Там ветра летят, касаясь звезд - I

Дождавшись, когда улетят все родители, наконец вылезла из подполья съёмочная группа. Исинэ, увидев их, неожиданно смутились и спрятались за Россиэна, чем развеселили репортёров. — Они у нас интервью брали, — исинэ тихо пояснили рэрду причину их ухмылок. — Интервью?! У вас?! — Росс тоже ухмыльнулся, на что Скай обиделся и попытался удрать вместе с братом, но рэрд им не дал этого сделать. — И о чём же вас спрашивали? — Обо всём. Ну, что мы любим, сколько нам лет, не обижают ли нас папа Мири и папа Ю. Мы сказали, что не обижают, — поспешно сказал Скай, увидев сердитый взгляд Миризе. — А почему вы разговаривали с детьми без разрешения их родителей? — Росс нехорошо прищурился, разглядывая съёмочную группу. — Покажите полную запись! А вы не должны ни с кем разговаривать без разрешения вашего отца. — Папы Фе или папы Мири? — уточнил Скай. — Папы Фе, в первую очередь, — растерялся Росс, услышав необычное обращение исинэ к скраду. — Да? Папа Фе, а Росс правду говорит? — Правду. Мне и в голову не могло прийти, что вы решите дать… хм-м… интервью. — Но нас ничего и не спрашивали, только всякую ерунду. — Это не имеет значения, без меня ни с кем больше не разговаривать! — А папа Мири может разговаривать? — Может. — А папа Ю? — И папа Ю может. — Но не будет, — фыркнул Юалли. — А почему нам нельзя? — Потому что вы маленькие, и вас легко обмануть. Исинэ расстроились. — Показывайте запись, — велел Фе репортёрам. Досмотрев её до конца, все долго хохотали, потом Фе махнул рукой, мол, всё в порядке, и сквозь смех попросил скопировать запись для домашнего архива. Один из репортёров осмелел и подрулил к расслабившемуся скраду. — Мы хотели бы задать лично вам несколько вопросов… Отвечая на вопросы, Фе в основном отшучивался, но в то же самое время с удовольствием говорил об экспериментальных учебных программах, о специализированных центрах и подготовке наставников, особое внимание уделив повышению квалификации последних, их стремлению совершенствоваться. — Создавая учебные центры, мы преследовали цель разносторонне развивать детей и помочь раскрыть их способности, чтобы они нашли своё место в жизни, чтобы будущая работа доставляла им радость, а не была отягощающей обязанностью. Создавая такие центры, мы стремимся помочь малышам обрести уверенность в себе, проявить их таланты, научить жить в согласии с собой и окружающим миром, и не важно, кто этот ученик — рэрди или рэрд. Каждый из нас уникальная личность… — тут Фе сел на своего конька, об этой уникальности он мог говорить часами. Все, от репортёров до начальников и рэрди, слушали его с раскрытыми ртами, скрад умел и любил поговорить, легко завладевая вниманием любой аудитории. Росс потрясённо смотрел на скрада, он и не подозревал таких глубин его познаний. Поскольку пижонистый и несколько разгильдяйский внешний вид Фе многих сбивал с толку и отвлекал, так сказать, от содержимого, что, в свою очередь, играло на руку скраду, старающемуся не привлекать к себе особого внимания. — Папа Фе, значит, мы такие только одни? Похожих на нас нет? — Лин заинтересовался речью Зоргена. — Ну, почему? Похожие, может, и есть, но только похожие. А ваших копий, конечно же, нет. Мы все — индивидуальности со своими запросами и способностями. Тем мы и интересны друг другу, что мы — такие разные. У каждого из нас свои желания и стремления, мечты. И чем больше мы знаем, тем больше у нас возможностей во всём, именно это вы должны понимать. Наша цель — разносторонне развитая личность, которая принесёт пользу как своей семье, так и нашему обществу в целом! — Фе, тебе только в Объединённом Совете выступать! — сказал изумлённый его речью Райг. — Бесполезно, — отмахнулся тот. — Они слушают, но не слышат, смотрят, но не видят, проще действовать на более низком уровне, нежели иметь дело с Советом. Это я уже проходил! Они тебя слышат, только когда есть угроза их драгоценным жизням или их материальным ценностям. Тогда да, они и видят, и слышат, и делают всё, от них зависящее, причём достаточно оперативно делают. Поэтому мы и решили начать с самого