Молитвой

Моё сердце томится тоской по тебе… Пиздёж, конечно. Любви не было в этом мире, а я не Рембо́, чтобы взять и выдумать. Неужели же ты не видишь, как мы похожи? Правда не видишь? Я бы могла одолжить глаза свои, хочешь — возьми, чёрные птицы и так давно уже выклевали, кроме зрачков мидриазных там нет ничего. Только в зрачках-колодцах даже Самара Морган не оживает — там поле пустое, бестравное, выжженое, не зацветут сады и не совьют свои гнёзда птицы из детских сказок. Страдание в радость не превратится, врали святые апостолы, как и все мы. Кому же верить и перед кем преклонить колени, пусть даже мысленно? Больше всего на свете хотелось бы го-во-рить, долгий мой сказ о ненависти и любви я бы к тебе обратила, и он бы звучал молитвой; может, покой убаюкал как море, уставшее волноваться, тонкая нить протянулась бы между двумя аффинити. Только в своём отражении вижу глаза твои. Две пустоты не могут соединиться.