Былое

И вот вновь хранитель встречает огненный закат не в гордом одиночестве, сидя на холодных гладких ступенях алтаря, а в компании того, с кем раньше были соперниками. Впрочем, и сейчас они являются таковыми, но совершенно в другой и более мягкой форме, без неожиданных ссор или драк. Наклзу нужно с кем-то тренироваться изо дня в день, потому что бить очередное дерево и пинать собственную колонну носком ботинка не рационально. Но нашёлся тот, кто согласен приходить в свободное время и устраивать долгие, но интересные спарринги, и каждый раз что-то новое – новый удар, поворот событий, и счёт побед ведётся равный. Уставшие, довольные, с приятной ноющей болью в теле, готовые лишнее время посидеть вот так – на ступенях, смотря на заход Солнца, с полуулыбкой на губах. И хоть Шэдоу тратит на Наклза своё время, ёж сам утверждал, что ему нечем заняться и будет правильно приходить к ехидне, да скоротать время вместе. Не в одиночестве, как привык каждый из них. Чем-то они были похожи. Что-то у них было общее, что всё ещё поддерживает их общение, перерастая во что-то большее. Наклз смотрит на свои колени, поглаживая чао. Совсем недавно он нашёл яйца там, внизу острова. Так и не родившиеся чао могли погибнуть, так что хранитель решил приютить их у себя, заботясь каждый день и поддерживая в тепле. Этот же чао, похожий на него, с такими же дредами и моськой, вылупился раньше всех. Да и не был он в той мягкой корзиночке, что стоит возле Мастер Изумруда. Как-то Тейлз нашёл яйцо и подумал, что Наклз будет рад принять ещё одного будущего чао к себе на остров. Ехидна не была против, наоборот, он с радостью принял яйцо и проявлял заботу, пока в одно утро оно не треснуло, а через какое-то время оттуда не показалось маленькое красное личико. Совпадение или нет, но этот чао сразу же полюбил своего отца, то есть Наклза, как и сам хранитель того. С первого взгляда. И с тех пор совсем не расстаются. Зато не так одиноко, правда остальные яйца ещё не вылупились, но это не страшно, нужно время и терпение. Чао мирно спал на его коленях, пока рука в перчатке аккуратно гладила по голове. Сердечко над головой чао заставило Наклза улыбнуться, смутиться, а затем краем глаза посмотреть на Шэдоу. И всё же когда-то Наклз совсем его не увидит. В один день они оба пойдут по разным путям, разойдутся, не увидятся более. И так хотелось что-нибудь оставить после себя, чтобы Шэдоу помнил ехидну, помнил его улыбку и эти дреды, которые ёж любит трогать и которому разрешают в принципе прикасаться к иглам. — Держи. Шэдоу поднимает голову, смотрит на Наклза, затем опускает взгляд и рассматривает запястье. Оно было обвязано платком с геометрическими фигурками, красивый и не слишком яркий. Такой, который понравится любому. Обычно Наклз носит такое. И Наклз повязал его на руку ежа. Что-то здесь не так. Ведь разве будет друг отдавать что-то своё просто так? — Это подарок. Что? Шэдоу удивлённо смотрит на Наклза, пытается что-то сказать, но его тут же перебивают. — Ты...помнишь, о чём был наш последний разговор? Последний? Как будто это было вчера. Ах, точно, так оно и есть. Кивает, не отводя взгляда с фиолетовых глаз. Сейчас этот закат освещал и делал ярче радужку, красивее, завораживающее. — Мы говорили о нашем сходстве, и в какой-то момент ты упомянул, что единственное, что осталось у тебя от прошлого – это твои воспоминания. Так что... – Смущённо улыбается, а щёки начинают предательски полыхать ярко-красным. — Это заставило меня задуматься и... Здесь Наклз прерывается, жмурится, затем его взгляд становится каким-то грустным, улыбка приобретает чуть сероватый оттенок, но он не опускает плечи и хочет довести разговор до конца, как бы больно где-то в груди не было. — Я решил тебе сделать что-нибудь, что могло бы напоминать обо мне в будущем. Знаешь... – Пересиливает себя, смотрит в рубиновую радужку и мгновенно утопает в ней. — чтобы у тебя было что-то, помимо воспоминаний. Наклз отворачивается, опускает голову и смотрит на чао. Трудно осознавать, что ехидна не была бессмертной. Шэдоу же был, а значит, что в конце концов они не смогут более видеться. Сколько бы времени не прошло, Шэдоу выглядит молодо, в расцвете сил, в то время как они все постепенно теряют остатки жизни, и в далёком будущем никого не станет. Шэдоу же продолжит жить, видеть мир и дышать свежим воздухом. Знакомы они давно. Год? Два? Наверное больше. Наклз не хочет думать, что станет через десять, двадцать, тридцать лет. Доживёт ли он до тех времён. Трудно быть бессмертным, когда все, кого ты любил, постепенно уходят из жизни, оставляя после себя лишь воспоминания, горькие слёзы и душераздирающие крики перестать Всевышнего издеваться над судьбой. Шэдоу тоже не хочет думать о том, что будет через десятки лет. Зачем? Есть настоящее, есть только они вдвоём, и пока есть время, нужно жить. — Спасибо. – Улыбается, кивает Наклзу и любуется платком. На самом деле вещь красивая, Руж бы позавидовала. Они сидят в той же тишине, разбавляемой лишь мирным сопением маленького чао на коленках Наклза. Кстати о самом чао. — Как его зовут? Шэдоу так и не успел узнать, как зовут новоиспечённого друга Наклза. Надо бы и своего сюда привести, возможно, они бы подружились так же, как и Наклз с Шэдоу. Хранитель протягивает длинное «хм-м-м», задумчиво смотрит в небо и казалось, что Наклз так и не придумал имя своему чао, но... — Наклз-младший. О, да, Наклз был в своём репертуаре. Шэдоу усмехается, а затем тихо смеётся. Забавно. Что ж, этого стоило ожидать, но Шэдоу всё равно как мог незаметно умилялся. — Что? Что смешного? — Н-нет, ничего. – Выдыхает, приводя себя в порядок. — Извини. Красивое имя. Улыбаются друг другу, чтобы затем вернуть взор на закат. Только потом Наклз осознаёт, что только что произнёс Шэдоу, заливаясь краской от кончиков пальцев до самой макушки.