нижнего уровня. Короче, каждый должен заниматься своим делом, и тогда будет всем нам великое-превеликое счастье! — закончил свое выступление скрад, криво усмехнувшись. И немного помолчав, добавил: — Понятно, что с проблемными детьми большинству учебных центров некогда заниматься, слишком много требуется сил и времени, да, собственно, и не надо. Вполне достаточно двух-трёх специализированных центров, но результат, поверьте мне, оправдывает себя! Таких детей не так много, но они есть в силу каких-то особенностей внутреннего развития организма. И мы должны им помочь, ибо далеко не всегда сами родители это понимают, считая нашу работу блажью. Лично для меня каждый успех моего ученика — радость. Меня всегда охватывает гордость, когда я вижу своих бывших подопечных, ставших успешными рэрдами и рэрди, всеми уважаемыми и вносящими свой вклад в общее дело развития нашего общества. — Зорген нашёл удивительные слова, которые заставили дрогнуть моё сердце. Я надеюсь, что это интервью увидят и услышат все те, кому не всё равно! Даже если об этом задумается всего несколько рэрдов, значит, Фе сказал это не напрасно. — Зир не смог промолчать после столь проникновенной речи скрада. — Можно ещё вопрос, наставник Ферехт? Скажите, что-нибудь в вашей жизни изменилось с тех пор как выяснилось, что вы — Изменённый? Ведь для таких, как вы, существ не характерно подобное поведение. Изменённые не очень-то и стремятся вливаться в нашу жизнь, а, тем более, что-то в ней менять. — Пожалуй, нет, не изменилось, к моему большому облегчению и радости. Похоже, для окружающих меня сам факт не имеет никакого значения, огромное всем им за это спасибо! Для меня это явилось открытием. Главное изменение — внутри меня, мне больше не надо ловчить и хитрить, скрывая свои знания в попытке их объяснить, я стал самим собой, ну или почти самим собой. Какое имеет значение, Изменённый я или нет? Главное — у меня есть желание приносить пользу, помогая там, где можно помочь. Хочу сказать в надежде, что меня хоть кто-то услышит, — за каждым Изменённым стоят огромный жизненный опыт и так необходимые всем нам способности и умения. Мы помним все наши и чужие ошибки и можем помочь вам избежать подобных ситуаций. Мы помним давно и благополучно всеми забытое, но чрезвычайно нужное. Мы — вечная память и совесть великой Империи. Повторяю, не важно, кто есть кто, главное — стремление этого существа приносить пользу, и грех не воспользоваться этим. Навряд ли вы пустите это в эфир, но мне очень хочется донести до всех вас эти слова. Мы — не враги, мы — друзья и соратники, вам не нужно нас бояться. Мы — не монстры. Понимаете, мы такие же, как и вы, но с искалеченными душами. Попробуйте представить себя в чужом теле, что испытали бы вы на нашем месте?! В первую очередь, это чувство вины перед хозяином тела, мы же неосознанно у кого-то отобрали это тело! Как смотреть в глаза его близким?! Как сохранить себя, свою психику и не сойти при этом с ума?! Большинству Изменённых, особенно в самом начале, требуется серьёзная психологическая помощь. Некоторые из нас так и не смогли выйти из депрессии, кто-то покончил с собой… На самом деле это страшно, это не зависит от нас самих, мы не знаем, почему выжили конкретные личности, и по какому принципу выбираются тела для заселения наших душ, почему вообще это происходит… Мы можем об этом лишь догадываться. Подумайте об этом. Пожалуйста. Мири и Юалли прижались к Фе, успокаивая его, а исинэ молча вцепились в штанины своего папы Фе. Тот ласково погладил своё семейство, чмокнув в носики. — Думаю, вас пора отвезти домой. *** Нового ученика группа встретила настороженно, но обстановку разрядил Баст, вцепившийся мёртвой хваткой в Форса. Он его весь день дёргал, тормошил, о чём-то расспрашивал. Форс терпел-терпел и наконец взорвался! — Отстань от меня, липучка-колючка! — Не отстану! Ты почему не хочешь с нами разговаривать?! И тут Форс расплакался. — Ты что плачешь? Мы же хотим просто узнать тебя получше, хотим дружить с тобой! — П-п-правда, дружить?! — Конечно, правда! Мы — дружные, один за всех и все за