***
В следующий раз, когда я напилась, уже перешагнула свое совершеннолетие. Выпускной должен был стать одним из самых счастливых событий в моей жизни, но сразу после получения диплома мой парень из колледжа сказал: — Думаю, нам следует расстаться. Я полагала, мы движемся к свадьбе. На вечеринке было много алкоголя и, я не сдерживала себя — настроение у меня было просто ужасное. К тому времени, как я нашла укромный уголок на заднем дворике, купленная мной бутылка водки уже была полупустой. Я, наверное, по меньшей мере раз десять проиграла в голове наше расставание, и каждый раз по моему лицу начинали вновь катиться слезы. Рик сказал, что я слишком замкнута. Что не чувствует себя нужным. Он спросил, любила ли я его когда-нибудь по-настоящему. Я провстречалась с ним три года, как он мог сомневаться в моих чувствах? Твои глаза могут быть такими жестокими. Я скривилась после очередного глотка — терпеть не могла водку. — Твоя взяла, Король Гоблинов, — пробормотала я, доставая телефон из кармана. Я не помнила, чтобы брала его с собой, но я была слишком пьяна, чтобы сильно задумываться об этом. Я огляделась и, убедившись, что рядом никого нет, прошептала: — Хотела бы я, чтобы Король Гоблинов поговорил со мной по телефону прямо сейчас. Раздались помехи, прежде чем на другом конце связи зазвучал богатый баритон. — Итак, Сара, чем обязан удовольствию от этого «пьяного звонка»? — С чего ты взял, что я пьяна? — А разве это не так? — я представила, как он поднял бровь. — Нет… — Ты так очаровательна, когда хмуришься. Я чуть не выронила телефон. — Ч-что? Ты можешь меня видеть? — Конечно, — Джарет осклабился, — всю тебя, моя прелесть. Да как он только может! Эдакая злодейская сволочь! Я показала ему язык: — Ты просто сумасшедший извращенец! Его глухой смех завибрировал у моего уха. — Едва ли это истина. Ты, кажется, хотела что-то обсудить, хотя, смею заметить, не в состоянии вести осмысленный диалог. — Я хочу знать, почему ты думаешь, что я жестока, — мой голос предательски задрожал, новая волна слез подступила к глазам. На другом конце провода повисла долгая пауза, и если бы я не услышала усталого вздоха, то подумала бы, что он собирается снова отключиться. — Кажется, я предлагал продолжить этот разговор, когда ты протрезвеешь и повзрослеешь. Сейчас я не вижу ни того, ни другого, — Джарет помолчал, а когда заговорил опять, голос его стал тише. — Правда в том, что тебя не интересует, почему я считаю тебя жестокой. Тебе нужны ответы на твои собственные душевные страдания — те, которые не имеют ко мне ровно никакого отношения. Из меня вырвался легкий всхлип. — Откуда ты знаешь? — Видимо потому что я сумасшедший извращенец? Я засмеялась, хотя по моим щекам текли слезы. — Именно. — Сара, вот ты где! — Мэнди с Джессикой подбежали ко мне. — О нет, — простонала Джессика, беря мою бутылку. — Надеюсь, ты не выпила все это одна? Я оттерла глаза и кивнула на свой сотовый. — У меня была компания. Из телефона раздался хриплый смешок. — Это я? Мэнди сощурила глаза: — Кто это? — Никто, — на всякий случай я прижала телефон ближе, — просто друг. — С привилегиями? ¹— уточнил Джарет. — Нет! — вскричала я. — Ты действительно извращенец! Мэнди взяла мой телефон. — Ты ведь не с ним разговариваешь? Не с тем придурком, который напичкал тебя?! — Может быть… — Сара! — Джессика укоризненно потрясла головой. Мэнди поднесла телефон к уху и, прежде чем я успела отвратить непоправимое, обрушилась на Джарета: — Я не знаю, кем ты себя возомнил, приятель, но ты не можешь просто налететь, когда у Сары разбито сердце, и воспользоваться ее положением! Так что отвали от нее, понял? Она сделала паузу, прислушиваясь на мгновение, после торжественно вернула мне мой мобильник: — Готово. У меня душа ушла в пятки. Одно дело, когда говорила с Королем Гоблинов я — он не имел надо мной власти, — но совсем другое, когда это делала моя разгневанная подруга. — Женщины такие истеричные создания, — посетовал Джарет. — Не злишься? — С чего я должен злиться? Знаешь, у вас, смертных, есть поговорка, которую я очень люблю: «Не злись, поквитайся». Мои пальцы сжались. — Только попробуй. — Думаю, нужно послать твоей подруге подарок. — Нет, даже не смей! Джессика и Мэнди настороженно уставились на меня. — Что плохого в маленьком презенте? — оскалившиеся в хищной ухмылке неправильные зубы опять предстали передо мной. — Ну, до скорого Сара. Как всегда — было приятно поболтать. — Нет, подожди! Я перевела взгляд на своих подруг — обе недовольно скрестили руки на груди, — отвернулась и прошептала: — Спасибо, что поговорил со мной. — Мне было скучно, а ты меня развлекла, — его тон был небрежен, и через несколько мгновений Джарет добавил, — однако Ричард был прав. Мое сердце сжалось от неприятного предчувствия. — Ты никогда не любила его — не так, как он того заслуживал. До твоего следующего «пьяного звонка», Сара, — на этом связь оборвалась. Из моих глаз вновь хлынул поток слез, потому что Король Гоблинов сказал правду — я была жестока.***
