fire // watch me.

      — джейк-а, малыш, — голос хисына звучит ласково и по особенности нежно, но усталость в совокупности с небольшой тревожностью после долгого перелёта, все ещё присутствующей даже спустя полтора часа от выхода из аэропорта, сделала своё дело.       браво, джеюн совсем не стоит на ногах.       он чуть ли не виснет на плечах тяжело дышащего хисына, в руках которого под напряжением дрожит ключ от выделенного им номера. ли кажется, что джеюн уже сопит на его плече, поэтому довольно быстро оставляет всяческие попытки разбудить его, пропихивая внутрь вместе с чемоданами. где-то под ухом слышится недовольное мычание, и хи чувствует, что никак не может сдержать улыбки, сначала просто прижимая парня к себе, а затем и вовсе поднимая его на руки и относя в сторону большого дивана, расположенного прямо посреди обширной гостиной.       — нет, хисын, я же просил не поднимать, ну же, — джеюн пытается увернуться, несильно пихая старшего в плечо, но, кажется, только из побуждений вежливости, потому что в следующую секунду он мгновенно расслабляется в любимых руках и утыкается замёрзшим носом в чужую приятно пахнущую дорогим парфюмом шею.       — вот так, мой хороший, — ли усаживает его на диван парой лёгких движений, влюблённо заглядывая в чужие сонные глаза, — давай я сделаю тебе чаю, ладно?       хисын постепенно переходит на шёпот, мягко обволакивая все помещение своим присутствием, заставляя джеюна в секунду покрыться мурашками и чуть ли не задрожать всем своим телом, от такой долгожданной близости старшего.       если бы кто-нибудь несколько лет назад сказал ему, что сейчас, став участником популярной корейской группы, что уже забавно для реалий того австралийского джейка, он будет днями пропадать в разных студиях и танцевальных залах, он бы рассмеялся этому человеку прямо в лицо. он считал что такого никак не могло быть, ведь: «вы вообще видели, как я танцую?». но сейчас происходящее не кажется ничем, кроме настоящей действительности, напоминая о себе несильной, но ощутимой болью где-то в колене после очередной изнуряющей тренировки и рифлеными мышцами пресса, которыми джеюн тайком от всех любуется по утрам. ну или просто наивно полагает, что остальные мемберы не замечают этого через приоткрытую дверь.       как бы банально и очевидно это не звучало, жизнь джейка круто повернулась с появлением в его жизни стажировки, а вместе с этим и все прочие его предубеждения, касающиеся самой кореи в целом, людей, населяющих ее и, конечно же, не обойтись и без небольшого разочарования закулисьем большого мира популярности, а именно неожиданный факт того, то здесь в первую очередь нужно работать, часами наращивая свой опыт в уже упомянутых залах. а это немного не то, что себе представлял тринадцатилетний джеюн, во время семейного просмотра больших телевизионных шоу.       впрочем ничего из этого не привлекло бы джейка настолько, если бы не любовь хисына в качестве «приятного бонуса», как любит выражаться сам джеюн, но на самом деле — единственное, что спасает его в тяжелые будни и скрашивает его (теперь не) одинокие выходные. никто из них не знает, когда и как начались их отношения, но джейку упрямо кажется, что, если он и находил старшего немного отпугивающим по началу, но подсознательно он был готов и даже ждал того, пока хисын с ним заговорит. сейчас мысль о том, что хи когда-то мог казаться ему отпугивающим разлетается в голове немного смущенным смешком, в особенности в контексте того, что он видит перед собой: не менее уставший после продолжительной поездки хисын заваривает ему его любимый травяной чай, который они всегда таскают с собой, потому что «хисына, а вдруг мы не найдём его там?».       ли будто чувствует ход мыслей младшего, ну или просто чувствует чужой смущённо-очарованный взгляд, потому что почти сразу же оборачивается, привычно приподнимая брови, мол что ты там уже задумал. джейк тушуется слишком быстро и резко, мгновенно покрасневшим то ли о холода, то ли от стеснения носом утыкается в высокий ворот своей тёплой ветровки. в руках сразу появляется телефон и джейк даже немного хмурится, стараясь придать себе и своему «делу» невероятно занятой вид, однако это не вызывает в хисыне ничего, кроме умиленной усмешки, поэтому он снова возвращается к своему делу.       