Hades`s little boy

I was daddy's little girl in the very beginning But daddy's pretty world can't have you in it Blasphemy baby, to hell we descend Father, forgive me

      Аид никогда не имел серьезных планов на Олимп, или, Боже упаси, Геркулеса. Он, можно сказать, просто так заигрывал то с одними, то с другими. Он не хотел никого свергать, мучить и убивать. На самом деле, для Бога Аид был слишком адекватным и нормальным. Ему думалось, что скоро ему придет оповещение с тем, чтобы он срочно учинил какую-нибудь странную штуку, типа изнасиловать кого-нибудь (хотя изнасилования по части Зевса) или похитить. Но он считал, что это все совсем не смешно, поэтому просто не давал никому скучать (и времени тоже не давал, чтобы те не успели подумать, что, если уж так рассудить, то Аид в самом деле самый адекватный. Ну, он хотя бы никого не убил).       И на Геркулеса ему тоже насрать было. Он никогда не имел к нему серьезных намерений. Не хотел его побеждать, изводить, мучить, ну и что там еще люди придумали?       Но…       но как-то так случилось совсем наоборот.       Геркулеса он стал и изводить, и мучить, и доводить до мольб, слез.       Кто мог знать, что Геркулес окажется самым ебливым существом на планете? Хотя чего ожидать от подростка с зашкаливающими гормонами и проблемами с отцом? Неважно, человек ты или полубог, ты все еще зависимый.       А Аид просто встретился Геркулесу не в лучшем месте, не в лучшее время. На самом деле, они же постоянно встречались так или иначе — Аид устраивал маленький конец света в виде шутки, а Геркулес всех спасал. По планам Аида Геркулес должен был его на дух не переносить (ну, лично у Аида бы это сработало именно так), но вышло все совсем наоборот. Оказалось, что Геркулес в Аиде разглядел больше интереса, чем в собственном отце (с которым у него были огромные проблемы), а еще ну, он вошел во многие критерии, какие имеются у девочек (и, как выяснилось, мальчиков) с дедди ишьюс.       Просто неудачное совпадение.       И Аид ему совсем, ну, совсем не рад!       Его вообще бесило, что Геркулес стал так часто появляться в его доме и мешать. Что-то спросить ему надо было, узнать, не собирается ли снова Аид всех тут мучить и захватывать мир, ну и все такое. Аид сначала уже скулить хотел мольбы, чтобы он даже имя его дурацкое забыл, лишь бы Геркулес от него отстал, но как-то он заметил, как на него смотрел Геркулес и все вопросы тут же отпали.       Все стало предельно ясно.       Геркулес его обожал. Ну, все понятно — у пацана фетиш на неравные отношения, а еще абьюз и эмоциональные качели.       Аид по-хорошему хотел посоветовать ему подрочить и успокоиться, но…       но, вероятно, и у Аида имелись некоторые наклонности. Оказалось, Геркулес очаровательно краснеет, имеет невероятно красивые большущие глаза и веснушки у него милые.       В общем, так и не дал Аид ему никакого совета. А вот что сделал, так это трахнул в этот же вечер. В конце он ожидал истерики, слез и криков, что он совсем не этого хотел, но Геркулес лишь лихорадочно улыбнулся, посмотрел на него безумным взглядом и прильнул ближе.       Аид, мягко сказать, охуел. А когда Геркулес ушел, Аид понял, что спутал радость с шоком. Блять, да он был в восторге! В восторге от Геркулеса, от его нежной, загорелой кожи, от того, как он пах — и солнцем пах, жаром, желанием, мольбами и доступностью — от взглядов его мутных, закусанных губ и криков таких, что уши закладывало (таких, что Боль и Паника еще сутки косо на Аида смотрели, почти осуждали, но Аид ни о чем не жалел — в Греции вообще это нынче модно).       