В следующий раз когда я позвонила Королю Гоблинов, не то чтобы была пьяна — просто в расслабленном состоянии. Я сидела в баре с бокалом пива — третьим. Сегодня должен был состояться девичник, но и Джессика и Мэнди не смогли придти. Двухлетняя сестра Джессики заболела, а жених Мэнди обрадовал ее, вернувшись домой из командировки на день раньше. С Днем рождения меня. Я вздохнула. Нужно было возвращаться домой, с девчонками можно было отпраздновать и в другой вечер, но я чувствовала себя слишком паршиво, чтобы идти куда-то, несмотря на все веселье, окружающее меня в баре. После четвертого бокала я поняла, что мне нужна компания. Открыв мобильник, я понадеялась, что он ответит, хотя с последнего звонка минуло уже несколько лет. — Я желаю, чтобы Король Гоблинов… Не успела я закончить, как телефон бесцеремонно выхватили из моих рук. Я развернулась, готовая отругать наглеца, но гневные слова так и застыли на моих губах. — Подумал, что на этот раз нам лучше встретиться визави. Я уставилась на мужчину передо мной, что являлся Королем Гоблинов и все же им не был. Он выглядел как смертный человек, но с волосами гораздо короче, светлыми и немного спутанными, одетый в обычную людскую одежду. Прислонившись к стойке бара, он ухмыльнулся и бросил обратно мне мой сотовый. — Приветствую, Ваше Величество. — Я похлопала по соседнему сиденью. — Не желаете присоединиться? — Почему бы и нет? — он полупожал плечами. — На данный момент я свободен. Когда он уселся на барный табурет, я помахала бармену. — Четыре пива для моего друга, он должен наверстать упущенное, — я посмотрела на Короля Гоблинов, и тот одарил меня рассеянной полуулыбкой. — Так значит оба мы должны быть пьяны, — понял он и на мой кивок сказал, — однако обязан предупредить, у меня высокая терпимость к алкоголю. — А у меня нет, — усмехнулась я. Логика подсказывала, что не стоит позволять лишнего в присутствии Короля Гоблинов, но нутром я чувствовала, что бояться было нечего. — Это мне отлично известно, — он взял одну из бутылок пива, которую бармен поставил перед нами, и поднял. — За старых врагов и новых друзей. Я чокнулась своей бутылкой с его и отпила немного. Джарет же за один приём умудрился осушить половину. — Он действительно считает, что умеет петь? Этот… человечишка? — спросил он, прежде чем сделал еще один изрядный глоток, — долго еще терпеть эти завывания? — Сегодня вечер блюза, в честь моего дня рождения, — я обхватила бутылку ладонями и отвернулась от испытующего взгляда Джарета, — и одиночества. — Где твои подруги? Стало быть, они — компания получше, чем твой бывший противник. — Ты мой друг, — я почти толкнула его локтем, но вовремя одернула себя. Внезапно атмосфера стала неловкой. Я прикрыла свое смущение, отпив из бутылки. — О, кстати, Мэнди очень понравился твой маленький подарок. Бесспорно, любая женщина оценит, если ее любимый красный джемпер постирают вместе с белым бельём. Джарет, определенно довольный собой, ухмыльнулся. — Никому не дозволено оскорблять корону без последствий. — Кроме меня, — слова вылетели прежде, чем я успела о них подумать. Джарет наклонился, внимательно изучая мое лицо — кажется, я покраснела. — Точно подмечено. От его пристального взгляда по спине у меня пробежали мурашки. — Что ж… — протянула я, изо всех сил пытаясь зацепиться за что-нибудь, чтобы избавиться от неловкого напряжения, — как, ммм, Лабиринт? Губы Джарета изогнулись в едва заметной улыбке. — Все тот же «кусок пирога»², который ты помнишь. Меня словно бы обдало холодом от воспоминания. — Наверное, мне все-таки не всегда сходит с рук оскорбление короны. Джарет запрокинул голову и рассмеялся. Пару часов спустя мы перешли на тему изготовления котлов, а затем к рюмкам текилы. Я была почти уверена, что это я предложила сыграть в «Правду