Безумие на двоих

Он узнал его сразу. Сердце пропустило удар, а потом бухнуло, болью отозвалось в груди. Леви с трудом втянул воздух, густой, оседающий солью на языке. Мужчина коротко взглянул на него и пошел дальше. Узкий коридор вынудил его чуть развернуться, но они все равно соприкоснулись плечами. Разряд.  Леви прошило током, волоски на руках встали дыбом, кровь застучала в висках, он ухватился за стену, чтобы не упасть. Мужчина так и не обернулся.  Не узнал. Больно. А Леви узнал.  Он ему снился уже долгие годы, с того момента, как Леви очнулся на больничной койке, увитый трубками, подключенный к аппаратам. Кем он был? Почему едва не умер? Отпечатки не нашлись в базе полиции, поиск по заявлениям пропавших без вести ничего не дал. Он явился в этот мир из ниоткуда, его обнаружили на обочине проселочной дороги, истекающего кровью, едва живого. В памяти осталось только имя. Ле-ви. Собственные раны отчего-то не удивили: на правой руке недоставало двух пальцев, один глаз был затянут бельмом, через все лицо ползли грубо наложенные швы. Его латали неумело, но старательно, можно было разглядеть каждый зарубцевавшийся стежок. Врачи сказали, это похоже на последствие взрыва, что-то сдетонировало совсем близко, опалило всю правую сторону. Впрочем, оно не оставило в нем страха, его не пугали ни фейерверки, ни огонь, ни резкие звуки. Внутри было тихо и спокойно, его равнодушие нарушали лишь сны. Вязкие, странные, детальные, больше всего они походили на воспоминания. В них была горячая кровь, запах конского пота, яркий блеск стали в руках. И он - тот самый мужчина. Во снах Леви чувствовал его как себя - боль, радость, страдание и удовольствие. Чужие ощущения текли сквозь него словно вода, проходящая через песок. Они знали друг друга пугающе хорошо, шли нога в ногу, заканчивали фразы, тяготились одними и теми же мыслями. Кем они были друг другу? Друзьями? Нет, возлюбленными. Леви как наяву видел золоченую солнцем сладкую кожу, капли пота, стекающие по сильной шее, горящие жарким огнем глаза.  Такие глаза бывают только у тех, кто готов провалиться в бездну оргазма, изматывающего, вычерпывающего до самого дна. Леви любил его, незнакомца из снов, хотя и не знал, существует ли он на самом деле.  Вдруг это лишь плод его больного разума? Последствие травм, что ярко подсвечивались на рентгене. Он терялся в догадках. До того самого дня. Талант к насилию Леви обнаружил в себе случайно. Просто дал отпор грабителям, трое на одного - это показалось смешным. Трое, всего-то. Без колебаний он переломал их, словно игрушки, прошелся по хрустнувшим костям без тени жалости. Тело действовало само - отточено, скупо и быстро. Он явно делал это прежде, не раз и не два, кажется, всю ту жизнь, что была покрыта мраком забвения. Открывшийся дар оказался быстро замечен, многие нуждались в человеке вроде него. Леви легко согласился стать оружием, не дающим осечек, освоил пистолет, телефон с программами слежения, быстро изучил темные переулки и сомнительные заведения. К ножам руки оказались привычны, не мешало даже отсутствие пальцев. Для такого роста и веса его тело было удивительно сильным, сбалансированным, как хороший клинок.  Вскоре он мог позволить себе избирательность, даже привередливость. Не прошло и года, как он стал брезглив к мелкой работе, его влекли сложности, вызов, адреналин. Рядовые расправы оказались скучны, деньги не были веским аргументом. Они не приносили удовлетворения, в прошлой жизни он точно не питал тяги к роскоши, не существовал в достатке. Машины, одежда, статусные побрякушки - это вызывало сводящую скулы зевоту. Достаточно было до скрипа отмытой кожи, неприметной и свежей одежды, простой сытной пищи. Леви тратил меньше, чем зарабатывал, с такими запросами он рисковал стать богатым. Впрочем, никакие деньги не могли приблизить его к единственно важному - правде о снах. Леви испробовал все, от гипноза и наркотиков до психоанализа и медитации. Пусто. Лишь сны. По номерам машины пробить личность было проще простого. Его звали Смит.  Эрвин Смит.  