вонни       ну как вы там? устроились?       22:15       вонни       ауу       22:17       вонни       джейк, не делайте вид, что вы       спите, я все равно не поверю       22:17       джеюн всегда улыбается с такого гиперопекающего яна, поэтому и этот раз не стал исключением, так как губы мгновенно вытянулись в тонкую полоску усмешки. хисын, как кажется джейку, очень вовремя заканчивает с приготовлением чая, чей аромат, между прочим, так приятно разливающийся по комнате, уже давно успокоил разбушевавшиеся нервы шима, так что он вполне энергично ставит телефон на журнальный столик, аккуратно опирая его о древесинную вазу, нажимая на красную кнопку записи.       — добро пожаловать в семейный видеоблог, да, дорогуша? — джейк смеётся очаровательно, блестящими глазами смотря на старшего, а именно на то, как красиво его губы тронула ответная улыбка, и на то, какими аккуратными движениями хисын оставляет на столе горячую чашку.       — меня память подводит или несколько минут назад ты сопел на моем плече?       хисын машет в камеру, не совсем понимая смысла данного видео, но уже привыкший к тяге младшего снимать и фотографировать все вокруг. несмотря на то, что в это «все» зачастую входил и сам хисын, — у джейка был целый альбом в галерее с полутысячи фотографий хисына, где не было ни одной одинаковой, — ли находил эту привычку очаровательной, в особенности, когда видел с какими светящимися глазами джейк показывал ему свои сокровища.       — чонвон попросил репортаж, — джейк переводит взгляд в камеру и подтягивается ближе, незатейливо почесывая макушку, — ну не то, чтобы он попросил, но думаю он будет рад. правда, вонни?       джейк корчит несуразную гримасу, которую никогда бы не отдали на всеобщее обозрение в виду практики защиты прав айдола, а хисын, кажется, уже не помнит себя от смеха, обнимая джейка сзади, непроизвольно прижимая его к задней спинке дивана. джеюн держит телефон в руках и улыбается хисыну через экран.       — хи, поцелуй меня, а, — он поднимает голову, носом тыкаясь в хисынов подбородок, оставляя лёгкий поцелуй на чужой шее.       ли гнёт брови в недоумении, подозрительно косясь на все ещё включённый экран, но не сдерживается перед просящим щенячьим взглядом юна, медленно опускаясь ниже и, наконец, мягкими губами соприкасаясь с джеюновыми. осознание того, насколько этого не хватало в виду постоянных перелетов и прочих дел, связанных с промоушеном, бьет мелкими электрическими разрядами где-то в кончиках пальцев, пока джейк льнет ещё ближе, неприятно стукаясь со старшим зубами, однако никто из них не обращает на это должного внимания. руки хисына прохладными ладонями ползут ниже, забираясь куда-то под воротник, расстёгивая куртку и снова прилегая к шее, несильно ее сжимая. джейку хватает одной секунды, чтобы облегченно выдохнуть от внезапного ощущения свободы после жаркой одежды, чтобы почти сразу же почувствовать вяжущее ощущение возбуждения где-то внизу, но хисын, будто это предчувствуя, отстраняется, оставляя недовольного джейка без полюбившихся губ, но все также поглаживая его по вытянутой шее.       джейк делает снимок и улыбается, стараясь скрыть ненасытное разочарование, утешая себя только тем, что просто так старшего он уже точно не отпустит.       — вот такую карточку я бы и себе под чехол положил, у тебя такие красивые руки, хен, — джеюн улыбается, разглядывая получившуюся фотографию, прекрасно зная какой эффект оказывают подобные слова на его старшего, — как думаешь, энджини бы это понравилось?       джейк смеётся со своей же глупой мысли и слышит тихую усмешку где-то справа от собственного уха, отчего его улыбка становится немного нервной, а дышать от таких распаленных выдохов хисына становится тяжелее.       — оставь свои развращенные фантазии у себя в голове, ладно? — несмотря на серьёзный тон старшего шим чувствует чужую улыбку и, обожемой, мягкий поцелуй куда-то в шею.       — а сам то? — джеюн делает рискованный шаг и чувствует что язык заплетается под таким негласным давлением старшего, — может отпустишь уже или ты так меня удушить пытаешься?       