или действие»³. — Твоя очередь, — сказал Джарет. Небольшой столик в глубине зала, который нам предложили, был заставлен дюжиной рюмок — половиной полных, половиной пустых. Я подняла глаза, пытаясь понять, хорошая ли идея играть дальше и хватит ли мне на это смелости. Никогда не знаешь, чего ожидать от Короля Гоблинов. Но отступать было поздно. — Правда. Он оперся подбородком на ладонь и сощурил глаза. — Почему ты звонишь мне только тогда, когда ты… ну… — он неопределённо махнул рукой в мою сторону. Моя улыбка померкла. Ответ, повисший в воздухе, вернул прежнюю неловкость. Под затуманившей мой разум алкогольной дымкой скрывалась истина, которую я не была готова признать. Я выпила. Джарет скептически поднял бровь. — Любопытно. — Снова твой черёд, — мой желудок будто бы скрутило — знак, что мой организм едва ли вместит в себя еще больше спиртного. Он скрестил руки на груди. — Предоставляю его тебе. Дерзай. Он даже не догадывался, на что подписался. — Тогда, — я вспомнила, как он дважды пел мне во время моего бега по Лабиринту, — подойти вон к тому музыкальному автомату, включи песню наугад, затем заберись на барный стол и подпевай. Причём так, чтобы все слышали. — Не думаю, что выпил достаточно для подобного, — он нахмурился и поднял стакан. — Что, Великий Король Гоблинов слишком труслив для моего маленького вызова? — Я не знаю слов большей части песен смертных. — Тогда придумай текст. Он покачал головой, поднеся напиток к губам. — Струсил! — я сделала крылья руками и начала ими махать. — Бвак, бвак, бвак! — Достаточно! — он вздохнул, закатив глаза, и нехотя встал. — Никто не посмеет сказать, что Джарет, Великий Правитель Подземелья, отказался от вызова — каким бы нелепым он ни был. Я зааплодировала, когда он подошел к музыкальному автомату. Через мгновение из старого устройства мужской голос проревел: «Заходи, шагай сюда. Ты и я, малышка, хэй, хэй!»⁴. Узнав песню, я рассмеялась. Раздался вступительный гитарный риф, Джарет направился ко мне. — Будешь должна, — бросил он мне на ухо, прежде чем запрыгнул прямо на стол с поразительной кошачьей ловкостью. Несколько голов повернулись на звон опрокинутых стаканов. Еще больше обратило внимание, когда он начал петь: — Любовь как бомба, малышка, давай поторопись… Я посмотрела на него с недоверием. — Обманщик, ты знаешь слова! Он только подмигнул мне, продолжая петь. Джарет устроил настоящее шоу, крутя бедрами и поднося кулак ко рту вместо микрофона. К тому времени, когда начался припев, другие посетители бара уже вовсю кричали и танцевали. Я хохотала так, что едва не свалилась со стула. На втором куплете он спрыгнул со стола и протанцевал к барной стойке. Ни один человек не сидел спокойно. Я подняла кулак над собой и запищала вместе с другими девчонками, когда Джарет забрался на стойку. — Насыпь на меня немного сахара, — протянул он, медленно водя ладонью по боку. Его голос почти заглушали остальные, кто подпевал, включая барменов. Я тоже не удержалась. Сложно было вспомнить, когда мне было настолько весело. Джарет оглядел толпу, пока его глаза не встретились с моими. Указывая пальцем на меня, он пропел: — У тебя есть персики, у меня сливки… Я перестала танцевать. Он ухмыльнулся, прежде чем снова отвел взгляд. Этот самовлюбленный показушник! Либо у него в замке было спрятано больше музыкальной аппаратуры, чем у любого человека, либо всему виной было феноменальное чувство иронии. Наверное, и то и другое. Он закончил выступление обязательным скольжением на коленях по барной стойке и, что удивительно, не уронил ни одного стакана, ни бутылки. Толпа буквально сходила с ума. Он поклонился, прежде чем спрыгнул вниз и вернулся ко мне. Я похлопала. — Отличный выход, Король Гоблинов. — И заметь — все за один вечер, — он одарил меня горделивой полуулыбкой. — Но ты опять сжульничал, — это был не вопрос, я знала все его хитрости. Его улыбка стала шире. — Я просто предложил автомату случайным образом выбрать именно ту песню, которую я хотел. Про магию разговора не было. Я устало закатила глаза. — Если есть лазейка, Король гоблинов ее отыщет. Я попыталась вернуться на свое место, но мои ноги плохо слушались после непродолжительного, но активного танца. Джарет схватил меня, приобняв для поддержки, чем предотвратил мое падение. Непреднамеренно я прижалась к нему, моя голова соприкоснулась с изгибом его шеи. Он весь напрягся, словно каждый мускул