Не последний человек в системе, жесткий, облеченный властью. Их случайная встреча в больнице была чудом, Леви явился на физиотерапию - поврежденные нервы все еще давали о себе знать то полной потерей чувствительности, то приступами боли, которую не купировали никакие лекарства. Смит же оказался там по рабочей необходимости - регулярный медицинский осмотр, предписанный службой. Не сама ли судьба свела их вместе? Слежка давалась ему с трудом: слишком приметные шрамы, слишком хрупкое для мужчины сложение, он запоминался случайным прохожим. Пришлось отрядить на дело одного из парней, чьи услуги он использовал уже давно и кому мог доверять. - Ничего интересного. Служба, редкие вылазки в бар, еще реже - в бордель. Примечательно - всегда к разным шлюхам, он явно не из тех, кто привязывается к одной женщине. Леви кивнул, рассеянно провел пальцем по глянцевым снимкам. Вот Смит выходит из машины, вот сидит за столиком в кафе, читая газету, вот поднимается по крыльцу к двери без вывески - публичному дому в спальном районе. - А вообще, слишком он правильный, этот вояка: не курит, не пьет, сутками торчит на работе. Ни взяток, ни скелетов в шкафу. Скучный. Леви раздраженно махнул рукой. - Свободен. Деньги капнут на счет завтра, как обычно чистые, о налоговой можешь не беспокоиться. Парень в темной толстовке кивнул, им был привычен такой разговор, вышел из ресторана. Леви проводил взглядом его такси. Даже в повседневной жизни информатор был осторожен, не оставлял следов, наверняка не имел ни машины, ни недвижимости, оформленной на настоящее имя. Леви ценил такой подход, наверное, поэтому мог без опаски поручать ему сложные вопросы. Смит на фото смотрел вдаль, чуть задумчиво, отстраненно. Он был привлекателен, высок и строен, редкость для большого начальника, уж Леви-то знал, не раз брал заказы на цели в погонах. Смит… Эрвин. Имя будило в душе что-то полузабытое, тоскливое. Эрвин. Он ведь шептал его пересохшими губами, выкрикивал в слепом ужасе, чувствуя на лице горячую свежую кровь. Кем же они были друг другу? Почему эти сны не отступают, только крепчают, словно вино, томящееся в погребе? Леви нравилось немецкое качество, его простота, надежность и безотказность. Верный двести тридцатый сидел в ладони как влитой. Разумеется, в левой. В коридоре вспыхнул свет, раздались шаги и негромкий голос, кажется, это был телефонный разговор. Смит застыл на пороге. - Брось, - одними губами сказал Леви. - Быстро. Смит уронил телефон на ковер и замер. Леви усмехнулся: какой банальный трюк. Смит не скинул звонок, явно надеясь, что собеседник на том конце не отсоединится, прислушается и поймет. Вызовет подмогу? Значит, коллега, гражданский бы не понял. - Толкни ногой. Смит послушался, Леви поднял телефон, вырубил и откинулся в кресле. - Присаживайся, есть разговор. Смит опустился на диван, неестественно прямой, напряженный. Оно и немудрено, вряд ли ему каждый день грозился вынести мозги незнакомец, пробравшийся в дом. - Расслабься, если не будешь дергаться, ничего не случится. Смит явно не верил ему, остался туго сжатой пружиной, готовый в любой момент метнуться вперед, отстоять свою жизнь любой ценой. - У меня заказ на тебя, как думаешь, кто платит за твою голову? Смит нахмурился, явно перебирая в голове варианты, молчание затягивалось. Леви досадливо поморщился, светская беседа ожидаемо не складывалась. - Культисты, те, под которых ваши копают в последнее время. - Культ стен? - Они самые. - Но почему ты решил?.. Леви огладил нагревшийся металл, скинул глубокий капюшон. - Смит, не из праздного любопытства спрошу: тебе снятся сны? - Как и всем. - Я не про это. Тебе снятся странные сны? Словно воспоминания о прошлой жизни?  Смит взглянул на него, будто на умалишенного, а потом в его лице проступило понимание. - Давно, еще в детстве. - И что ты в них видел?  - Всякое. Странное. Битвы, карты, лошадей. - Подробнее. - Видел солдат в зеленых плащах, я вел их в бой. И высокие, уродливые фигуры на горизонте, вроде бы человеческие, но не совсем. - Изломанные, с безумными лицами и оскаленными зубами? Они гнались за тобой и теми, в зеленых плащах, жрали заживо? А ты рубил им загривки? Глаза Смита блеснули изумлением, он нехотя кивнул. - Откуда ты знаешь? - Я вижу то же самое. А еще я вижу тебя. Ощущение, что мы были знакомы, не помнишь? Смит прищурился, ему явно мешал полумрак, в котором утопал Леви.  - Так лучше видно? - Леви щелкнул светильником на столике рядом. Смит вздрогнул. - Я ведь видел тебя, тогда, в клинике. - Лицо у меня приметное, это да. Но я о снах. Смит коснулся правого локтя, скривился, словно от боли. - Может, я видел кого-то похожего, только без шрамов. Мне снилось, будто у меня нет руки, а он сидел рядом, поил горьким варевом, менял компрессы. Леви выдохнул.  - Это был я. Ты лишился руки в одной из тех битв с огромными людьми, тебе ее… откусили. По середину плеча. Рана оказалась на удивление чистой, ты быстро шел на поправку, все рвался вернуться в строй, а я… - … грозился переломать мне ноги? Я помню. - Но ты не послушал. Погиб. Шрамы заныли, сердце сжалось в тоске. - Я отправил тебя на смерть, жалел об этом всю оставшуюся жизнь. - Я сам тебя попросил, - неживым, механическим голосом сказал Смит. - Там, на крыше. Когда ты… Я не смог сдержать обещания, не сумел узнать правды. Леви обожгло вспышкой: запах паленой плоти, гладкость стекла в руке, отблеск яркого солнца на тонкой игле. Он ведь мог тогда решить все по-своему, но не стал. - Ты хотел покоя и я дал тебе его. - Я был благодарен тебе. Они замолчали.  Теплый свет островками заливал большую комнату, Смит казался потерянным, будто оглушенным, Леви чувствовал себя не лучше. Как же все странно. Они ведь не могут сходить с ума одновременно, видеть одни и те же наваждения? Безумие на двоих, как романтично. - Я не причиню тебе вреда, заказ не важен.  Леви бросил свой Зиг Зауэр на ковер, толкнул в угол, пистолет оказался под массивной тумбой. - Доволен? Я взял заказ, чтобы он не достался другому. Если хочешь, могу сдать тебе всю верхушку культистов, я неплохо изучил их за пару лет. Или могу устроить ночь длинных ножей - вырежу разом, это несложно, там дураки из бывших церковников, ни черта не умеют, только промывать мозги. Смит глянул на него с подозрением. - Для меня важнее разобраться с чертовыми снами, я докажу это. Чего ты хочешь? - Руки за голову, лицом в пол. Леви возвел глаза к потолку, но подчинился, он твердо знал, что ему хватит и ног, чтобы уложить любого. Смит защелкнул на его запястьях стальные браслеты. - Теперь ты доволен? - Вполне. - Поговорим откровенно? Смит вздернул его на колени, сел напротив. Леви порадовался, что на полу лежит пушистый ковер, правое колено, обтянутое толстыми шрамами, не простило бы ему твердого паркета. - Ты следил за мной? Сколько тебе дали на устранение? Среди моих людей есть информаторы? - Нет, следил мой человек. Две недели. Нет. - В чем смысл всего этого? - Ого, философские вопросы пошли, - оскалился Леви, а потом посерьезнел. - Я вижу тебя во снах последние пять лет и в рот не ебу, что это такое. Слушай, ты ведь тоже терял память? Смит снял рубашку, обернул ею ладонь и достал из-под тумбы пистолет, внимательно оглядел, убрал с предохранителя. Свое табельное он явно держал в сейфе. Дурак. - Серийник спилен, патроны экспансивные, хер ваши эксперты что определят, - подсказал Леви. - А вообще ствол чистый. Но это все лирика, лучше обсудим насущные вопросы, засадить ты меня еще успеешь. - Была. Потеря памяти. Я в детстве упал, ударился головой, все, что было до двенадцати лет - как чистый лист. - А потом пришли сны? - Да. Я видел их до шестнадцати, а затем они исчезли. - Почему? - Не знаю, просто исчезли и все. Леви едва подавил разочарованный вздох. - Я помню только последние пять с половиной лет. Пришел в себя без пальцев и глаза, через полгода начал сниться ты. - И что ты видишь? Кроме зеленых плащей и странных фигур недолюдей? - Что мы трахаемся. По обоюдному желанию, с удовольствием. Что сражаемся бок о бок, что ты умираешь на чертовой крыше, а я… почему-то остаюсь в живых. Хотя в душе все погибает вместе с тобой.  