Я круче!

      Широкие пространства с высокими потолками. Настолько высокими, что в самые углы свет даже не проникает. Темнота на базе может быть опасна.       — Потом освещу на всякий случай, — отмахивается хозяин дома и ведёт гостя дальше.       Огромная комната круглой формы с несколькими ярусами, идущими вдоль стен. Даже не комната, а пространство, потому что вместо потолка наверху виднеется голубое небо.       И всюду сундуки. Огромное количество сундуков. Если заполнена хотя бы половина из них, то это уже можно назвать богатым запасом ресурсов.       Они идут дальше и останавливаются на развилке. От основного коридора расходятся ещё два, не менее широких и, кажется, тоже полных углублений, различных сундуков и инструментов. По центру помещения брошено несколько шалкеров, видимо, с неразобранными ресурсами.       База не отличалась архитектурной изысканностью или эстетичным декором, но это была впечатляющая база, масштабная. Как раз подходит человеку, который вознамерился стать «крутым».       — Ну как? — Пугод с довольным видом обернулся к гостю.       — Неплохо, неплохо. Над интерьером ты не заморачивался, — ровным голосом ответил Модди, вспоминая, что его собственная база внутри всё ещё абсолютно голая.       — Главное, функциональность!       — А вход так и останется?       — А что с ним?       — Ну там яма в полу около, и вообще дверей нет.       — Ну, — Пугод немного стушевался. — Я потом что-нибудь там придумаю. Зато у меня уже есть ферма наростов! — он вновь воодушевился и повел гостя по одному из боковых коридоров.       Миновав пару поворотов, они вошли в комнату, также отделанную деревом.       — Молодец. — Тоном человека, который ни капельки не впечатлен.       — Если нужно, можешь брать у меня. Ты ведь ещё вроде не сделал ферму. — Пугод деловито похлопал по сундукам.       — Окей. Ладно, мне ещё надо к Обси за грязью заскочить. — Модди развернулся к выходу.       — А? — растерялся Пугод. Друг не провел у него и пяти минут, как уже собирается уходить.       — Через пару часов зайду, — бросает Модди и отвлекается на собственный инвентарь.       — Я собирался в это время пойти в шахту, мне надо… — начинает Пугод.       — Ты же будешь здесь? — Модди оборачивается у выхода из комнаты и ждет ответа.       — Да, конечно. — Пугод натянуто улыбается, но собеседник словно и не замечает этого.       — Тогда до скорого.       — До скорого, — тихо отвечает Пугод, когда Модди уже вряд ли слышит ответ. Настроение почему-то хуже некуда.       Он выходит в коридор, осматривает потолок, стены, и взгляд теперь цепляется только за изъяны. Здесь неровно сундук стоит, дерево плохо обтесано, угол стены вышел кривой. Всё стало каким-то некрасивым. Слишком грубым, слишком пустым и даже не функциональным вовсе. База действительно так себе, реакция Модди понятна.       В следующий раз будет круче, думает Пугод.       Однако в следующий раз всё повторяется.       — У меня уже почти стак алмазных блоков!       — Круто.       — Конечно круто! — Пугод воодушевленно хлопает в ладоши. — А у тебя как? Ты вообще в шахты ходишь? Ни разу не видел тебя за этим занятием.       — Нечасто. Делаю ферму рогов, — Модди почему-то хмурится.       — А ресурсы и всё такое? Многие уже накопали алма-а-азов вообще-то, — тянет Пугод.       — А зачем мне? — отвечает Модди.       — Ты что, завидуешь?       — С чего бы?       — Да-а-а, ты завидуешь, — уверенно отвечает Пугод и победно ухмыляется, словно нашел то самое слабое место.       Модди громко вздыхает.       — Я не завидую. Просто мне действительно пока незачем много алмазов, а в будущем ферма рогов принесет мне гораздо больше, чем если бы я ходил в шахту в это время. Сейчас у меня меньше, но это долгосрочная инвестиция, — объясняет он с видом опытного человека. У него как-то всегда выходит говорить вещи так, что только по выражению лица и интонации ты понимаешь, что Модди рассказывает что-то умное и вообще ему виднее. Это почти на всех работает. На Пугоде тоже, хотя он и знает эту особенность.       