Отражения

Hunting you I can smell you alive Your heart pounding in my head Haunted (Evanescence)

Следующее утро началось с потрескивания костра и запаха душистых трав. Не открывая глаз, Ланн улыбнулся — это хорошо, почти так же хорошо, как раньше. Во время войны Сиила часто использовала этот отвар, чтобы зомби под названием «отряд командора» поскорее восстали из мертвых и могли сражаться, не засыпая на ходу хотя бы в течение следующих нескольких часов. Он открыл глаза и поднялся. Сайдири сидела около котла и время от времени подбрасывала что-то в кипящую воду. Ее волосы завивались мелкими колечками от влаги, должно быть, она успела помыться в ручье... И он это проспал. Жизнь несправедлива. Запах становился гуще, отчетливо отдавая горечью. Какого черта она делает? Трав слишком много для этого количества воды — пить будет невозможно! Командор подняла на него глаза, а затем опустила взгляд ниже, на спальный мешок, рядом с которым все еще валялась книга. Проклятье! Когда-нибудь он научится думать наперед и заметать следы до того, как станет поздно, но точно не сейчас! — Не знал, что Регилл написал книгу, — потягиваясь как можно беззаботнее, проговорил он. — Регилл умер, — раскладывая в чашки на полу перед собой несколько порций вяленого мяса, сушеных фруктов, крупы и сухарей, ответила она. — Выцвел несколько лет назад. — Этого я тоже не знал. Значит, это не просто книга, это прощальный подарок. Впрочем, ничего удивительного. Будь Регилл здоров и полон сил, он бы примчался лично, чтобы найти и передавить остатки своих врагов вместо того, чтобы раздавать советы. — И что думаешь? — О книге? Не знаю, я уснул на перечислении стратагем. Это было... — он задумчиво почесал шею, — на второй странице, кажется. — О письме. Ланн трагически вздохнул. Он-то уж грешным делом подумал, что проверки закончились. Рано расслабился, выходит. Наступит ли вообще момент, когда она начнет доверять ему, как прежде? Сайдири зачерпнула из котла отвар, настолько густой, что он напоминал скорее сироп, чем напиток и методично сбрызнула им всю еду, что перед ней стояла. — Знаешь, я много в своей жизни ел вещей, на которые прочие бы даже не посмотрели, но вот это... это точно есть нельзя. — Я смотрю ты давненько не выбирал между плохой едой и смертью, — усмехнувшись, она бросила на него быстрый взгляд. — Чем ты занимался последние десять лет? Она не принимала еду из его рук не потому, что боялась, что он ее отравит — хотя, может, и поэтому тоже. Она должна потреблять огромное количество тонизирующих веществ, чтобы не спать за пределами своего убежища. Демоны — хорошая причина для такой стратегии, но гораздо проще собрать отряд и путешествовать с комфортом. — Путешествовал, я же говорил, — и не давая ей возможности придраться к ответу, тут же спросил: — Почему ты не привлекла армию, чтобы уничтожить колонию? — Потому что я не могу доказать ее существование, — вздохнула Сайдири. — Будь у меня армия, куда бы я ее повела? Люди пропадают тут и там, внезапно и не оставляя следов, но это могут быть феи, недобитые культисты, преступники... Закончив с запасами, Сайдири повернулась к нему и начала рассказ до боли напоминающий отчеты, которые ей самой присылали пачками несколько лет назад. С тех пор, как Язва перестала существовать, поселений стало больше — выросло несколько новых деревень, Студеная Заводь превратилась в город. Время от времени Сайдири проходит мимо и слушает, о чем говорят люди, и они слишком часто оплакивают пропавших. Там молодая женщина пропала средь беда дня, там мужчина ушел в лес и не вернулся, там кто-то утонул в реке, но никаких тел, никаких следов. Никогда пропавшие не бывают детьми или