Так что в конце концов Геркулес стал для него частым гостем. Убегая с тренировок, с встреч с друзьями, едва после очередного подвига — приходил к нему, с трясущимися от предвкушения ногами. А Аид мучил его, разговаривал о чем-то, издевался, шутил, трогал невзначай, видя, что, еще немного, и Геркулес прямо вот так и загорится.       Аид считал это некой прелюдий. Он все делал для того, чтобы в конце концов Геркулес забыл даже собственное имя. Идеальным результатом Аид считал, когда после поцелуев он спрашивал как его зовут, а все, что мог Геркулес — бездумно шептать имя Аида.       — Ну, что с лицом? Кто-то умер? Радоваться надо! Нет человека, нет проблем! — Аид задорно похлопал его по щеке, и Геркулес недовольно сморщился и отпрянул.       Аид вскинул брови. Ясно, точно не в настроении.       — С отцом повздорили.       — Стоящий повод для раскисшего лица. Ты с ним каждый день ссоришься.       — Неправда! Часто они меня поддерживают и…       — И не приходят на праздник в честь того, что ты решил совершить очередной невозможный подвиг.       — Эй, в этом ты виноват!       Аид расхохотался.       — Герк, детка, ты в самом деле думаешь, что для твоего папаши достойная причина не пойти к тебе на праздник и не сказать Гере — то, что я ему что-то на ушко нашептал?       — Я… ну… — он поджал губы и тряхнул головой.       Аид хмыкнул и похлопал его по плечу — почти как издевательство. Но ведь Геркулес прекрасно знает, как, на самом деле, относится к нему Зевс (да, он в самом деле его любит, просто в некоторых границах), и ему все равно болит, что каждый раз происходит что-то, что-то такое маленькое, такая небольшая деталь, которая всегда напомнит, что у Зевса отпрысков — тьма, и далеко не все его волнуют на самом деле.       Поэтому Геркулес здесь. Сидит возле Аида, как побитый щенок, и ждет ласки. В любом случае, все его потребности здесь всегда удовлетворены. Аиду не надо говорить слащавые речи, с ним Геркулес просто знал, что все по-настоящему. Аид не считал его за самого великого героя, не считал, что он самый лучший и прекрасный, не возлагал на него никаких надежд, но он всегда относился к нему по-человечески. Ровно так, как этого всегда на самом деле хотел Геркулес. Поэтому даже от его насмешек ему было хорошо и правильно. Он просто никогда не видел в глазах Аида молчаливого упрека.       — В конце концов, там ведь и до развода дойти могло!       — Ну да, после всего того, что творил твой папаша, Гера от него решила уйти именно от того, что он забыл про годовщину и снова повел себя, как козлина. Я почти уверен, что Гере просто нравится сидеть рядом с верховным Богом и мило улыбаться.       Геркулес издал недовольный стон и упал лбом на его плечо. Аид брезгливо отодвинулся, и Геркулес недовольно сморщил нос.       — Ты можешь не выпендриваться хотя бы в такой момент?       — Обещаю не выпендриваться, когда это будут настоящие страдания, а не страдания ради страданий. Ты может еще скажешь, что еще не понял, как оно все работает?       — Понял, — выдохнул Геркулес, прильнул к нему ближе, а после смачно укусил за ухо.       Аид ойкнул и отпрянул от него.       — Это еще что за греческие фокусы?!       Геркулес рассмеялся.       — Ты кусаешься, и я кусаюсь.       — Я кусаюсь метафорически. Я понимаю, у тебя ума для такого еще не хватает, но...       — И не метафорически тоже, — он подмигнул ему, закинув руки на его шею.       Аид замер, пораженный резкой сменой настроения. Ну, во всяком случае Геркулес в самом деле снова страдал не по-настоящему — снова хотел внимания — но просто… Ну, в этот раз Аид аж растерялся, что потерял контроль над ситуацией, не заметил смены настроения. А еще того, что Геркулес умел флиртовать. По крайней мере, учился, и с каждой встречей это было все лучше и лучше! Боги упаси, еще научиться Аида смущать.       — Я думал, ты слишком занят страданиями по своему папочке.       — По тебе? — моргнул Геркулес.       Ну вот, настал этот ужасный момент. Аид смутился! Замер даже, обескураженный, рот раскрыл. И Геркулес звонко рассмеялся, откинув голову назад. Аид недовольно на него посмотрел, подумал, что сейчас скинет его с себя и пойдет дальше по работе, но решил, что нет, этим он и себя накажет, а себя наказывать он не любил. Так что он схватил Геркулеса за бока — сильно, почти больно, по-собственнически, — и с силой притянул к себе. Геркулес пораженно выдохнул, перестал смеяться и так и замер в его руках, глядя на него во все глаза.       — Могу сделать так, чтобы и по мне, — пообещал ему Аид почти серьезным голосом, смотря в глаза. Такие светлые, такие большие.       — Нет. Не сделаешь.       Аид хмыкнул.       — Своими способами.       Геркулес облегченно выдохнул.       — Не пугай так.       — Ну, я же Бог преисподней, плохой герой, анатогонист и все такое? По канону я должен тебя бросить, а до этого грязно использовать в своих целях.       Геркулес вымученно улыбнулся, а потом сказал:       — Нет, так шутить не надо. Не смешно.       — Не люблю, когда ты включаешь свой маленький мозг и начинаешь им думать.       — Я сейчас передумаю и уйду.       — Ну попробуй.       Геркулес недовольно на него посмотрел.       — Ты мне настроение испортил!       Аид пожал плечами.       — Да неужели?       Он посмотрел ему в глаза, Геркулес выдержал ровно пять секунд и тихо простонал:       — Нет.       — Так-то лучше.       Он взял его за подбородок — почти аккуратно — и пристально посмотрел в глаза. Геркулес постарался отвести взгляд, но Аид скомандовал:       — В глаза.       Геркулес лишь на миг замешкался, медленно моргнул и послушно посмотрел ему в глаза. Аид расплылся в довольной усмешке. Ему нравился Геркулес. Возможно, даже чуть больше, чем просто нравился.       Да, определенно.       Геркулес ему очень нравился.       Он потянулся к его лицу и замер в нескольких миллиметрах. Они чувствовали на губах дыхание друг друга, такое горячее у Геркулеса, будто он был в лихорадке, и леденящее Аида.       Геркулес, не выдержав, пошутил:       — Хм, у тебя все время дыхание мятой пахнет или только перед встречей со мной?       Аид шутку не оценил. Только хмыкнул раздраженно и сказал:       — Герк, куколка моя тупоголовая, я черт знает, когда ты ко мне припрешься, как думаешь?..       Геркулес невинно моргнул и хихикнул.       — Если бы я в самом деле был тупым, то ты тут бы не сидел со мной.       — Откуда тебе знать о моих фетишах? Может, я прямо-таки без ума от тупых? Вот знаешь, чем тупее, тем лучше. Они меньше вопросов задают, меньше говорят невпопад.       — А со мной так не вышло.       — Не вышло, — тяжело выдохнул Аид. — К сожалению. Поэтому ты меня бесишь.       — С этим я бы поспорил.       — Вот когда вечно что-то говоришь без продыху и не к месту — особенно бесишь.       — Это ж что у тебя за вкусы такие? И чтобы тупой, и чтобы тебя бесил, и что дальше?       — И чтобы был сыном Зевса, чтобы я потом использовал его в своих грязных целях, разумеется.       Геркулес нахмурился и, внезапно, отпрянул от него, оттолкнув. Аид замер, медленно моргая, пораженный. До этого момента Геркулес никогда его не отталкивал. Только хихикал глупо и смотрел на него широко раскрытыми глазами.       — А вот это точно в мои фетиши не входит, — зарычал Аид, злой, вспыхнув на миг ярким пламенем, но ту же успокоился — чтобы не обжечь Геркулеса — но тут же силой притянул его к себе и грубо поцеловал. Геркулес беззащитно застонал его в рот, напрягся в его руках, но после грубого шлепка по бедру — послушно расслабился. На самом деле, он знал, что нравилось Аиду. И что не нравилось. И ему очень не нравилось, когда Геркулес напрягался и брыкался. Вопреки всем злым дядям и тетям, Аид не любил борьбу, ему нравилась абсолютная власть, ему нравилось знать, что человек в его руках полностью для него и под него.       