Он думает, что время, проведенное в шахтах за добычей ценных ресурсов, действительно не было таким уж полезным. У него никаких долгосрочных инвестиций пока нет.       И потом повторилось ещё раз.       — Хей, я сделал ферму шерсти!       — Круто.       — Если нужно, можешь пользоваться.       — Я уже у Кролика позаимствовал.       И ещё.       — А у меня уже есть элитры!       — Да, у меня тоже.       — Я тут над жителями пошаманил так, что они теперь книги для зачарований почти за бесценок готовы отдавать.       — Здорово.       — Я улучшил ферму опыта, теперь она выдает ещё больше за час.       — Неплохо.       — У меня теперь самая большая ферма тростника!       — Круто.       — Я тут один проект задумал, типа игру, розыгрыш.       — Какое-то казино?       — Нет, это ведь уже было. Намного круче!       — Ну класс.       А потом Пугод больше ничего не рассказывает.       Всегда соглашается, если Модди зовет куда-то, например, залутать данж, сходить к кому-то на базу, но первым больше ничего не предлагает. И даже домой к нему перестал заглядывать.       Модди сначала старается не замечать этого, убеждает себя, что ничего не изменилось, что это совпадения и между ними всё по-прежнему хорошо. Но постепенно это становится навязчивой мыслью. Вот и всё.       Спустя пару недель затишья со стороны Пугода, Модди проходит по спавну. Вечер. Свет идет только от фонарей и факелов, расставленных тут и там. У одного из зданий неожиданно оказывается очень оживленно. Минимум десяток человек, а может, и половина населения Майншилда. Он останавливается на небольшом расстоянии и рассматривает здание.       Модди его видит впервые. Оно небольшое. В дымчатых тонах, с красными и желтыми акцентами. Постройка в особенном стиле, свойственном одному конкретному человеку.       — Хей, Модди, привет! — кричит Кактус и приветственно машет рукой. — Тоже участвуешь? Давай скорее сюда, сейчас уже буду объявлять итоги.       Модди хочет спросить, в чем это он участвует, но вдруг даже на таком расстоянии замечает, что все собравшиеся держат в руках небольшие бумажки. Он понятия не имеет, что это значит. В этот момент из здания выходит Жираф и останавливается у перил на террасе здания.       — Сегодня я буду один. Пугод себя не очень чувствует.       Модди разворачивается и торопливо уходит. Сбегает.       Чувство, что друг не посвятил его в свой новый проект, неприятно скребет внутри. Вдобавок, Пугод, возможно, заболел, а Модди и знать об этом ничего не знает. Очень неприятно скребет внутри.       Теперь и Модди перестает звать куда-либо Пугода первым. Они пересекаются в общих компаниях, перебрасываются поверхностными фразами при случайных встречах, стараются изображать прежних хороших друзей, когда Жираф снова затягивает их обоих в какую-то авантюру. И скорее всего, никто действительно ничего не замечает. Только между ними теперь нет прежней дружбы.       Ещё примерно через пару недель Модди не выдерживает. Отбрасывает гордость, ждет, пока наступит ночь, и идет на спавн. Словно вор, оборачивается по сторонам. Не хочет, чтобы его заметили. Наконец между постройками возникает та самая — одноэтажное дымчатое здание.       Дверь не заперта, так что, обернувшись напоследок и убедившись, что он на улице один, Модди проскальзывает внутрь.       Всё внимание сразу же приковывает ярко оформленная стена напротив, в центре которой стоит выбрасыватель. Над ним ряд ламп, из которых горят только две. Похоже на систему, отчитывающую время. Модди решает разобраться в природе механизма, однако по пути он замечает сундук у другой стены, над которым висят таблички.       «Розыгрыш в воскресенье».       «1 билет = 15 алмазов».       Лотерея.       Просто лотерея.       Модди отходит от табличек и отворачивается в другую сторону. Яркие цвета помещения вдруг начинают резать глаза. Он расфокусировано смотрит на выбрасыватель. Мысли роятся, не успевая оформиться во что-то осмысленное, сменяют друг друга так быстро, что в какой-то момент в голове становится абсолютно пусто.       