3:46
Мёртвая тишина, кажется, полностью проникла в стены небольшой, старой квартиры. Она противно звенит в ушах, давит и пронзается сквозь всё тело. Ким лежит на кровати, заправленной только белой прохладной простынёй, смотрит в потолок. Такой же белый и большой. А вокруг такие же стены. Светлые, пустые. Вся комната, как его олицетворение. В ней нет ничего. Только кровать и стол в другом конце, лампа на котором излучает слабый, тусклый свет. Он такой же пустой. Внутри нет ничего. Всё давно уничтожено, выжжено ледяным пламенем. Там остался лишь пепел, да и только. Он противно оседает на глубине, отравляя внутренности, остаётся на кончиках тонких пальцев, что без конца, одну за другой держат тлеющие сигареты. Тэхен всё пялится в этот чёртов потолок, глаз не смыкает. Борется со своим нестерпимым желанием, что так же травит. Ким поворачивает голову, устало поднимается и садится на краю кровати. Бросает тяжелый взгляд на свой телефон, переводя его на дверцу тумбочки. Тянется к ней и открывает. Ищет портсигар и, нащупывая его, вновь выпрямляется. Открывает его, достает самокрутку и суёт меж губ. Щурится, чуть прикрывая тяжелые веки. Поджигает косяк, тут же вдыхая заполняющий легкие дым. Простой выход. Способ утолить невыносимую жажду пойти и закинуться парой таблеток. Чтобы стало легче. Чтобы хотя бы на время забыться. Отвлечься от въедающихся в голову мыслей, что даже на минуту не прекращаются. Их нет. Они закончились несколько дней назад, оставив за собой блядскую апатию и отняв возможность подняться с этой грёбаной кровати. Руки дрожат. Тонкими пальцами Ким тянет к себе сигарету, вдыхая едкий, противный дым. Никогда не любил курить. Неприятный вкус, оставляющий такое же послевкусие за собой. Неприятное и больное. Тэхен курит, опустив голову. По телу лёгким покалыванием проходится расслабление. Пристальный взгляд направлен в пол. Он тушит сигарету, оставляя ее в пепельнице на тумбе. Берет стакан с водой, поднося его к своим сухим губам. До дна выпивает, когда слышит тихий звук уведомления. Бросает взгляд на телефон, замечая сообщение от своего парня. Внутри прожигает сильнее, жжёт больно, не давая вздохнуть. Ким усмехается, вглядываясь в текст. «Сегодня не приеду». Шумно вдыхает, забирая недостающий воздух. Прикрывает глаза, сглатывая болезненный ком. Дыхание трудное, частое. Грудь под свободной белой футболкой вздымается. Парень сильнее смыкает глаза. Не справляется. Не может. Тэхен опускает взгляд на стакан в своей руке. Крепко сжимает его, сводя брови. Задыхается, учащенно дыша через нос. Он бросает его об пол, прислушиваясь к звуку разбивающегося стекла. Ким накрывает лицо ладонями, в них же закрываясь, сильно сжимает зубы. Дыхание восстановить не получается. Трудно. Невозможно. Он вновь ложится на кровать, расплываясь на светлой простыне как чёртов труп, расслабляется. Смуглая когда-то кожа кажется слишком бледной, а сам он худой, как спичка. Шатен зарывается рукой в свои густые волосы. Его глаза закрыты, а гробовая тишина не прекращает давить. Она злит и раздражает. Тэхен поворачивает голову, потянувшись за своим телефоном. Берет его, сразу же разблокировав. Яркий свет чуть слепит глаза, что привыкли к кромешной темноте. Парень даже не заходит в диалог с Мином. Открывает контакты и набирает знакомый наизусть номер. Он прислушивается к гудкам, что в ожидании заставляют немного нервничать. Один, еще один, и снова. А на другом конце трубки слышен звонок. Чон бросает взгляд на телефон со входящим звонком. А в грудь, кажется, вонзаются множество маленьких осколков. Губы парня трогает лёгкая улыбка, а после сразу сходит напрочь. Брюнет берет телефон в руки, все ещё смотря на входящий вызов. Долго думает: брать, не брать. Дыхание учащается в тревоге, и Чонгук в спешке поднимает трубку, чтобы звонок не прекратился. —Да? – На одном конце слышится тихий голос, что пропитан заметным волнением. Тэхен слышит его. Родной, до боли знакомый. Шатен держится пальцами за переносицу, чуть сжимая ее. Дыхание сбито, к горлу снова подкатывает жгучий ком. —Привет. – Негромко, сипло выдаёт Ким. —Что-то случилось? – Поднимает брови Чонгук. В ответ длительное молчание. —Ты.. – Тэхен сглатывает, сильнее сжимая пальцы. Ведет ими к глазам, слегка надавливая. Горло больно сжимает, а дыхание всё еще сбито. – Можешь приехать? – Чуть тише произносит парень. Чон держит телефон