Ну, Геркулес именно таким и был.       Чувствуя, как в его руках Геркулес послушно расслабился, Аид довольно зарычал и схватил его за горло. Геркулес шумно выдохнул и почти просяще заскулил. Аид чуть отстранился от его рта и посмотрел в его глаза: мутные, подернутые поволокой желания. Геркулес, кажется, тут же забыл о всех своих страданиях и страхах. Вот он, в его руках: доступный и послушный, ластящийся о руку, которая бьет, просящий больше, сильнее, грубее.       Аид требовательно на него посмотрел, и Геркулес тут же пролепетал:       — Пожалуйста…       — Хороший мальчик. Папочка бы тобой гордился.       — Какой из? — лукаво улыбнулся Геркулес.       Вот такой вот, на его коленях, дрожащий от нетерпения, с рукой на его глотке, и красными от возбуждения щеками, Геркулес был по-особенному желанным.       — Ну, от гордости Зевса пользы — с хер, так что я могу предложить тебе более интересный вариант.       Геркулес лихорадочно улыбнулся и кивнул. Рыжая прядь упала на его лоб, и Аид убрал ее небрежным взмахом руки, а после сильнее сжал его горло, перекрывая кислород, и жадно поцеловал. Геркулес выдохнул пораженно в его рот и замер. Аид целовал страстно, жадно, болезненно-хорошо, чувствуя, как от Геркулеса желанием и возбуждением вонять начинало. Он ерзал на его коленях, терся о Аида и, наконец, тихо проскулил в поцелуй — Аид ослабил хватку, дал Геркулесу сделать глубокий вдох, и снова сжал, целуя.       Целовал его до момента, пока Геркулес судорожно не начал шептать его имя — как молитву. Только тогда Аид отстранился от него, посмотрел довольно в мутные глаза и резко встал, подхватив Геркулеса под бедра. Тот вжался в него, обнял за шею и крепко зажал его талию меж своих коленей. Посмотрел на него мутным взглядом и облизал покрасневшие от долгих поцелуев губы.       До спальной они добрались непонятно как — Аид снова целовал его, снова вылизывал его лицо, и дошел до кровати почти вслепую — стучась спиной и затылками о все стены и косяки. Хотелось уже плюнуть и наколдовать кровать прямо тут — ну и пусть, что любой может войти, ну и что? У них тут страсть. И если кто-то их увидел, то это проблема только тех, кто вошел в неподходящий момент.       Но до спальной Аид все-таки дополз, грубо отцепив от себя Геркулеса и кинув на кровать. Тот и в себя прийти не успел, как Аид навис над ним, закрывая собой потолок, взял за подбородок и посмотрел ему в глаза — он вообще любил смотреть ему в глаза, потому что Геркулес постоянно смущался и старался отвернуться, но, когда дело доходило до постели, Геркулес знал, что не имел права отворачиваться и отводить глаза. И он смотрел, возбужденный, тяжело дышащий и дрожащий, сгорающий от смущения. Не разрывая зрительного контакта, Аид мягко положил ладонь на голую коленку, и спустился ею вниз, залезая под хитон, огладив бедро. Геркулес довольно выдохнул и чуть выгнулся, притираясь к Аиду сильнее. Поерзал, трясь, и Аид продолжил ласкать бедро, пока Геркулес изводился от такой невинной ласки.       — Ну, сколько можно? — прохныкал он, и Аид широко улыбнулся, обнажая острые зубы.       — Пока ты не заумоляешь.       — О, проблема только в этом? — Геркулес дерганно ему улыбнулся — у него даже губы дрожали от желания. Он прильнул к нему ближе, крепко обняв за шею и скрестив щиколотки за его поясницей. Хитон на Геркулесе совсем задрался, обнажая бедра. — Пожалуйста, прошу…       — И что ты готов ради этого сделать?..       — Все, — выдохнул в его губы Геркулес, крепко держа за шею. Сила у него в самом деле была божественная, но Аид мог легко вырваться из любой его хватки — достаточно снова сделать свое тело не материальным.       — Все? — уточнил Аид нетерпеливо.       — Все, что ты хочешь.       — Неплохо, — Аид криво улыбнулся, поцеловал его, и тут же раздался звук рвущейся ткани.       Геркулес тихо пискнул в его рот — он все еще не мог привыкнуть к тому, что Аид рвал на нем вообще все, что можно рвать — порой даже обувь, так что Геркулес старательно пытался скинуть с себя сандалии, пока они не дошли до кровати (ну как ему объяснить Филу необходимость купить уже десятые сандалили?!).       Аид откинул кусок белой ткани, отстранился, и оглядел Геркулеса жадным, голодным взглядом. Пацан был хорош, как лучшие греческие статуи — пластичный, гибкий и хорошо сложенный, достаточно крепкий, но не пугающе-перекаченный. Красивые плечи и руки, крепкий живот, манящие бедра и тяжело вздымающаяся грудь. Родинки-созвездия от шеи до самого низа живота — Аид все хотел сложить из них хоть одно созвездие, их обилие явно гарантировало, что парочка найдется.       С трудом оторвав от них взгляд, он посмотрел Геркулесу в глаза и тот улыбнулся ему и игриво пнул пяткой в бедро. Аид рыкнул, перехватив его щиколотку и резко дернул на себя — еще ближе. Герклуес дрожащими пальцами потянулся к застежке от тоги на Аиде, но тот быстро перехватил его руку. Геркулес недовольно застонал.       — Ну пожалуйста, — захныкал он.       Аид проигнорировал просьбу, заломив обе его руки над головой, сжав его запястья в своей руке. Второй огладил его грудь, напряженный живот и бедра. Смотрел, как напряглись мышцы от любых касаний, как Геркулес дрожал, все еще недовольный, что Аид не дал себя раздеть. Геркулес любил его тело — крепкое и сильное, с перекатывающимися под кожей мышцами, но Аид всегда оттягивал этот момент до последнего. Дразнил, отталкивал, обездвиживал и медленно, тягуче-сладко, болезненно-хорошо ласкал его.       Провел ладонью по груди, задевая сосок, и Геркулес застонал сквозь зубы. Выгнулся чуть в спине, глянул на Аида лукаво и облизал покрасневшие губы. Аид оставил на них быстрый поцелуй и широко провел языком по щеке, спустился ниже, жадно вылизывая беззащитное горло, и впился больно клыками. Геркулес болезненно зашипел и впился ногтями в руку Аида, которой он сжимал его запястье. Аид отстранился от укуса и провел по нему языком, зализывая, как ласковый зверь. И снова — ниже. Расцеловывать и вылизать его плечи, каждую родинку поцеловать, накрыть губами нежно-розовые соски, начиная с легких поцелуев и наращивания темп, переходя к легким покусываниям и пощипываниям. Геркулес заскулил, завозился под ним и что-то захныкал. Аид его уже не слушал, слишком увлечённой его телом, его реакцией и стонами.       Расцеловал низ его живота и поднял взгляд на его лицо. Геркулес откинул голову назад, тяжело дыша, и Аид, усмехнувшись, коснулся губами головки. Геркулес заскулили, дернул бедрами вперед, но Аид отстранился от него, выпрямившись и даже освободив его руки. Геркулес захныкал и оперся на локти, смотря на Аида мутным, ничего не соображающим взглядом. Аид медленно отстегнул застежку, расстегивая тогу, и Геркулес так и замер, сглотнув вязкую слюну и глядя на него, как завороженный. Аид усмехнулся. За тогой последовал хитон, но видом насладиться Геркулесу Аид не дал. Резко схватил его за талию и перевернул на живот. Геркулес снова захныкал, и Аид с силой шлепнул — почти ударил — по ягодицам.       — Хватит хныкать, не хрупкая девственница.       — А я думал, тебе нравится, — просопел Геркулес, вжатый лицом в покрывало.       Аид хмыкнул.       — Ну, может быть чуть-чуть, а теперь повыше бедра вскинь, постарайся хоть немного для меня.       