Он не знает, сколько простоял, тупо глядя на выбрасыватель. Модди, наверное, продолжил бы так ещё какое-то время, если бы за спиной вдруг не раздался легкий кашель, такой, которым обычно привлекают внимание. Он вздрагивает и оборачивается.       О нет.       Пугод.       Модди и не слышал, как он вошел, настолько глубоко ушел в себя. Пугод ничего не говорит. Черт знает, о чем он думает, большая часть лица, как всегда, скрыта шляпой, что в последнее время начало раздражать именно по этой причине — по внешнему виду мысли Пугода не угадать. Модди впервые не уверен, что его собственное лицо не выдает нежелательных эмоций.       А ещё впервые не знает, о чем говорить с вроде как одним из лучших друзей.       Ситуацию спасает Пугод.       — Тоже хочешь поучаствовать? Для друзей скидок нет, прости. — Отшучивается, но в голосе слышна неловкость. А ещё говорит он как-то странно, Модди даже не может подобрать слово. Растягивая слова? Медленно? Лениво?       — Я просто… мимо проходил. — Такая нелепая ложь.       — Понятно. — Пугод делает вид, что поверил, потому что поверить по-настоящему он точно не мог. Это же такое клише.       Он делает несколько шагов вперед и встает рядом с Модди. Не так близко, как они стояли бы раньше. Но ближе, чем в последние недели. От этого что-то внутри на секунду замирает, то ли от облегчения, то ли от ещё большего напряжения, потому что Модди думает, что как прежде может уже и не быть.       Снова неловкое молчание.       — Лампы отсчитывают дни? — На этот раз бессмысленным вопросом обстановку пытается разрядить Модди.       — Да, — тянет Пугод, а потом продолжает чуть живее. — Я придумал более компактную схему с таймером, кстати. Пойдем покажу.       На втором шаге в направлении механизма Пугода немного ведет. От Модди это не ускользает. Затем они подходят к двери, ведущей в зону, скрытую от глаз участников, и всё встает на свои места.       Пугод не может попасть в замочную скважину. Через какое-то время Модди больше не может наблюдать за этими страданиями, перехватывает ключ и вставляет его, но не поворачивает.       — Ты что, пьян?       В голосе ни капли осуждения. Вообще ничего. Пугод бы и рад ответить отрицательно, но это неправда. А вот правда некстати очень хотела вырваться наружу, и речь не об алкоголе. Поэтому, чтобы не сболтнуть лишнего, он просто отвечает:       — Да.       Модди поворачивается к нему и убирает руку от ключа.       — Ты же не пьешь вроде.       — Вообще-то пью.       — Я не про праздники.       — Ну… Выходит, теперь пью.       И опять тишина. Только сейчас Модди действительно есть что спросить, и вопросов столько, что он не знает, с чего начать. В итоге вместо всего этого вороха вырывается совершенно другое:       — Ты не рассказывал про лотерею.       — Вообще-то рассказывал, — как будто обиженно отвечает Пугод.       И тут наконец Модди понимает — действительно рассказывал. Или хотя бы пытался.       Я тут один проект задумал, типа игру, розыгрыш.       А он в очередной раз отмахнулся прохладной похвалой, даже не удосужившись спросить, в чем суть проекта.       Модди абсолютно не знает, что ответить. Пазл в голове начинает складываться. Пугод перестал ему что-либо рассказывать, построил проект, не посвятив в детали, и, видимо, примерно в это же время обзавелся пагубной привычкой. Только Модди абсолютно не понимает, что это значит. Крохотная надежда снова просыпается где-то в сердце, сколько бы он ни душил её до этого.       — Ты… Ответь мне на один вопрос, почему ты перестал со мной общаться? Как раньше.       — Как раньше… — задумчиво тянет Пугод. А в следующую секунду вдруг порывисто снимает шляпу и смотрит прямо, нешироко улыбаясь. — Разве не ты это начал? Это ведь тебе перестало быть интересно со мной общаться.       — Это не так. С чего ты вообще взял?! — резче, чем хотел, возмутился Модди.       — То есть это не ты явно давал понять, что тебе неинтересно всё, что я говорю?       