джейк соврёт, если скажет, что подобный расклад, а именно чужие длинные пальцы, так правильно сжимающие и несильно царапающие нежную кожу на его шее, его не устраивает. он любит заботливого хисына, днями и ночами, окружающего его тёплом и улыбками, но тот хисын, который рядом с ним сейчас и которого он к большому сожалению застаёт так редко, буквально сводит его с ума, заставляя желать его целиком и полностью, дышать от одного касания старшего к другому.       — нет, я слишком люблю твою шею, — хисын принимает игру переглядывания через экран и смотрит на теперь уже совсем крошечного в его руках джейка из-под приоткрытых век, с каждой минутой все сильнее обвивая его тело пытливыми руками, — и в особенности мои руки на ней.       джейк не выдерживает и протяжно стонет, прикрывая глаза и вытягиваясь вверх, когда чувствует чужие зубы где-то в зоне оголенной острой ключицы. хисын кусает не предупреждая, в который раз заставляя джейка ловить звёзды, плывущие перед глазами. шим выгибается до жути неестественно, но не менее красиво и теперь тяжесть, сковывающую низ живота чувствует ли, улыбаясь тому, как быстро получил нужную реакцию.       — мне понравилось целоваться с тобой вот так, — хисын кивает в сторону ещё светящейся в полумраке фотографии, — повторим ещё раз?       задыхаясь от мысли о том, что он наконец-то может получить, что хотел, джеюн кивает слишком активно, в который раз вызывая у хисына немой восторг от того, каким послушным бывает его мальчик в такие моменты. пока ли обходит диван, запись уже мгновенно оказывается включена заново, а джейк отстраняется аж на самый конец дивана, чтобы старший поскорее удобно расположился.       «нет, ну вы только посмотрите на него», — думается вдруг хисыну, когда он, поправляя на себе смятую футболку, замечает почти хищный блеск в глазах младшего.       — давай, иди ко мне, малыш, — ли вызывающе стучит по собственным коленям, а шиму несколько раз повторять не нужно.       он, хоть и немного суетливыми, но все же очень аккуратными и грациозными движениями оказывается верхом на хисыновых бёдрах, чувствуя каким приятным теперь ощущается простое трение возбужденного члена о ткань собственных джинс. он выгибается почти так же, как и в первый раз, тяжело выдыхая и прижимаясь ближе к телу старшего. на улице темнеет, ровно также и в глазах от накатывающего новыми волнами возбуждения, поэтому он слабо видит хисына, замечая лишь его тёмные омуты, сверкающе вглядывающиеся в его собственные.       то положение, в котором они находятся сейчас, есть то, чего очень давно хотели оба, поэтому требовалось его как можно долго растягивать. джейк медленно, немного дрожащими руками, обхватывает чужие плечи, позволяя хисыну подвинуть его немного ближе, шумно вздыхая от приятных ощущений, теперь ещё более пьяно выглядывая чужие глаза, мысленно благодаря судьбу за то, что ли все же видит его не так чётко, потому что чувствует, что по-любому провалился бы на этаж ниже от стыда.       но хи и такого джеюна вполне хватает, чтобы в красках понять степень чужого возбуждения, такого же сильного как и его собственное. заигравшись, первостепенной целью ставя стремление раззадорить и подразнить младшего, хисын понимает, что совсем забыл о себе, чувствуя как в брюках постепенно становится все теснее.       джейк, определённо понимая, что он с хисыном делает и какую реакцию в нем вызывает одним своим присутствием, не сдерживает гордой ухмылки, размеренно двигая бёдрами. трение, создаваемое подобными движениями, сносит крышу обоим, поэтому постепенно неторопливые размашистые движения перерастают в что-то более хаотичное и сумасбродное, и джейку кажется, что он вполне смог бы кончить вот так просто целуясь с хисыном.       старший, хоть и абсолютно разделяя подобные мысли шима, имел все же немного другие планы на эту ночь, протягивая руки к чужому темно-коричневому лонгсливу и стягивая его с чужих широких плеч. джейк чувствует несильные порывы ветра из за приоткрытого окна, что заставляет его поежится, однако в следующую секунду он уже снова оказывается обвит чужими горячими руками.       — ты такой красивый, котёнок, — ли немного отстраняется, чтобы увидеть разгоряченное лицо не ожидавшего джейка в бликах единственного включённого, но весьма тусклого ночника.       — только не останавливайся, прошу.       