Шаг навстречу

      Преподаватель устало потер глаза. Трудный день медленно, но неизбежно подобрался к темной половине. Поскорее бы отправиться домой, забраться под плед, съесть горку имбирного печенья, выпить крепкой настойки из листьев краснухи. Он быстро примет зачёт у студента и наконец-то расслабится. Преподаватель прочитал имя последнего экзаменуемого и призадумался — то ли радоваться, то ли грустить. Быстренько с последним студентом не получится.       Хоть домой и хотелось очень, но выпал преподавателю отличный шанс расспросить студента поподробней о расе людей, так как принимает он зачет по «Общей теории разнообразия видов». Предмет этот предполагает изучение и человеческой расы. Более полугода назад этот студент выиграл конкурс на работу в далеком мире человеческих существ.       Эльфенку несказанно повезло, вот только вместо положенных семи дней задержался он на полгода. Скандал в связи с этим случился нешуточный: кого-то уволили, кого-то лишили заработка на месяц. В общем, гудел весь университет. До незапланированного приключения эльфенок был совершенно не выдающимся студентом, а после стал знаменитостью. Ведь он первый эльф, кто долго прожил среди людей, вернулся целехоньким и даже умом не тронулся.       — Эльтанафей, расскажи о жизни среди людей. Как тебя приняли? — Преподаватель откинулся на спинку стула, принял непринужденное положение, устал за день лицо строгости держать.       Студент заметно погрустнел, съежился весь, нахохлился. Видимо, что-то нехорошее вспомнил.       — Расскажи об особенностях жизни человеческой, — поспешил изменить вопрос преподаватель. — Расскажешь о том, чего я не знаю, поставлю зачет и высший балл по экзамену.       Эльф заметно воодушевился — высокий балл по «Общей теории разнообразия видов» ему точно нужен. Конечно, повышенная стипендия к которой стремится большинство студентов, требовала владения главным предметом в совершенстве.       — То, что вы рассказывали на занятиях, все правда. И равнодушие к себе подобным, и жадность, и одержимость дорогими предметами. Редко, но встречаются отзывчивые и бескорыстные.       — Это я знаю, — перебил в нетерпении преподаватель. — Что-нибудь еще можешь рассказать?       Эльф отвел глаза, задумался, явно решал стоит ли преподавателю раскрывать особенную информацию.       — Есть кое-что интересное, но связано не с людьми, — Эльтанафей неожиданно перешел на шепот, — связано с расой, о которой нам запрещено говорить.       Преподаватель не поверил своим острым ушам. Студент сейчас нарушит установленный несколько тысяч, а может и сотен тысяч лет назад запрет и расскажет, пусть даже невероятно захватывающее, но расскажет о тех, чье название нельзя произносить ни при каких обстоятельствах.       — Я познакомился с одним из них. Нас тянет друг к другу. Вы не поверите, но наказания не последует. Не страшно произносить слово обороте…       Студент не успел договорить, как встревоженный преподаватель закрыл его рот рукой. В тот же миг яркий шар вспыхнул в его голове, глаза ослепили разноцветные всполохи света, пронзительным звоном заложило уши и тело сжалось до плотной точки. Он качнулся от ошеломляющих все органы чувств ощущений и удачно приземлился в мягкое кресло, а не на жесткий стул. Вокруг шумели голоса. Кто-то громко выкрикнул:       — Воды! Быстрее несите воду!       Кто-то расталкивал, окружившие его незнакомые фигуры, и причитал:       — Расступитесь же, дайте воздуха.       — Уважаемые коллеги, собрание окончено. Директор будет отдыхать, — строго сказал женский голос и незнакомые лица начали таять перед глазами, словно в дурном кошмаре. Кто-то поднес воды, и женский голос тихо спросил:       — Алексей Матвеевич, как вы себя чувствуете? Голова не кружится? Виноват ваш трудоголизм. Возьмите пару дней отдыха, а сегодняшнюю проблему я улажу. — Незнакомка настойчиво толкнула ошалевшего эльфа обратно в кресло. — Отдохните, я машину с шофером вызову. За руль не пущу, и точка!       Эльф на удивление понял ее речь, но абсолютно не понял, кто она такая. Рубашка с ярким пятнистым рисунком, похожим на шкуру зверей, обитающих в человеческом мире и еще в парочке подобных реальностях, облегала ее плотное тело. Тонкий кусок ткани чуть прикрывал широкие бедра. Не знал он об эльфийской моде ничего, но глаза то у него точно есть. Не видел эльф подобной одежды в своем мире.       