Молодец.       Здорово.       Неплохо.       Круто.       Ну класс.       И всё таким равнодушным тоном.       — А знаешь что, Модди? Мне уже всё равно.       В следующий миг Модди чувствует прикосновение к своим губам и не сразу понимает, что произошло, пока не видит напротив крепко зажмуренные глаза. Пугод отстраняется почти сразу, делает шаг назад и смотрит прямо в глаза. Модди понимает, что должен что-то сказать, но не может. Пугод так редко ходит без шляпы, даже при самых близких друзьях, поэтому он не в силах отвести взгляд от янтарной радужки.       Пугод не выдерживает, горько улыбается и отворачивается, начиная идти к выходу. Модди тут же догоняет и крепко обнимает со спины, утыкаясь в изгиб шеи и не давая уйти. Не сейчас. Другого шанса уже не будет.       Пугод замирает и, кажется, перестает дышать.       — Так значит это… — начал Пугод, подбирая слова. — Типа… ну, это такое утешение или… взаимно?       Модди в ответ пробурчал «да» ему в шею.       — Это был вопрос с «или».       — Да. Второе.       — Это как-то странно, — нерешительно проговорил Пугод. — Ты ведь и правда вел себя как-то не так в последнее время.       — Вообще-то это ты начал. Бегал вокруг и хвастался, какой ты крутой, — возразил Модди. Из-за того, что он буквально дышал в шею, слова звучали глухо.       — Подожди-подожди, тебя что, это задело? — Пугод встрепенулся и, наверное, подскочил бы на месте, как иногда делал, если бы его не держали крепко чужие руки. — Но я не понимаю. Ты боялся, что я действительно круче?       — Ты ещё пока не круче.       — Эй, вообще-то круче! Явно круче!       — Просто не хотел, чтобы ты перестал считать меня… — Модди замялся. — Черт, как глупо это звучит. Не хотел, чтобы ты перестал считать меня крутым из-за того, что сам стал круче. — Модди хотелось плеваться от переизбытка слова «крутой» в их диалоге, но кажется, именно к нему всё медленно, но верно сводилось.       — Ахренеть, то есть ты решил, что я общаюсь с тобой только потому, что ты крутой? — от удивления голос Пугода стал выше.       — Конечно я понимаю, что это не так, — пробурчали в ответ.       — Тогда в чем дело?       Пугод скорее почувствовал, чем услышал, тяжелый вздох — шею обожгло горячим дыханием.       — Да, я решил, что ты общаешься со мной только потому, что я крутой.       — Модди, у меня нет слов, чтобы выразить, какой ты дурак! Нет, я просто в шоке! Это типа… типа, блин, я правда даже не знаю, как это описать! — На какое-то время Пугод замолчал, а затем уже тише добавил. — Я ведь тоже не просто так начал стремиться стать круче и всё такое. Хотел впечатлить тебя. Чтобы ты увидел, что я тоже многое могу.       Пугод замолчал, и Модди только ощущал руками, обнимающими в районе груди, как он часто дышит. На какое-то время они снова застыли в тишине. Только теперь она не давила, не была неловкой. В этой тишине каждый из них словно физически чувствовал, как пробивается окончательное осознание — то, что ещё вчера казалось концом, на самом деле оказалось началом. То, что казалось безразличием и хвастовством — чем-то большим. Чем-то, что ещё страшно называть, но уже нестрашно обозначить будущим. Общим будущим.       — Ты просто не умеешь говорить о чувствах, да? — нарушает тишину Пугод.       — Сказал тот, кто решил показать чувства тем, что будет круче. — Пугод догадывается, что Модди улыбается, по шевелению его бороды, которое чувствует на шее.       — Предлагаю ввести табу на слово «крутой» и его производные.       — Поддерживаю.       Они ещё несколько минут простояли вот так. Завтра может быть снова неловко, хотя теперь природа смущения будет другой. Послезавтра может быть первый настоящий поцелуй. Через неделю придется думать, как устроить интересное свидание другому. Но всё это потом, сейчас есть только тот самый пик, который называют счастьем.       — Модди?       — М-м-м?       — Ты меня задушишь.       — А от тебя алкоголем несет. — Модди сжимает только крепче.