стариками: все они молоды, сильны и здоровы. Не бывают они и богатыми, знаменитыми или обличенными властью... Не во всех поселениях есть даже регулярное ополчение, не говоря уже о страже, так что если раз или два в год где-то пропадет человек, остается либо оплакивать его, либо надеяться, что он вернется. В больших же городах вроде Дрезена это капля в море, никто не станет искать пропавшего каменщика или прачку. — Но ты считаешь, что это демоны? — Мда... — сказала она, и в ее голосе ему почудилось сомнение. Ни разу с тех пор, как Сайдири поселилась здесь, люди не пропадали в Зимнем Солнце. Несчастные случаи, конечно, бывают, но она всегда находит останки. Кто бы это ни был, он хорошо знает, где охотиться можно, а где нельзя. Кроме того, в какое бы поселение она ни отправилась, чтобы расследовать исчезновения, новые в это время всегда происходят в каком-то другом. — ...что потребовало бы постоянной слежки и связи с остальной группой. Или простого совпадения. Поселений много, а командор — одна. Не имея возможности предугадать исчезновения, она никогда не приходит вовремя. — Я хочу, чтобы ты отправился в Соловьиную Рощу вместо меня и поговорил с людьми о пропавших. А! Так это способ от него избавиться? Изящно. Ты мне очень поможешь, Ланн, если свалишь отсюда как можно дальше! И я буду просто счастлива, если не вернешься! — Ты думаешь, люди будут разговаривать с парнем вроде меня? — усмехнулся он и поднял чешуйчатую руку, чтобы указать на свое лицо. — Другого у меня нет. И вот попробуй теперь отказаться! Давить на то, что кроме него никто не может ей помочь — это же попросту нечестно! Ланн бы даже обиделся, если бы сутки назад сам не притворялся беспомощным... — Может ты и не самый очаровательный собеседник, но уж точно самый настойчивый, — на ее губах впервые за долгое время появилось что-то вроде улыбки. — Скажи, что это твое испытание для Лиги Следопытов — найти и вернуть домой пропавшего. Всегда срабатывает. Сдавшись, он кивнул и принялся разматывать бинты — из чего бы командор не сделала ту мазь, работала она отлично. *** Поселение в Соловьиной Роще оказалось просто крошечным — меньше десяти домов и все принадлежат лесорубам. Не удивительно, что первая же женщина, которую он встретил, всхлипывая, рассказала, что двое мужчин и сын одного из них неделю назад пошли на вырубку и пропали. Остальные искали их, но не нашли ничего, кроме в панике брошенного инструмента. Пропали даже мулы, запряженные в телегу, на которой древесину отправляли в деревню. Когда Ланн вернулся в лагерь, там никого не было, так что он занялся едой и припасами. Командор пришла только к вечеру, и одного взгляда на ее хватило, чтобы понять, что она снова вернулась к своему мрачному настроению. Но они покинули окрестности Зимнего Солнца всего три дня назад — еще слишком рано для крайней степени усталости. Если судить по путешествию в Долину Храмов, она способна держаться гораздо дольше. — Трое да еще и с животными, — фыркнула командор, хотя он был готов поклясться, что она снова едва его слушает, — это не то, что мы ищем. Завтра отправимся на север. У меня нет на это времени. — Будет, если ты нормально поешь и отдохнешь. Зачем еще нужны полуящеры, как не для охраны? То есть ты, конечно, можешь придумать еще парочку крайне полезных применений, вроде разведки, стрельбы по демонам, поиска припасов... ловли бабочек... массажа спины... Нет, она определенно не слушает. — И еще я отлично готовлю. — Ага, — смотря куда-то сквозь него, протянула Сайдири. — Хуже монгрельской кухни только демоническая. — Знаешь что? — сложив руки на груди, Ланн выпрямился и укоризненно посмотрел на нее. — Я сейчас сделаю вид, что я