в его теле натянулся одновременно. Даже в нетрезвом состоянии я почувствовала внезапную перемену между нами. Я попятилась назад, бормоча извинения. Выражение его лица оставалось бесстрастным. — Мне… мне нужно идти, — пролепетала я с сильно бьющимся сердцем. — Закрой глаза. Я хотела было запротестовать, но осеклась. Джарет продолжал молча, выжидательно смотреть на меня сверху вниз. Когда я закрыла глаза, почувствовала, что мою кожу небольно закололо. Продлилось это недолго. Я переждала несколько секунд, прежде чем открыла глаза. Я стояла в своей гостиной. Джарета не было. Стоило ли надеяться на что-то другое? Он ни разу не попрощался должным образом ни за одну из встреч — с чего бы сделал это сейчас? Совершенно усталая, я поплелась в свою спальню, пытаясь не думать, каково это — находится в его объятиях, пусть и на краткий миг.***
Я была полна решимости никогда больше не звонить Королю Гоблинов выпившей после того странного окончания нашей последней встречи. Меня хватило на полгода, точнее даже меньше, чем шесть месяцев. Вечер начался достаточно безобидно. Это была вечеринка в канун Нового года — одна из тех больших танцевальных вечеринок, которые устраивают в огромных бальных залах, полных людьми от стены до стены и огромным количеством шампанского в красивых бокалах. Джессика и Мэнди уговорили меня пойти, хотя у меня и не было партнера для танцев. С тех пор как Мэнди вышла замуж, моих подруг только то и занимало, что поиск подходящего парня для меня. Непрошеное сватовство переносилось куда легче с бокалом вина. Вечеринка оказалась не такой невыносимой, как я ожидала. На празднике было много одиночек, так что я не была белой вороной в окружении пар. После довольно приятного танца с парнем-бухгалтером, который попросил мой номер, Мэнди и Джессика нашли меня. Моя улыбка померкла, когда я увидела их безрадостные лица. Они взяли меня под руки и провели через зал к широкому балкону снаружи. Ни одна ни сказала в чем дело, пока я не была усажена на один из стульев, взятый ими из зала. Видимо стоя это выслушать было нельзя. Джессика переглянулась с Мэнди, прежде чем объяснила: — Рик здесь. Сердце мое подскочило к горлу. — И что с того? — я постаралась изобразить безразличие. Лицо Мэнди скривилось, приобретя странное выражение. — Он здесь со своей беременной женой. Дно выпало из моего мира, пока я осознавала услышанное. Может быть, то, что однажды сказал Джарет, было правдой — я не любила Рика так, как должна была. Но мне нравилась мысль о будущем с ним. Я представляла себе наших детей, воображала званые ужины. Мечтала о том, чтобы состариться с кем-то, сидеть на крыльце в скрипучих креслах-качалках и кричать соседским детям, чтобы они держались подальше от лужайки. А теперь я была совсем одна, в то время как мужчина, с которым я должна была разделить все это, жил своей мечтой с другой. Мэнди обняла меня. — Мне очень жаль, дорогая. — Нет, все в порядке, — солгала я, — Рада за него. Джессика неверяще поглядела на меня, но, к счастью, ничего не сказала. — А знаешь, — вдруг предложила Мэнди, — почему бы нам троим не свалить отсюда? Купим мороженого, посмотрим старые фильмы. — Нет, — я мотнула головой. Они думали подбодрить меня, но мне хотелось побыть одной. — Сегодня Новый год. Вы должны отмечать его со своими любимыми. Джессика начала протестовать, но я подняла руку, прервав ее. — Честно, со мной все будет хорошо. А теперь идите и повеселитесь. После очередных объятий они пошли обратно в зал, бросая на меня обеспокоенные взгляды по пути. И все-таки одиночество сдавливало сильнее по мере того, как я сидела, пытаясь смириться с реальностью. По иронии судьбы я, однажды победившая всемогущего бессмертного, не могла воплотить свои мечты в жизнь. Не совсем справедливо, не правда ли? Но еще большая ирония заключалась в том, что человек, с которым я сильнее всего хотела поговорить в этот момент, являлся тем самым всемогущим бессмертным. Он был рядом после моего расставания с Риком, и казалось правильным, что он должен помочь мне пройти и через это. Однако одно не давало мне покоя: за прошлую нашу встречу что-то изменилось в наших странных отношениях. И я не была уверена, что готова сейчас разобраться, кем мы являлись друг для друга. Поднявшись на ноги, я громко вздохнула. Нужно было что-то для придания смелости, чтобы вернуться к остальным. Едва переступив порог балконных дверей, я