Геркулес послушно выгнулся в пояснице и приподнял бедра. Аид вскинул их еще выше, сжав ягодицы в своих ладонях. Задница у Геркулеса была великолепная. Вот что-что, а жопу Геркулесу точно Боги лепили. Все у него полубожественное, а задница — целиком и полностью божественная. Аид погладил ее ладонями и склонился, выцеловывая позвоночник, пока не добрался до ягодиц, целуя в трогательные родинки. Геркулес спрятал покрасневшее лицо в сложенных руках. Ему нравился Аид, и он любил секс с ним, любил, как он его трогал и ласкал, но некоторые позы… Ну, для некоторых поз ему нужна была выдержка, чтобы с визгом смущения не убежать.       Аид, наконец, отстранился от его ягодиц, снова жадно огладил их и пару раз хорошенько шлепнул. Потянулся к подготовленному заранее флакончику, и смазал пальцы маслом. Еще раз оценил вид — прекрасный вид — и въехал сразу двумя пальцами. Геркулес долго простонал и сжался на пальцах, подавшись бедрами вперед, насаживаясь на них глубже. Аид довольно хмыкнул и ласково шлепнул его, начав двигать пальцами, растягивая. С этим возиться не приходилось — Геркулес был таким возбужденным, таким желающим, что к третьему пальцу они переходили почти сразу же. И даже на три пальца Геркулес свободно насаживался, подмахивая бедрами. Аид нажал на поясницу, заставляя прогнуться сильнее, и аккуратно вставил пальцы до самых костяшек с характерным хлюпаньем. Геркулес тихо всхлипнул и сжался на них. Аид присвистнул.       — Ты смотри аккуратнее, а то без пальцев останусь.       Геркулес хрипло рассмеялся и послушно расслабился. Аид еще немного подвигал рукой, убеждаясь, что Геркулес достаточно расслаблен и растянут, и, выходя, прошелся по особому месту — он плохо понимал, что это, но каждый раз Геркулеса от этого едва не подкидывало и он стонал так невероятно сладко, так долго. Он медленно вынул пальцы, и Геркулес недовольно захныкал.       — Нет, еще!       — Да сейчас-сейчас, — грубо кинул Аид, смазывая свой нетерпеливо дернувшийся на касание член.       Он чуть отвел одну ягодицу в сторону и облизнулся. Вид был очаровательный. Устроился удобнее сзади и, взяв Геркулеса за бедра, притянул его ближе. Оперся коленом о край кровати, уткнулся головкой и плавно качнулся. Они синхронно выдохнули, и, когда Аид вошел до основания, шлепнувшись бедрами о ягодицы, Геркулес довольно застонал и, догадывался Аид, закатил от удовольствия глаза. Он всегда их закатывал в самом начале, когда Аид входил как можно глубже. Он замер на несколько моментов, давая Геркулесу привыкнуть. Оглаживал его спину и бедра, слушал тяжелое дыхание и наслаждался тем, как узко, тесно, жарко было.       — Ну? — нетерпеливо спросил Аид, крепко держа его за бедра.       Геркулес тяжело дышал, еще немного подождал, а после сам неуверенно качнул бедрами. Аид довольно зарычал, удобнее перехватил за них, крепко сжав, и потянул на себя, насадив одним рыков, Геркулес ответил тихим стоном, и Аид начал двигаться. Сначала рваными, краткими толчками, а потом — более размашисто и сильнее. Сначала Геркулес громко и тяжело дышал, и единственные звуки, наполнявшие комнату — скрип кровати, хрипы, хлюпанье и шлепки. А после тихо, неуверенно застонал, и громче, еще громче, и еще громче. И еще, пока стоны не начали срываться на вскрики, крики и мольбы не останавливаться. Ну, Аид тут мог ему услужить.       Он сжимал его бедра, царапая, шлепал, чередуя мягкие шлепки с грубыми и сильными, и входил глубоко и быстро. Бедра у Геркулеса мелко дрожали, он выгибался, кричал, метался по кровати и шептал какой-то бессвязный бред.       Аид резко вышел из него, и Геркулес взмолил:       — Нет, прошу, продолжай!       — Сейчас-сейчас, ненасытный ты мой.       