у уха и смотрит в пол. Молчит. Скованно выдыхает, но все ещё не говорит ни слова. —Приезжай. – Шепчет Ким, поджимая губы. Голос дрожит, а он пытается это скрыть. – Пожалуйста, приезжай. Парень неизменно смотрит в потолок, ожидает ответа. Хотя бы одно слово. Что-нибудь. Лишь бы услышать его голос, больше, чем просто пара никчёмных секунд. —Я.. – Хочется отказать. Забыть его навсегда. Но тугой ком в горле словно запрещает сказать нет. Как будто без него станет легче? Наивно. – Хорошо.. Он вдыхает и устало закрывает глаза. Такой же наркоман, как и Тэхен, только зависим он не от таблеток. Ведь, попробовав раз, остановиться не сможешь никогда. Ведь бывших наркоманов не бывает. Тэхен слабо улыбается. Грустно и как-то изношено. Как будто Чонгук сможет почувствовать эту лёгкую улыбку на другом конце трубки. —Спасибо.. – Шепчет шатен, снова прижимая пальцы к переносице. Еле слышно шмыгает носом, томно выдыхая. Чон сбрасывает. Остаётся сидеть на одном месте, засмотревшись в одну точку. Чёртов Ким снова заставляет чувствовать это. Гребаные бабочки в животе. Только, вот, они явно ядовитые. Крылья их чёрные, терзают где-то внизу. Больно. Но Чонгук стерпит. Так же, как и Тэхен. Ким сам погряз в этой пучине. Только с другим. Именно это – причина, по которой бабочки Чонгука такие едкие и больные. А старший всё ещё лежит на кровати. Не сдвигается с места, сжимая в руках простынь. Как бы сильно не хотелось – слезы подступают к глазам. Он плачет. Задыхаясь, не сдерживаясь. В животе даже бабочек не сталось. Он даже их безжалостно уничтожил. Убил каждую, до единой. Тот, чье сообщение все ещё висит непрочитанным. Он не следит за временем. Секунды превращаются в минуты, в которых он безвозвратно утопает так же, как и в своих слезах.4:07
Тэхен, наконец, берет свой телефон в руки, яркий свет щурит глаза. Он нажимает на диалог, все же собираясь ответить.Минни<3:
Сегодня не приеду.
Типично и не удивительно. Все внутри сжимается ещё сильнее, больше, чем было, стоило только снова увидеть это сообщение. Внутренности снова терзает. Безжалостно и неизлечимо. Плакать сил уже не осталось, а боль все давила и давила, добивая до конца. Ким слышит звонок в дверь, что звоном отдается в ушах, заставляя съёжиться. Придётся встать. Парень кое-как поднимает свою тушу и, еле перебирая ногами, идёт к двери, смотря в телефон. Отвечает парой сообщений.Тэ:
я ненавижу тебя.
Тэ:
можешь не возвращаться. мне плевать.
Ложь. Наглая и жалкая ложь. Стоит ему вернуться – Ким забудет всё, как глупый маленький мальчишка. Глубоко-глубоко в душе он никогда не перестанет надеяться. Мечтать, что всё когда-нибудь наладится. Но обманывать себя сложно. Парень блокирует телефон, выходя в коридор. Смотрит в глазок – Чон. Он открывает, чуть отходя назад. А Чонгук проходит и потирает ладони одну об другую, чтобы согреться. Украдкой смотрит в чужие глаза. —Декабрь. – Поясняет он, не прекращая смотреть на старшего, что уставился на его руки. Хочется улыбнуться. Им обоим. Но что-то, что когда-то сломало их окончательно и безвозвратно, оставляло лицо неизменным. Парни молчат. Чон снимает своё черное пальто, поправив такую же черную толстовку, подходит ближе к Киму. Тот нерешительно делает шаг вперёд, чуть расставляя худые руки. Чувствует прохладные объятия, в которые вбирает Чонгук, также обхватывает его руками. Крепче прижимается. Чон обнимал худое тело, которое словно тонуло в своей футболке. Старший действительно выглядел не очень. Как гребаный мертвец. Он уткнулся в некогда массивные плечи, сейчас из которых, что и осталось, так это хрупкие кости. Дышит в его ключицу, чувствуя подбородок на своём плече. Так близко. Стоит поднять голову – сразу же коснёшься его губ. Таких тонких, совсем чуть-чуть пунцовых и, наверное, сухих и мягких. На удивление – Ким довольно тёплый. Чувствуется даже через его свободную футболку. Он согревает. Больно, но тепло. Шатен отстраняется, отходит и идет на кухню. Младший плетется следом, осматривая квартиру. Старая, но красивая. Чонгук любил древние уютные пятиэтажки, особенно ту, в которых живёт Ким. Поэтому, раньше, он так часто проводил здесь время. С ним, без боли, без терзаний. Да, ведь, когда-то они виделись чаще, и не только тогда, когда Тэхену было хуёво. Но сейчас все поменялось. Чонгук все понимает. Сейчас просто такое время. Брюнет садится на стол, наблюдая за старшим. Тот