оглянулась на сверкающее ночное небо. — Хотела бы я, чтобы ты был здесь, — прошептала я. Когда я выпила еще несколько бокалов шампанского, мое беспокойство немного улеглось. Я заставила себя уйти из бара — воспоминания о похмелье после моего последнего пребывания здесь все еще было достаточно свежо в памяти, чтобы уберечь меня от катастрофы. Я не сделала и пяти шагов, как услышала знакомый голос — тот, который вызвал боль в сердце, которую я так долго пыталась заглушить. — Сара? Натянув улыбку, я развернулась к своему бывшему. Время пошло ему на пользу: от подростковой полноты не осталось и следа. — Здравствуй, Рик. Он расплылся в улыбке. — Боже, ты выглядишь просто потрясающе! Как поживаешь? — О, ну, знаешь. Дела, дела и еще раз дела… Он усмехнулся. — Не удивлен. Беременная женщина — очень беременная — присоединилась к нему. Она была красивой, сияющей. — А я уже хотел пойти тебя искать. Рик приобнял ее за плечи. — Это моя жена, Табита, — он повернулся к супруге. — Дорогая, это Сара. Табита протянула руку с искренней улыбкой. — Ты та самая возлюбленная Рика из колледжа? Я так рада нашей встрече, — для меня это было как удар под дых. — Мне тоже приятно познакомиться, — выдавила я, пожимая ей руку. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого издала неопределенный звук. — Малыш пинается, — извинилась она со смехом. — Это уже наш второй. Я не поверила своим ушам. Второй? Неужели прошло так много времени с выпускного? — Поздравляю. Рик просиял. — У нас еще двухлетняя дочь. Столько хлопот. Ну, ты понимаешь. Я кивнула. Я понятия не имела, каково это — воспитывать детей. — А у тебя, — поинтересовалась Табита, — есть дети? Я посмотрела мимо нее на танцующих, надеясь отыскать глазами Мэнди или Джессику. Их нигде не было видно. Позор был неминуем. Я уже собиралась признаться, что по-прежнему одна, когда передо мной возникла рука с бокалом вина. Мой взгляд скользнул вверх по таинственной руке, пока не остановился на острых чертах лица Короля Гоблинов. Он улыбнулся мне, и я была так благодарна, что чуть не заплакала. Я приняла бокал. — Нет, — ответил он, кладя руку мне на плечо, — детей пока нет. И Рик, и Табита уставились на Джарета. Они явно были поражены. Я взглянула на него и впервые осознала, насколько он прекрасен — даже в облике смертного человека. Почему я никогда не замечала этого раньше? — Сара, должно быть, не успела меня представить, — сказал он. — Джарет. Никто не предложил пожать руку, но это казалось правильным. В конце концов, он был Королем Гоблинов. — Как давно вы двое…? — вопрос Рика оборвался прежде, чем он успел закончить его. — Мы с Сарой знаем друг друга уже много лет, — Джарет посмотрел на меня. — Недавно снова встретились. Рик сдержанно кивнул. Я буквально могла видеть, как вращаются шестерёнки в его голове, пока он изучал Джарета. В его глазах стояло невысказанное: был ли этот странный тип причиной того, что Сара была такой отстранённой с ним? — А чем вы занимаетесь, Джарет? — полюбопытствовала Табита. — Управляю империей. Я разразилась смехом, прежде чем смогла сдержать себя. Рик с женой непонимающе уставились на меня. Я замахала руками: — Нет, нет, это правда. Все так и есть. Глаза Табиты округлились от изумления — она явно недооценила Джарета. — Ого! Финансовая империя, да? Такая работа, должно быть, отнимает кучу времени. — Это невыносимо утомительно с периодическими приступами треволнения. Рик улыбнулся, указав на меня глазами. — Ну, по крайней мере, тебе есть к кому вернуться домой вечером. Взгляд Джарета поймал мой: — Приятная мысль, не правда ли? Я залилась краской. Джарет снова развернулся к Рику с Табитой: — Полагаю, что мы достаточно долго отнимали ваше время, а Сара еще должна мне танец. Не дожидаясь ответа, он повел меня в центр зала. Я успела отдать случайному человеку свое нетронутое вино, прежде чем Джарет обнял меня и увлек в танец. — Спасибо, — поблагодарила я во время того, как он кружил меня среди пар. — Ты позвала, и я пришел, — он был холоден, и избегал моего взгляда. Снова я почувствовала как нечто необъяснимое витает между нами. — Тебе необязательно было это делать. Он посмотрел на меня сверху вниз, лицо его было напряжено. — Действительно необязательно? Ответ повис в воздухе. Ну почему все стало так сложно? — Как давно ты здесь? — С того самого момента, как ты пожелала встречи, — уголки его рта изогнулись в лукавой