ли хмыкает, снова ненадолго припадая к чужим покрасневшим губам, чтобы потом спуститься ниже и оставить мокрую дорожку из поцелуев и красных отметин, пока наконец не добирается до отвердевших от холода и возбуждения сосков, почти сразу же отхватывая каждый из них губами, выбивая из полуоткрытых губ шима глухой протяжный стон. хисын перемещает руки на плавно двигающиеся ягодицы джеюна, несильно сжимая их и хрипя куда-то в чужую грудь, чувствуя как крышесносно ощущаются чужие движения.       шим, распаленный и одурманенный таким присутствием хисына, чей запах размеренно заполняет почти всю комнату, постепенно заполняя и ноздри, а потом вообще весь организм джеюна. он тянется руками к чужой, совсем тонкой футболке, — за что он бы обязательно хисына наругал, если бы не положение, в котором находится, — но очень быстро оказывается остановленным мертвой хваткой хисыновых рук за собственной спиной.       за пеленой утопающего где-то в животе возбуждения, джейк чувствует, как старший постепенно ведёт бёдрами, очень скоро подстраиваясь под чужой ритм, вдруг резко останавливаясь, заставляя юна в страхе распахнуть глаза, но очень быстро успокоиться, чувствуя только чужие приятные руки на своей ширинке.       — приподнимись немного, — хисын звучит слишком ласково и нежно, но одновременно горячо и властно, и джейк чувствует, что мог бы сделать абсолютно все, что ли скажет, — хороший мальчик.       господи.       одним резким движением с джейка снимают джинсы вместе с бельём, чтобы потом так же быстро бросить его податливое и уже совсем ватное тело обратно на собственные бёдра. ощущения абсолютно нагой кожи ощущаются совсем по-другому для них обоих, поэтому оба находят чужие стоны в глубоком поцелуе, а хисын все же позволяет чужим рукам добраться до собственной ширинки.       джейк улыбается заговорщически, похлеще мартовского кота, несильно прикусывая чужую мягкую губу и плавными движениями изучающих рук, сопровождаемых мокрыми поцелуями, спускается ниже. старший довольно быстро справляется с собственной футболкой, немного помогая джеюну с брюками, отбрасывая их в общую кучу с вещами. он громко выдыхает, когда чувствует долгожданную свободу, но вдруг давится воздухом, когда ощущает чужой юркий язык на собственном члене. джейк одаривает резвой ухмылкой, а после заглатывает головку, отрывисто проходясь по всей длине замёрзшей кистью, обостряя и без того яркие ощущения. постепенно наращивая темп, шим берет уже полностью, заставляя хисына выгнуться и издать непонятный ему самому хриплый, почти беззвучный рык.       хи разлепляет глаза и отыскивает где-то в темноте затуманенный взгляд джейка, укладывая широкую ладонь на чужую макушку, зарываясь в мягкие шелковистые волосы, несильно их оттягивая, чтобы потом и вовсе прижать чужую голову, часто подмахивая бёдрами. джейк почти справляется, откашливаясь лишь когда его высвобождают из крепкой хватки и подтягивают выше, награждая терпким поцелуем, возвращая руки на две упругие половинки.       уже не стесняясь непозволительно громких стонов, джеюн тяжело дышит, носом утыкаясь в выемку между ключицей, чувствуя как чужие влажные пальцы скользят в разгоряченную дырочку, терпеливо растягивая тугие стенки. хисын продолжает кусаться, иногда между вздохами улавливая касание чужих губ. постепенно количество пальцев увеличивается, сменяя по началу неприятно жгучие ощущения таким долгожданным чувством наполненности.       — пожалуйста, перестань мучать меня, хен, — юн хнычет куда-то в хисынову макушку, все также извиваясь на чужих бёдрах.       — я лишь пытаюсь помочь тебе, милый, — хисын чувствует степень разгоряченности своего младшего, поэтому не упускает возможности подразнить его ещё немного, хоть и сам понимает, что такими темпами, надолго не хватит и его.       — ты поможешь мне, если сейчас же трахнешь меня, ли хисын.       тихий и хриплый смешок старшего эхом разлетается по комнате, хоть и кажется немного нервным от переизбытка ощущений. джейк немного смещается, стараясь быть к с парню как можно ближе.        — ты готов, малыш?       — да, я.. — джейк не договаривет, прерываясь на громкий стон, когда чувствует чужую руку на своей шее, а после резким движением оказывается притянутым ближе, чтобы почувствовать хисыновы губы где-то за ухом, — подожди, хисын, дай я отключу.       