Он усмехнулся и резко перевернул Геркулеса на спину. Тот посмотрел на Аида горящими глазами и улыбнулся ему — ему нравилось видеть его. Аид только хмыкнул, будто для него это ничего не значило, и сам забрался на кровать. Подкинул немного Геркулеса вверх, к спинке кровати, и тот пораженно взвизгнул — он все не мог привыкнуть, что кто-то, почти человекоподобный, мог вертеть его в своих руках, как тому захочется. Аид навис над ним сверху, забросил его ноги к себе на плечи и толкнулся вперед. Промазал. Член проскользнул по внутренней стороне бедра и Геркулес разочарованно простонал.       — Давай же, — взмолил он.       — Да не скули ты, — пробурчал Аид и, помогая себе рукой, снова толкнулся. Член вошел с влажным хлюпаньем, и Геркулес, откинув голову назад, блаженно застонал, закатив глаза.       — Боги, да!       — Боги или один конкретный Бог?       Геркулес не ответил. Он скрестил щиколотки за его шеей, притягивая ближе и вцепился в его предплечье. Аид, впрочем, решил, что это достаточный ответ — он вернулся к нужному темпу, поменяв угол, так что от каждого толчка Геркулеса едва не подкидывало. Он кричал, стонал, выкрикивал его имя и молил не останавливаться. Пф, Аид бы не остановился, даже если бы в спальню втащился Зевс. Наверное, даже начал бы усерднее.       Аид проскользнул рукой под шею Геркулеса, и крепко ее сжал, фиксируя его голову. Геркулес послушно посмотрел ему в глаза и Аид ощутил, как от этого вида меж бедер прошелся приятный импульс — блять, ну как он выглядел, как минимум — неприлично затраханным. Красный, растрепанный, с мокрыми глазами и припухшими от поцелуев губами. Аид едва не выстонал его имя от того, как прекрасен он был, но вместо этого он принялся втрахивать его в кровать еще сильнее, еще резче, до слез, до того, что на очередном крике у Геркулеса едва голос не надломился — чуть не сорвал.       Кончил Геркулес в его руках с его именем на губах, впившись в него всем телом, вжавшись, задрожав, и тут же расслабившись. Аид замер — ну, он был хорошим любовником, и он знал, что Геркулесу не нравится секс после оргазма, так что он дал немного времени ему отдышаться, а после медленно вышел. Член прижался к коже под пупком, и Аид нетерпеливо провел по нему рукой. Хотелось кончить. Очень сильно хотелось кончить.       Геркулес едва пришел в себя, едва отдышался, как Аид схватил его за волосы и, сам присев на колени, притянул его лицо к своему члену. Геркулес, ничего не соображающий, послушно взял его в свою руку, а после обхватил губами головку. Сосать Геркулес, кстати, не умел совсем. Пытался учиться, видно, что от души все делал, но это было отвратительно. Годилось только на пару секунд до оргазма — как сейчас.       Аид толкнулся глубже в его рот, зажал его волосы, не давая отдалиться, и кончил, тихо простонав, закусив губу. Медленно вышел и посмотрел Геркулесу в глаза. Тот невинно моргнул и сглотнул. Аид, довольный, похлопал его по щеке и упал на кровать. Геркулес нервным движением вытер губы и неловко подполз к нему, заглянув в глаза.       Аид посмотрел на него в ответ, вскинув бровь.       — Ну, чего тебе?       Геркулес открыл рот, потом закрыл, снова открыл. И закрыл. И просто подобрался к нему под бок. Аид нахмурился и погладил его по спине, плечам. Посмотрел на него краем глаза — на плечи, руки, блестящую от пота кожу. Провел пальцем от одной родинки к другой, вырисовывая новое созвездие, и на миг даже задумался как-то. Любил он эти моменты после секса — тело такое приятно-расслабленное, а рядом лежит Геркулес, теплый и спокойный, дышит ему в шею, и пахнет от него счастьем, приятной заебанностью, утихающим желанием, преданностью пахнет.       