этого не слышал и совершенно не оскорблен. Но если ты вдруг захочешь принести извинения, я буду сидеть во-он там, на коряге для недооцененных спутников. Уходя он подхватил с земли лук и аккуратно столкнул им крышку с котелка, та бесшумно упала на опаленную траву рядом с костром. Сидеть пришлось около часа, и Ланн успел десять раз пожалеть, что не поужинал сам, но возвращаться было бы крайне не поучительно. Так что он сидел там голодный и злой, таращась в просветы между деревьями до тех пор, пока не услышал отчетливый щелчок где-то впереди. Он подобрался и поудобнее перехватил лук, но услышал только взмах крыльев какой-то крупной птицы и пришел к выводу, что эта командорская паранойя дьявольски заразна. — Извини. Ланну довольно часто приходилось жалеть о том, что улыбаться он может только наполовину, но вот сейчас он жалел особенно сильно, поскольку это ощущение торжества в полуулыбку никак не помещалось. Не оборачиваясь, он назидательно поднял палец вверх и поправил: — Извини, Ланн, — опустив руку на лук снова, он рассеянно посмотрел вперед, но не заметил бы ничего, даже если бы мимо конница прошла. — Ты не называешь меня по имени с тех пор, как встретила, хотя я абсолютно уверен, что ты его знаешь. Он знал, что получится! Мясо с рисом и изюмом — одно из самых распространенных блюд в Кадире. Тех же специй здесь, конечно, не найти, но все же... Тяжело вздохнув, командор переступила через корягу и уселась рядом. — Это... сложно, — глядя вперед, проговорила она. — Четыре буквы всего! — Ланн умер, — серьезно напомнила она и повернула голову, в ее темных глазах не было ничего, кроме усталости. — Я понятия не имею, кто ты такой. Ланн, которого я знала, предпочел бы осесть где-нибудь и завести семью, а не бегать по лесам за своим полевым командиром через десять лет после окончания войны. И эти вещи абсолютно никак не связаны. Ни чуточки. Неа. Вообще нет. И лучше бы она думала так и дальше... — Люди обычно не хвастаются такими вещами, но если ты настаиваешь... — он вздохнул и отвел глаза. — Я был женат, и она меня бросила. И даже не ради кого-то посимпатичнее, как можно подумать... В то, что отряд отправляется на поиски самогонного аппарата старой ведьмы не верил никто и, кажется, даже командор, так что когда под хижиной начала твориться чертовщина, все приняли это как должное. Теневые демоны, плененные ангелы, безумные монгрелы — еще один скучный день Пятого Крестового Похода. Немного разбавило его развлечение с просмотром сокровенных желаний каждого из присутствующих. Вздыхающая, плачущая, колышущаяся масса плоти занимала целый бассейн и была причиной всех этих видений. Командор замерла перед десятками сшитых воедино тел и душ, взгляд ее затуманился, мечтательная улыбка украсила губы, но через секунду она подняла руку, чтобы прикрыть глаза. И десятки призрачных отпечатков ее руки, каждый в своем положении, замерли в воздухе на мгновение, а затем последовали за оригиналом. Сайдири сделала шаг назад, и десятки копий ее тела и лица остались на месте... и они не были похожи друг на друга. — В голову мне лезешь, мара*? — мечтательная улыбка сменилась злобной. — Я тоже умею... Плоть демонов всколыхнулась, точно волна, и вместо сводящего с ума шепота десятков голосов, в воздухе разлилось... чириканье. Командор смотрела на них, не моргая, и Ланн осторожно подошел, чтобы положить руку ей на плечо. — После того, как они начали чирикать, стали еще отвратительнее, — внимательно разглядывая ее лицо, проговорил он. — А я-то думал, это невозможно... Сайдири посмотрела на него и улыбнулась — она в порядке, ничего, кроме очередного чуда, не произошло. Ланн отпустил ее и улыбнулся тоже. — Я уж