ухмылке. — Было довольно забавно наблюдать за твоими ничтожными попытками казаться счастливой перед Ричардом. — Ты ужасен! — вспыхнула я. — Я не святой, — он слабо ухмыльнулся, затем выражение его лица стало непривычно серьезным. — Ты бы изменила меня, Сара? Превратила бы в идеального джентльмена, жеманного и заискивающего? Я тот, кто я есть, кем всегда был и буду. Едва ли я понимала, что именно он хотел сказать мне. Мысли путались из-за выпитого шампанского. — Кто же ты тогда на самом деле? — Столько лет прошло, а ты все столь же наивна, как в тот день, когда ступила в мой Лабиринт, — он покачал головой. — Какая жалость. Свет погас, и ди-джей объявил обратный отсчет до полуночи. Вокруг нас люди начали громко считать: — Десять, девять… Я уставилась на Джарета, пытаясь понять смысл его слов. — …шесть, пять… Все, что я делал, я делал для тебя. Меня бросило в жар. — …два, один! Парочки целовались под песню Auld Lang Syne, звучащую из динамиков. А потом стало тихо, как будто кто-то выключил все звуки вокруг. Мы словно остались одни посреди танцпола, а все остальное в мире — исчезло. — Я была ребенком, — прошептала я громко, отчаянно в тишине. Джарет отпустил мою руку и приподнял мой подбородок. — Ты больше не ребенок, — его большой палец скользнул по моим губам. Он наклонился вперед, и я закрыла глаза, мое сердце билось так сильно, будто грозилось выскочить из груди. Но он не поцеловал меня. Теплое дыхание коснулось моего лица, когда он проговорил совсем тихо: — Я ждал достаточно долго, Сара. Будь осторожна, когда в следующий раз позовешь меня. Я открыла глаза и обнаружила, что одна среди собравшихся. Морок его присутствия рассеялся слабым ветерком в моих волосах.***
Я не хотела выпивать, когда снова позвала его. Я откладывала это так долго как могла, прежде чем мое желание понять, что происходит между нами, пересилило страх. Это был праздник дурацких открыток — День святого Валентина — который меня довел. Я не гонялась как ненормальная за каждым ангелом с луком и стрелами, которого видела, хотя и думала об этом. Вместо этого я уединилась с бутылкой вина, устроив романтический киномарафон. Сама себе. Мои подруги были уверены, что я на свидании. Я солгала, чтобы они не переживали за меня. К моему пятому фильму бутылка была наполовину пуста, и задалась вопросом почему все, кроме меня, нашли свое «долго и счастливо». Даже алкоголь не мог унять мои излишне драматичные мысли. Я стала вспоминать свои прошлые отношения. За исключением отношений с Риком, все они продержались всего несколько месяцев. «Что общего у всех этих неудачных романов, Сара?» — спросила я себя саму. — Правильно. Я.» Потом был Король Гоблинов. Он сказал, что ждал достаточно долго. Что это значило? Я допила вино. Он намекнул, что я уже должна была все понять. Я вздохнула. Еще одно загадочное заявление. Этот человек был таким же лабиринтом, как и Лабиринт, которым он правил. Пришло время получить ответы. От моего внимания не ускользнул тот факт, что это будет уже пятый раз, когда я позвоню ему в нетрезвом состоянии. Если бы я не знала, что он следит за мной, забеспокоилась бы, что он решил, что у меня зависимость. — Хотела бы я, чтобы Король Гоблинов явился ко мне прямо сейчас. Прошла минута. Затем еще одна. Я вздохнула. Он не собирался приходить. Я не была разочарована. Я боялась — боялась, что больше никогда его не увижу. Я любила его. Сильно любила. Намного больше, чем сильно. Это было непостижимо — он похитил моего маленького брата, глумился, когда я пыталась вернуть Тоби, украл мое время, дал отравленный персик, и послал за мной целую армию гоблинов. А еще кинул в меня змею. Я возненавидела змей еще больше после того случая. Но затем он спокойно выслушал, когда я отчитывала его. Помог мне пережить разрыв с Риком — дважды. Провел со мной мой день рождения, когда мои подруги бросили меня. — Ты никогда не зовешь, когда трезвая. Я подняла глаза. Джарет стоял, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди. Я не видела его самим собой — в полном амплуа Короля Гоблинов — с тех пор, как была подростком. Мой рот безвольно открылся, когда он пересек комнату и сел рядом со мной на диван. Когда он взял бутылку и принялся изучать этикетку, я хотела спросить: «Как поживаешь?» Что-то в этом роде. Но вместо этого вышло: — Почему ты такой красивый? Джарет расхохотался. — Одним богам известно. Однако сногсшибательная