отстранившись немного, джейк тянется к журнальному столику, чтобы остановить запись, однако вдруг оказывается остановленным крепкими руками, снова прижимающими его ближе.       — оставь это, юни.       джейк гнёт брови в усмешке и правда готовиться сказать что-то язвительное, хорошо зная, как сильно это дразнит старшего, но хисын входит больше половины, хитро и продуманно затыкая чужой рот рукой. джеюн кусает пальцы хи и выгибается в пояснице, откидывая голову куда-то назад, теперь полностью расслабляясь в любимых руках. хисын смотрит заворожённо, как в темноте постепенно проявляются так быстро сменяющиеся эмоции на лице джеюна и он не сдерживается, обхватывая чужое лицо руками и утягивая джейка в очередной поцелуй.       позволив джеюну привыкнуть к ощущению заполненности и чувствуя, как вскоре он и сам постепенно начинает подмахивать бёдрами, хисын берет инициативу в свои руки, удерживая джейка на весу, крепко сжимая чужие ягодицы и размашистыми движениями входя в него почти до основания. хи достаточно быстро находит нужный угол, прекрасно понимая это по пронзительному стону джейка и по тому, как крепко его плечи сжимают длинные пальцы джеюна.       постепенно наращивая темп, хисын стонет от джеюновой узости, крепко обхватывая его поперёк талии и ощутимо проходясь по чужим бёдрам упругой ладонью. джейк вскрикивает, топя протяжные стоны в чужих губах. это на вряд ли можно было бы назвать поцелуем, но хотелось просто быть ближе, как можно больше соприкасаясь влажными телами, совсем неважно как и правильно ли.       чувствуя, что старший постепенно сбавляет обороты, джеюн аккуратно перенимает инициативу, теперь крепче обхватывая чужие плечи и, соприкасаясь лбами, плавно двигается на чужом члене, свободной рукой царапая нагретое тело короткими ноготками. хисын, теперь почти полностью освободившись от ответственности, уделяет внимание чужим ключицам, венкам на вытянутой шее и покрытым алыми пометками плечам.       чувствуя приближающуюся разрядку, хисын отстраняется, ненадолго оставляя младшего с недоразумением и недовольством в глазах, пока перемещает его ближе к спинке дивана, поднимаясь на ноги и заходя сзади. джеюн носом утыкается в мягкую мебель, сильно выгибаясь в спине, когда чувствует размашистые движения старшего, срываясь на крик и несильно прикусывая собственные ладони. хисын тянет парня на себя, мягко соприкасаясь грудью с его влажной от напряжения и рельефной спиной, подбородком тыча куда-то в область плеча, чувствуя, что сам уже не в состоянии сдерживаться. накрывая чужой член ладонью, ли старается подстроиться под собственные толчки, ощущая дрожь в ногах и руках, всеми силами желая доставить как можно больше удовольствия всхлипывающему джеюну в его руках.       — хен, пожалуйста, — джейку в очередной раз кажется, что ещё никогда в жизни ему не было так хорошо, хоть и ловит себя на подобной мысли каждый раз во время близости с хисыном.       джейк кончает с тихим «я люблю тебя», частично оставшимся на его обветренных губах, а после крепко сжимает руку хи, когда слышит разливистый низкий стон на своём ухе, вместе с ощущением стекающего по его влажным бёдрам семени. джейк почти сразу же валится на мягкий диван, утаскивая за собой и хисына, глупо улыбаясь и устало хлопая глазами.       — ты не ответил мне, хен, — джейк даже и не старается выглядеть жалобно, расплываясь в довольной улыбке, поглаживая чужую впалую щеку, чувствуя мягкий поцелуй на своих пальцах.       — о чем ты? — хисын моргает часто, не способный даже двинуться лишний раз от постепенно накрывающей усталости.       джейк немного приподнимается, укладывая руки на чужой широкой груди, наблюдая как на лице хисына медленно расплывается сонная улыбка.       — ладно, хисын-а, нам нужно пойти в душ, прежде мы ляжем спать, так что давай поднимайся, — джеюн тушуется так, словно и не было всего того, что между ними произошло.       он аккуратно тянет старшего за руку, утаскивая его в ванную, дверь которой находит исходя из интуиции, удивительно попадая с первого раза. хисын зевает громко, немного жмурясь от резкого непривычного света.       — эй, джеюна, — хисын улыбается, снова притягивая к себе смущённого джейка за руку и целуя в лоб, — я тоже тебя очень люблю.