила Грейнджер и вдруг нахмурилась. – Как ты вообще меня тут нашла? Блэк ухмыльнулась: - Проследила за твоими безмозглыми дружками. - В каком это смысле? – удивилась Гермиона. - В прямом, - оскалилась Белла. – Когда ты, как ошпаренная, вылетела с ужина, даже не присев за стол – что было странно, Грейнджер, правда – твои приятели ломанулись за тобой. К счастью, я уже успела поесть, и потому пошла за ними. Они и привели меня сюда. - Но, - Гермиона озадаченно огляделась, хотя в башне, кроме них, очевидно, никого не было, - но они не появлялись здесь. - Ага, - ещё шире улыбнулась Блэк. – Я их догнала. Они – под лестницей. Она махнула рукой в сторону входа. - Что ты… - глаза Гермионы от удивления широко распахнулись. – Что ты с ними сделала? Белла пожала плечами, как будто сообщала о какой-то обыденной вещи: - Петрификус Тоталус, - сказала она и пояснила, - мне нужно было с тобой поговорить. Без свидетелей. - Да как ты… - задохнулась Гермиона, вскакивая на ноги. – Как ты могла, ты с ума сошла! Где… Договорить она не успела, потому что в этот момент Блэк инстинктивно схватила её за руку в попытке остановить и усадить на место. Грейнджер замерла. - Дерьмо Салазара, - выдохнула Белла, но это грубое ругательство прозвучало нежно и с трепетом, который был вполне понятен Гермионе. Боль в руке моментально прошла и забылась навсегда, всё тело наполнили лёгкость и покой. Гермиона сделала шаг назад и умиротворённо села на место, прижимаясь к Беллатрикс плечом. Блэк глубоко вдохнула, окунаясь в чувство всепоглощающей нежности, и прикрыла глаза от удовольствия. Она взяла руку Гермионы в свою, переплетая их пальцы, и замерла. Они сидели так какое-то время, наслаждаясь ощущениями. - Те, кто может делать это каждый день своей жизни – счастливые люди, - наконец тихо сказала Гермиона, и Белла кивнула. Они помолчали ещё немного. - А знаешь, как я узнала, что ты - моя родственная душа? – мечтательно спросила Грейнджер. - Знаю, - не открывая глаз, усмехнулась Беллатрикс. – Я сама показала тебе своего Патронуса. Это было весной. На поле для квиддича. - Ты выпендривалась перед второкурсниками, - хихикнула Гермиона. - Нет, - насмешливо выдохнула Блэк. – Я это спланировала. На самом деле, Энди порывалась рассказать тебе всё, но я ей запретила. Ждала подходящего момента. Ты пришла посмотреть тренировку, и я воспользовалась этим. - Но зачем? – улыбаясь, спросила Грейнджер. - Чтобы ты знала, - просто ответила Блэк. – Не хотела, чтоб ты обрадовалась раньше времени и бегала сегодня по замку, выясняя, кто же твоя родственная душа, а потом трагично разочаровалась. - Но я ведь и так разочаровалась, - умиротворённо возразила Гермиона. - О, да, - хохотнула Блэк. – Это было зрелище века. - В каком это смысле? – Гермиона пыталась быть серьёзной, но губы против воли расползались в счастливой улыбке. - Я наблюдала за тобой за завтраком с самого начала. По твоему безмятежному лицу я поняла, что это ещё не произошло. И вот, - Белла облизнулась, как довольная кошка, - сначала ты ойкнула на весь Большой зал. Потом посмотрела на свою руку. Потом пришла в ужас. А потом ты взглянула на меня с таким видом, как будто увидела боггарта. А потом ты унеслась прочь. - Я не знала, что и думать, - усмехнулась Грейнджер. - Понимаю, - Блэк открыла глаза и взглянула на девушку рядом с собой. – А почему ты удрала с ужина? Гермиона замерла, вспоминая. Близость Беллатрикс умиротворяла и мешала думать. - Ну, сначала, я конечно, испугалась, - наконец, собравшись с мыслями, сказала она. – Пыталась найти уединённое место, чтобы всё обдумать, но отчего-то везде, куда бы я ни пошла, я натыкалась на тебя… - Я следила за тобой, - довольно вставила Белла. - Зачем? - Хотела поговорить. - Ясно, - счастливо выдохнула Гермиона. – Я так вымоталась… Ещё и Гарри с Роном пристали ко мне с расспросами. Они не увидели, что за знак у меня на руке и допытывались весь день… - Что ты им сказала? - Пока ничего. Уходила от темы. Это было тяжело. Блэк только хмыкнула. - А потом, - продолжила Гермиона, - когда я уже решила, что точно сойду с ума сегодня, я зашла в Большой зал на ужин, но первым человеком, которого я там увидела, была ты. И я просто не выдержала и убежала сюда. Гермиона замолчала и вдруг выпрямилась, отодвигаясь от стены. Белла с любопытством посмотрела на свою пару. – Я так мечтала об этом дне, - задумчиво сказала Грейнджер. – Думала, что буду счастлива… А теперь мне придётся либо всю жизнь быть одной, либо быть с кем-то, кто не ты… Блэк