Смит посмотрел на пистолет, затем на Леви. - Убей, если хочешь, меня никто не станет искать, нет ни родных, ни друзей. Только ответь, мне нужно знать правду. Дуло скользнуло по перепаханной щеке, прошлось по шрамам, ткнулось в сомкнутые губы. Пахнуло ружейной смазкой и порохом. Смит говорил отрывисто, будто вытаскивал из мутной воды куски воспоминаний, разрозненных, потемневших от времени, соединял их воедино. - Мы были где-то глубоко под землей, ты точно так же стоял на коленях и смотрел с ненавистью. А я хотел сделать тебя одним из нас. Кажется, все получилось, ты надел плащ с крыльями. - Помнишь свои чувства ко мне? - хрипло спросил Леви. Глаза Смита чуть затуманились, дуло дрогнуло. - Ты был нужен мне. - Как кто? - Не знаю. Мысли о победе были неразрывно связаны с тобой. - Вот как, - с грустью отозвался Леви. - Очевидно, мои чувства не были взаимны… не так уж страшно, ты охотно трахался со мной, тоже неплохо. Взгляд у Смита вновь стал пристальный, пронизывающий до самых кишок. До боли знакомый, таким он порой был в его снах. Леви опустил голову, он обессилел, слишком устал от бесконечной круговерти бессмысленной жестокости.  Пришло оглушительное понимание: если он не нужен Смиту, то в жизни наяву у него больше нет цели. Больно. - Ты вправду можешь устранить культистов? - Два дня и вызывай труповозку. - И чего ты хочешь взамен? Леви знал, что с его лицом не стоит рассчитывать на многое, но он не усомнился в желании Смита воспользоваться его предложением, поэтому заткнул свою гордость, сказал твердо: - Отсосать тебе. Будет паршиво, опыта нет, но я буду очень стараться. Смит явно пытался скрыть удивление. - Ты вправду хочешь именно этого? - Да. Во сне тебе нравилось, ты кончал мне в рот и с явным удовольствием. Вдруг тебе понравится и наяву? Смит стиснул челюсти, секунда - и его лицо стало бесстрастным. - Два дня. Леви хватило суток. Это было чарующе просто: для членов преступного синдиката культисты были на редкость беспечны. Любимый Зиг Зауэр не давал осечек, не подвел и в этот раз - трое мужчин и одна женщина плавно перекочевали в полицейскую труповозку. Не отрываясь от бинокля, Леви пил кофе из бумажного стаканчика. Было в новинку оставлять после себя так много тел.  Впрочем, он забрал бы и больше жизней, Смиту стоило лишь попросить. Знакомый полумрак гостиной встретил его тишиной, Леви налил себе виски на два пальца, устроился в кресле. Он пришел безоружным, скинул засветившийся пистолет, как только закончил дело. Смит вернулся глубокой ночью, Леви даже успел задремать. - И как тебе? Достаточно чисто? Смит снял тренч, сел на диван, подтянул к себе початую бутылку и сделал большой глоток прямо из горла. - Достаточно. - Если захочешь, могу повторить, только назови имена. Не обещаю, что так же быстро, зато без лишнего шума и совершенно бесплатно. - И чего ты за это потребуешь? Опять отсосать мне? Леви отсалютовал ему стаканом, звякнули кубики льда. - Потребую, чтобы ты трахнул меня. Можно без поцелуев и ласк, можно в полной темноте, если тебе не нравятся мужчины. Смит посмотрел на него с оттенком жалости, так смотрят здоровые люди на душевнобольных. Леви фыркнул. - Не надо этого, даже не начинай. Просто выпей еще, погаси свет и расстегни брюки. - Смит сделал пару хороших глотков, щелкнул кнопкой, гостиная погрузилась в вязкий полумрак. Леви приблизился, опустился на колени. Во снах это было не так, все было пронизано страстью и нежностью, полным доверием. Любовью. Леви сглотнул и обхватил губами мягкий член, в нос ударил терпкий запах пота. Ну да, Смит явно не мылся после долгого рабочего дня. Леви закрыл глаза, ему вспомнились сверкающие голубые глаза, огрубевшие, но такие ласковые ладони в волосах, на шее и лопатках. Во снах Смит любил его, отдавался с желанием. Леви с затаенным восторгом ощутил, как крепчает на языке плоть, как наливается кровью, становится упругой. Он сосал этому Смиту так же, как сосал тому, из снов, кажется, это работало. Смит зарылся длинными пальцами в волосы, притянул