с горла выпивает персиковый сок из пачки, смотрит на Чонгука. —Что-нибудь будешь? – Хрипло произносит он, поведя бровями. Чон обомлел, услышав его голос вживую. Это было редкостью в последнее время. Он кивнул, немного подумав. —У тебя есть виски? - Улыбается, увидев лёгкую усмешку Тэхена. А сердце отчаянно трепещет, и не перестанет, лишь бы видеть его прекрасную улыбку чаще, чем этот мертвый вид. Взяв стакан с алкоголем из чужих рук, брюнет встает с кухонного стола. —Что у вас с Юнги? – Опасаясь, осторожно спрашивает он. Ходит по тонкому лезвию ножа, вот-вот сорвётся. Тэхен молчит, вмиг поникнув, даёт понять явный ответ. —Зачем ты позвал меня? - Голос звучит так обычно, так легко и просто, одновременно с малейшей нотой надежды. Чон не отводит взгляд, наполненный любовью от и до. Тэхен медленно подходит к другу, беспомощно смотря в его глаза, с тем же истощенным видом. —Побудь со мной. – Он осторожно касается его рук, обхватывая чужие ладони. Опускает голову, наклоняясь и утыкаясь в чонгукову грудь. – Просто, останься здесь. Я прошу тебя, побудь со мной.. – Шепчет, скованно и устало выдыхает. Чона пробирают мурашки от чужих касаний, а дыхание безудержно учащается, он мягко касается чужой макушки губами, прикрыв глаза. Кивает, произнося тихое «хорошо». Ким отстраняется, ведя парня в комнату. Парни проходят, и Чонгук осматривается. Всё также пусто и тоскливо, как и всегда. Тэхен садится на кровать, следом ложится, опять утыкаясь потускневшими глазами в потолок, после их закрывает. Чонгук поворачивает голову прямо, опуская взгляд. Видит стеклянные осколки на полу. Он сразу же встает, приседая на корточки. Начинает осторожно собирать разбитое стекло. Ким тут же поднимается на локтях, бросая непонимающий взгляд на друга. —Перестань.. – На выдохе шепчет он, хмурясь. – Гу, что ты делаешь? – Чуть повышает голос, поджимая губы. —Прибираюсь. – Дергает бровями Гук, большими глазами смотря на старшего. – Чтобы ты не порезался. Тот снова ложится, недовольно вздыхая. Мерзко. От себя невыносимо мерзко. Собрав все осколки, Чон снова садится на кровать, так же смотря в пол. Держит стекло в руках, погружаясь в свои мысли. Спустя меньше минуты, парень поворачивает голову к Тэхену. Его взгляд падает на горящий экран разблокированного телефона. Чонгук видит переписку, заканчивающуюся короткими сообщениями Кима, а под ними лишь «Прочитано». В голову почему-то врезается старое и больное воспоминание. Чонгук помнит его хорошо. Тот самый злосчастный день. День, когда его сердце разбилось впервые, не заживая больше никогда.***
Чон стоит у двери в квартиру и звонит в звонок. Волнение не отпускает, ладони дрожат. Он не может сдержать улыбки и кусает алую губу. Давно решил всё: сказать, как есть. Как казалось пока что, за дверью, сказать "Я люблю тебя" не так уж и сложно. Главное набраться смелости. Это же Ким Тэхен. Всё будет хорошо. Двери открывает знакомый парень, тогда ещё солнечно улыбаясь. Чон проходит, заходя в его комнату, и падает на кровать. Шатен быстро заходит следом, плюхаясь вместе с ним. Припадает и ложится на бедра Чонгука, закусив губу. Не прекращает улыбаться, чувствует, как чужие тонкие пальцы скользят в его чуть светлого оттенка волосы. Какое-то время гладят, а после брюнет отстраняется. Упирается руками назад, осматривая тэхеново лицо. В груди снова сжимает, бабочки порхают повсюду только от одной мысли. Губы в очередной раз трогает улыбка. Парень уже решительно выдыхает, собравшись начать разговор. Но Ким прерывает. Отпускает губу и поднимает заполненный искорками взгляд. —Я, кажется, влюбился, Чонгук. – Также солнечно улыбается, смотря в чужие глаза, что в одну секунду, незаметно для того, потухают. Раз и навсегда. Чонгук словно выпал из мира. Вокруг ничего не существует, он в прострации наедине с собой. Кровь быстро приливает к голове, и она начинает кружиться. Сердечная боль – всегда больная штука. Чувствовать, как твоё сердце трескается на сотни кусков – ужасно, отвратительно, невыносимо. Чон закрывает глаза, пытаясь выдать подходящий ответ. С этой секунды бабочки младшего и стали погибать. Одна за другой. Сад, цветущий внутри него, постепенно превращался в нечто жуткое. Неимоверно страшное, ужасное.***
Брюнет переводит взгляд, встречаясь с открытыми глазами Тэхена. Сразу же отводит его. Ким поднимается на локтях, а Чонгук отворачивает голову. —