нахмурилась: - Ну и будь с кем-то, кто тебе мешает, - резче, чем хотела, ответила она и сама с досадой поморщилась от своей грубости. – Ты можешь найти себе парня или девчонку. Просто никогда не сможешь назвать никого второй половиной. Делов-то. - А ты? – Гермиона грустно взглянула на Беллатрикс. – Ты тоже найдёшь себе чистокровную девушку? Ну, или парня? - Тебе то что? – Белла презрительно фыркнула. – Я выйду замуж. - У тебя есть жених? – обеспокоенно спросила Гермиона, и мысленно обругала себя за это. - Почти, - кивнула Белла. – Отец, как только узнал о том, что ты - моя родственная душа, сразу же договорился с Лестрейнджами… - Твой отец знает? - Конечно. У нас в семье не врут о таких вещах, - серьёзно ответила Блэк. Гермиона нахмурилась, припоминая. Родольфус Лестрейндж, однокурсник Беллатрикс. Изящный, худощавый брюнет. Но, в отличие от своей невесты, никогда не оскорблявший Грейнджер или кого-то ещё. Он просто не обращал внимания ни на кого, кто не был чистокровным. - А что с Лестрейнджем? – спросила Гермиона. – Где его родственная душа? - У него та же проблема, что и у меня, - коротко ответила Белла. - Ясно, - кивнула Грейнджер. – И когда вы поженитесь? – Отец ждёт от меня сову с подтверждением. Того, что ты - это ты. Ну, вдруг, всё же ошибка… Так бывает, но очень редко. И, когда он её получит, то объявит о помолвке, - Белла помолчала и усмехнулась. - Он великодушно предложил найти мне девушку, когда узнал, что моя родственная душа – женского пола. Но я отказалась. - Почему? – голос Гермионы звучал печально, хотя она старалась этого не показывать. - Не знаю, - пожала плечами Блэк. – Вряд ли это поможет. Другие женщины не кажутся мне привлекательными… Она замолчала, поняв, что сказала, а Гермиона грустно улыбнулась: - Только я, да? Белла нервно дёрнулась и вдруг поднялась на ноги. Вопреки ожиданиям, когда их руки разъединились, они не почувствовали пустоты. Нежное чувство осталось, только стало чуть-чуть слабее, как если бы в ярко освещённой комнате кто-то приглушил свет. - Слушай, мне надо в совятню, - хрипло сказала Белла, пряча глаза. – Чистокровные законы. Я знаю, ты понимаешь. - Нет, - Гермиона устало покачала головой. – Я определённо этого не понимаю, Белла. - Гермиона… Если я останусь с тобой, от меня отрекутся, выгонят из дома, - Белла напряжённо смотрела на Грейнджер, - вычеркнут моё имя из истории рода. А я – старшая. На мне вся ответственность. Я не Андромеда. Она сама просто напрашивается на это всё, но я не могу… - Хорошо, - быстро сказала Грейнджер. – Я понимаю. Правда, понимаю. Иди, Беллатрикс. Она поднялась и подошла к краю площадки - туда, откуда студенты обычно вели астрономические наблюдения. - Белла, пожалуйста, уходи, - тихо сказала Гермиона. Нежность в груди медленно сменялась щемящим и болезненным чувством. Хотелось плакать, но не хотелось, чтобы это видела Блэк. В молчании прошло, казалось, несколько минут, а потом Гермиона услышала быстрые шаги за спиной и почувствовала, как её разворачивают, прижимают к себе и целуют в губы. Чувство безграничного счастья вернулось, пронизывая каждую клеточку тела. А когда поцелуй закончился, Гермиона крепко обняла Беллатрикс и замерла, страстно желая, чтобы этот момент не заканчивался никогда. - Я думаю, - прошептала Блэк, щекоча ухо Гермионы тёплым дыханием, - я должна подать пример своим сёстрам. - В каком смысле? – чуть слышно спросила Грейнджер. - В том смысле, что если кого и выгонят из дома, так пусть уж лучше меня. Первую. Я же старшая. - Куда же ты пойдёшь? – ещё тише спросила Гермиона и тут же сама придумала ответ. – Ты можешь жить у меня. - Нет, - усмехнулась Блэк, крепче прижимая девушку к себе. – Я не готова жить с маглами, прости. Пока нет. Я поживу у своего кузена Сириуса. - Его тоже изгнали? - Давно. - За что? - За то же самое, - Беллатрикс, наконец, отстранилась, заглядывая Гермионе в глаза. – А завтра мы с тобой займёмся прорицаниями. Грейнджер счастливо рассмеялась: - Зачем? Прорицания – это ерунда. - Затем, - важно ответила Беллатрикс, - что сейчас я пойду в совятню, и завтра утром будет грандиознейший скандал. Об этом узнает вся школа в самый короткий срок, поверь. И в конце года я не собираюсь краснеть за свою родственную душу, которая получит одиннадцать "Превосходно", вместо двенадцати. Ты должна соответствовать мне, Гермиона. Гермиона смахнула выступившие слёзы, не переставая улыбаться. - Белла… - Тсс, - Беллатрикс легонько поцеловала девушку в губы. – С днём рождения, Грейнджер.