Сон или явь? Жадно поглощаемая им вода — мокрая и холодная, значит происходящее не снится. Не попадались ему в книгах описания перемещения между телами вот так спонтанно, да еще и в другую реальность. Чтобы оказаться в человеческом мире ритуал обязателен. А оказаться в теле человека это, вероятно, вообще что-то из запрещенного.       Но несмотря на отсутствие ритуала и здравого смысла, факт оставался фактом. Очутился он в теле некоего Алексея Матвеевича, проживающего на планете под названием Земля, в данный момент населенной людьми.       Моментально не сойти с ума от невероятного осознания помогло ему, во-первых, то, что он эльф. Эльфы его мира имеют представление о множественности миров и возможности перехода между ними. Во-вторых, являлся он уважаемым преподавателем «Общей теории разнообразия видов» и о расе человеческой знал достаточно. Знания эти и помогут адаптироваться к новым условиям и безусловно выжить в жестокой человеческой среде.       Алексей Матвеевич наверняка после перемещения испытывает панику, страх, возможно, обезумел от ужаса. Хоть бы этот человечишка не испортил репутацию идеального преподавателя, безупречного эльфа. Эльф то со своей стороны максимально вживется в образ. Что же в данный момент происходит в его мире?       В мире эльфов в этот момент Алексей Матвеевич благополучно переместился в тело эльфа и удивленно смотрел на давнего знакомого. Именно с этим эльфенком несколько месяцев назад исчез его младший кровный брат Влад.       — Фей? Что ты тут делаешь? Или лучше спросить, что я тут делаю? — Алексей убрал руку от лица эльфенка.       — Уважаемый … Альвин Хельгун, я вас не понимаю, — озадаченно ответил студент.       — Как ты меня назвал? Кто я?       — Альвин Хельгун, преподаватель по «Общей теории разнообразия видов» в учебном заведении уважаемого Росмула второго, — отрапортовал Эльтанафей растерянно.       Алексей спешно ощупал лицо, посмотрел на пальцы и присвистнул.       — Ого! Изящные и длинные! Я, действительно, в теле эльфа?       Моментально не сойти с ума от невероятного осознания, помогло ему, во-первых, то, что он не простой человек, а оборотень. Его жизнь уже сама по себе достаточно необъяснима и загадочна. Во-вторых, он вожак стаи, лидер. Привык он в трудных ситуациях не впадать в панику, а быстро анализировать, просчитывать, делать выводы. Перемещение в тело другого существа вызвало интерес, а не безумие.       — Вы кто? — спросил не на шутку испуганный студент.       — Фей, это я, старший кровный брат твоего ненаглядного Влада. Или вы уже не вместе?       — Мы вместе, — ответил уверенно Фей. — По-настоящему вы?       Алексей кивнул.       — Выходит я переместился в тело твоего преподавателя, а он в мое. Надеюсь, он не оставит меня без работы и не наживет ещё больше врагов. Этот эльф… как его? Нормальный?       — Альвин Хельгун уважаемый, умный, строгий, достойный эльф и …       — Достаточно, я понял. Достойный значит… Живет один или с семьей?       — Не уверен, но кажется семьи у него нет, — ответил студент.       — Где живет знаешь?       Фей отрицательно помотал головой.       — В учительской хранятся дела преподавателей, можно там посмотреть.       — Вот и ты мне помог, как я тебе когда-то, — сказал Алексей и улыбнулся. — А теперь веди к брату! *****       В его ситуации очевидно виноват студент Эльтанафей. Хотя почему общение с ним закончилось перемещением в человеческое тело является загадкой. Но загадку эльф решит, ведь не просто так он занимал должность преподавателя важнейшего предмета. С малых лет интересовался Альвин традициями, жизнью и обычаями других рас. Он восхищался драконами — сильными и свободными существами. Он испытывал симпатию к оркам, ведь придерживались они строго одной традиции всю жизнь. На Земле он никогда не был и не имел опыта общения с людьми, но знал о них многое, чтобы относиться безразлично.       К сожалению, в некоторых пространствах существовала и та раса, которую он боялся. Боялся до сковывающего тело ужаса, до вшитого в каждую клетку всеобъемлющего страха. Те, о ком не стоит говорить, в человеческом мире не живут. Эльф выживет, достойно отработает роль человека и найдет способ вернуться в мир эльфов.       