одного! Скажите ему, ребята! Маленький рэрд вытер слёзы и неуверенно улыбнулся. — Со мной никто никогда не хотел дружить. — А мы хотим! А ты с кем будешь жить? — Не знаю, — растерялся Форс. — Он со мной будет жить! — уверенно заявил Тари. — А рэрди не должен спать в одной комнате с рэрдом! — наперебой заговорили все. — Фе, — к наставнику подлетел возмущённый Тари, — Баст говорит, что нельзя спать в одной комнате рэрди и рэрду! — Ну, вообще-то, действительно, так и есть, не рекомендуется. А что тебя это так взволновало? — Я хочу, чтобы нам с Форсом дали комнату! Правда, Форс? — И Тари дёрнул маленького рэрда. Тот никогда не сталкивался с такими энергичными, напористыми и уверенными в себе рэрди и молча кивнул, со всем соглашаясь. Фе качнул головой. Он прищурился, словно разглядывал что-то, и согласился. Мальчики быстро обустроились в новой пустующей комнате крыла, принадлежащего их группе. Им помогали все. Потом Фе помог перетащить нераспакованные вещи Форса. — Ты чего так много набрал, словно в поход собрался? Форс засмущался. — Ну, там… коврик… Мне его папа дал, чтобы ногам было тепло. — У нас тут всегда тепло, — признался Фе, — мы включаем обогрев полов, когда начинает холодать, но я не «против». Доставай свой коврик. — Спасибо! Мальчики надо мной смеялись, но я не виноват, что у меня ноги мёрзнут! Фе помог ему расстелить вручную сплетённый коврик с декоративным орнаментом и разложить многочисленные вещи. Там были даже две статуэтки, которые скрад поставил на личную полочку мальчика. — Если хочешь, я тебе какой-нибудь цветочек привезу и на окно поставлю. Ты какие больше любишь — цветущие или просто с листиками? — чисто интуитивно спросил Фе. — И те, и другие, — Форс посмотрел на наставника счастливыми глазами, впервые столкнувшись с тем, кто понял и принял его таким, какой он есть. — Отец не любит цветы, он от них чихает. У нас даже в саду их нет, а мне так нравится возиться с цветочками. Поэтому я люблю к дедушкам ездить в гости. — Мы с тобой вечером слетаем и выберем тебе цветы. Хорошо? — А… а мне можно тоже цветочек? — застенчиво спросил Тари. — Можно. Ближе к вечеру рядом с комнатой Фе выстроились все желающие иметь на подоконниках цветы. Фе их оглядел и тихо засмеялся. — Давайте сделаем так — завтра утром мы проведём небольшую экскурсию по моему саду. Вы будете внимательно меня слушать, смотреть и выбирать. Потом вы мне нарисуете понравившиеся цветы, и мы сделаем выставку ваших рисунков, повесим их в общем коридоре. А сейчас мы устроим традиционные вечерние чтения! Они устроились в просторном холле нового здания прямо на расстеленном на полу ковровом покрытии и погрузились в очередной увлекательный выдуманный мир. — Всё, пора спать, а завтра, как всегда, я продолжу, — улыбнулся Фе, закончив читать и разглядывая холл, полный учеников всех четырёх классов и их наставников. — Да, хорошая задумка, — сказал Сан. — Мне нравится! — Ха, если бы всё было так просто! Потом Фе будет каждого пытать, чтобы высказал своё мнение о прочитанной книжке! Вот увидите, они ещё будут обсуждать главных героев! — засмеялся Син. — Всё, будьте уверены, теперь все будут вечерами торчать здесь. Это раньше скрад только со своими занимался, у нас группы раньше в разных корпусах размещались и по вечерам не пересекались, а теперь поневоле участвовать в его забавах будут все четыре группы! У него всегда очень насыщенная программа, вроде ничего особенного он им и не даёт, но пользы от таких занятий немало. Райг и Сан переглянулись, изумлённые, но ничего не сказали. Поздно вечером Фе прошёл по комнатам своих учеников, кому поправил одеяло, кого погладил по голове. Подойдя к Форсу, он нагнулся и тихо прошептал. — Не переживай, всё будет хорошо. — А если у меня не будет получаться? — Такого не может быть, обязательно всё получится. Может, сначала не очень хорошо, но с каждым разом будет получаться всё лучше и лучше. Спи, малыш! Завтра будет новый день, новые радости и открытия, завтра ты обязательно узнаешь что-нибудь необычное и интересное. Спи. Успокоившийся Форс закрыл глаза и стал уплывать в страну сновидений.