привлекательность может весьма часто сыграть на руку. Я закатила глаза. — Ты когда-нибудь слышал о скромности, Король Гоблинов? — Джарет. И это недостаток, от которого лично я не страдаю, — он налил вина в мой стакан, но вместо того, чтобы дать его мне, отпил сам. — Какой повод в этот раз? Мой рот дал ответ прежде, чем мозг смог его обдумать. — Сегодня День святого Валентина. Джарет поднял выразительную бровь. — Праздник для влюбленных. И ты позвала меня, чтобы я провёл его с тобой? — Да… то есть нет! Я… — мои щеки приобрели ярко-красный оттенок. Джарет усмехнулся, явно наслаждаясь моим смущением. — Может быть, я хотела, чтобы ты снова спел «Pour Some Sugar on Me» на бис. Он склонил голову к плечу, улыбаясь. — Неужели? Если я исполню эту песню, получу ли я от тебе «правду или действие» взамен? — его вопрос был достаточно невинен, но было что-то такое в его глазах, от чего у меня по коже побежали мурашки. — Сегодня у меня нет текилы, — я подтянула колени к груди, сдерживая растущее напряжение. — В таком случае игра будет только интереснее, — он передал мне бокал и, неторопливо стянув перчатки, провел пальцем по моей руке. — Поиграй со мной. Кровь прилила к моему лицу. Он был более напорист, чем когда-либо. Его слова, сказанные в Новогоднюю ночь, всплыли в моей памяти. Я ждал достаточно долго, Сара. Будь осторожна, когда в следующий раз позовешь меня. О, Боже. Он пытался ухаживать за мной? Соблазнял? А, может, и то и другое? Я помотала головой. — Что, непобедимая Сара Уильямс слишком труслива, чтобы вступить в игру с безобидным Королем гоблинов? — Безобидный — не то слово, которое можно ассоциировать с тобой. Он наклонился ко мне, его улыбка стала волчьей. — Бвак, Бвак, Сара. Медленно я сделала глоток вина, пытаясь успокоиться, забыв, что он пил из бокала. Как только жидкость коснулась моего языка, я почувствовала тянущее ощущение во всем теле, как будто что-то высасывалось из каждого дюйма моей кожи. Было не больно, просто странно. Мои мысли вдруг стали более четкими, голова прояснилась. — Что ты сделал? — я испугалась, когда ощущения достигли пика. — Нужно быть начеку, когда имеешь дело со мной — в твоих же собственных интересах, — он невозмутимо посмотрел на меня. Меня так и распирало от гнева. — Нельзя просто так пичкать людей наркотиками! — Я не «пичкал» тебя, — сказал он, по-хозяйски устраиваясь поодаль на диване. — Я магическим образом вывел алкоголь из твоего организма. — Нет, Джарет. Ты не можешь вытворять такое без моего разрешения, — я демонстративно отодвинулась от него так далеко, как только могла. — Ты не имеешь надо мной власти. Он улыбнулся своей разочаровывающе-загадочной улыбкой. — Это «правда»? — Мы не играем, — я была рада, что у меня было хоть какое-то преимущество над ним. — Нет? — Джарет взял пульт от телевизора, рассмотрел его и нажал кнопку. Сцена из фильма, который я ранее поставила на паузу, ожила на экране. Это был момент в ресторане из «Когда Гарри встретил Салли» — не тот, на котором я остановилась. Когда Мег Райан начала стонать, мне захотелось одновременно провалиться под землю и треснуть Джарета подушкой. Вместо этого я выхватила у него пульт и выключила телевизор. — Что ты хочешь? Он вскинул бровь. — Я хочу? Не я инициировал эту встречу. Вопрос в том, чего хочешь ты? Это был провокационный вопрос. Если это была бы питейная версия «Правды или действия», я бы выбрала «выпить». Джарет выжидательно смотрел на меня, безмолвно призывая признаться в том, в чем я только начала признаваться себе. Истинная причина, по которой я позвала его в этот вечер. — Я хочу знать, как это у тебя получилось, если у тебя нет надо мной власти, — я была одновременно и возмущена и испугана. Он помахивал пальцем в воздухе. — Кажется, я уже объяснил цену этой правды. Я нахмурилась. — Все имеет свою цену, когда дело касается тебя, не так ли? — Напротив, я всегда был с тобой более чем щедр, — он закинул ногу на подушку, оглядывая комнату так, как будто она принадлежала ему. — Я прошу лишь малого — сыграй со мной один раз. Конечно, если не боишься. О, я боялась. Но не его магии, а пропасти, перед которой мы стояли. Я не сомневалась, что его вызов заставит меня прыгнуть с ним в страшную неизвестность. — Я пропускаю свою очередь, — сказала я с большей дерзостью, чем хотела. Он пожал плечами. — Сама предложила. Только не удивляйся потом, как я это сделал, — он щелкнул