Человеческий дом эльфу понравился. Просторный и удобный. В каждой детали чувствовался вкус и большие деньги. Только выглядел дом необжитым, верно, хозяин бывал здесь редко. В спальне, в гостиной, на кухне — эльфа встретила тишина. Человек живет один — это к лучшему. Близкие, наверняка бы, заметили подмену по изменившейся походке, речи, по заметным лишь им деталям.       Альвин зашел в ванную и впервые увидел в зеркале нового себя. На него удивленными глазами смотрела мечта. Острые скулы, изящный нос, темные волосы. Но не мечтал он оказаться на месте своей мечты. Перед ним стоял мужчина, о котором грезил эльф одинокими ночами, когда стыдливо прятался под одеялом, тяжело дышал и ласкал свой мужской орган. Он видел именно эти глаза, когда представлял на себе суровый взгляд. От взгляда трепетала, томно ломалась, выкручивалась и мечтала о свободе его стыдливая часть.       Увиденное потрясло, всколыхнуло больше, чем факт перемещения. Он будет видеть мечту в зеркале. Он будет спать, есть, ходить на работу в теле своего идеала. Он словно примерит на себя каково это быть тем, о ком мечтаешь. Можно ли назвать его перемещение удачей? Наверно нет, поскольку не мечтал он стать мужчиной мечты, а хотел его рядом. Альвин жадно рассмотрел каждый сантиметр сильных рук, широкой груди, восхитительного лица и буквально уговорил усталое тело отлипнуть от зеркала.       Даже усталость и потрясения, выпавшие за день, не нарушат ежедневные ритуальные действия. Сначала расслабляющая ванна, потом стакан теплого молока, чтение книги и, конечно же, сон. Книги в доме отсутствовали, молоко невероятно малой трехпроцентной жирности, было неожиданно приятным на вкус. Он лег в чужую кровать и, несмотря на строго выполненные ритуальные действия, предполагающие крепкий и здоровый сон, долго не мог заснуть. Он прикасался к новому лицу, трогал непривычно короткие волосы, рассматривал новые руки и не верил, что способен отчетливо видеть в темноте.       Утром приехал водитель, и железная человеческая повозка быстро доставила в высокое стеклянное здание. Альвин твердо решил — жизнь человека не разрушит и погрузится в ее существенную часть — в работу. По дороге в кабинет, вчерашняя строгая блондинка подробно описала произошедший пару часов назад неприятный инцидент. Из рассказа о сложной ситуации с грузом «н» в городе «Н» понял он, что компания доставляет грузы в разные точки земли. С его умом и сообразительностью разобраться в обязанностях будет несложно.       Альвин выслушал помощника и попросил принести отчеты о деятельности компании за пару лет, свое дело, а также дела приближенных сотрудников. При общении говорил мало и вел себя сдержанно. Справлялся ли он с ролью — судить рано. Первые трудности начались после обеда. В кабинет без стука вошел один из сотрудников. Занимал он должность заместителя директора по развитию. Альвин раз пять перечитал его инструкцию, но так и не понял, какую конкретно пользу Тимур Олегович приносит компании.       — Привет, волчара! — бросил приветствие Тимур.       Эльф дернулся от запрещенного слова волк, но поспешил взять себя в руки и уверенно кивнул. Хоть и трудно, но в этом мире информация, касающаяся волков и оборотней, не запрещена.       — Идешь вечером к котятам? — спросил замдиректора, чем вызвал у эльфа замешательство, переходящее в легкую панику.       Альвин, разумеется, представления не имел, что за котята такие. Возможно, речь о детенышах милых пушистых животных, обитающих в человеческом мире. Ему уже посчастливилось наблюдать несколько экземпляров возле своего нового дома. Немного помедлив, эльф отказал в предложении.       — Не иду, плохо себя чувствую.       — Да, совсем бледный. Вчера панику навел нешуточную. Ты, друг, быстрее выздоравливай, а то знаешь — в стае стремительно происходят перемены. Чуть дал слабину — уйма желающих вызвать на бой.       Эльф неуверенно кивнул.       — Прислать котят домой? — не отставал друг-сотрудник.       — Не надо, — настойчиво отказал эльф.       Человек разочарованно пожал плечами и наконец-то покинул помещение.       За изучением документов день пролетел быстро. Управление компанией не казалось сложным делом. Он точно продержится несколько месяцев так, чтобы с компанией ничего катастрофического не произошло.       