испугалась, что ты сочтешь их аппетитными, — проворчала командор и махнула остальным рукой, давая знать, что здесь безопасно. — В конце концов теперь это чуть менее мыслящие существа, чем раньше и их можно... — Я не настолько плох! — возмутился Ланн. — Чтобы ты знала, перед свихнувшимися демонами в моем списке в-крайнем-случае-съедобных неразумных существ стоит граф Арендей. — Я польщен, — широко улыбаясь, протянул граф и направился вглубь лаборатории, — может быть на привале дам тебе себя облизать. Ну, чтобы это место наверняка осталось за мной, не хочу опускаться ниже демонов в чем бы то ни было. Рассмеявшись, командор пошла за остальными, привычно положив руки на рукояти кинжалов. — И вот демоны перестали быть самыми отвратительными в этой комнате, — пробормотал Ланн и обернулся назад, чтобы удостовериться, что за ними никто не следует. Граф умел испортить настроение в любой, даже самой безнадежной ситуации, когда кажется, что хуже уже не может быть, но Ланн расстроился не из-за него. Эти твари вывернули наизнанку всех. И он ожидал, что узнает что-то о мечтах Сайдири тоже. Не то чтобы он всерьез рассчитывал увидеть там себя или хотя бы то же, что в собственных грезах. Ему жить-то осталось лет десять, а то и меньше, если подвернется случай разменять время на славу в этой войне. Он хотел бы просто понимать ее лучше, быть ей лучшим другом, пока он здесь. Но то, что он видел, не похоже вообще ни на что. — Что это было? — догнав командора и махнув рукой у себя перед глазами, спросил он. — Не знаю, — пожав плечами, вздохнула она. Но заметив, как он поджал губы, повторила уже теплее. — Правда, не знаю. Как будто меня одной слишком мало, чтобы понять... — она вдохнула затхлый воздух полной грудью, как это делал он сам, когда ему грезился морской соленый ветер. — Но ощущалось, как что-то восхитительное. — ...ради бесчисленного множества других возможностей, — закончил он почти спокойно. Может, раны и правда затянулись со временем, а может, присутствие командора не дает снова сорваться в черноту, которой обернулся целый мир, когда погасло его Солнце. — И, если честно, язык не поворачивается обвинить ее в этом. Ну кто устоит, когда на одной чаше весов все блага этого мира, а на другой, ну... я? — пожав плечами, он осторожно взглянул на свою собеседницу и тут же вскинулся: — Ты что, глаза закатила? Сайдири мгновенно придала своему лицу самое достойное выражение из возможных: — Нет. — Закатила, я видел! Командор вздохнула тоже, плечи опустились, напряжение заметно спало. — Только ты можешь так рассуждать, — покачав головой, тихо проговорила она. — Любой нормальный человек был бы в ярости. — Я был, — Ланн с усилием потер лоб, ему чертовски не хотелось вспоминать о людях, которых он оттолкнул, и мостах, которые сжег, — но это прошло. И когда одна мечта пошла ко дну, меня спасла другая. Я много где побывал и много чему научился. Так что, когда я нашел тебя, я подумал... может, начну сначала? Убивать демонов, спасать людей — все просто. — Это никогда не было просто, — командор встала и положила руку ему на плечо. — Посторожишь первым? Ланн нехотя поднял голову и посмотрел на нее — даже с половиной лица можно выдать гораздо больше эмоций, чем хочешь. Но иногда нет ничего странного в том, чтобы выглядеть грустным, так что он просто кивнул. Командор улыбнулась слабо, но вполне дружелюбно, и отправилась к своему спальнику. — Кстати, — обернувшись, бросила она, — там осталось немного еды для недооцененных спутников. Ланн улыбнулся и украдкой приложил руку к плечу, где кожа еще хранила тепло прикосновения. Так много лет у него не было ничего, кроме воспоминаний. Теперь у него снова есть мечты.