пальцами, и внезапно я оказалась у него на коленях. Я попыталась слезть, едва не опрокинув журнальный столик рядом с диваном, но прежде чем моя пятая точка коснулась пола, вновь оказалась на коленях Джарета. Он рассмеялся, когда я опять попыталась выбраться, но обнаружила, что снова упала прямиком к нему в объятия. — Прекрати это! — я оттолкнулась от его груди, но была вынуждена бросить свои усилия. Телепортация — или как там этот кошмар назывался — дезориентировала. — Спроси меня, — прошептал он мне на ухо, его пальцы ласкали мою шею. Я тщетно пыталась унять дрожь. — Поиграй со мной. Мое сердце забилось сильнее. — Ты отпустишь меня? Он вздохнул, его дыхание коснулось моих волос. — На данный момент — да. В мгновение ока я снова оказалась на своём месте на другом конце дивана. Я схватила подушку и прижала ее к груди как щит. — Теперь отвечай, — я крепче сжала подушку, опасаясь, что пожалею о том, что согласилась снова играть с ним. В конце концов, этот человек был еще тем обманщиком. — Ты позвала, я пришел. Пожелала, чтобы я забрал твоего брата, я это сделал. Попросила у меня шанс вернуть его, я дал его тебе, — проговорил он, поправляя оборки на рукаве, — когда ты заявила, что у меня нет над тобой власти, у меня ее и не было. Он посмотрел на меня, сверкая зубами в хищной ухмылке. — Чего ты не поняла, так это того, что моя магия имеет над тобой силу, только когда ты зовешь меня — что ты и сделала. Мои глаза расширялись все больше. Значит ли это, что он вернул себе власть в тот первый раз, когда я позвонила ему в нетрезвом состоянии? Если да, то почему он применил свою силу только сейчас, а не тогда или в три другие, когда я звала его? Прежде чем я успела собрать все кусочки пазла воедино, он сказал: — А сейчас твоя очередь выполнить мое задание. Он двинулся ко мне, как хищник, готовый совершить прыжок. Я затаила дыхание. — Осмелься повторить это снова. Я моргнула. — Что повторить? — Скажи, что я не имею над тобой власти, — его глаза блеснули, когда он вытащил подушку из моих рук и навис надо мной, ожидая. Это было не то, чего я ожидала. Глубоко вздохнув, я сказала: — У тебя нет надо мной власти. Время, казалось, остановилось на несколько ударов сердца, мы оба замерли. Затем его улыбка стала шире. Это было пугающе триумфально и маняще. Мои брови нахмурились. Разве он не должен был исчезнуть? Джарет, словно прочитавший мои мысли, сказал: — Ты врала себе на каждой из наших встреч. Он склонил голову набок, изучая меня. — Ну, может быть, не в прошлый раз, но я не уверен. После моей неудачи много лет назад осторожность казалась благоразумной. Но сейчас — сейчас ты уже не можешь обманывать себя — он наклонился ближе и прошептал, — кажется, я выиграл. Я порывисто толкнула его в грудь, разъяренная тем, что все это было уловкой, чтобы вернуть себе преимущество. Мне было больно. Очень больно. Горячие слезы навернулись на мои глаза. — Ты манипулятор… Он прижал палец к моим губам. — Ты видишь в этом лишь злой умысел, даже не зная, на что мы играли в этот раз. Я посмотрела на него. — И на что же? — едва не прошипела я. — Это, — он положил ладонь мне на грудь. Мое сердце подпрыгнуло под его прикосновением. — Ты знаешь, что делает тебя жестокой, Сара? Я молча покачала головой. Он скользнул рукой вверх по моей шее, обхватил мою щеку. — Мне пришлось двигать звезды, переворачивать мир вверх тормашками, угождать каждому твоему капризу, чтобы заслужить твое сердце, твою любовь. Но ты, — сказал он смягчившимся голосом, — ты украла мое не более чем этим дерзким взглядом твоих прекрасных глаз. Он поцеловал меня. Стена моего самообладания рухнула, когда его губы встретились с моими, как будто я спала все эти годы, а теперь проснулась. Я таяла под его прикосновениями, ощущая исходящую от него магию, окутывающую меня, словно кокон, и вместе с ней его страстное желание — или оно было моим? Мое сердце разрывалось. Я любила его — негодяйского Короля Гоблинов и всё такое. Джарет прервал поцелуй и нахмурился. Он провел пальцем по моей щеке, и только тогда я поняла, что плачу. Я помотала головой, смеясь, прежде чем притянула его к себе для еще одного поцелуя. Мэнди и Джессика никогда не понимали, почему я сбежала со своим чудаковатым бывшим, но холодная война между ними и Джаретом — это уже совсем другая история. Я предпочитаю заканчивать свою так: И жили они долго и счастливо. (Ну, большую часть времени.)