Вечером Альвин поспешил в дом Алексея Матвеевича, подальше от многочисленных сотрудников, чрезмерно заботливой помощницы, чужих обязанностей. Спешил он скрыться от непонятного разговора о котятах, о неизвестной ему стае, о бое на который могут вызвать. Спешил он снять маску и побыть в одиночестве, стать собой.       Эльф налил молока, исполняя ежедневный ритуал. Он успел сделать глоток, а дом наполнился звонкими голосами.       — Алексей Матвеевич, забросили нас, позабыли!       — Тимур ключи от дома дал. Попросил о вас позаботиться.       Два молодых человека в яркой и необычной одежде вошли в гостиную. Один из них, не дожидаясь хоть какой-то реакции на появление, повис на шее Алексея Матвеевича. Второй шустро слизал молочную дорожку с нижней губы, замершего в растерянности эльфа, и ловко подхватил уже летевший на пол стакан молока.       — По максимуму оторвемся. И в хвост и в гриву, — кокетливо сказал паренек, все еще держась за шею эльфа.       Альвин окончательно растерялся. Не понимал он о чем идет речь, и коротко ответил:       — Нет. Я устал и приболел.       — Тимур предупредил, что будешь больным притворяться. Котятки болезнь быстро излечат, — сказал другой паренек и оба захихикали.       Альвин тоже почему-то улыбнулся, понимая к чему «котята» его склоняют. Вот только таких «котяток» не надо. Его первостепенные задачи — выжить и не подставить настоящего хозяина тела.       Но «котятки» оправданий слушать не желали. Эльфа спешно посадили на диван. Незаметно в руке его появился стакан с прозрачной жидкостью.       — Что это? — спросил Альвин встревоженно.       — Лекарство. — Улыбнулся один из «котят» и направил руку со стаканом ко рту эльфа.       На Альвина неожиданно навалилась усталость. Усталость от необходимости притворяться кем-то другим, усталость от непонимания, почему произошло перемещение и почему именно с ним. Эльф не смог оказать сопротивление настойчивому парню. Прозрачная жидкость слегка щипала за язык, была приятна на вкус. Альвин сделал глоток и больше не смог самостоятельно встать с дивана. На это и рассчитывали ночные гости. Они разделили остатки жидкости на двоих. Сняли с эльфа халат за секунды, и сами разделись быстро.       Перед глазами Альвина мелькали обнаженные тонкие фигуры, где-то отдаленно звучал смех. Происходящее могло быть сном, если бы не прикосновения их холодных рук. Все могло показаться фантазией, бредом от выпитого напитка, если бы не реальные ощущения возбуждения. Расплывалось возбуждение радужными волнами по телу. Как когда-то давно в детстве видел Альвин разноцветные волны от радуги, что отразилась в зеркальной поверхности озера.       Альвина тогда поразило увиденное. Будто подсмотрел он это явление в другой реальности, ведь в его мире не может быть столь чарующей красоты. Воспоминание из далекого детства принесло в теперешний день абсурдность. Он и сейчас будто смотрит на происходящее с кем-то в другом измерении, подсматривает чужую жизнь. А может он всегда был Алексеем Матвеевичем, а жизнь эльфа ему приснилась? И почему именно сейчас навязчиво лезут мысли об оборотнях? И мысли эти открывали дыру в груди. Привычную, безграничную, одну такую уникальную в бесконечной вселенной. Пустоту эту он мастерски научился заполнять. Заполнять тем, что такого же всеобъемлющего размера — своим страхом к оборотням.       В полузабытьи видел Альвин, как два парня ласкали языками его возбужденный член, поочередно заглатывали глубоко в горло, соревновались, кто примет глубже. Долго целовали и облизывали его нечувствительные к прикосновениям соски, пытаясь получить от Алексея Матвеевича хоть какой-то реакции.       А дальше началось безумие. Альвин хотел бы навсегда забыть эту ночь, но вцепилось увиденное и прочувствованное намертво в память. «И в хвост и в гриву» — оказался не специфическим оборотом человеческой речи, то оказалось настоящей правдой. У каждого из «котят» появились пушистые светло-серые хвосты. Гибкие тела их в некоторых местах покрылись редкими серыми волосиками, на шее нежный пушок, на голове волчьи уши.       Его новое тело горело от необъяснимого жара, будто миллионы иголок разом впивались, проникали под кожу, в мясо, в кости. Когда один из полузверей обнажил клыки и укусил эльфа за шею, от знакомого, всеобъемлющего страха тот потерял сознание.