ближе. Леви не обращал внимания на текущие из глаз слезы, на хлюпающую слюну, на рвотные позывы, сковывающие горло. Он позволял брать себя в рот глубоко, вбиваться по самое горло, он хотел почувствовать вкус удовольствия Смита - горьковато-соленый, вяжущий, густо растекающийся по языку. - С-сука-а, - прохрипел Смит и кончил, прижав носом к самому лобку. Леви мелко сглатывал в попытках не задохнуться, пил без остатка. Смит обмяк, отпустил его волосы. Леви отстранился, достал платок и вытер мокрое лицо. Это было… странно. Смит полулежал без движения, выпростанный из брюк член опадал, натертый докрасна, влажно блестящий. Ему точно понравилось. Леви хватило и этого.  Он поднялся, поправил одежду, правое колено ныло, сегодня не спас даже ковер. - Мой номер у тебя есть, - сипло бросил Леви и вышел. Смит написал ему лишь через три месяца. Коротко и по делу - лишь время и, весьма завуалированно, место. Они встретились в крошечной забегаловке на окраине города: нерасторопные официантки, дрянной кофе, вкусный рис с креветками. - Нет, таким я не занимаюсь, - отрезал Леви. - Почему? - У меня четкая специализация - только силовой метод. Никакого шантажа, похищений и прочей ерунды, - сказал он и выскреб из плошки последние рисинки. - Даже если возьмусь, получится плохо, а я не привык лажать в работе. Все должно быть чисто и гладко. Смит глубоко задумался, для него это явно стало новостью. - Тогда Стоун, - наконец, сказал он. - Обезглавленные, они наделают много ошибок. - Угу, главное, чтобы у картеля, как у гидры, взамен отрубленной башки не выросло две новых, - скучающе заметил Леви. Пожалуй, в устройстве банд, промышляющих наркотой, он разбирался получше полиции. - И что ты предлагаешь? - Его и двух замов. Вот этот, - Леви ткнул пальцем в фото пожилого мужика с залысинами, - он отвечает за поставки через границу. И того, зубастого, он курирует бегунков. Если убрать сразу троих, оставшихся возьмешь тепленькими. - Мне нужно подумать. - Думай, - пожал Леви плечами. - В любом случае поймешь, что я прав. Смит допил поганый кофе и ушел, не сказав ни слова. Леви взял его стакан и коснулся края - аккурат там, где его касались губы Смита. Странно. Тоскливо. Все еще больно. Стоун, кажется, не был удивлен. - Я могу оставить послание жене? Леви кивнул. Стоун вывел пару сентиментальных строк, снял кольцо и завернул его в письмо. Затем он одернул лацканы пиджака, поправил галстук. - Я готов. Леви вышел из кабинета минуту спустя. Спокойствие, с которым Стоун принял неизбежное, вызывало уважение. Тот, что с залысинами, явно не отличался подобной выдержкой. Пытался сопротивляться, визжал как свинья и умер бесславно, застреленный в спину. После его смерти Леви испытал лишь гадливость, долго мыл руки в туалете ближайшей заправки, морщился от звона в ушах - так громко кричал этот мужик. Зубастый оказался занятным. Ловкий, сообразительный, он вертелся ужом на сковородке, дорого отдавая свою никчемную жизнь. Леви неплохо развлекся и вернулся домой в приподнятом настроении. “Ваша пицца готова” - отправил он Смиту сообщение с одноразового телефона. Ответа, разумеется, не последовало. - Отсос, - коротко бросил Леви. - Сегодня ты разденешься и сходишь в душ, воняешь. Смит явно не был удивлен, даже пригласил его в спальню. В этот раз Леви хватило ума подложить под колени подушку и проштудировать интернет. Он не хотел позорно давиться слюнями и соплями, хромать потом неделю. Смит благоухал гелем для душа, волосы в паху были аккуратно подстрижены, очевидно, не один Леви готовился. Сегодня дело шло лучше, удалось втянуться так, что не мешали ни немеющий язык, ни затекшая челюсть. В какой-то момент Леви даже потянулся к своему паху, сжал член через брюки и застонал, пуская по напряженному стволу вибрацию. - Подрочи себе, - хрипло сказал Смит. Леви вытащил член, в такт заглоту начал скользить вверх и вниз. Смит, как и в прошлый раз, схватил его за волосы, излился глубоко, в самое горло. Леви зажмурился, кончая следом. По-прежнему унизительно, но до чего же хорошо…