Аид немного полежал, следуя от одной родинки к другой, и подумал: ну, в самом деле, не идиот же он совсем? Ему, конечно, все это совсем не нравится, но он должен признать: то, что между ними тут происходит не от слова «блядство». Что-то тут другое происходит. Просто потому, что Аид не стал бы трахаться ради того, чтобы просто… трахаться. В Геркулесе ему все нравилось, неловкость его до того карикатурная, что аж самому смотреть неловко, и глупость его детская. Нравился его юмор туповатый, самоотверженность нравилась. Все в нем ему нравилось.       Аид тяжело выдохнул.       — Ну что ты там хотел спросить? Спрашивай давай, пока я в хорошем настроении.       Геркулес поднял на него взгляд, еще немного подумал, а потом спросил:       — Ты же никогда не сделаешь мне больно?       Аид посмотрел на него, вскинув брови, а потом рассмеялся, откинув голову назад. Геркулес нахмурился, скинул его руку с себя и присел, уставившись на него вполне живописно-серьезным взглядом.       — Подумать только, из всех идиотских вопросов ты задал мне самый идиотский и еще с серьезным видом требуешь, чтобы я ответил!       — Да. Отвечай.       Аид отсмеялся и громко выдохнул, переведя дух.       — Не знаю, повезло мне с тобой или наоборот…       — Отвечай, Аид.       — Какие мы серьезные! У отца научился? Ты смотри, не все привычки у него хватай, а то в некоторых моментах твой папаша совсем не пример для подражания.       Геркулес посмотрел на него, злой, рассерженный, и отвернулся. Едва успел свесить ноги с кровати, чтобы поднять кусок ткани, некогда бывший ему хитоном, как Аид резко схватил его за руку и повалил обратно на кровать.       — Тебе напомнить, что уходят отсюда только тогда, когда я захочу?       Геркулес нахмурился и дернул руку — Аиду пришлось отпустить его, иначе пацан бы просто вывернул себе руку. Он тяжело выдохнул, посмотрел на то, как Геркулес неловко одевается, злой, напряженный, и только когда тот уже собрался к двери, Аид спросил:       — Зачем мне делать тебе больно?       Геркулес пожал плечами.       — Потому что ты такой.       — О, так вот какого ты обо мне мнения. Слушай, репутация хорошая вещь! Бежит впереди меня. Ты еще толком ничего не сделал, а уже— мировое зло. Надо бы это как-то монетизировать.       — Хочешь издеваться — найди кого другого.       — Ага, будешь идти, позови моих мартышек.       Геркулес кинул на него раздраженный взгляд и развернулся. Аид следил за ним, и, когда Геркулес уже положил руку на ручку двери — вполне себе уверенно, только тогда он       сказал:       — Я никогда не сделал бы тебе больно и без твоих обиженных надутых губ и оленьих глаз. Все понял?       Геркулес повернулся к нему, растерянно моргнул и так же растерянно кивнул.       Аид зевнул.       — Хороший мальчик. А теперь возвращайся в постель.       Он похлопал по месту рядом, и пацан, немного потоптавшись, неуверенно пошел к нему. Сбросил сандалии и хитон, и забрался на кровать. Аккуратно подполз ближе к Аиду, посмотрел в его лицо и спросил:       — Вот зачем ты такой?       — А ты думал, что я буду как все твои девчонки хлопать глазами и глупо улыбаться? Ну, это ты не по адресу.       Геркулес рассмеялся.       — У меня вовсе не было никаких девчонок.       — А как же та, из глины?       — А ты откуда ее знаешь?!       — О, я очень много о тебе знаю. Вот сегодня узнал, что ты та еще обиженная девчонка.       — Неправда. Ничего ты не знаешь.       Аид пожал плечами.       — Кто знает. Но я же не твой папаша. Я вроде это, адекватный, — протянул он, тяня последнее слово и следя за реакцией Геркулеса. Тот только рассмеялся и наконец-то лег обратно, успокоившись.       Аид растерянно погладил его по плечу, сдержав тяжелый выдох. Ну, стоило ожидать, что с этими вот травмированными мальчиками придется так тяжело. Таким уж точно гранат на завтрак не подашь без предварительных ласк и цветочного периода длинной в пять лет…       Ну ладно.       Аид никуда не спешит.